Крушение надежд

У Лили несколько дней ушло на хождение по кабинетам института – одни были в отпуске, другие заняты приемными экзаменами. Ей помог декан факультета, профессор Жуханецкий, старый друг ее матери. Когда-то, когда ее не хотели принимать в институт, потому что она дочь «врага народа», он взял ее на свой страх и риск. И теперь она опять обратилась к нему:

– Михаил Соломонович, мне неудобно вас беспокоить, но у меня нет другого выхода.

Узнав, в чем дело, он долго смеялся:

– Характеристика о политической выдержанности и идейной грамотности жены для поездки с мужем? Во дают!

С характеристикой в руках она явилась к тому же начальнику милиции. Он читал, шевеля губами, потом долго смотрел на Лилю:

– Вы за албанца выходите? Что, русского парня не могли себе найти?

Вопрос был бестактный, но пришлось сдержаться и ответить:

– Мы полюбили друг друга.

– Ну и любили бы себе, а замуж на иностранца выходить не положено.

Слова «не положено» и «не пущать» издавна были самыми популярными в России.

Все-таки он переправил Лилю в городское управление милиции, на Петровку, 38. Там постоянно толпилось множество просителей. Когда наконец очередь дошла до Лили, здешний начальник тоже сделал ей оскорбительное замечание:

– Знаем мы таких, как вы! У вас просто желание удрать за границу.

Лиля даже заплакала:

– Я не удираю, а еду со своим мужем. И я не хочу разговаривать в таком тоне.

Ее снова переправили в ОВИР, и начальник снова спрашивал:

– Объясните, зачем вы хотите ехать в Албанию?

– Мой муж – албанский гражданин, мы собираемся жить там.

– Так. А где вы встретили своего мужа?

– Здесь, в Москве.

– Значит, он живет в Москве? Ну и оставайтесь с ним здесь. О чем вы, вообще, думали, когда выходили замуж за иностранца?

– Но мой муж – работник албанского посольства, атташе по делам культуры. Теперь его отзывают обратно в Албанию, он будет работать там.

– Ну и что? Он сможет приезжать к вам сюда.

– Но мы семья, муж с женой, мы хотим жить вместе.

– У нас нет инструкций для подобных случаев. Раз он дипломат, обращайтесь в Министерство иностранных дел. Пусть нам дадут письменное разъяснение.

Лиля выходила из разных кабинетов со слезами на глазах, жаловалась родителям и плакала на груди у Влатко:

– Они не хотят, чтобы я уехала с тобой, они хотят нас разлучить. Влатко, Влатко, что мне делать?

Он успокаивал ее, звонил в Министерство иностранных дел, там очередной начальник опять не хотел помочь.

Тогда Влатко сам поехал с ней на прием, они вместе уговаривали начальников поставить подпись, объясняли, упрашивали – заграничный паспорт не давали.

В конце концов, Влатко попросил своего прямого начальника, посла Албании в СССР, вмешаться в это дело. Посол сказал, что будет просить министра иностранных дел Шепилова принять его и возьмет их обоих на прием к министру. На дипломатической машине с флагом Албании они подъехали к центральному подъезду высотного здания на Смоленской площади.

Министр Дмитрий Шепилов недавно занял этот пост, был моложе других кремлевских руководителей и считался любимцем Хрущева. Он так быстро продвигался по служебной лестнице, что его даже считали возможным кандидатом на пост лидера страны, когда уйдет нынешний. Высокий и представительный Шепилов был к тому же из нового поколения руководителей, намного образованнее других – историк, профессор, член-корреспондент Академии наук.

Он тепло встретил посла:

– Рад принять представителей дружественной державы, страны орла. Я давно мечтал побывать в вашей прекрасной стране. Могу сказать, что Никита Сергеевич Хрущев тоже хочет посетить Албанию. Мы знаем, что ваша страна нуждается в помощи, и будем рады оказать вам ее. Мы уже послали вам строительные материалы и наших специалистов.

Посол почтительно ответил:

– Да, мы очень благодарны. Я доложу нашему вождю, товарищу Энверу Ходже, желание товарища Хрущева, и ваше, конечно, посетить нашу страну. Я уверен, что он будет счастлив пригласить вас с официальным визитом. А я хочу просить вас помочь нашему культурному атташе товарищу Влатко Аджею и его жене.

Шепилов повернулся к Влатко:

– Я помню, как товарищ Тито беседовал с вами, когда мы сопровождали его и Никиту Сергеевича в прогулке по улице Горького. Откуда он вас знает?

– Во время войны я сражался в партизанской части, он был нашим командующим.

– Очень интересно. Так в чем состоит ваша просьба?

Выслушав Влатко, он светски улыбнулся Лиле, сказал сердечно:

– Поздравляю вас с замужеством, желаю счастья. Вы принесли заявление?

– Ой, с собой не принесла. Простите.

– Это неправильно, – засмеялся он. – Вы ведь шли на прием к бюрократу. Я бюрократ и имею дело только с бумажками. Вот что, пишите заявление прямо здесь.

Лиля растерянно оглянулась вокруг – где писать?

Шепилов подмигнул ей:

– Садитесь за мой стол.

Он пододвинул ей свое кресло, и Лиля растерялась еще больше, покраснела. А Шепилов расхохотался:

– Не стесняйтесь, сядьте на несколько минут в кресло министра иностранных дел, почувствуете, какая это непростая работа. Вот вам бумага, пишите ручкой, которой я подписываю международные договоры.

Пока она писала, он расспрашивал посла и Влатко об истории Албании.

– Я по образованию историк, мне все интересно.

Потом он прочел ее заявление.