Таунхаус

– Завтра приезжает дедушка. И сразу будем въезжать.

– Вам тут понравится. Дом хороший, место прекрасное. А если привести территорию в порядок вокруг таунхауса, вообще будет лучшее место на земле.

На лице Анастасии уже не впервые появилось странное выражение. На этот раз оно носило оттенок пренебрежительности.

– А мне все равно, где жить. Это дедушка купил здесь квартиру. Мы могли бы жить и в старой. Правда, она в два раза меньше.

– Вы быстро привыкните.

– Наверное, – безучастно произнесла девушка.

Что-то с ней не совсем в порядке, отметила про себя Нина Сергеевна.

– Если у вас будут возникать какие-то проблемы, заходите ко мне. Я живу одна, так что всегда буду рада вам. Да и с вашим дедушкой не терпится познакомиться. Ведь он всемирная знаменитость.

– Познакомитесь, – пожала плечами Анастасия. – Не уверена только, что вам это понравится. Я слышала, у него сложный характер. А за приглашение спасибо. А сейчас, если вы не возражаете, я пойду.

– Конечно, идите. Это вы должны меня извинить, что я вас задержала.

Анастасия ничего не ответила и двинулась к выходу из дома.

2

Кайгородов смотрел на взлетное поле, на которое несколько минут назад приземлился самолет, на здания и сооружения аэровокзального комплекса, мимо которых он катился авиалайнер, и ощущал внутри себя пустоту. После стольких лет отсутствия вернулся на родную землю, а такое чувство, что попал куда-то не туда. Все здесь чужое, начиная с неба и кончая земли и людей. Он слишком отдалился от здешней жизни. Там, в Америке он ловил себя на том, что даже не хотел интересоваться, что творится на Родине. Приходилось заставлять себя это делать. И он бы непременно освободил себя от этого занятия, если бы знания о местных событиях не требовалось по работе. Студенты часто задавили вопросы про современную ситуацию в России. И его репутация сильно бы пострадала, если бы не смог удовлетворять их интерес.

Он сам удивлялся этому равнодушию. Ведь он так жадно наблюдал за всем, что происходит в мире, изучал, анализировал, прогнозировал. Его комментарии публиковались в престижных газетах и журналах, некоторое время он даже вел колонку в одном из них. Но когда понял, что его мысли не находят понимания, отказался от этого. Впрочем, то был лишь малюсенький эпизод в его довольно бурной заокеанской жизни. Даже странно, что он сейчас вспомнил о нем, ведь прошло никак не меньше десяти лет.

Почему он не хотел думать, читать, вспоминать о России? Подсознательно Кайгородов понимал, что дело тут не в стране, а в нем. Не хотелось нарушать хрупкого внутреннего спокойствия, оно и без того давалось ему с трудом. К тому же он никогда не ожидал оттуда ничего хорошего. Он был вынужден уехать не по своей воле. И когда однажды к нему пришло сообщение, что в автокатастрофе погибли сын и невестка, испытал сильнейший шок. Но не удивление, а скорей у него возникло ощущение закономерности того, что случилось. А что еще могло там произойти?

Ему не надо было даже лететь на Родину, на похороны, так как он узнал о случившимся через неделю. Он тогда был в горах, где не было никакой современной связи. Ехать же посмотреть на могилу он посчитал бессмысленным занятием – только травить душу. Лучше как можно меньше вспоминать о сыне, его все равно уже нет на земле, а мысли о нем погружают в мрачную депрессию. В этой жизни ничего нельзя исправить, но можно многое изменить. Это был один из любимых его тезисов.

Дочь сына, его внучку приютила мать невестки. Она охотно это сделала, когда он сообщил ей, какую сумму будет выделять ежемесячно на ее содержание. Он не испытывал интереса к девочке, он вообще не любил маленьких детей. Они не умиляли, а раздражали его своей неразумностью. Ему было скучно с ними, они не могли говорить на его языке. А на их языке он общаться не мог, что-то мешало ему. Они были из другого мира, а он всегда остро и чутко чувствовал такие вещи. Наверное, это было не очень хорошо, может быть, даже совсем плохо. Но уж таким он уродился на свет. Он никогда не был похож на других, это он ощутил уже в младших классах. Не то, что он был отшельником, но между ним и остальными людьми незримо существовала непроницаемая перегородка. Иногда она становилась совсем тонкой, иногда утолщалась, но никогда не исчезала. Сначала он с этим смирился, а затем вдруг понял, что это его едва ли не главное преимущество перед другими. Она позволяла сохранять присущую ему от природы индивидуальность, не давала слиться со всеми. Сначала он переживал из-за своей отделенности и непохожести, потом стал и то и другое благословлять. Но это случилось не сразу и не быстро, этому предшествовал долгий и подчас мучительный путь.

Впрочем, сейчас Кайгородов сознавал, что перед ним стоит другая задача – научиться говорить на привычном обычным людям языке. Правда, его внучка все-таки уже не маленькая девочка. Но вряд ли в своем развитии она далеко ушла от нее. И его беспокоит, сумеют ли они хоть в какой-то степени поладить друг с другом.

И еще одна вещь беспокоила его. Настя была его единственная близкая родственница, более того, продолжательница его рода. Но никаких родственных чувств на момент приземления на московском аэродроме он не испытывал. С гораздо большим удовольствием прямо на аэровокзале купил бы билет, чтобы улететь обратно. Он привык к той жизни, глубоко врос в нее, как, как столетнее дерево. Он знал, что его будут одолевать подобные чувства, а потому сознательно сжег в Америке все мосты. Продал дом, снял деньги со всех счетов, ликвидировал все другие дела. Словно острым ножом отрезал себя от прежнего существования. И теперь придется осваивать новое. В его почтенном возрасте и с его плохим здоровьем это трудно. Но он так решил. Точнее, у него практически не оставалось выбора после того, как Настя решительно отказалась переехать к нему в Штаты. Сначала это его взбесило, но потом он стал размышлять спокойней. В конце концов, для такого решения у нее могут быть вполне обоснованные аргументы. И почему она ради старого, отжившего свое человека должна ломать свою жизнь? Это его долг сделать все, что в его силах, чтобы ей было бы комфортно. А долг следует выполнять в независимости от того, хочется это делать или нет. На то он и долг, императив, чтобы следовать ему неукоснительно. Правда, ему удавалось долго противиться этому императиву, но в глубине души он сознавал, что все это до поры до времени. И однажды зазвучит труба так громко и требовательно, что ему ничего не останется делать, как последовать этому зову. Вот она и зазвучала.

После довольно долгого ожидания, наконец, подали трап. Пассажиры двинулись на выход. Кайгородов встал один из последних и медленно, словно нехотя, направился к люку.

3

Анастасия стояла в плотной толпе встречающихся. Уже объявили о посадке самолета и до встречи оставались считанные минуты. Она волновалась так сильно, что временами ее начинала бить дрожь. А что в том удивительного, вот-вот появится человек, о котором она думала на протяжении многих лет. Думала с обидой, иногда переходящей едва ли не в ненависть. Дедушка одновременно притягивал и отталкивал ее, хотя все эти годы он был далеко, но вокруг его незримого образа кружилась ее жизнь.

Анастасия никак не могла сейчас выбросить из головы мысль, что этот человек нанес ей глубокую душевную рану. Ведь по сути дела он отвернулся от нее, не захотел взять к себе. Он была еще маленькая, но прекрасно помнила тот день, когда пришел его отказ это сделать. Ольга Юрьевна, ее бабашку по матери женщина суровая и прямая, подчас даже жестокая, так ей тогда и сказала: «твой богатый и знаменитый дед не желает брать тебя к себе. Обещал лишь присылать деньги. А вот где мы с тобой будем жить, твои родители жили на съемной квартире, а у меня всего однокомнатная халупа. Тебе придется поселиться на кухне. Больше негде. Я пожилая и больная, комната мне нужней. Так что уж извини, это у него в Америке целый дом. А у меня сама видишь».

Почему-то тогда Настю захлестнула огромная волна обиды, хотя ее детский ум не очень ясно понимал, что происходит, почему ее отверг близкий человек. Это было почти целиком подсознательное чувство. И уж тем более в тот момент она не могла представить, что на тесной кухне ей предстоит провести следующие десять лет. Тахта была такой короткой, что когда она подросла, ноги свешивались с нее. Ей приходилось сворачиваться калачиком, дабы уместиться на этом малюсеньком ложе. А заменить ее было невозможно, размеры кухни не позволяли поставить там что-то подлинней. По этой причине часто она не могла заснуть. И тогда ее мысли невольно устремлялись за океан, к незнакомому ей дедушке, который отвернулся от нее, которому все равно, как она здесь живет. В те минуты Настя думала, что однажды они все же встретятся. И она выскажет ему все, что о ней накипело на сердце, скажет про его черствость, равнодушие, эгоизм. Такие люди не достойны того, чтобы жить на земле. Они должны понести наказание.

Хотя с тех пор прошло немало времени, но почему-то эта мысль прочно засела в голове. Желание отомстить ему не ослабевало. Скорей всего оно постоянно подпитывалось тем, что их отношения с бабушкой не только не складывались, но с каждым годом становились все хуже. Между ними не было и тени любви, это было сосуществование двух людей, силой обстоятельств вынужденных ютиться на одной территории. К Насте ни раз приходила мысль, что если бы с ней что-то случилось, Ольга Юрьевна испытывала бы не скорбь, а облегчение.

Повзрослев, Настя стала догадываться, что дело обстоит даже еще хуже. В глубине души Ольга Юрьевна ее ненавидит. Она не могла простить внучке того, что ее дочь косвенно погибла из-за нее. Ведь тогда родители ехали в детский лагерь, чтобы забрать ее оттуда. И не доехали всего пять километров. Наверное, бабушка сама страдала от этого чувства, но подавить в себе ее так до конца жизни не смогла.

Все те годы, что они прожили вместе, до открытых столкновений дело у них не доходило. Но Настя постоянно чувствовала, что у нее нет дома, что живет она у чужого человека. Она не имела права приводить в квартиру одноклассников и друзей, приходить поздно, смотреть любимую передачу по телевизору, после того, как Ольга Юрьевна ложилась спать. А делала она это очень рано, зато рано и вставала. И шла на кухню пить утреннее кофе. Этот ритуал, как смена караула, она соблюдала неукоснительно, каждый день на протяжении всего периода, что Настя жила с ней.

Настя просыпалась от шума ее шагов, звона посуды. Но пожилую женщину данное обстоятельство нисколько не беспокоило; выпить кофе было куда важней, чем покой внучки. В итоге же Настя все эти годы не высыпалась, ведь по натуре она была сова. Это превращало жизнь в кошмар, так как ей все время хотелось спать. Она погружалась в сон на уроках, во время общения с подругами, даже в кино. Она получила обидное прозвище «Соня»; сначала девчонки, а потом и мальчишки присоединились к насмешкам над ней. И когда настал период влюбленности, никто на нее не обращал внимания, репутация у сверстников уже была загубленной. И это стало в ее жизни первой большой трагедией, потому что она чуть ли не до физической боли жаждала любви. Был и мальчик – предмет ее тайных мечтаний. Но именно тайных, так как он ею не интересовался, наоборот, был в классе первым насмешником. И если уделял ей внимание, то исключительно в качестве предмета для тренировки своего остроумия.

По этой или по другой причине, но Настя чувствовала себя отверженной, ни дома, ни в школе она не находила гармонию ни с собой, ни с окружающим миром. Ее не покидало ощущение враждебности к ней среды, в которой приходилось находиться. При этом она ощущала себя самой обычной девочкой, потом девушкой, в ней не было черт, которые бы не позволяли ей ни дружить, ни любить. И внешность у нее была приятной; это признавали даже те, кто насмехались над ней. А, следовательно, делала она вывод, проблема заключалось в одном, а именно в той абсурдной ситуации, в которой она оказалась.

При этом за все эти годы она никому не рассказывала о своем дедушке в Америке, на эту тему она наложила табу. Хотя знала – заговори она об этом, котировки ее акций заметно подрастут. Ни у кого не было заграничных родственников, да еще в самих Штатах. Да к тому же знаменитых на весь мир.

Представления о знаменитости дедушки у Насти были самые туманные. Его имя не упоминалось в новостях, светской хроники. И все же бабушка уверяла внучку, что ее американский дед очень известен. А потому зарабатывает кучу денег. И хотя посылает он не так уж мало, но мог бы выделять на ее содержание больше долларов. Впрочем, Настя их никогда не видела, получала и все забирала себе Ольга Юрьевна. И сколько она тратила на нее, а сколько на другие нужны, не представляла даже ориентировочно.

Впрочем, не этот вопрос волновал ее в то время. Деньги понадобились Насти тогда, когда бабушка внезапно умерла. Она не болела, ничего не предвещало беду. А потому смерть оказалась внезапной. И Настя вдруг с изумлением выяснила, что похоронить человека – это весьма недешево. Настя стали искать в квартире средства, но нашла очень мало. Ею овладела паника, на кровати лежит мертвец, а она не представляет, что ей делать. Такого ужаса в жизни она еще не испытывала; она знала, что тело быстро начнет разлагаться, распространяя вокруг себя ужасный смрад. И как она тут будет жить? Помочь ей в этой ситуации способен лишь один человек – ее дед.

И тут она поняла еще одну ужасную вещь – она не знает адрес дедушки. Ведь общалась с ним исключительно Ольга Юрьевна. Да и общения особенного не было, регулярно приходили переводы, иногда бабушка писала письма в Америку с кратким отчетом об их жизни. Но Настя в их сочинение почти не участвовала, Ольга Юрьевна обычно лишь спрашивала у нее, что передать Александру Рюриковичу, как официально называла она его.

Поиск адреса так же не дал результата. Настя пережила несколько кошмарных дней. Она спала на кухне, а в комнате разлагался труп. В конце концов, удалось организовать похороны, соседи надоумили пойти в собес, там выделили деньги. Их едва хватило на самый дешевый обряд. Но, вернувшись с кладбища в пустую квартиру, она села и зарыдала. Настя не представляла ни на что жить, ни как жить. Мир, в котором она до недавнего времени существовала, рухнул, а как создать вокруг себя новый мир, – не знала.

Денег не было, продукты в холодильнике стремительно кончались. Еще пару дней и наступит голод. Как же ей быть? Настя испытывала страшную смесь отчаяния и растерянности. Спасти ее мог только дедушка. Но он был далеко и ничего не знал о том, что его внучка осталась совершенно одна и совершенно без средств к существованию.

Спасительная мысль пришла ночью. Если ее дед знаменит, то может быть как-то можно отыскать его адрес в Интернете. Настя неплохо разбиралась в компьютере. Она вскочила в постели и прямо в ночной рубашке подсела к нему. И довольно быстро наткнулась на его персональный сайт. Он, правда, был целиком на английском языке, но с этим предметом у нее всегда было все в порядке. Она старательно учила его в тайной надежде, что однажды ей доведется пересечь океан…

Пока же она быстро составила письмо, в котором рассказала, что произошло. Настя сама не знала, почему это сделала по-английски. И отправила по указанному на сайте электронному адресу.

Несколько дней прошли в мучительном ожидании, она проверяла свою почту каждые пятнадцать минут. Из еды осталось лишь несколько картофелин, да банка баклажанной икры. Она тончайшим слоем, как сусальное золото, намазывала ее на хлеб и съедала.

Через четыре дня пришел ответ. Дедушка извинялся за задержку с ним, но он отсутствовал дома. Он так же сообщал о переводе, а также приглашал ее переехать к нему жить. Наконец-то она дождалась! Она поедет в Америку, будет жить в большом доме деда. А то, что он был большой, Настя почему-то не сомневалась.

И тут произошло нечто совершенно неожиданное для нее. Она приняла решение отказаться от приглашения. Не поедет она к нему. И все тут. Надо было звать раньше, сразу после гибели родителей. А сейчас поздно. Она останется здесь. Она не разменная монета, ее можно туда, можно сюда. Когда ситуация позволяла, он и не думал ее звать к себе. А когда она обострилась, решил это сделать. Нет уж, она не позволит так с собой обращаться.

Настя долго сочиняла текст отказа. Он должен быть решительным, даже резким, но без личных выпадов, тем более оскорблений. Пусть почувствует в ней самостоятельного человека, умеющего принимать и аргументировать свои решения. Написав, она отправила послание и с замиранием сердце стала ждать ответа. Почему-то она вбила себе в голову, что дедушка, получив такое письмо, раз и навсегда прервет с ней все сношения.

Ответ пришел на следующий день. Он был весьма краткий. Без всяких объяснений дед сообщал, что если Настя согласна, он готов вернуться на Родину и поселиться вместе с ней.

Именно о таком варианте событий Настя в тайне мечтала. Но не верила в его возможность. Она сама точно не знала, почему хотела пожить со своим дедушкой. Может, потому что он все же всемирная знаменитость. Она немало читала о нем в Интернете. Писали очень разное, одни восхищались, другие ругали. А были и такие, что проклинали, сравнивали с исчадием ада. Она поняла, что вокруг него кипят сильные страсти, что усилило ее интерес к этому человеку.

Пыталась она прочесть некоторые его работы. Но они были на английском, и смысл написанного в значительной степени от нее ускользал. Сначала Настя обложилась словарем и стала, но ей быстро это занятие утомило. А теперь в этом вообще отпала необходимость. Они станут жить вместе, и дедушка станет посвящать ее в свои идеи.

А затем впервые они увидели друг друга по скайпу. Настя волновалась перед этим сеансом связи. Даже принарядилась, хотя понимала бессмысленность этого поступка. Вряд ли он обратит внимание на ее одежду.

Первый их разговор ее разочаровал. На мониторе возник пожилой мужчина с усталыми и, как ей показалось, холодными глазами. Ни о какой философии он не говорил, только о делах. Причем, сухо и лаконично, словно бы считал не то, что каждое произносимое слово, но каждую букву. Он сказал, что продаст в Америке свой дом и купит в Москве квартиру для них двоих. Он поинтересовался ее пожеланиями к новому жилищу. В ответ Настя сказала, что хотела бы иметь свою комнатку, пусть самую маленькую, так как жить на кухне больше не хочет.

И тут выяснилось, что дедушка не ведал, что все эти годы Настя жила на кухне. Она увидела, как изменилось его лицо; он вдруг растерялся и не знал, что сказать. Ей даже стало жалко его, она поспешно сказала, что сейчас живет в комнате. Так что не стоит волноваться и беспокоиться, в этом плане у нее теперь все в порядке.

После того памятного общения они выходили еще на связь несколько раз. Однако их разговоры не становились разнообразней и теплей;, дедушка почти ни о чем не расспрашивал внучку. Они обсуждали исключительно деловые вопросы, связанные с покупкой квартиры. По поручению Кайгородова вести эти дела была выбрана некая компания недвижимости. И он Настю просил проследить за ними, а так же выбрать район и место будущего проживания.

Настя совершенно не разбиралась в этих вопросах, к тому же стеснялась указывать или контролировать совершенно незнакомых ей взрослых людей. Хотя они периодически звонили ей, докладывали, как продвигаются дела. Эти доклады она и пересказывала во время сеансов связи.

Но однажды ей позвонили и предложили посмотреть квартиру. На машине ее повезли к месту назначения. Настя сгорала от желания, как можно скорей увидеть их новое жилье. Но когда она вошла в него, ей едва не стало дурна. Она-то полагала, что окажется в небольшой двухкомнатной квартирке, где ей будет отведена небольшая каморка. Она же оказалась в огромных апартаментах. До этого момента она не только ни разу не была в таком большом жилище, но даже сомневалась, что они существуют на свете.