Преображение

Я хотел было заметить, что это заслуга скорей шотландцев, но промолчал. В конце концов какая разница.

– Что же дальше? – поинтересовался я.

– А что дальше, – снова пожал он плечами. – Живу, богатею и чем больше богатею, чем меньше мне всего хочется. Скажи, разве так может быть?

– Ну если с тобой случилось, значит может.

– Чувствую, что с каждым днем становится все хреновее. Денег все больше, а мне все хуже. Я тут как-то посчитал, что каждую минуту я становлюсь на двести долларов богаче. Сколько мы с тобой минут тут сидим? Мне даже уже ничего не нужно делать, все работает на автопилоте, как в самолете. А я не знаю, куда себя деть. Брожу с этажа на этаж по своему особняку и сам перед собой делаю вид, что чем-то занят, думаю, что еще купить в дом. Все ребята, с которыми я начинал, живут себе спокойненько, деньги гребут и радуются. А я не могу. Словно кто-то сидит у меня внутри и пакостит. Не знаешь, как бы его оттуда вытурить?

– Так просто его не выгонишь.

– Это я уже понял, – с тоской протянул Жорж. – Давай выпьем за то, чтобы освободиться от всех напастей. Может, там нам помогут.

– Будем надеяться.

Жорж налил в бокалы виски, и мы выпили.

– Послушай, – вдруг наклонился ко мне Жорж так близко, что я ощутил перегар его дыхания, – а ты что-нибудь слышал об этой богодельни?

Богодельней он явно называл лагерь «Возрождение».

– Довольно мало. Говорят там всем заправляет мудрец, который познал все тайны жизни. Но человек, который провел там почти год, предупредил меня, что в лагере все непросто. Можно не только возродиться, но и еще глубже упасть.

– Этого я и боюсь, – пробормотал Жорж. – Я тоже разное слышал. Но все равно, выхода другого нет. Я уже понял, что никто мне не поможет. Надежда только на этого мудреца. А как ты думаешь, откуда эта напасть берется?

Я задумался. В последнее время я немало размышлял на эту тему, даже читал литературу. Но чем больше я узнавал, тем меньше ясности было в моем сознании.

– Что тебе сказать? Мир гораздо сложней, чем мы привыкли думать. Человек живет не только на земле, но одновременно и в других планах. Мы вот такие, какими себя видим, находимся в самом низу, а есть еще мы и на самом верху. А там все по-другому. Здесь сплошная грязь, а там стерильная чистота.

– Ты полагаешь, что я полный идиот и ничего об этом не слышал. Да только радости от этого мало. На кой хрен мне этот твой вверх. Я внизу хочу жить. Пока я не заболел, знаешь, как здорово здесь было. Вот бы отрезать эту верхнюю часть. Как ты думаешь, никак это нельзя сделать?

– Боюсь, что нельзя. Так уж все устроено. Надо к этому как-то приспосабливаться, – неуверенно произнес я.

С досады Жорж даже сплюнул на дорогой ковер.

– Чертовски не нравится мне все это. Живут же люди, до самой смерти не испытывает никаких неудобств. А почему-то меня прижало. Чем я там не угодил? – поднял голову он вверх. – И на благотворительность немало отваливал. А толку никакого.

– Я не Бог, только он знает, что и как.

Жорж ничего не ответил, он слил остатки виски к себе бокал и залпом выпил. Затем посмотрел на меня.

– Ну а теперь ты рассказывай, а то я все болтаю и болтаю.

Но мне рассказывать совсем расхотелось. Я чувствовал себя пьяным, окружающие предметы теряли свои четкие очертания.

– Слушай, Жорж, уже поздно, давай лучше спать. А завтра пораньше в дорогу. Мы же в лагере будем вместе, там я тебе все и расскажу.

– Лады, я тоже хочу баиньки. Но обязательно мне все расскажешь. Обещаешь?

– Обещаю.

Жорж встал и, пошатываясь, двинулся по направлению к спальне. Вдруг он остановился и повернулся ко мне.

– А ты где будешь спать? Кровать большая, нам на двоих хватит.

Но спать с Жоржем в одной кровати, даже на очень широкой, мне почему-то не хотелось.

– Я посплю тут в гостиной, на диване. Так будет нам обоим удобней.

– Как хочешь, – сказал Жорж и продолжил свой путь.

* * *

Рано утром мы отправились в дорогу. Я уже понял, что рядом с Жоржем не бывает никаких проблем. До лагеря из города не шли никакие автобусы, ни машины. Как объяснил нам один шофер, никто не желает туда ехать по причине отсутствия дороги.

Я было приуныл, но Жорж был не тот человек, который мог спасовать перед такими пустяковыми трудностями. Оставив меня сторожить чемоданы, он куда-то исчез. Отсутствовал он примерно полчаса, Зато вернулся верхом на джипе. От изумления я даже несколько секунд не мог поверить своим глазам. Где он его взял? Угнал что ли?

– Чего стоишь, загружай багаж – и в путь! – почти весело крикнул он мне.

Я поспешно выполнил его распоряжение, забросил на заднее сиденье поклажу, а сам сел рядом с Жоржем.

– Где ты взял эту машину? – был первый мой вопрос.

– Купил, – просто ответил Жорж, как будто речь шла о батоне колбасы.

– Как купил?

– Обыкновенно, – немного недовольно проговорил он. – Спросил, где тут автосалон – он всего в двух кварталах отсюда, пошел туда пешком, а выехал вот на этом коне. А и раньше так делал. Приезжаешь в незнакомый город, как передвигаться? Я терпеть не могу таксистов, не выношу мелких воров и мошенников. Ну и покупаю тележку.

– А что ты делаешь с ней потом, когда уезжаешь?

– Оставляю где-нибудь во дворе. Я бы дарил их детдомам, да слишком большая канитель. Столько нужно заполнить бумаг, пройти по инстанциям. Ну что едем в новую жизнь?

– Едем, – сказал я, все еще находясь под впечатлением от увиденного и услышанного.

Местный таксист предупреждал нас, что туда нет дороги. Но первые несколько десятков километров мы промчались по отличному шоссе. Жорж великолепно водил машину, мы обгоняли всех подряд, совершая иногда весьма рискованные маневры. У меня даже закралась мысль, не хочет ли мой спутник найти смерть в автокатастрофе. В таком случае нам не по пути. Если уж умирать, то не так ужасно. А этот способ слишком мучителен.

– Может, будет лучше, если ты сбавишь скорость? – сказал я.

Жорж на секунду оторвал взгляд от дороги и бросил его на меня.

– Не боись, все будет в порядке, я вожу машину лучше, чем пешком хожу. Доберемся до этого проклятущего лагеря. Или ты думаешь, я смерти ищу? – уже не первый раз угадал он мою мысль. – Черт его знает, может, и ищу, но не такую. И вообще, мне жить хочется. Хотел бы умереть, давно нашел бы безболезненный способ. Говорят есть такая наука – эвтаназия что ли называется, о том, как уходить на тот свет без мучений.

– Да, есть, – подтвердил я.

– А раз есть, значит, ее можно купить. Я так полагаю, если мне этот лагерь не поможет, заплачу денежки и спокойненько, без мучений уйду к праотцам. Ты одобряешь мой план?

Я задумался.