Служили два товарища

– Значит, вам неизвестно, где находится ваш сын, чем он промышляет? – хмуро произнес Виктор. Он явно испытывал раздражение, так как все это путешествие оказывалось абсолютно бесплодным.

– Нет, – в один голос произнесли родители.

– Тогда мы можем вам кое-что рассказать интересное. Например, про его нынешнюю профессию, в определенной среде она носит название «домушник», то бишь квартирный вор. На его счету несколько ограблений квартир.

По лицам родителей было заметно, что для них это отнюдь не новость. Хотя они попытались разыграть изумление, но было видно, что притворяться, лицедействовать они за жизнь так и не научились, это занятие дается им с большим трудом. Хотя ради любимого сына пойдешь и не на такие жертвы.

Виктор внезапно встал, подошел к окну, затем вернулся назад.

– Скажите, там на противоположной стороне не дружки ли вашего сына собрались?

– Какие могут быть тут у него друзья, все они давно поразъехались, а новых нет, так как он сюда не кажет, – сказал Семен Иванович и вдруг как-то необычно посмотрел на своих непрошенных гостей. – Ехали бы вы отсюда поскорей, пока не стемнело, у нас тут не любят чужих.

Эти слова прозвучали весьма неожиданно, а потому особенно серьезно. В том, что это было предупреждение и одновременно угроза, ни Виктор, ни Валерий не сомневались.

Виктор решил не остаться в долгу и тоже пошел в наступление.

– Вам известно, что за сокрытие информации о вашем сыне, у вас могут возникнуть большие неприятности с законом. Против него возбуждено уголовное дело, а это вещь серьезная. Для вашей же пользы я бы вам не советовал ничего скрывать. И уверяю, ему это не поможет.

– Да мы ничего и не скрываем, – прежним испуганным тоном ответила Мария Ивановна.

– Как вы думаете, почему он пошел на такое? – спросил Валерий.

– А мы не верим, – вдруг громко произнес отец Брюнета. – Он не мог так поступить.

– Доказательства его виновности не вызывают сомнений, – ответил Виктор. – Более того, он сам не только не скрывает, чем занимается, а этим гордится. Полезней будет для него и для вас сказать нам правду. Лучше остановить его в начале, только это может его спасти.

– Что вы хотите от нас, мы целый день работаем на комбинате и ничего не знаем об Анатолии, – почти простонала Мария Ивановна. – Оставьте нас в покое. – На ее глазах показались слезы.

Вести дальнейший разговор было бессмысленно, то ли родители Полукеева в самом деле ничего не ведали о сыне, то ли не желали ничего говорить. Жаль только потерянного времени, поездка оказалась безрезультатной.

– Боюсь, эта наша встреча окажется не последней, – произнес Виктор, – Если вам что-то известно и вы не захотели сказать, то, не исключено, что вы однажды об этом пожалеете. А сейчас принесете свой семейный альбом, нам нужна хорошая фотография вашего сына.

Отобрав фотографии, они вышли из квартиры, спустились по лестнице и оказались на улице. На противоположной стороне выстроились в цепочку человек семь разного возраста. В этой подозрительной кампании были совсем юные подростки по лет пятнадцать, но были и взрослые мужчины. И все они, не таясь, наблюдали на ними.

– Иди за мной след в след, – тихо проговорил Виктор. – Идем так, как будто все нормально.

Они шли по одной стороне, параллельным курсом двигалась местная рать.

Валерий на всякий случай подобрал оказавшуюся под ногами увесистую деревянную палку. Они были вооружены пистолетами, но инструкция предписывала использовать табельное оружие можно было только в крайнем случае. Пока же он не наступил. И они очень надеялись, что не наступит.

До железнодорожной станции идти было минут двадцать пять. Она находилась на отшибе, по сути дела поселок расположился от нее в метрах пятисот.

Они вышли за пределы поселка, больше домов впереди не было. Расстояние между ними и местными ребятами стремительно сокращалось; те уже не скрывали своих агрессивных намерений.

Виктор и Валерий остановились и встали спиной к спине. Валерий, готовясь к предстоящему бою, взял палу по удобней для себя. Он сам себе напоминал первобытного человека со своим примитивным оружием, который приготовился сражаться не на жизнь, а на смерть с людьми из другого племени. Оказывается, как мало изменилось в мире с тех далеких времен.

Из толпы выдвинулся ее предводитель, крепкий и уже не очень молодой детина.

– Вы куда-то торопитесь, ребята? – спросил он. – Случайно не заблудились. Так могем проводить, завсегда помощь незнакомым людям готовы оказать.

– Сами дойдем, – отозвался Виктор. – Ребята не связывайтесь с нами, вам же хуже будет, – предупредил он.

– Точно легавые, – довольно констатировал предводитель. – А у нас кое-кто сомневался. Думали приличные люди. Ребята, я ж вам говорил, а вы не верили.

Из толпы послышались притворные возгласы раскаяния.

Между тем кольцо окружения сжималось, расстояние между оперативниками и местными уже не превышало десяти метров. В любую минуты можно было ждать нападения. И оно незамедлило произойти. Причем, вся эта кампания действовала явно не спонтанно, ею кто-то руководил. Скорей тот, кто разговаривал с оперативниками.

Внезапно Валерий увидел, как прямо на него летит какой-то юнец, максимум лет шестнадцати. Его телосложение соответствовало его возрасту: невысокий и довольно хлипкий. Ударом палки Некрасов сбил его с ног и даже успел обернуться: посмотреть, что творится у него за спиной. Там же творилось следующее: Виктор прямым хуком в скулу повалил одного нападавшего и принялся за другого. Но дальше смотреть, как развиваются события на втором фронте, времени не было, так как перед ним вырос противник более серьезный – рослый и сильный парень. Валерий взмахнул своей дубинкой, метя ему в голову, но тот увернулся и ударил его по руке. Палка упала на землю, но поднять ее Некрасов не успел, так как нападавший бросился на него, пытаясь сбить с ног. Валерий поймал его на бедро и отшвырнул приемом в сторону. Но в этот миг получил сильный удар по лицу. Его атаковали сразу двое, причем, явно входящие в гвардию этого отряда; оба высоких и крепких ребят. Валерий стал бить на отмашь не только кулаком, но и ногой, понимая, что долго он против таких серьезных противников не продержится. Одному из них он попал в пах, тот громко застонал, зато другой – больно ударил ему в шею.

Ситуация становилось критической, еще немного и они окажутся поверженными. Валерий слышал, как матерится рядом Виктор, отбиваясь от наседавших противников. Единственный способ выбраться из этой передряги – пока не поздно достать пистолеты.

Валерий что есть силы оттолкнул от себя одного из парней и извлек из кобуры пистолет. Но в этот самый момент он увидел, как к полю боя стремительно приближаются «Жигули». Машина остановилась в нескольких метрах и из нее выскочили трое. У всех у них в руках тоже были пистолеты.

Было уже довольно темно, но Валерий сумел разглядеть, что один из прибывших – Брюнет. Он стоял чуть позади всех, но его пистолет был нацелен прямо в грудь Некрасова.

– Не стреляйте! – крикнул он. – Тогда мы тоже не будем стрелять.

Все замерли. Валерий приблизился к Виктору, который тоже уже успел достать пистолет.

– У них четыре ствола, – процедил сквозь зубы Виктор.

Валерий кивнул головой; перевес явно был не на их стороне.

– Давайте лучше поговорим, – снова крикнул Брюнет, по-прежнему находясь на некотором отдалении. – Гарантирую безопасность.

– Ты должен сдаться, – тоже криком ответил Виктор.

– Попробуй, арестуй, – громко засмеялся Брюнет. – Тут вам не Москва, тут свои законы.

Это была правда, хотя до столицы был всего час езды, но они уже поняли: законы жизни тут несколько иные и скорей всего определяют их отнюдь не местные официальные власти.

– Ладно, – сказал Виктор, – давай поговорим. Только без пистолетов. Где будем говорить?

Некрасов испуганно посмотрел на друга; то, что он сейчас делал, было самым настоящим служебным преступлением.

– Почему бы нам не поговорить в машине. Только не делайте резких движений. У нас тут этого не любят. Вы поняли?

– Можешь не сомневаться, Брюнет, – отозвался Виктор. – Прячьте пушки.

– Сначала вы.

– Ну уж дудки. Давай одновременно.

Все понимали; наступил самый критический момент, каждая сторона очень сильно рисковала. Некрасов слышал, как его сердце бьется, словно барабан.

– Прячь пистолет, – вдруг раздался у его уха шепот Виктора. – Он не будет стрелять, он в самом деле хочет поговорить.