Небо над Берлином

Небо над Берлином
Владимир Хмелевский

Жизнь "маленького" человека на фоне больших исторических событий страны.

Самолет прибыл, в Берлин, ночью. Дима прилетел на выставку с начальником своего отдела, Петровичем. Они взяли такси, прочитав, на ломаном английском, адрес отеля и поехали в город. Таксист рулил молча, проезжая мимо Бундестага, Дима, который был тут первый раз, прошептал:

– Ух ты!

Водитель оживился, и стал комментировать маршрут на русском.

– А чего вы этот отель выбрали? Все, из России, возле Бикини живут. Вы из Москвы или из Питера?

– Мы не выбирали, нас в командировку послали.

– Первый раз тут? На Александрплац не ходите, ничего интересного там нет, пустая площадь между магазинами, где надо все время оглядываться, чтобы не попасть под трамвай.

– Не пойдем…

Отель был на стороне бывшей западной Германии недалеко от известного универсального магазина.

Портье, увидев их паспорта, задумчиво произнес, по-русски:

– Извините, я должен переключиться.

Постоял несколько секунда, глядя куда-то в сторону, и продолжил:

– Приветствую вас в нашем отеле. Это центральнейшее место в городе. Открыл паспорт и, посмотрев в компьютер, добавил:

– Вашу бронь сняли, мест нет.

– И что нам делать?

– Сейчас, я свяжусь с начальством.

Он постоял несколько минут с трубкой, молча, затем произнес:

– Мы предоставим вам номер, на ночь, в другом отеле. Сейчас придет такси, – и, показав всем своим видом, что разговор закончен, отвлекся на нового гостя. Молодой мужчина поставил свой, огромный джип прямо перед входом, перекрыв подъезд, и громко ругаясь матом, ходил по лобби в поисках воды.

Такси увезло их куда-то очень далеко. Утром, даже не побрившись, они спустились на ресепшен. Загорелый мужчина за стойкой, говорил, только на немецком. Петрович понял, что жить их оставят здесь и заорал так, что сбежался весь персонал. Через десять минут вопрос был решен положительно, и они отправились обратно, в центр.

Они стояли напротив универмага, до открытия оставалось десять минут, металлические кованые ворота, похожие на ворота Зимнего дворца с черно-белой хроники его штурма, были еще закрыты. У входа, выстроилась шеренга покупателей, непонятно зачем, желающих зайти туда первыми. Рядом сновали люди с флагами на спине, зазывавшие их прокатится на экскурсионных автобусах. Дима предложил переждать это время в кафе, но был неприятно удивлен, все места там были заняты. Он решил купить выпечку на вынос, но долго не мог выговорить длинное ее название, устав ждать, продавщица поправила по-русски:

– Покажи пальцем, что ты хочешь.

Наконец, универмаг открылся. Коллеги прошлись, по всем этажам огромного здания, и Дима понял, что с его накоплениями делать здесь решительно нечего. Очень удивляло, что товары известных брендов, в фирменные магазины которых, дома, страшно было даже заходить, здесь скромно лежали на полках, без какого-то к ним пиетета. Со всех сторон слышалась родная речь, соотечественники вели себя, по-хозяйски. В отделе верхней одежды известный телеведущий, одетый в плащ, скрупулезно, выбирал из десятка точно таких же, себе, новый. «Работайте плащом» вспомнил Дима текст известной песни, наблюдая за его напряженными действиями. Петрович решил купить себе пальто, которое укомплектовывалось короткой курткой. Он снял его, подождал, когда благодарная продавщица, приклеит на него свой ярлык, и они пошли в кассу. Кассир услышала, что они говорят по-русски и стала настаивать по-немецки, что они хотят купить две вещи по цене одной, мужчины возмущенно, на ломанном английском, объясняли ситуацию, Петрович уже хотел отказаться от покупки, но на шум вышла другая кассирша и двумя кликами на компьютере во всем разобралась. Уставший, но довольный Петрович, повел Диму в обувной отдел. Посторонний мужчина, размахивая туфлей, как саблей, никак не мог объяснить, что ему нужно:

– Ю спик раша, это шина ?

Турецкая продавщица смотрела на него с ужасом, и все время оглядывалась в поисках поддержки. Дима хотел вмешаться и помочь, но Петрович остановил его, схватив за руку:

– Не отвлекайся, смотри какие скидки, выбирай, сами разберутся.

Они выбрали по паре ботинок, и пошли в кассу. Продавщица пробила обувь без скидки, Петрович побагровел:

– Желание заработать, иногда переходит все границы.

Продавщица покраснела, но упорно делала вид, что понимает только по-немецки. Петрович начал осматриваться по сторонам:

– Где та женщина, что все решает?

Продавщица испуганно посмотрела вдаль, и перевернув коробку с обувью, еще раз, согласно закивала:

– Я, я…

– Пошли, пройдемся и поедим, устал я.

Он прошли несколько метров. Навстречу шла известная на родине актриса, ее внешний вид вызывал вопросы – похмелье, болезнь или последствие каких-то процедур? Но товарищи прошли мимо, не подав вида, что узнали ее. Через улицу на углу здания, огромные мужики с черными блестящими бородами, в плоских кепках, продавали донер. Петрович пошел к ним, рассуждая вслух:

– Донер – вот краеугольный камень здорового завтрака… Это не шаурма или шаверма, или как ее не назови. Невкусное мясо с дешевым майонезом, продавая которое, пытаются повторить в России, турецкий успех в Германии. Если фарш невкусный, его можно завернуть в газету, дать одноразовые перчатки, это мало что поменяет.

Поедая его, они пошли вдоль, по улице, заглядывая в витрины магазинов, дошли до известного магазина посуды и очень удивились, что товар стоял даже на улице, в помещение заходили люди с мороженым, на роликах и собаками. Потом, они пошли по улице вверх, и поняли, что повернули не туда – на домах стали появляться надписи на русском языке. Они пошли обратно, и подошли к входу в зоопарк.

– Похоже, что дураки, есть везде, – сказал Дима, разглядывая след от пули на толстом стекле аквариума, его похоже пытались прострелить.

– Их может и не очень много, но они так удачно расставлены, что на них все время натыкаешься, – ответил Петрович.

Далее, возле кинотеатра их внимание привлекла небольшая реклама, листок А4, распечатанный на цветном принтере, приглашал на концерт известного на родине певца, Дима усмехнулся, вспомнив как певец рассказывал, о начале большого тура по Европе. Они прошли через мост Геркулеса и пошли вдоль небольших зданий посольств и культурных центров, Петрович не хотел ехать на автобусе и предложит пройтись. В скандинавском центре – вершине экологического дизайна, всем предлагали зайти, и съесть фирменный суп с лососем, но есть пока не хотелось и они, полюбовавшись на Колонну Победы, зашли в лес. Убедившись в наличии белок, уток и другой многочисленной фауны, удивились количеству бегающих людей, вышли из парка и зашли в торговый центр. В вестибюле густо накрашенные женщины в славянских национальных костюмах задорно пели Хава Нагила и весело приплясывали, за ними равнодушно наблюдали турецкие подростки, не понимая цели данного выступления. Людей в центре было много, ходить было не комфортно, поэтому они, почти сразу, вышли на улицу и пошли к Рейхстагу. Обошли, знаменитые на весь мир, сооружения и пошли в город.

– Задержались с ремонтом, – заметил Петрович, вдоль улицы тянулись какие-то щиты, рассказывающие о ходе строительства и жизни горожан. Они дошли до центра и сели в кофейне. Пока Петрович ходил по санузлам, Дима доедал огромный кусок вкуснейшего торта, запивая его кофе и вспоминал, что его привело в это кафе.

***

Дима был обычным, ничем не примечательным подростком, поэтому, когда в школу пришла новенькая – светловолосая девочка Кристина, которую посадили с ним за одну парту, он обрадовался, к тому же, оказалось, что они жили в соседних домах. Из школы, они стали ходить домой вместе, он нес ее портфель, это была первая любовь. Она подарила ему немецкую переводную наклейку с видом какого-то здания, и он гордо наклеил ее на портфель. Правда продержалась она недолго, на зоологии он сидел с Костиком, там было меньше парт, и тот, за урок, сцарапал наклейку полностью. Костик был крупней его в полтора раза, драки в школьном туалете не получилось, Костик навалился сверху и держал его руки, присутствующие одноклассники признали произошедшее ничьей. Вскоре, Кристина с родителями уехала в другой город. Некоторое время они переписывались, а потом она сообщила, что их семья переезжает в Германию и писать перестала. Дима твердо решил, что он поедет туда и найдет ее. Дима осознал, что в страну пришел капитализм. Не собираясь отказываться от своей мечты, Дима решил заняться бизнесом, чтобы собрать деньги на поездку, ведь трудно было найти более удобное место для всякого рода бизнесменов, чем наше государство, переполненное доверчивыми гражданами. Родители, прожившие всю жизнь при коммунизме, не могли ему помочь, ни словом, ни делом.

Сферу услуг он исключил сразу, работать с клиентами ему не хотелось, да и руками он пока ничего делать не научился. Вспоминался сразу Володя-парикмахер. Стричь он не умел совсем, все об этом знали, поэтому он занимался своими обязанностями очень редко, коротая рабочее время на ступеньках парикмахерской, с сигаретой в руках. Иногда у него появлялась возможность проявить себя, он делал прически приезжим, на рынок, из колхоза, которые не знали об его профессиональных успехах и детям, когда их родителям был не важен результат.

Какой это будет бизнес, он не знал, поэтому пошел на рынок за идеями. По дороге к рынку, в центре города был вырыт большой котлован, но в такое смутное время деньги в бюджете закончились, поэтому, чтобы как-то скрыть этот недостаток, горсовет принял решение обнести огромную яму деревянным забором. Так как было понятно, что это временное решение навсегда, и забор портит внешний вид центральной городской площади, то его стали красить перед каждым праздником.

Он обошел старое здание универмага по утоптанной тропинке на газоне – одна из бетонных плит, с мозаикой, установленных на здании, которые, должны были служить украшением, падала с завидной регулярностью, пугая жильцов соседнего дома и кошек, которые жили в подвале. В конце концов универмаг был закрыт, но строители-ремонтники успели установить плиту на ее прежнее место. Местные жители знали эту особенность строения, поэтому обходили его стороной.

С другой стороны здания, в большом, грубо-сваренном железном ящике, похожем на промежуточное, недостающее звено между хлебницей и небольшим контейнером, сидел его одноклассник Костик и продавал пиво и сигареты. Хотя он заправлял спортивные брюки в носки, раньше он работал барменом в ночном кафе, куда его устроил отец, совершив бартерный обмен – трудоустройство ребенка на несколько банок краски, которой было выкрашено это кафе со стороны проезжей части. Но наследственная жажда наживы сделала свое дело, сначала он только разбавлял напитки, но затем, уверовав в свою безнаказанность, стал их воровать. Хозяин кафе доказать ничего не смог, тот, пользуясь каким-то звериным чутьем, свойственным всем глупым людям, помогающему им обмануть природу с ее естественным отбором, ловко спихнул всю вину на напарника, но все равно попал в немилость, и теперь торговал на рынке. Дима остановился поздороваться и спросить об успехах в бизнесе. Мимо будки шли люди и здоровались с Костиком, кафе раньше пользовалось успехом. Он мило всем улыбался, а когда они уходили, отпускал в их адрес едкие замечания. К импровизированному магазину подошел еще один знакомый, по слухам он тихо, но уверенно спивался. Строгая жена пыталась контролировать его поведение, ослушаться он не решался, но выполнял ее указания со свойственной изобретательностью, присутствующей пьющим людям. На днях она послала его за молоком, он пропал, выпивая с собутыльниками, а сейчас, через два дня, все-таки нес его домой, уже скисшее. Ему было плохо, и он стал просить бутылку пива в долг, Костик потребовал три цены, знакомый махнул рукой и пошел домой, сдаваться. Дима решил, что палаточный бизнес, тоже, не для него.

На рынке стояли его знакомые, они меняли валюту, их было довольно много, но Дима все же попробовал присоединиться к ним, никто не стал возражать. В первый день работы, он купил сто долларов у какой-то старушки, но когда шел домой, какая-то неясная тревога поднялась в его душе, что-то его смущало и не давало покоя. Он никак не мог понять, что это, и стал вспоминать события прошедшего дня. Когда вспомнил как менял деньги, то его осенило, он лихорадочно полез в карман и рассмотрел банкноту еще раз, к десятидолларовой купюре были приклеены нули. От обиды он решил поступить как настоящий мужчина – напиться.

«Алкоголь, это для тех, кто может себе позволить временно потерять часть мозга» подумал Дима и пошел к палатке одноклассника, тот согласился взять десятку, но врожденная жадность победила и в этот раз, курс обмена был несправедливым.

– Сейчас так уже носки не носят, – Диме как-то хотелось уколоть жадину, – или, если заправлять брюки в носки, то люди будут тебя недооценивать?

Костик шутку не оценил, его грело, что он опять кого-то обманет.