Легенды Соединённого Королевства. Величие Света

– Вот, вот! Ты умеешь ободрить!

Я неторопливо обогнул тройку деревьев и, поднявшись на взгорок, затем спустился с него вниз к дивно пахнущему, ухоженному вертограду. За бортиками, слепленными из паутины, дружно, ряд к ряду, вздымались самые невообразимые цветы – большие, красновато–розовые, с упругими стеблями и толстыми листьями, по–видимому, не боящимися мороза. Бутоны качались на уровне моей груди. Вот бы Эмилии здесь понравилось! Эх, жаль, что её нет рядом… Я побродил вдоль зарослей, после чего вернулся к Бракарабраду, который смиренно ждал там же, где мы и расстались.

– Я готов слушать дальше.

– Спасибо, что не покинул меня, Калеб.

– Переходи к сути, а то, знаешь ли, у нас и без тебя забот полон рот! – прокряхтел Джейкоб.

Бракарабрад осел лапами на мшистую подстилку и неожиданно испустил из всех глаз потоки слёз.

– Не обращай внимания на мой кинжал, он не собирался тебя обидеть, – поспешил утешить я паука, подразумевая, что тот расплакался от резкого высказывания моего друга.

– Пустяки! Мы спешим!

Арахнид утёр чёрные зрачки пучком ковыля.

– Как видишь, Калеб, я тут один, а между тем, тремя днями ранее в Тутовой Прогалине нас было двое. Пастасараму – мою любимую дочь похитила Импрет, могущественная ведьма, что обитает в Гиро – сланцевом гало к северу от моих клумб. Я… Я бесконечно стучу Импрет в дверь, заклинаю отдать моё дитя обратно, клянусь сделать для неё всё, что она захочет, но все мои стенания разбиваются об издевательский смех! Я боюсь того, что когда–нибудь сквозь него ведьма скажет мне, что моя дочь больше не воротится в Тутовую Прогалину, потому что… потому…

Бракарабрад вновь не смог удержать плач. Он рыдал так громко, и так отчаянно горько, что у меня не осталось сомнений, как я должен поступить. Так было всегда – сострадание, коим я обладаю с детства, не даёт мне воспринимать чужое горе безучастно.

– Зачем Импрет понадобилась Пастасарама? – осведомился Джейкоб вперёд меня.

– Пастасарама необычный паук – Лородорола понесла её в позднюю зиму и, наверное, оттого от кончиков лап до пушка на спинке она совершенно белая. Ранее Импрет дружила с нами и частенько блуждала по Тутовой Прогалине, наслаждаясь видом цветов и их ароматом. Пока не увяла, Лородорола привечала её, и ведьма, до того много раз видевшая Пастасараму подле матери, всегда неглижировала её белоснежный окрас.

– Неглижировала? Это как?

– Другими словами не замечала, – объяснил я.

– Вы только поглядите, какой богатый словарный запас у мистера паука! Браво! Браво! Не то, что у меня – самого обычного парня из Леса Скорби!

Арахнид озадаченно поглядел на кинжал.

– Не зубоскаль, – попросил я. – Продолжай, Бракарабрад.

– Всё шло своим чередом. Однако намедни Импрет как подменили. Вся закутанная в чёрные шали, она заявилась ко мне с требованием отдать ей Пастасараму для какого–то ритуала. Я предложил ведьме себя вместо дочери, но та, безумно расхохотавшись, сказала, что только алебастровая паучья шуба годится для удовлетворения её потребностей. Тогда я прыгнул на Импрет, однако та уклонилась. Разразившись проклятиями и обещаниями заполучить желаемое против отцовской воли, она развоплотилась, а потом, совсем скоро… Пастасарама исчезла.

– Думаешь, могло случиться непоправимое? – мягко спросил я у вновь начинающего хлюпать Бракарабрада.

– Тревога о судьбе дочери сводит меня с ума. Я стараюсь верить в хорошее, но время идёт, и моя надежда на то, что всё образуется, таит вместе с ним.

Угрюмый арахнид упёрся мордой в лопуховую поросль.

– Когда тишину Тутовой Прогалины нарушил леденящий жилы крик я выбежал, чтобы хоть чем–нибудь помочь тому, кто его издавал, но… вспышка магии едва не погубила меня. Передо мной – неимоверно сильный колдун, он сможет справиться с Импрет – вот, что вопреки опасности прогремело в моём разуме. Я не знаю, что за кара заставила тебя, Калеб, так убиваться и стенать подле моего крова, однако если ты спасёшь Пастасараму из силков злокозненной ведьмы, то мне будет за счастье, если ты дозволишь, попытаться расплести паутину твоих проблем. Мои клыки, как и мудрость тысячелетнего рода Серебряной Росы, навеки станут твоими слугами!

– Слуги мне не нужны, – протянул я, активно обмозговывая то, как поведёт себя Импрет, когда я заявлюсь к ней с просьбой выдать Пастасараму. Тон, которым я ответил Бракарабраду, навёл его на ложный вывод.

– Я… Больше мне нечем уплатить… Видимо, моя трагедия…

– Ты меня неправильно понял, – улыбнулся я, отвлекаясь от внутренних рассуждений и впервые с того момента как покинул фантомный дом, смотря поверх крон. – Заглянув к Импрет, я не слишком отклонюсь от намеченного пути. Однако прежде, чем наша встреча состоится, я бы хотел узнать о ведьме чуточку больше, а именно: какую школу волшебства она практикует, если ли у неё стража, каков её характер, и тому подобное, – всё, всё, всё.

– Серьёзно? Мы потащимся к Импрет?

– Да, Джейкоб.

– Ой, ну ладно– ладно, убери из голоса этот мороз. Твоё добросердечие тебя когда–нибудь погубит.

– Не ворчи.

– А ты не молчи! – напустился кинжал на Бракарабрада. – Говори, где у ведьмы слабые места! Любая, даже незначительная мелочь, вероятно, может облегчить Калебу предстоящий поединок!

– Я попробую!

Паук перебрался на плоский валун, после чего задумчиво почесал коготком меховой подбородок.

– Всю мою жизнь Импрет была мила и приветлива с Серебряной Росой. Изредка она колдовала для наших посевов дождь или наоборот солнце, когда то подзабывало про нас. Я ни разу не видел, чтобы ведьма носила оружие, впрочем, как и тех, кто бы её охранял. Голубое платье, перчатки с блёстками, искренняя улыбка – она впархивала к нашему очагу непременно такой. Импрет всегда мало говорила и много слушала, однако я знаю, что у ведьмы есть какие–то обязанности в стеклянном замке, что высится на том утёсе.

– Отражатель! – гаркнул Джейкоб.

– Он самый, – подтвердил я, как раз, в этот момент, щуря глаза на яркий квадратик. – Чем она там занимается, Импрет не обмолвилась?

– Нет, об этом она не упоминала.

– Добавишь ещё что–то помимо сказанного?

На минутку Бракарабрад впал в раздумье, после которого отрицательно помотал четырьмя лапками.

– Пожалуй, что нет.

– Не густа капуста! Из этой информации супа не сваришь!

– Но и не пусто, бульон вполне застряпается, – не согласился я. – Подведём итог. Вся эта канитель с погодой указывает на то, что ведьма хорошо владеет магией Стихии, а точнее её разновидностью – Воздушным аспектом. Блестящие перчатки могут быть зачарованы на поддержание тлеющего, но по необходимости быстро доводящегося до кипения заклинания «Молнии» или иную смертоносную, а вполне допустимо, что и защитную, волшбу. Уверен, они таят в себе сюрприз, – вслух самому себе стал проговаривать я. – Также примечательно, что Импрет де–факто изменилась в одночасье, и сему должна иметься веская причина. Чует мой нос, что в этом как–то замешан Отражатель, в котором ведьма выполняет какую–то работу.

– Ничего себе, как ты всё разжевал! – изумился арахнид, нервно плетя из паутины платочек.

Пожав плечами, я перекинул сумку через плечо.

– Всего лишь логика, основанная на опыте.

– Ты… Ты идёшь к Гиро прямо сейчас? – вопросил Бракарабрад, жалостливо глядя на меня тёмными глазами.

– Да, и полагаю, что лучше тебе со мной не ходить, – кивнул я, заметив, как паук собрался слезть с камня.

– Почему?

– Разве неясно? Ты испортишь всю затею! – просипел Джейкоб.

– Некоторые маги умеют распознавать, кто или что находится за их дверью. Если ты будешь поблизости от меня, Импрет попросту встретит нас издевательским смехом и мы, не солоно хлебавши, останемся куковать под её крыльцом.