Сказ о новой магии живого слова. Все мои еБайки

Устами отогрев прохладную подружку,
Не станем жарить, как последнюю лягушку.

PS  Ученые утверждают, что люди стали жить дольше, но болезни к ним стали приходить раньше.
Парадокс? Психосоматика, всё хорошее думаем оставить на потом, открывая настоящее всему остальному. Современники не любили поэта, но продолжали тайно просматривать его публикации, – А не про них ли сочинена очередная ехидная эпиграмма?

    О зубной фее подробности.

Такси до Святой земли или гороскоп для сатира

И если что-то сразу не сбылось,
То так давно уж в мире повелось,
У звёзд свои прописаны законы,
По укрощению неистовств Скорпионов.
Два года тайной страсти удушение,
Для эректильной функции крушение,
Теперь, красотка, только – милый друг,
Хотя, случись в такой мороз, а вдруг?
На четверть века, сбросив расстояние,
Мы на авось и вспомним состояние.
Стальные  треугольные  тиски
Жгут пальцы и стучат в виски,
К чему был этот томный вечер,
Если без лунной ночи встреча?
Не одолеть троим, сей Тропик Рака,
Прав Генри Миллер – хороняка.
Хоть к северу и ближе Козероги,
Сатира изумить, все раздвигают ноги.
Нет прежним удовольствиям Сатира,
Жить  ради наслаждения мира.
И в той психической соматике души,
Самолеченья средства, тоже – хороши.
Бывает так, живешь по воле уда,
И только тем хорош, что не Иуда.

PS Зачем мы живем? За всех не отвечу, но гении – приходить раньше своего времени, а красивые девушки – всегда опаздывать, что делает их одинаково непонятными остальным современникам.

Территория Тиристории

Самой забавной верою среди диодов,
Была, что переменный ток рекой течёт,
Так, воспитав немало поколений идиотов,
Идея торжествует  и в процессорах живёт.

В Три-А-Надо – детвора снежки метала,
Пока не получилось, вроде – Три-А-нала.
И продолжался б с этой бандой бой,
Да дальше только пикни, враз, изгой.

Что по-французски обществом  зовёте,
На русском прозвучит, – Сосьёте?
Напрасно с пеною у каждого забора
Наглых людей читая всё, смеется свора.

– Здесь на три буквы будет сказочный архив
А пену монтажа вам отдерут  до дыр.
И крепёжа вопрос – первостатейный,
Передавался с тайной многих поколений.

Шараш-монтаж нехватку скотча, непременно,
Восполнит прочною монтажной пеной.
Они, конечно, все и жулики, и зачастую – воры,
Но какой друг им приказал запенить так заборы?

Кто стрелки, чтобы легче их переводить,
Велел им проволокой прочней крепить?
Чтобы никто причины так и не узнал.
Внезапный снег никто обратно не убрал,

Так он и падал, все следы и бездорожье заметая,
И только самые наивные  стоят и ждут трамвая.
– Не пасть, – здесь каждый шире ноги расставлял.
Да думал. – Чёрт бы вас всех давно б прибрал.

К чему такое, вдруг, обилие  букв и слов?
Язык забора из трёх букв, что гневный  острослов?
Попытка языком осей остановить вокруг злодеев,
И диодам врёт тиристор, что токами они владеют.

Заброшенная богемия

В земном раю рогов, хвостов, копыт, священных ног,

Уже забыл Сварог, что сотворяше – твОрог иль творОг?

Сварливых замечаний тьма, как верно творить надо,

Громко мычит коров священных заблудившееся стадо.

PS: Мир мужей, при грубом приближении, можно условно разделить на выпивох, бабников, подкаблучников и прочих неопределившихся, которым театр жизни пытается навязать свои правила игры и лицедейства. И одни пытаются усердно играть по правилам, а другие улыбаются подобно Станиславскому, со ставшим вечным: «Не верю вам».

Растительной музе

Бывают с нежной музой встречи,
Сложнее всяких расставаний,
Приблизившись, обнять за плечи,
На поцелуй, воздушно-натуральный.
О латексе беседа и банальной аллергии,
О нынешних оболтусах и прочей ностальгии.
Вдруг к кофе, вместо молока, отжимки сои,