Параллели сплетутся

Борис повернулся и что-то сказал по-французски застывшему на месте дежурному врачу. Увлёк меня вглубь комнаты, закрыв за собой дверь. Мы сели на маленький диванчик.

– Я ученик Йозефа. – Начал новоявленный «племянник». – Мы занимались нетрадиционной медициной …

– Мы звали его «дедушка Джо», – перебил я, – и он как-то вспоминал Вас. Вы же из Болгарии?

– Да. – Удивился мой собеседник. Справившись с лёгким смущением. – А про Вас я ничего не знаю. Практически ничего. – Поправил себя. – До меня дошла новость о судьбе нашего австрийского пансионата. – Выдох сожаления. – Год назад удалось отыскать учителя. Нужна была его помощь. Хотел забрать. – Борис говорил сбивчиво. Возможно от волнения. – К сожалению, Йозеф сильно постарел и уже был не в состоянии заниматься лечением. А вчера мне сообщили о его смерти. – Через почти минуту молчания. – Упоминал вскользь о том, что из Австрии пришлось бежать в Россию, где сделал новые документы. – Замялся. – Сказал, что оставил своего последнего ученика в России. Он у вас?

Всё это время, пока Борис отрывистыми фразами пытался как-то объяснить своё присутствие здесь, меня не покидало ощущение, что ему что-то нужно. Вопрос: «Он у вас?», поставил всё на свои места. Неужели он что-то знает об Иржи такого, ради чего готов преодолеть полмира. Повисла тишина. Борис ждал ответа. А я не собирался отвечать. Принялся рассматривать своего гостя. Часто прибегал к такому трюку, когда хотел вывести собеседника из состояния уверенности, что всё идёт согласно его плану. Во внешности Бориса не было ничего примечательного. Рост ниже среднего, плотненький, но не толстый. Маленькие невыразительные глазки, короткий нос картошкой и тонкие губы. Начинающий лысеть шестидесятилетний мужчина. Следы загара, свидетельствовали то ли о частом нахождении на улице летом, то ли о проживании в тёплых странах. Стандартный набор морщин, соответствующих возрасту. Заурядная одежда, присущая среднестатистическому гражданину из безликой массы как нельзя лучше соответствовала общей невыразительности хозяина. Лучше всего при описании подошел бы термин: «как все». Пока я осматривал Бориса, он невозмутимо сидел, уставившись в стену напротив, всем своим видом показывая, что времени у него предостаточно. Что ж, начну издалека.

– Дедушка Джо упоминал, что Вы затерялись где-то в Латинской Америке …

– Да, – Борис поддержал предложенную мной тему, – исколесил почти всю. Там работы – непочатый край. Скорость прихода современной медицины не достаточна. А моих способностей не хватает. – Снова тяжелый выдох сожаления. И резкая смена темы. – Последний его ученик у вас? Какие у него способности?

– Дедушка Джо Вам ничего не сказал? – Наигранное удивление. – Это маленький мальчик. Ему всего-то девять лет. Что он может уметь?

На лице Бориса застыла гримаса недоверия. Через несколько мгновений улыбнулся:

– Не хотите выпить? Тут неподалеку хороший ресторанчик, где подают молодое вино и хороший местный сыр.

Ресторанчик был маленьким, но уютным. Борис рассказывал о том, каких результатов им с Джозефом удалось достичь. С сожалением сокрушался о нехватке оборудования, об ошибках и тупиковых путях исследования.

– А как Вы познакомились с Джозефом? – Не дал Борису закончить с воспоминаниями.

– Просто познакомились. Я тогда в Софийском НИИ медицинской техники работал. И мы своё оборудование по всем соцстранам поставляли. Ты себе, Владимир, представить не можешь, какая раньше Болгария развитая страна была! Сейчас – жалкая тень …

– А Джозеф?

– Нам его порекомендовали как очень опытного диагноста в одной из Пражских больниц.

Далее разговор свёлся к смешным, даже курьёзным, случаям из богатой на события жизни Бориса. Неплохо посидели.

На обратном пути решили сократить дорогу. Пошли через небольшой сквер, примыкающий к железнодорожным путям. Шли молча. Наползающие сумерки не располагали к праздной беседе. Вдруг дорогу нам перегородили две фигуры. Один парень повыше меня, другой – мальчишка лет пятнадцати – невысокого роста. Похожи на арабов. Тот, что повыше, достал нож и протянул в нашу сторону на полусогнутой руке. Что-то негромко сказал. Смысл сказанного был понятен без перевода. Машинально начал пятиться назад, но сзади на аллею вышел ещё один араб с битой в руках. Мы в ловушке. Кричать глупо. Развернулся боком к грабителям, чтобы можно было видеть всех одновременно. Тот, что с битой, для острастки покручивал своим орудием и ухмылялся. Резко сделал шаг в его сторону и также резко отпрыгнул назад. Араб инстинктивно махнул битой и что-то угрожающе сказал. Повторил свой манёвр. На этот раз нападающий вложился в удар по полной. По инерции его занесло, и он на мгновение потерял равновесие. Стремительно бросился к нему, вытянув вперёд сложенные крестом руки. Удар битой в этот крест сильным получиться не мог – не хватило бы амплитуды. С ходу ногой в пах. Моего противника слегка подбросило, и он рухнул на четвереньки в полуметре от того места, где стоял. Тут же другой ногой в голову, из-за чего парня перевернуло, и он плюхнулся на спину, раскинув руки. Машинально пробежал по нему и только потом развернулся посмотреть, что происходит сзади.

Высокий араб после секундной растерянности бросился на помощь своему товарищу. Но, добежав до лежащего подельника, остановился. Застыл на прямых ногах и начал водить из стороны в сторону вытянутой рукой с ножом. Между нами тело, как преграда. Теперь с этим начал те же танцы: шаг вперёд и резко назад. Мы встали по бокам лежащего. Если решится переступать через него, потеряет равновесие. У меня появится шанс. Но тут поверженный противник пришёл в себя и начал переворачиваться, пытаясь встать. Не осознавая, где он находится, приподнялся, оторвав одно колено. Сделал шаг вперёд и толкнул его ногой в область тазобедренного сустава. Бедолага отлетел в сторону длинного араба, заставив того отпрыгнуть, едва не упав. Этой секунды мне было достаточно, чтобы подобрать лежащую биту.

Для уверенности, чтобы почувствовать орудие, сделал пару круговых кистевых движений. Похоже, это произвело на моих соперников устрашающее впечатление. Длинный араб что-то залепетал, слегка разведя руки в стороны. А мальчишка, всё это время стоявший безмолвно, крикнул этим двоим и просто убежал. Секундное отвлечение внимания, и я нанёс удар битой по предплечью высокого. Он выронил нож, схватился здоровой рукой за ушибленную. Завыл. А потом мелким приставным шагом засеменил наутёк. Третий, последнюю минуту сидевший и безучастно наблюдавший за происходящим, шёпотом со слезами что-то быстро заговорил, обращаясь ко мне. Не отводя от него глаз, боком подошёл, подобрал нож. Трофей.

– Владимир, – подал голос Борис, о котором я забыл, – нам лучше побыстрее уйти.

Зайдя в комнату, – так уж получилось, что нам предстояло переночевать в одной комнате – и закрыв за собой дверь, Борис небрежно спросил:

– Стоило ли так рисковать из-за каких-то пятидесяти евро.

Его осведомлённость о содержимом моего кошелька нисколько не удивила. Но в интонации вопроса проскочила фальшивая нотка.

– Дело не в сумме. – Медленно, по словам с ударением на «дело». – Я посчитал это унизительно.

– Где так научился? – Примирительно спросил Борис после напряженной минуты тишины.

– После того, как на втором курсе универа меня вечером избили и отняли месячную зарплату, решил, что пару раз в неделю посещение секции рукопашного боя лишним не будет. – Сказав, улыбнулся. Немного дружелюбия не повредит.

– А я приучил себя следовать правилу «пяти долларов». – Читая непонимание в моих глазах, выждал несколько секунд, наслаждаясь превосходством опыта. – Нужно всегда носить в кармане пятидолларовую банкноту, чтобы отдать её таким мелким грабителям. Меня так уже грабили. Ты бывал в Бразилии? Нет? Знаешь, там, в Рио есть районы, куда полиция даже не заходит. Там грабят с пистолетами …

– У этих пистолета не было. – Прервал я Бориса. – А почему Вы не обезвредили грабителей на расстоянии? – Мысль так внезапно пришла мне в голову, что выпалил её прежде, чем обдумал. – Ну, например, перекрыли бы им дыхательные пути. Или, ещё лучше, устроили сильное головокружение. А? Оружия бы лишили, для начала …

– Я так не умею – Непонимающе уставился на меня собеседник. – Стоп-стоп, – Борис подошёл вплотную ко мне и внимательно посмотрел в глаза, – Твой подопечный всё это может?

Расширившиеся от удивления глаза. Не закрытый рот машинально прикрытый ладонью, чтобы случайно не выдать какую-то тайну. Очевидно, он получил подтверждение своих самых смелых догадок, в которые пока не готов поверить.

– Это для него семечки. – С ухмылкой превосходства. – Пару лет назад во время прогулки на него и мою жену напали три бандюка, угрожая пистолетом, хотели похитить. В результате одного загрызла пробегающая мимо собака, другой умер от инфаркта, а третий – везунчик – с травмой черепа угодил в реанимацию.

– Не может быть … – шептал себе под нос пораженный собеседник. – Ты всё это видел? – Как будто попытался поймать меня на слове.

– Нет, в этот момент меня не было рядом. Но я видел, как мой маленький волшебник проводит прямой массаж сердца и делает искусственную вентиляцию лёгких человеку в состоянии клинической смерти, сидя в метре от него.

– И?

– И девушка ожила.

– Не может быть. – Борис вновь сел на диван. – Не может быть …

Мне показалось, что я перестал для него существовать. Расправил кровать и пожелал ему спокойной ночи. Продолжая разговаривать то ли с самим собой, то ли с невидимым собеседником, Борис застел диван принесённым в наше отсутствие постельным бельём, выключил свет и лёг.

5

Спалось плохо. Тревожно. Может быть, сказывался сбой в биологических часах из-за большой разницы в часовых поясах. Может быть, новое, малоизвестное место, да ещё с малознакомым соседом, не давало полностью расслабиться. Может быть, остаток адреналина, выброшенного в кровь во время стычки с арабами … Забылся лишь когда темень за окном начала сереть.

– Пора вставать. – Борис теребил меня за плечо. – Вставать пора.

Подскочил в кровати, чем слегка напугал своего соседа. Часы на стене показывали восемь.

– Зачем так рано? – Придя в себя. – Кремация в десять. Ехать туда минут двадцать. Я узнавал. – Безвольно плюхнулся на спину.

– Вставай, вставай, – добродушно усмехнулся Борис, – племянничек! – Добавил с некоторым сарказмом. – Хорошо бы успеть позавтракать до основных постояльцев. – Борис сделал паузу. – А в девять часов нас ждёт хозяйка в своём кабинете. Нужно оформить документы.

Внучка Джозефа нисколько не походила на своего деда. С плохо скрываемым интересом рассматривал её, пока она что-то говорила, а Борис переводил. Невысокая полная женщина слегка за пятьдесят с круглым лицом без косметики. Тонкие губы и маленький нос лишь подчёркивали излишнюю полноту. Небрежно окрашенные волосы плохо уложены, возможно, собиралась в спешке. На ней было однотонное темно-синее платье, явно меньшего размера, чем нужно. Бросалось в глаза обилие украшений в виде браслетов, броши, бус, нескольких колец. Не такой, совсем не такой я себе её представлял.

Повисла пауза. Не сразу понял, что от меня ждут ответа на какой-то вопрос. Переспросил Бориса, и он мне вкратце пересказал. Хозяйка пансионата отчиталась о затратах на содержание её деда. Поскольку мы внесли оплату его проживания на год вперёд, то за неиспользованные три месяца нам могут вернуть деньги. Для этого нужно заполнить соответствующую форму заявления.

– Это всё? – Часто задавал подобные вопросы, когда хотел выиграть время на обдумывание.

Хозяйка пансионата молча кивнула. Через минуту, сочтя моё молчание за недоверие, достала из ящика стола личные вещи Джозефа и подвинула их в мою сторону. Швейцарские часы и бумажник. Машинально убрал часы в карман и также машинально раскрыл бумажник. Из него выпала старая фотокарточка и скользнула в сторону внучки Джозефа. Та, бросив беглый взгляд, протянула её мне.

– Жена? – Борис перевёл для меня её вопрос.

Я кивнул. Она не узнала свою бабушку! Джозеф ей так ничего не сказал. За почти два года не нашел нужным? Мне тем более не следует. Тут же мысль ушла в сторону. Почему она сразу не отдала вещи старика? Коллекционные часы стоят не меньше годового содержания в этом пансионате. Но, если бы она знала правду о Джозефе, настоящей ценностью для неё была бы эта старая фотокарточка.

Через Бориса задал ей вопрос, знает ли она что-нибудь о судьбе своего австрийского деда, пропавшего в самом конце Второй мировой. Мой вопрос слегка удивил хозяйку пансионата. Она знала о своём деде, только то, что он, как нацистский преступник, был расстрелян американскими оккупационными властями. Всё! Вернулся к делам финансовым. В знак признательности считаю, что денежный остаток за три месяца, непрожитых моим дедом в их пансионате возвращать не надо. Это сообщение вызвало у хозяйки одобрительную улыбку. У меня для неё была ещё одна приятная новость: вклад в её компанию от некоего господина Росицки никогда и никем востребован не будет. Она может рассматривать эту сумму, как вид благодарности её австрийскому деду от его пациентов. Эта новость лишила хозяйку пансионата дара речи.