Эх, Люба, Любонька!

– О-о! Вы запомнили мое имя?

– Ну как же! У меня хорошая память. Да и вы такой мужчина, что вас нельзя не запомнить!

– Похвально, похвально! Думаю, что вас ждет блестящая карьера. Но... Люба, так получилось, что рейс переносится.

Любу как водой ледяной окатили. И без того сутки растянулись на годы. А тут еще дополнительно два-три дня ждать, а может, и неделю.

– И когда вылет?

– Сегодня, в двадцать два ноль-ноль.

– Сегодня?! Так это здорово!

– Тогда собирайтесь. Сбор возле офиса в девятнадцать тридцать! Не опаздывайте!

– Ну что вы!

Люба быстро собрала вещи, наскоро попрощалась с родителями. И отправилась в путь.

На электричке до Москвы ехать часа четыре. Да еще час можно на станции простоять. Так и опоздать недолго. Поэтому она отправилась на автостанцию. Автобусом быстрей. А еще лучше поймать попутку. Это несложно, вышел на трассу и лови...

Она стояла на обочине шоссе. Мимо проносились машины, но пока что ни одна не остановилась... Вот если бы сейчас Рэм ей попался на своем джипе. Пусть он проедет мимо. Но зато увидит, какой у нее счастливый вид. Пусть ему станет хоть чуточку обидно, что Люба может быть счастливой и без него...

Но Рэм мимо не проезжал. Зато остановилась «девятка» с безбашенным водилой за рулем. К Любе он приставать не пытался. Но гнал, как сумасшедший. Левее отметки ста километров в час стрелка спидометра не уходила... Но напрасно Люба боялась, что до Москвы она не доедет. Доехала. Прямиком до места назначения. Расплатилась с водителем и направилась к офису фирмы «Work&Travel».

Контора занимала три комнатки в каком-то научно-исследовательском институте на дальних окраинах рабочего промышленного квартала. Помещения неказистые, но с отдельным входом. Нужно было обойти все здание, пересечь технический двор, чтобы попасть в офис. Место довольно мрачное. Но Люба ничего не боялась.

Она ожидала увидеть в офисе кучу народу. Но, кроме охранника, никого не было. Но так и время еще раннее – только-только шесть часов пробило. Еще подтянутся люди.

Зато Игорь Алексеевич был на месте и ждал ее в своем кабинете. И охранник направил ее к нему.

Топ-менеджер внушал доверие. Приятной наружности, хорошо одетый мужчина лет тридцати. Худощавый, подтянутый. Когда Люба была у него на собеседовании, в голову закралась мысль, что в такого мужчину не грех и влюбиться.

– Здравствуйте, я Лаврова... Мне сказали, что вы хотите со мной поговорить...

Люба не отказалась бы сейчас от дольки лимона на язык. В предчувствии грядущего счастья губы сами расползались в дурацкой улыбке, и она ничего не могла с этим поделать. Может, Игорь Алексеевич угостит ее чаем с лимоном? Она бы сама приготовила...

– Ну, здравствуй, Лаврова... – Он показал ей на стул у стены.

Взгляд холодный, брови нахмурены... Люба вдруг поняла, что ничего хорошего ее здесь не ждет.

– Ты хорошо знаешь Олесю Негласову? – спросил топ-менеджер, и брови его опустились еще ниже.

Его интересовала Леська. Что эта дура натворила?

– Да, она моя подруга... А она еще не подъехала?

– А она никуда не едет, – мрачно усмехнулся Игорь Алексеевич.

– Что-то случилось? – похолодела Люба.

– Случилось... Разведка донесла, что твоя подруга втянута в заговор...

Взгляд том-менеджера заледенел. Люба испуганно вжала голову в плечи. Ей уже не нужен был кислый лимон...

– В какой заговор?

– Ну, не заговор. Скорее, сговор. Но тем не менее... Я знаю, что ты едешь на Лазурный Берег, чтобы заниматься проституцией...

– Даже в мыслях не было! – возмутилась Люба.

– Давай без этого, – поморщился Игорь Алексеевич. – Я же тебя насквозь вижу... Девочка ты симпатичная, спросом пользоваться будешь...

– Мне это не нужно...

– Я понимаю. Но без этого хороших денег не заработаешь. А деньги тебе нужны. Только не отпирайся, что нужны!

– Нужны... Но я хочу их честно зарабатывать...

– Честно. На панели... Ты уже пробовала когда-нибудь этим заниматься?

– Нет. И не хочу...

– А надо попробовать. Чтобы ты знала, что это такое. Чтобы дурные мысли в голову больше не лезли... Проституток во Франции и без тебя много. И тебя туда еще несет. А я хочу, чтобы ты работала официанткой...

– Так я и буду работать официанткой!

– Да, но ты едешь во Францию не для этого. Ты хочешь быть проституткой... Придется выбить блажь из твоей головы. Клин, как известно, клином выбивают. Так что придется преподать тебе урок, чтобы панель медом не казалась... С родителями ты попрощалась?

– Да.

– Что ж, это хорошо. Пусть думают, что ты за границей. А ты пока побудешь здесь. Ума-разума наберешься...

Люба услышала за спиной скрип открываемой двери. Обернулась и увидела квадратную рожу охранника, который направил ее в кабинет к Игорю Алексеевичу. В руке он держал готовый к применению шприц. А на Любу смотрел, как гестаповский садист-экспериментатор на подопытную жертву...

– Да ты не бойся, все будет пучком! – зловеще оскалился он.

Люба уже и без того поняла, что угодила в грязную ловушку. А с появлением этого мордоворота западня захлопнулась. Выхода нет... Но все же она бросилась на громилу. Нужно сбить его с ног, вырваться из кабинета и бежать, бежать...

Но сбить с ног охранника она не смогла. Свободной рукой он схватил ее за горло, как цыпленка. И тут же воткнул ей в плечо через одежду шприц... Снотворное подействовало почти мгновенно...

3

Встреча с Игорем Алексеевичем обернулась самым настоящим ужасом. Она не помнила, как оказалась в этой страшной убогой комнате. Зато помнила, что с ней происходило потом...

Серые стены, пыльная циновка на грязном дощатом полу, расшатанная скрипучая кровать. Железная дверь, зарешеченное окно... Самая настоящая тюрьма. Но обыкновенным заключенным и в страшном сне не могло привидеться то, что происходило с Любой наяву. По пять-шесть раз на дню, когда с одним, когда сразу с тремя, русские и чурки... За отказ жестоко били тонкими стальными прутами по пяткам. Люба и ходить уже не могла – так болели ноги...

Снова открылась дверь. Новый клиент. Или клиенты... Люба закрыла глаза, чтобы не видеть их мерзких рож.