Эх, Люба, Любонька!

– Завязал, – мотнул головой Рэм. – И тебе советую... А зачем винт, тебе что, так плохо?

– Да как-то не очень...

– Сейчас еще коньяку выпьем и станет получше...

– Да это вряд ли... Но выпить надо!

А ведь прав оказался Рэм. Коньяк оказался крепким. В какой-то момент Любе показалось, что у нее крылья за спиной разворачиваются. А низ живота вдруг налился приятно зудящей тяжестью. Но она не помешала ей как бы воспарить. Казалось, тело осталось в кресле, а сознание зависло над столом. Странное ощущение.

– И зачем ты халдеек этих отпустил? – обращаясь к Рэму, спросил Генка.

Он сидел рядом с Любой, но голос его доносился откуда-то снизу. Как будто она в самом деле парила над столом, как ангел с крылышками. Да и самого Генку она видела как будто сверху. Но тянуло ее к Рэму. Он смотрел на нее, и такое ощущение, будто в глазах у него магнит. Неведомая сила жаркой рукой хватала ее за низ живота, тащила к нему. И вовсе не хотелось сопротивляться...

– Так до десяти договор был, – откуда-то издалека донесся голос Рэма. – А уже третий час...

В это трудно было поверить. Вечеринка началась в седьмом часу вечера. Вроде бы совсем недавно это было, а уже третий час ночи. Или время так быстро пронеслось. Или Рэм путает... На часы Люба смотреть не стала. Желания не было. Да и часов тоже... Может, Рэм как-нибудь догадается часики ей подарить. Она даже знает, как его отблагодарить...

– Жаль, клевые девки... – сокрушенно вздохнул Генка.

– И стоят клево, – кивнул Рэм. – Пятьдесят баксов в час...

– Они что, проститутки?

– Ну, может, быть. Только я у них не спрашивал, сколько они за этоберут. Я им за работу платил. Пятьдесят в час...

– Аську надо было взять. Она бы забесплатно, да, Аська? – усмехнулся Генка.

– А это смотря что? Если официанткой, то да, можно и за «спасибо», а если ноги раздвинуть...

– А если просто стриптиз?

– Да не вопрос!

Аська осталась сидеть, зато Тонька, как ужаленная, сорвалась со своего места. Глаза горят, на губах шальная улыбка. Она рукой смела посуду, прыгнула на стол. И как резаная заорала:

– Музыку!!!

Рэм тут же включил аппарат. И Тоньку закружило-понесло. В такт музыке она не попадала, но танцевала, как заведенная. Сорвала с себя футболку, лифчик. Но с джинсами справиться не смогла. Стала стаскивать их вместе с трусами, запуталась, потеряла равновесие и рухнула прямо на руки к Генке. А тот, как зверь, набросился на нее. Схватил в охапку и с ревом возбужденного неандертальца потащил ее в темноту двора. Люба захохотала, наблюдая за ними. Но тут же осеклась. И не потому, что стыдно стало. А потому, как поняла, что завидует Тоньке. С ней сейчас такое будут вытворять... Ужасные мысли. Но как заводят!

– Серега, айда купаться! – с безумными глазами вскочила со своего места Аська.

Ее трясло, как в лихорадке. Но это не помешало ей сорвать с себя футболку, под которой не было никакого лифчика. Серега пришел в такой же безумный восторг, сгреб Аську в охапку и потащил к бассейну.

– Что это с ними? – спросила Люба, глядя на Рэма широко раскрытыми глазами.

– А что с тобой?

Он не просто смотрел на нее. Он раздевал ее взглядом.

– Да я бы тоже искупалась...

Ей тоже вдруг захотелось стащить с себя футболку, джинсы. Пусть Рэм любуется ею. Пусть... Пусть, что хочет, то и делает... Пусть делает, что хочет она...

– Так пошли!

Люба взвизгнула от радости, когда Рэм подхватил ее на руки, взгромоздил на плечи и потащил к бассейну. Но на полпути он остановился, развернулся на сто восемьдесят градусов и галопом понесся к дому. На всех парах взбежал вверх по лестнице на второй этаж, сгрузил Любу на кровать в своей спальне...

Майку снимать не пришлось. Девушка умудрилась избавиться от нее в пути. А с джинсами он справился без проблем. Ноги она раздвинула сама...

3

Люба с трудом разомкнула глаза. Жутко хотелось спать, но Рэм настойчиво тряс ее за плечо... Ах, да, она же у него дома, в его постели. За окнами уже светло – утро или даже полдень, а может, и к вечеру дело близится...

Она протерла глаза, безуспешно пытаясь разогнать сон. Беспомощно посмотрела на Рэма:

– Может, я посплю еще немного, а?.. Посплю чуть-чуть, а потом выгоняй, ага?

– Тебя никто не гонит, – сказал он. И озадаченно почесал затылок. – У тебя это, месячный отчет, да?

Мысли в голове перепутались, но все же она поняла суть вопроса.

– Да нет... И не ожидается... А что?

– Откуда тогда кровь?

– А-а, это... Так ты цветок мой... Девственности, короче, лишил... Мне, конечно, жаль, но спать еще больше хочется... Подожди, я сейчас, совсем чуть-чуть...

Она повернулась к Рэму спиной, свернулась калачиком и с головой нырнула в царство Морфия. Но успела-таки почувствовать, как тело окутал шелк простыни. Рэм позаботился...

Проснулась она под давлением тяжелого пристального взгляда. Кто-то нехорошо смотрел на нее. Люба еще во сне почувствовала такой страх, что, проснувшись, побоялась открыть глаза... Что это с Рэмом стряслось? Чего он так злится?.. Ну да, он же добился своего. Теперь она ему больше не нужна. Кто там у него на очереди?..

Обида пересилила страх, и Люба открыла глаза. Но вместо Рэма обнаружила какую-то женщину в возрасте. Та стояла посреди комнаты и зло смотрела на нее. Высокая, вроде бы полноватая, но кажется стройной. Стильная прическа, макияж, летний брючный костюм. Можно было сказать, что дама красивая, если бы не ее лютый, как у ведьмы, взгляд. Он очень портил ее. И на Любу наводил порчу. Она не была робкого десятка, но сейчас ее охватила самая настоящая жуть...

– Ну чего вытаращилась?

По идее, этот вопрос должна была задать Люба. Но спросила женщина. Нагло спросила, презрительно.

– Хоть бы закрылась, шалашовка!

Только сейчас Люба поняла, что лежит перед ней совершено голая. Рэм вроде бы укрывал ее простыней. Но шелк легко соскальзывает с тела. И неудивительно, что простыня сейчас лежала на полу.

Женщина оскорбила ее. И внутри у нее все поднялось. И страх вдруг куда-то подевался.

– Где ты шалашовку видишь?

Люба глянула вправо. Никого. Влево. И там ни единой живой души. Многозначительно посмотрела на женщину. И так же многозначительно протянула:

– А-а, вот ты о ком!