Сиреневый туман

Открывается балконная дверь. Перед ним Стелла в домашнем халате, под которым белеет ночная рубашка. А под рубашкой... Серега поспешил отогнать от себя крамольные мысли.

– Я так и знала, что это ты, – радостно улыбнулась Стелла.

Волосы распущены, глаза горят, губы трепещут в ожидании поцелуя. Красивая и желанная. Это его девочка. Он любит ее и любим... Серега ощутил прилив нежности.

Он сделал шаг вперед. Но наткнулся на выставленную вперед руку.

– А ну, назад!

Стелла давала ему от ворот поворот.

– Я что, напрасно рисковал жизнью? – попытался отшутиться он.

– Получается, что напрасно.

– Так мне что, теперь на балконе стоять? Холодно же.

– Ничего не знаю. Как залез, так и слезай.

– Ты что, серьезно?

– А ты как думал! – Стелла улыбалась, но взгляд оставался серьезным.

Похоже, она в самом деле не шутила.

– Стелла! Я к тебе со всей душой!

– Душу оставляй, а сам уматывай... Явился, чудной! В шестом часу утра! Да еще через балкон! Ты что, спятил?

– Ага, спятил... Стелла, ты сводишь меня с ума!

– Ну да, еще стишок расскажи...

А она совсем не такая простая, как кажется на первый взгляд. С виду покладистая девчонка, а словцо у нее острое. И язык подвешен.

– Какие стишки, Стелла? Ты же знаешь, как я в школе учился.

– А ты сам сочини.

– И тогда ты меня впустишь? – улыбнулся он.

Все проблемы с ментами отступили на задний план. Он уже не думал о них. Сейчас он мог думать только о Стелле. И о том, как попасть к ней в комнату. Там тепло. Но не только от отопительной батареи. Там тепло ее тела, там ее запах. Там райский уют и умиротворение. Полцарства за то, чтобы оказаться в ее королевстве.

– А ты настырный.

– Какой есть.

– Ладно, уговорил. Только учти, дотронешься до меня, получишь по рукам...

– Получу, – кивнул он. – То есть я хотел сказать, что даже смотреть на тебя не буду.

– Смотреть можно. Но сначала стих...

– Сейчас...

Серега напряг свою память. И это дало результат.

– Сиреневый туман над нами пролетает... Над тамбуром горит полночная звезда...

– Какой сиреневый туман? – изменилась в лице Стелла.

– Да песня есть такая.

– Не нравится мне эта песня. – Она подозрительно смотрела на него.

– Почему?

– Потому что... Ты как вообще здесь оказался?

– Как видишь, по трубе – и в дамки.

– Почему так поздно? И что за царапина на руке?.. Сергей, где ты был?

В ее голосе звучала неприкрытая тревога.

– Я... Да по городу гулял...

– Ты же говорил, что тебе нужно было к тетке ехать.

– Как видишь, уже приехал...

– Что-то темнишь ты, Сережа... Проходи, поговорим.

Наконец-то она впустила его в комнату. Но домашнего тепла Сергей не ощутил. Яркий свет зажженной лампочки разогнал уют. Предстоял важный разговор, и вряд ли ему удастся его избежать. Стелла была настроена решительно.

– У тебя куртка порвана, – осматривая его с ног до головы, заметила она.

И в самом деле, из болоньевой куртки был вырван целый клок. Хорошо, что это его рабочая куртка. Не так жалко. Вот если бы он свой джинсовый куртофан порвал...

– А, ничего страшного! – опрометчиво отмахнулся он.

– Тебе что, куртку не жаль? – удивилась Стелла.

– Ну, вообще-то жаль. Но не плакать же...

– Зачем плакать? – невесело усмехнулась она. – Радоваться надо.

– Чему?