Опущенная

– Ну вот и все! – трагическом голосом сказал он.

– Что все? – испуганно встрепенулась Настя.

– Теперь ты с этого дела не слезешь?

– Хочешь сказать, что я наркоманка?

– А по-твоему, люди, которые ходят по улицам и курят, наркоманы?

– Они курят анашу?

– А просто курят. И ты теперь будешь просто курить…

– Просто курить?

– Я когда бросаю, долго не курю. А потом разок затянулся, и все, понеслась. И ты не сможешь теперь остановиться.

– Так я не бросала…

– Да?.. Ну, может, и остановишься…

– Остановлюсь бросать? – дурашливо засмеялась Настя.

– Остановишься курить.

– Брошу останавливаться курить? – захохотала она.

Это был самый настоящий приступ беспричинного смеха – до боли в животиках. У Насти пересохло в горле, а она все продолжала хохотать.

* * *

Калитка на замке, двери в дом на запоре. Машины во дворе нет. Значит, и Жени не должно быть. Настя зашла в дом, вымыла руки, на кухне взяла медную турку, насыпала туда кофе. Сначала нужно передохнуть с дороги, а потом уже можно браться за уборку. Сегодня в институте был трудный день.

Это раньше было легко, а сейчас она рвалась сюда, к Жене. Учеба уже мало интересовала ее, поэтому занятия тянулись невыносимо медленно.

Настя наливала кофе в чашку, когда на кухню кто-то вошел. Она вздрогнула, обернулась и увидела Женю.

– Предупреждать надо!

– Тсс! – Он приложил палец к губам.

Лицо у него серьезное, в глазах тревога, а в руке пистолет. Настя решила, что это зажигалка. Хотела так думать, поэтому и решила.

– Что-то случилось? – спросила она.

– Я же говорил, проблемы у меня, – шепотом сказал он. – Прийти могут.

– Кто?

– Братва… Там такие люди задействованы… Меня убить могут…

– Нет!

Настя поняла, что пистолет у него настоящий. И он готов сражаться – за нее и за себя.

– Тихо! – Он снова приложил палец к губам.

В окно что-то стукнуло, Женя встрепенулся, настороженно вжал голову в плечи. Настя же от страха едва не подпрыгнула на месте. Он махнул ей в сторону двери, осторожно подошел к окну, на ходу передернув затвор пистолета.

Настя бросилась к входным дверям, проверила замки, все на месте. От страха ее колотило изнутри.

Она вернулась на кухню. Женя так и стоял у окна, не обращая внимания на кофе. А она не удержалась, выпила. Ей нужно было согреться.

– Страшно? – тихо спросил он.

– Тебя могут убить?

– И тебя тоже… Зря ты пришла, давай собирайся, и домой.

– А ты?

– Здесь буду.

– Я с тобой! – мотнула головой Настя.

– Нельзя. Здесь опасно.

– Я тебя не брошу!

Женя сунул пистолет за пояс, подошел к ней, обнял:

– Я не могу тобой рисковать.

– Я останусь с тобой.

– Ну хорошо… Только при малейшей опасности…

Женя отвернул край ковра, под которым находился люк в погреб.

– Если вдруг что, спрячешься здесь… – открывая люк, сказал он. – Договорились?

Она кивнула, представляя, как будет лезть в темный холод. Женя закроет люк, и она погрузится во мрак. Его убьют, и она останется там, внизу. Возможно, она не сможет открыть люк… Но зачем ей жить, если не будет Жени?

– Что там у тебя, кофе?.. – Он подошел к ней, взял чашечку, сделал глоток. – Давай еще.

– А покушать?

– И покушать.