Брат, стреляй первым!

– А вот это я и хочу у тебя, Никита, узнать...

– Пожалуйста, узнавайте. Только я ничего не знаю...

– Ты хорошо все знаешь. Ваша бригада наехала на лохов – так, кажется, у вас говорят. Но коммерсанты не захотели платить вам деньги. За что и поплатились... Так?.. Или мотив убийства был другой? Другой, да?

– Да я не знаю, о чем вы говорите...

– Зря вы упираетесь, гражданин Брат! – нахмурился следователь.

Все его показное добродушие слетело с него.

– Я не упираюсь... Я вообще не понимаю, что тут происходит... Да, я знаю Григорьева. Да, у нас было что-то вроде дружбы... – Никиту прорвало. – Да, я был у него на квартире... Погостил, называется. Ворвались омоновцы и стали всех бить. А потом меня здесь пытали. Пакет целлофановый на голову надевали...

– Вас пытали? – как будто удивился Ильин.

– Допустим...

– Что значит, допустим? Пытали или нет?

– Да...

– Вы готовы сделать официальное заявление?

– С детства никого не сдаю, – поморщился Никита. – Даже ментов... К тому же они делали свою работу. Делали как могли... Но козлы они порядочные...

– Да, вы правы, оперуполномоченные выполняли свою работу. И не их вина, что они ненавидят бандитов.

– Да они и сами мне надоели, эти бандиты, – неожиданно для себя признался Никита. – Ну их к черту!..

– Ну так в чем же дело? У вас есть возможность изменить вашу жизнь. Вы хотите жить нормальной жизнью, где нет бандитских наездов и убийств...

– Да... Хватит, надоело все...

Никита не хитрил. Он на самом деле решил послать Кэпа куда подальше. Хватит с него всей этой грязи!

– Вот и отлично. Я предлагаю вам такой вариант. Вы рассказываете мне, как все было, а я отпускаю вас на свободу.

– На свободу с чистой совестью... – усмехнулся Никита.

– Да, с чистой совестью...

– Да нет, совесть моя не будет чиста, если вам кого-то сдам...

– Значит, вам есть кого сдавать? – ухватился за его слова Ильин.

– Да нет, я же говорю, просто с детства ненавижу стукачей... Короче, гражданин следователь, ничего не знаю, ничего не видел.

– Зря ты так, Никита... Ведь ты в скверную историю влез. Тебе будет предъявлено как минимум соучастие в убийстве...

Никита понял – пугают его не просто так. История действительно прескверная.

– Ладно, допустим, я знал Григорьева и его дружков. Но с чего вы взяли, что мы кого-то убили? С чего вы взяли, что мы были на этой чертовой квартире, где произошло убийство?

– Гирин Матвей Иванович, кличка Гиря... Тебе это имя что-то говорит?

Следователь в упор смотрел на него. Отслеживал, как реагирует он на его слова.

– Ну, допустим...

– А тебе известно, что в прошлом году Гирин привлекался к ответственности за вымогательство?

– Каюсь, его прошлым я не интересовался.

– У нас в картотеке есть его «пальчики».

– В смысле, отпечатки пальцев?..

– Именно...

– Вы хотите сказать, что Гирин наследил?

– Совершенно верно... У нас есть свидетели, которые видели его возле дома, а с ним еще четверых молодых людей... Вы, конечно, понимаете, о чем я говорю...

Никита понимал. Он вспомнил пацаненка, который уж очень не хотел открывать им дверь в подъезд. А Гиря его за шкирку схватил. А пятерней своей при этом за железную дверь держался. Вот, значит, где он наследил...

– Да, понимаю... Только не понимаю, какое это имеет ко мне отношение?

– Вместе с Гириным свидетели видели вас.

– А что, вы уже проводили опознание? Что-то не припомню...

– Все это еще впереди.

– Вот тогда и поговорим.

– Значит, вы отказываетесь признаваться! – еще больше нахмурился Ильин.

– А не в чем мне признаваться... Я ничего не знаю.

– Ладно, гражданин Брат, не хотите по-хорошему, дожмем вас по-плохому... Будет проведено опознание, сделаем очную ставку... Вы, голубчики, друг друга сдадите...

А пока, значит, никто никого не сдал. Из поведения следователя можно было сделать только такой вывод. А пытали ведь не только его. И Виталу досталось, и Вовану, и Чаусу. А Гире... А этому козлу так и надо!

– Поживем – увидим...

– Философствуете, гражданин Брат? Ладно, посмотрим, что вы дальше запоете... Итак, приступаем к официальной части...

Ильин достал протокол допроса и начал его заполнять. А потом на Никиту посыпались вопросы. Что, где и как... Но на все был только один ответ – ничего не знаю, ничего не понимаю...