Бугор

Нежно Катя хочет, что ж, Демьян готов ласкать ее как неискушенную девочку, какой она когда-то была. Он мягко взял ее за плечи, развернул к себе спиной, взял мочалку, прижимаясь к ее телу своим, нежно намылил грудь. Неестественная упругость под рукой, наверняка без силикона здесь не обошлось… Нет, не девочка она, а опытная женщина, знающая, как возбудить мужчину, к тому и стремящаяся, но это же не значит, что ей не нужна мужская нежность.

Кожа у Кати гладкая, чистая, приятно трогать, а мыльная пена усиливает ощущения. А Катя уже не хочет, чтобы он ласкал ее грудь и живот, он должен взять ее за бедра у нижних изгибов талии. В ней все горит и стонет, ей уже не нужна нежность, ей хочется чего-то более прочного и осязаемого. Что ж, ему и самому давно уже не терпится познать ее изнутри. И если она готова впустить исследователя, тогда вперед. Катя готова, и Демьян не остановится, пока не дойдет до конца… А Лариса пошла к черту!..

Глава 19

Утро, подъем, долгая очередь в сортир, пыль из ветхих одеял, которыми заправляются шконки… Нет, все это осталось в прошлом. И хотелось бы, чтобы навсегда. А в настоящем у Демьяна – мягкая постель с чистым накрахмаленным бельем, знойная женщина в объятиях. Катя порывалась надеть ночную рубашку, но его это не устраивало, ему хотелось, чтобы она спала с ним обнаженной. Хотя бы в их первую ночь так будет, а там безвинные, в общем-то, фантазии померкнут на фоне трудовых будней, да и сама Катя станет обыденной. Демьян ценит ее, с ней было так здорово, но все-таки не сможет она стать для него вечным праздником, как это было с Ларисой.

– Нам не пора вставать? – спросил Демьян.

Шторы плотно задвинуты, но яркий солнечный свет все равно пробивается сквозь них.

– Пора. Только я не хочу, – сказала Катя, что-то рисуя пальцем у него на спине.

Ногти у нее длинные, ухоженные, как у городской модницы. Но ей позволительно, потому что за коровами ей ходить не надо, грядки пропалывать не обязательно, это за нее делают другие. И нянька у нее в доме есть, и горничная, а дворовым хозяйством занимаются наемные работники. Все правильно, зачем ей терять на это время, когда столько другой, более важной работы. Организатор она, причем хороший. Да и сам Демьян в последнее время ничего не делал своими руками. Хотя нет, Ларисе по дому помогал. Много помогал…

А ведь надо было совсем освободить ее от домашней работы, той же Анюте можно было заплатить, она бы все за нее делала. Но ведь он хотел, чтобы Лариса стала по-настоящему деревенской женщиной. Дураком был, потому и профукал свое счастье. Надоела ей сельская романтика, потому и сбежала от него…

Но ведь и она перед ним виновата. Могла бы сказать, пригрозить, он бы пошел ей навстречу, и жила бы она тогда, как королева. И в том, что Алика не могла забыть, тоже виновата. И в том, что детей бросила. И в том, что с другим сейчас спит… Сука.

Ну почему он все время думает о Ларисе? Катя рядом, им хорошо вместе, он пытается думать только о ней, но мысли почему-то перескакивают на Ларису…

– Хочу лежать с тобой, наслаждаться твоей силой, твоим дыханием… Я так счастлива! – зажмурилась Катя, словно кошка, которую приласкали.

– Мне тоже с тобой хорошо.

– И все? – встрепенулась она, но тут же обмякла. – Извини!

– Что извини? – не понял Демьян.

– Хочется, чтобы ты меня любил. Но не все сразу, да? А я спешу. Поэтому извини.

– Я тебя люблю… Я же с ума по тебе сходил…

– А сейчас?

– Сейчас не схожу. Но люблю.

– Правда? – просияла Катя.

– А чем мы с тобой вчера занимались? Разве не любовью?

– Я серьезно.

– И я серьезно. Я тебя люблю, и ты меня любишь. И жить нам придется вместе. Дети у нас, выходит, общие, и хозяйство совместное. Даже все мои деньги у тебя, как у законной жены…

– И ты не против, что они у меня?

– Все мои деньги ты в дело пустила. В наше общее дело. Адвокаты, суд, передачи… Если ты сейчас выставишь меня за дверь, я останусь ни с чем…

– Как я могу выставить тебя за дверь, если ты – председатель артели?

– Формально.

– Уже нет. Это ты можешь выставить меня за дверь.

– Ты основной акционер, так что не говори ерунды… Вот за одеяло я тебя могу выставить…

Демьян сорвал с нее покрывало, уложил на спину, провел рукой по чересчур упругой груди, задержал на соске пальцы.

– Я еще вчера хотел тебя спросить…

– Да, это силикон… Были с Юрой в Швейцарии, а там клиника пластической хирургии, ну, я не удержалась… Денег много потратила, да, можно было для хозяйства что-нибудь купить, но я женщина, ты должен меня понять. Тем более я все отбила…

– Не надо оправдываться. Я знаю, что ты женщина. Я знаю, что ты замечательная женщина.

– И вся твоя без остатка… Надо только завод построить…

– При чем здесь завод?

– Юра завод мечтал построить, чтобы чипсы производить.

– Да, я знаю.

– Он уже понимал, что не сможет построить, меня просил… И тебя тоже… Он знал, что я тебя люблю. И знал, что с тобой буду… Я еще этого не знала, а он знал… Говорил, что мне нужно быть за тобой, но я-то видела, что не хотел он этого…

– Да, нехорошо получилось.

– Что нехорошо? Что мы вместе?.. А если это судьба?

– Ну, если только судьба…

– Я тебя никому не отдам! – Катя вдруг порывисто схватила Демьяна за руку, прижалась к ней грудью.

– А кому я нужен? – грустно усмехнулся он.

– Вдруг Лариска вернется, права на тебя заявит…

– А она может вернуться?

– Вдруг ее жених этот московский бросит?

– Но ведь не бросил.

– Ну да, «Мерседес» ей купил… И еще она твоя жена, ей развестись с тобой надо…

– Надо, – автоматически повторил Демьян.

А ведь Лариса по-прежнему его жена, и развестись с ним заочно она не могла. Вот если бы его осудили, но ведь он всего лишь находился под следствием.