Опасные небеса

Ждать кладоискателей пришлось долго. Я успел постоять на мостике, наблюдая на всякий случай за небом, отлично пообедать и даже немного вздремнуть. В постели меня и застало известие о том, что охотники за сокровищами идут обратно.

Я стоял у мачты, когда они по одному поднимались по трапу на палубу, подходили и складывали у моих ног л'хассы. Отличные, великолепнейшие л’хассы, на которых не было видно ни малейших следов недавно пережитого.

«Один, два, – считал их я. – Всё, мы сможем подняться в небо в самое ближайшее время. Три, четыре… шесть, семь, восемь. Да сколько же их?!»

На цифре «восемь» они и закончились.

Несмотря на то, что кладоискатели выглядели так, как будто всю свою жизнь чистили дымоходы, причем мытье и стирка были для них под запретом, все они лучились довольством.

Как же, восемь л’хассов – это почти целое состояние. И пусть четыре из них займут свое место в устройствах, поднимающих корабль в небеса и двигающих его вперед, но и оставшихся хватит, чтобы после продажи каждому из них достался неплохой куш.

Один Берни Аднер выглядел удрученным – конечно же, из-за того, что от приводов Ночного убийцы мало что осталось, и понять, что к чему, ему не удалось.

Глава 24

Логово ночного убийцы

– Джекоб, логово точно находится здесь?

– Здесь, Сорингер, здесь. Немного совсем осталось.

– Где «здесь», Джекоб?

Мы находились в горах на восточном побережье острова Багряный, в одном из ущелий, длинных и извилистых, каких здесь сотни. Кто бы мог подумать, что логово альвендийцев расположено всего в одном дне лета от главного города архипелага – Монтосела.

Вообще-то Кьюли Джекоб не походил на человека, решившего ценой своей жизни покончить с теми, кто был ему ненавистен. Вел он себя спокойно, как человек, принявший свою судьбу, и лишь изредка поглядывал на Риаса, который не отходил от него ни на шаг, с явной опаской. Все это так, но мог же Джекоб и ошибиться с местом?

Берни Аднер с заменой л’хассов справился играючи. Отчасти это было связано с тем, что при достаточном количестве камней для регулировки приводов особая точность не требуется. Это на прежнем моем «Страннике», когда поначалу на нем стояло всего три л’хасса, от настройки зависело очень много.

И все же необходимо отдать должное таланту Берни – Аднеру хватило одного дня ворчания с хмурым и озабоченным видом на всех, кто попадался ему на глаза. Особенно досталось его помощникам, которые все как один оказались полными бездарями и тупицами.

Подняв «Небесный странник» в воздух, и в очередной раз убедившись в том, что Берни Аднер гений, пусть еще не признанный, а семь л’хассов – это не каких-то несчастных пять, я направил корабль к отметке на карте, указанной Кьюли Джекобом.

– Терпение, Сорингер, вскоре покажется то, что вам нужно, – Джекоб вел себя удивительно спокойно, разве что не зевал от скуки.

– Так почему бы нам не снизиться на месте, вместо того, чтобы рисковать, летя по этому ущелью?

– Невозможно, Сорингер – здесь козырек. Огромный каменный козырек, практически перекрывающий все ущелье сверху и оставляющий только узкую щель. Да вы и сами вскоре все увидите.

Ущелье сужалось все больше и больше, и все чаще мне приходилось поглядывать вверх, чтобы вовремя подняться в небо, когда, наконец, вдали показалось то место, куда мы так стремились.

На первый взгляд логово альвендийцев напоминало поселение Антир в Гурандских горах, где нашли себе приют собиратели орехов-куири: тот же огромный скальный козырек вверху, такой же полумрак, и несколько строений почти на самом краю пропасти. Имелись и отличия. Пропасть, в отличие от Великого каньона, не казалась бездонной: там, внизу, хорошо просматривалось дно. Часть строений явно была делом рук Древних, чего в Антире не было вовсе. Взять хотя бы сложенный из огромных каменных плит, похожий на куб дом, с широкой двустворчатой дверью. Ну и места под каменным сводом было значительно больше, в этом Антир непременно проигрывал.

Альвендийский корабль мы увидели сразу, и он явно готовился к отлету. В борту его был открыт люк, и по пандусу сновали люди, внося внутрь какие-то тюки и ящики, и выходя уже пустыми.

Прибытие «Небесного странника» незамеченным оставалось недолго: на альвендийце часто зазвонил колокол – тревога! Звонить нам самим необходимости не было, мы давно уже были готовы ко всему.

– Риас, – глазами я указал на Джекоба: мол, убери его туда, где он и провел все время пути, чтобы под ногами не путался. Ну и на всякий случай: вдруг ему придет в голову стать народным героем Альвенды.

Затем прищурил глаза, расслабляя зрение, пытаясь увидеть воздушные потоки. Сейчас они нам ни к чему, но мало ли как ситуация обернется, бывает, любая мелочь может спасти жизнь.

– Родриг!

Миг – и он оказался на мостике, застыв в ожидании приказа.

– Род, давай в трюм. Но только на этот раз по сигналу, не перепутай. Второй раз чуда может и не произойти.

– Есть, капитан! – забавно было наблюдать за тем, как такая громадина, передвигаясь скачками, словно мальчишка, скрылся из виду.

Так похожих на веретено каменных игл в трюме не оставалось, но взамен в нем появились подходящие по весу булыжники. Много булыжников, значительно больше, чем берут на борт игл. Получится их применить – замечательно, нет – недолго от них избавиться, освобождая корабль от лишнего веса. Главное, чтобы Родриг Брис не принял за сигнал звон посуды на камбузе у Пустынного льва.

На палубе выстроились арбалетчики во главе с Риасом Кастелом, ну а Лард снова занял место у носовой аркбалисты, получив указание действовать по своему усмотрению.

– Гвен, держи прямо на него. Брендос, возьмите чуть ниже.

Нет, на этот раз таранить вражеский корабль мы не собирались – удачу нельзя пытать бесконечно, но Аделарду необходимо было навести аркбалисту на цель, чтобы сделать выстрел. Возможно, единственный, слишком уж много времени уйдет на перезарядку.

– Похоже, они собираются взлетать, – Брендос взялся обеими руками за рычаги, управляющие высотой и скоростью полета, в ожидании команд, но смотрел, как и все мы, вперед.

– Выбор у них небогатый: либо попытаться справиться с нами в воздухе, либо покинуть корабль и спрятаться, если тут есть где.

– Либо головой вниз в ущелье, чтобы не мучиться, – добавил от себя Гвенаэль.

С носа корабля раздался громкий стук, и «Небесный странник» вздрогнул: это Аделард разрядил аркбалисту, вероятно, посчитав, что более подходящего момента уже не будет. Впереди нас мелькнула стремительно удаляющаяся темная тень, и вскоре послышался звук удара. Промах!

Лард с бака огорченно развел руками: мол, старался, но так уж вышло. Я махнул ему в ответ, указывая на палубу – присоединяйся к остальным. Если уж ему не удалось угодить в альвендийца, вряд ли получилось бы у кого-нибудь другого.

Да и стрела, больше похожая на бревно, вероятно, неотбалансированная попалась: казалось бы, шла точно во вражеский корабль, и вдруг неожиданно взмыла выше. Но часть своего дела она все же сделала: угодив в какую-то недавнюю, белеющую свежим лесом постройку, разнесла ее полностью и паники среди альвендийцев заметно прибавилось. Все верно: откуда им знать, что пока дождешься следующего выстрела, пообедать можно, а затем еще и вздремнуть немного.

– Рианель, набираем высоту.

Теперь одна надежда – на камни, а их у нас вдосталь. Ну а высота теперь нам необходима: чем выше, тем сильнее будет удар каждым из них.

И еще я встал между колоколом и Аднером – так, на всякий случай.

– Подходим! – известил Гвенаэль о том, что мы и без него прекрасно все видели.

– На штурвале, внимательней. Брендос, будьте наготове.

Вывалив камни, «Небесный странник» потеряет вес, и тогда самое важное – удержать его в повиновении.

Я стоял, сжимая в руке короткий обрывок каната, идущего к языку колокола, и ждал, когда наступит тот решающий миг. Брендос, взглянул на меня раз, другой – пора! Пора подавать сигнал, чтобы там, внизу в трюме, открыли люки, высыпая тяжелый груз на готовый подняться в воздух альвендийский корабль. Взгляд у Рианеля был таким, будто он готов вырвать у меня канат и зазвонить сам. Нет, господин Брендос, ни один камень не должен упасть мимо, а зашли мы идеально: точно вдоль корпуса вражеского корабля.

Когда нос «Небесного странника» поравнялся с кормой альвендийца, я и зазвонил. От души зазвонил, изо всех сил, открыв рот, чтобы ушам было легче перенести звон. И тишина. Вообще-то должен был раздаться грохот высыпающихся камней, его хорошо должно быть слышно и здесь, наверху, на мостике. Я зазвонил снова, еще немного и будет слишком поздно, мы пролетим над врагом.

Снизу, из трюма, донесся отчаянный рев Родрига Бриса, какие-то глухие удары – и мы наконец-то услышали то, что отчаялись уже услышать: грохот покидающих чрево «Странника» камней, и он все нарастал.

– Гвен, правее! – заорал в полный голос я, завидя, что нос корабля уводит влево, в сторону слишком близкой каменной стены.