Путь Киартаны

Гости замерли. Из горла музыканта почти бесшумно пролилась кровь, и он медленно опустился на виолончель. Послышались крики, кто-то побежал прочь из зала, но люди в Волчьих одеяниях преградили всем путь.

– Папа, кто это? Я боюсь… – заговорила Афелия, но отец крепко зажал её рот, наклонился и прошептал на ухо.

– Ты должна спрятаться и, чтобы ни случилось, не показывайся. – он оттолкнул её в толпу, а сам вышел к незваным гостям.

– Кто вы? – громогласно заговорил хозяин бала. – И по какому праву здесь бесчинствуете?

Один из пришельцев снял голову волка, обнажив старое изувеченное лицо с давними шрамами. Его безумный взгляд заставил сердце Афелии биться быстрее, но она не вскрикнула и не побежала прочь, по наставлению отца.

– Ваша дочь, Император, – заговорил Волк, – ей предстоит испытание!

– Фанатики… – заключил отец Афелии. – Уходите, вам тут не рады!

Волк лишь улыбнулся и достал посох. Киартана впервые видела такое оружие в руках злодея. Она вскрикнула, собираясь предупредить Императора, но её собственный голос показался ей далёким и тихим. Отца Афелии пронзило незримым кинжалом, и прежде чем он успел поднять руку к животу, на пол пролился плотный проток крови. Император опустился на колени перед волком, а Афелия вскрикнула и выскочила к отцу.

– Я же просил спрятаться… – заговорил отец с дочерью. он провёл окровавленными пальцами ей по щеке, и Киартана вместе с Афелией заплакала навзрыд. Люди в волчьих шкурах окружили их, но Афелия смотрела лишь на отца. Кровь из раны бойко бежала по ярким одеждам, медали утопали в ней, на полу растекалась чёрная лужа. Император быстро слабел.

– Папа! – она кинулась и обняла отца. Волк оторвал её силой и потащил прочь. – Папа! – Афелия тянулась руками, но уже не могла достать.

– Афелия! – выкрикнул он из последних сил, но толпа сомкнулась между ними.

Волк заставил смотреть ему в глаза, произнёс заклинание на незнакомом языке, и видение мгновенно прекратилось. Киартана вернулась в поросший травой зал разрушенного замка, под тень молодой берёзы. Афелия дала ей отдышаться и продолжила историю.

– Они привезли меня в свой замок на севере, Обитель Волка. Они много дней издевались надо мной… Нещадно били, резали и жгли кожу, ломали и снова сращивали кости… Это было их «испытание»… В конце мне сломали руки с ногами и бросили голодным псам…

Киартана понимала, что смерть – это ужасно, но не представляла, насколько жестоки бывают люди.

– Не волнуйся, – улыбнулась Афелия, –я здесь так давно, что уже и забыла, каково это быть в ином месте. В моём замке всегда солнечно и пахнет поздней весной…

– Я не представляю, каково тебе. Мне так стыдно… – выдохнула Киартана. – Я беспокоюсь о каких-то глупостях, а ты пережила столько ужасных вещей…

– Давай больше не будем говорить об этом. Я вижу, как тебе плохо. Лучше расскажи о том, что происходит в мире…

– Боюсь мне пора…

Афелия улыбнулась, отвесила Киартане реверанс, и, прежде чем та успела открыть рот, уверенно запрыгнула на колонну. Её платье подхватил ветер. Такая чистая и лёгкая, но такая печальная, она снова отправилась считать колонны, прыгая по ним.

– Пока… – лишь вымолвила Киартана, покидая разрушенный замок.

Ей хотелось, чтобы к ней поднялся Мерион, отругал за то, что она медитирует одна. Она кинулась бы ему на шею и крепко обняла, но никто не мешал её одиночеству. Киартана легла на пол и уставилась в потолок. Прежде мир казался простым, солнце – всегда яркое, ветер – порывистый и тёплый, но вдруг она поняла, что всё вовсе не так.

Она повернулась на бок, руками прижала колеи к груди и немедленно заснула, чтоб избавиться от всех дурных мыслей.

Она стояла на пологом склоне среди деревьев и впервые видела озерцо, с мутной водой. Вокруг, в свете луны, стояли колючие ели и сосны, могучие дубы и клёны, она знала их названия, землю застилал полог опавшей листвы, а в спину задувал порывистый прохладный осенний ветер. По всему телу прошли мурашки от страха – она не знала ни места, где оказалась, ни своего имени, ни других имён.

Лес шептал ей, но страх мешал сосредоточиться. Ей хотелось бежать прочь. Она направилась вниз, к озеру, ноги легко ступали по мягкой траве и дощатым настилам, которые она уже где-то встречала, но никак не могла вспомнить.

Внизу деревья стояли реже, а озеро окружала широкая тропа, и ей удалось разглядеть звёздное небо без единого облака, с ярким белым диском луны.

Озеро не правильной формы, казалось рваным, с островами сухого камыша. Она подошла к воде и попыталась разглядеть своё отражение, но не успела наклониться, как всё исчезло.

Киартана проснулась столь же быстро и неожиданно, как и заснула. Озеро и лес, которые она видела всего минуту назад, уже не казались реальными, воспоминания быстро истирались, и вскоре она всё забыла.

Мерион так и не поднялся к ней. Она наблюдала в окно за его уроками, но, верная своему слову, не пошла на занятия. Маг рассказывал о посохе, выдал ребятам по палке и показал несколько упражнений, но ни разу не взглянул в её окно.

Весь день она мучилась бездельем, но так и не решилась вернуться в разрушенный замок. Рассказ Афелии испугал её, Киартана хотела, чтобы Мерион спросил о случившемся, но сама заговорить с ним не могла, и просто смотрела в окно на проплывающие облака и тренировку ребят.

Вечер всё же наступил, а Мерион так и не поднялся к ней. Она знала, что запасов еды хватит ещё на день, и решила пока не отступать.

Её окликнул знакомый голос.

– Киартана, – позвал Ильнар шёпотом. – Не прикидывайся, что тебя там нет, я слышал, как ты подошла к двери.

– Что тебе нужно? – она услышала копошение на лестнице.

– Открой…

Она ожидала увидеть только Ильнара, но на чердак ввалились все трое. С улыбками на лицах и счастливыми, блестящими глазами.

– Что вы здесь забыли? – поразилась она, но ребята ворвались в её одиночество, прежде чем она успела преградить им путь.

– Мы пришли избавить тебя от печали, – задорно ответил Рим.

– И од-диночества, – добавил Аластор с улыбкой.

– Мне нравится быть одной… – не убедительно возразила Киартана.

– Да брось ты, – улыбнулся Ильнар, – никто не хочет быть один!

Ребята разбрелись по чердаку и стали рассматривать всё, что ещё вчера было только её. Рим схватил одну из книг и поразился её старости.

– Ты уже все прочла? – спросил он с улыбкой на лице.

– Нет… – сухо ответила Киартана, вынужденная наблюдать, как рушится её мир.

Аластор и Ильнар сложили в середине зала старые пледы и ковры, а в центр поставили журнальный столик, уничтожив всю идиллию, что она создала.

– В «Г-героя»? – спросил Аластор, доставая пухлую колоду карт.

– Я не умею…

– Мы научим, – ответил Рим. Он собирался положить руку ей на плечо, но Киартана грубо оттолкнула его.

– Зачем вы здесь? – взорвалась она.

Хоть ребята и замерли в нерешимости, с их лиц не исчезла улыбка.

– Прости нас, – заговорил Ильнар, как самый старший. – Мы считали, что всё нормально. Но ты с каждым днём отдалялась, и тот разговор убедил меня, что мы плохо поступили…