Гонки с дьяволом

– На каком же основании вводился налог?

– На основании преемственности государственной власти.

– Вот как?

– Да! В тексте присяги, которую нас заставили принимать, было сказано о преданности Верховному Командованию, как преемнику государственной власти.

– Значит, командиры этой части считают себя Верховным Командованием?

– Выходит, что так. Офицеры говорили, что наше подразделение единственное в стране, не потерявшее организацию и сохранившее боеспособность. Но, думаю, они лукавят. Многие из солдат были из других частей. Похоже, что это сборище распавшихся воинских частей, которое объявило себя армией и преемником верховной государственной власти.

– Кто же эту власть избирал?

– Это самая настоящая военная диктатура. Даже на политзанятиях учили, что военная диктатура в создавшихся условиях – единственная форма организации.

– С феодальными производственными отношениями?

– Именно! Фактически поселенцы находились на положении крепостных крестьян!

Я внимательно посмотрел на него:

– Тебя это возмущает?

Виктор покраснел и опустил глаза. Видя, что он молчит, я хотел было уйти, но он остановил меня.

– Тебе нужно, чтобы я непременно высек себя? Да! Возмущает. Более того, то, что я говорил, было еще более отвратительно, так как моими солдатами, моими соратниками, были уголовники. Я много думал об этом. Но тогда… тогда мне казалось, что это единственная возможность…

– Ты так считал потому, что стоял наверху иерархической лестницы задуманного тобою общества. А здесь ты очутился в самом низу. Может быть это помогло тебе сделать правильный выбор!

– Ты можешь так думать. Но это не совсем так. Но сейчас мои слова бездоказательны…

– Напротив, у тебя есть доказательства твоей искренности! Ты ведь ничего не сказал о нашей колонии?!

– Нет, я сбежал для того, чтобы предупредить вас…

– Ладно… Скажи, как вооружена эта «Армия Возрождения»?

– В основном – стрелковое оружие. Есть вертолеты, бронетранспортеры, минометы, много грузовиков, ракетные установки, типа противотанковых. Да, вот еще – мощная радиостанция.

– А кто всем этим руководит?

– Какой-то генерал. Я его всего-то один раз и видел. И то издали. Есть несколько полковников.

– «Мобилизовывали» только молодых мужчин?

– Нет! И девушек тоже. Якобы для работы в штабе. Но многие офицеры брали их к себе в дом.

– А если девушка не хотела работать в штабе или «идти в дом»?

– Да кто их спрашивал? Один старик заступился за дочь, так его до полусмерти забили.

– Словом, как это было у тебя?

– Я лично этим не занимался. Хотя представляю, что позволяли себе уголовники…

– Ну, это ты еще сам услышишь от потерпевших.

– А это обязательно?

– Да! Ты ведь хочешь привезти сюда семью. Значит, надо будет получить согласие остальных колонистов. В том числе и твоих бывших пленниц. Так что, готовься.

– И когда же этот экзамен?

– Как только поправишься.

– Быстрее бы… Сторожка моего тестя может быть обнаружена в любой момент.

– Да! Тогда твоя жена может стать «крепостной девкой» какого-нибудь майора!

– А ты все-таки жесток!

– Иногда! Но ты не беспокойся за семью. Мы завтра же вышлем туда вертолет и человек пять для охраны. Твой тесть – мой старый приятель. Жену заберет вертолет, а тестя, вместе с хозяйством вывезем на грузовиках.

– Тогда я напишу письмо жене. Она, наверное, думает, что я погиб.

– Как? Ты не виделся со своими?

– Не пришлось. Я бежал во время одной из «операций». Она проходила к югу отсюда, километрах в ста пятидесяти.

– Они уже начинают подбираться к нам?

– Выходит, что так!

– Хорошо! Мы обдумаем, как нам встретить гостей. Так говоришь, что их около трехсот?

– Что-то около этого!

– Многовато, но что-нибудь придумаем. Кстати, как ты бежал?

– Знаешь, задумал бежать уже в первый день. Но нужен был случай…

– А что, были побеги? – перебил я его.

– В том-то и дело, что были… Еще в мае бежали двое. Один скрылся, а второго поймали и расстреляли перед строем. Совсем мальчишка. Лет восемнадцати… Через месяц я участвовал в одной операции. Еще весной с вертолета было обнаружено около десяти мелких очагов жилья. Их решили не трогать до сбора урожая, а в конце августа послали три команды, чтобы забрать жителей и урожай.

Я был за рулем второй машины. Когда мы приехали на место, то нашли две семьи – пять человек. Пока солдаты грузили мою машину, я сделал вид, что копаюсь в моторе. Второй грузовик стоял метрах в пяти впереди моей. Кабина его была свободна и ключи остались в замке зажигания. Я незаметно снял крышку трамблера на своей машине и вытащил распределитель зажигания. Затем сделал короткое замыкание аккумулятора и перерезал провода, идущие к генератору. В общем, если бы за мной хотели организовать погоню, то им, даже если бы у них оказался запасной распределитель зажигания, пришлось бы потратить не меньше часа. Спокойно закрыв капот, я подошел ко второй машине, сел в кабину и уехал. Стреляли, конечно, кто-то даже кинул гранату. Но обошлось. Правда, через час мотор стал глохнуть – бензин кончился. Хотя, когда садился в кабину, бак был почти полный. Оказывается, его пробило осколком. Кое-как загнал машину в лес и спрятал между деревьями. И это спасло меня, так как часа через четыре появился вертолет. Наверное, сообщили по рации о моем бегстве. Вертолет сделал несколько кругов над лесом и улетел на запад.

Лес кончался и я не стал рисковать. Шел ночью. Неподалеку от Волынска на меня напали собаки. Патроны скоро кончились. Я едва успел заскочить в какой-то дом. Здесь меня псы продержали в осаде трое суток, а потом куда-то исчезли.