Полное собрание сочинений. Том 14. Сентябрь 1906 – февраль 1907

У них точно нет ни газет, ни сборников, ни листков, ни учреждений, ни коллегий, нет ни одной партийной организации. Их точно не касается то, что говорит перед всей Россией их вождь об их политике…

Но мы все прекрасно знаем, что у меньшевиков имеются и организации – даже такие влиятельные, как ЦК – и всевозможные органы. Поэтому молчание их только лишний раз подтверждает всю фальшь их позиции. Одни бундовцы выделяются из меньшевистской массы. Они восстали против лозунга «полновластная Дума» в своей, к сожалению, почти неизвестной русским газете «Volkszeitung». Они высмеяли Плеханова и в издаваемой ими по-русски «Нашей Трибуне». Они доказали этим по крайней мере, что имеют смелость иметь свое мнение, признавать на деле, а не на словах только, свою партийную организацию, обязанную высказываться открыто и прямо по всем политическим вопросам, обязанную ставить свой политический долг перед пролетариатом выше личной приязни, кумовства и почтения к персонам…[46 - Мы сейчас только получили выписку из грузинского с.-д. органа тифлисских меньшевиков «Цин» («Вперед»)[184 - Ленин имеет в виду статью «По поводу последней статьи Плеханова», опубликованную в газете «Цин» № 1 от 8 (21) декабря 1906 года.«Цин» («Вперед») – ежедневная легальная меньшевистская газета, орган Областного комитета закавказских организаций РСДРП, издавалась в Тифлисе на грузинском языке с декабря 1906 по март 1907 года. Вышло 28 номеров: №№ 1,2 – в декабре 1906 года, №№ 1–26 в январе – марте 1907 года. Газета была закрыта царским правительством.] от 8 декабря. Тифлисские меньшевики решительно оспаривают Плеханова, заявляя, что его соображения в пользу лозунга «полновластная Дума» ошибочны, что с.-д. не могут подразумевать учредительное собрание под этим лозунгом. Лозунг «полновластная Дума» – пишут они – «был бы урезыванием нашей программы». Далее, доказывается, что и для к.-д. неприемлем этот лозунг и что вообще об общей платформе с.-д. и к.-д. не может быть и речи. Общая платформа «есть урезывание крыльев нашей партийной самостоятельности, затушевывание различий в воззрениях с.-д-тии и буржуазных партий».Верно, товарищи тифлисские меньшевики! С удовольствием констатируем, что вопреки Центральному Комитету и большинству меньшевиков русских бундовцы и кавказцы не уклонялись от своего долга прямо назвать ошибкой мнение Плеханова и все его выступление.]

Какое это безобразное явление в рабочей партии! Преобладающее в партии течение, имеющее ЦК в своих руках, не смеет заговорить об ошибках одного из своих членов. На всех собраниях, при всяком споре перед рабочими, при всякой дискуссии с большевиками меньшевики клянутся и божатся, что они с Плехановым не согласны. А в печати они молчат: ни единого официального заявления какой бы то ни было партийной ячейки. Что же это такое? Отрекаться втихомолку и подтверждать официальным молчанием? Бранить за глаза и молчать в присутствии… барина. Так поступают только… угадайте сами, почтеннейшие, кто так поступает.

А рабочим и всей партии мы скажем: нельзя доверять тем политическим вождям, которые исчезают со всеми своими коллегиями перед наездническим наскоком кого бы то ни было. Нельзя доверять. При всяком окончательном решении все эти «вожди» будут поступать не так, как они говорят, а так, как за них говорит некто третий.

Между прочим. Поведение Плеханова и меньшевиков в данном инциденте – хорошая иллюстрация к ходячим толкам об интеллигентском характере нашей партии. Да, непомерно у нас влияние непролетарской интеллигенции на пролетариат, это правда. Не будь этого, разве могла бы пролетарская партия снести хоть одну неделю выходки Плеханова и отношение к ним меньшевиков? Как наглядно обнаруживается здесь истинный характер толков о беспартийном рабочем съезде. Вот если бы нашу партию заменила легальная рабочая (просто рабочая, не социал-демократическая) партия, – как того желают Ларин, публицисты «Нашего Дела» и «Современной Жизни», – вот тогда для таких выступлений, как плехановское, был бы полный простор. Пиши в любых газетах, вступай в любые литераторские или общеполитические блоки с кем угодно, предлагай от своего имени, не считаясь ни с какой партийной организацией, свои лозунги! Полная свобода для интеллигентской индивидуалистической натуры при полной неоформленности беспартийной рабочей массы. Разве это не идеал старого прокоповического «Credo»[47 - Символ веры, программа, изложение миросозерцания. Ред.] (за которое мы с Плехановым в 1899–1900 году обрушились на Прокоповича и изгнали его со всеми его присными из с.-д. партии)? «Credo» — это квинтэссенция с.-д. оппортунизма – проповедовало неполитические, беспартийные рабочие союзы для экономической борьбы и либеральную политическую борьбу. Блоки с кадетами и беспартийный рабочий съезд – это не что иное, как «Credo» 1899 года, переизданное в 1906–1907 году.

Плехановские выступления в «Товарище» – это не что иное, как осуществление на деле ларинского предложения: свободные пропагандистские общества всех и всяческих «социалистов» – с позволения сказать, социалистов – на фоне беспартийных рабочих организаций. На деле Плеханов выступал в «Товарище» не как член партии, не как член одной из партийных организаций. Это – факт, которого никакими софизмами не устранить, от которого никакое «отмалчивание» меньшевистского ЦК не спасет известной фракции нашей партии. На деле Плеханов выступал именно поларински, как внепартийный социалист в внепартийном «социалистическом» органе с внепартийным несоциалистическим и даже антисоциалистическим предложением.

Васильев пошел по стопам Плеханова. Швейцария, благодаря ее свободе от традиций русского революционного пролетариата, дает нам все более и более «передовых» оппортунистов.

Васильев – видный меньшевик. Он работал вместе с меньшевиками и притом не с случайными меньшевиками в каком-нибудь захолустье, а с самыми видными и самыми ответственными меньшевиками. Поэтому пренебрежительно относиться к Васильеву меньшевики не вправе.

И Васильев прямо ссылается на Плеханова. Более того. Он прямо опирается на него. Он называет опозорившее с.-д. партию выступление Плеханова в кадетской печати с предложением общей с к.-д. платформы – «мужественным окликом». Он «сожалеет», что «у других партий Плехановых не находится».

Усердия у Васильева много, а ума мало. Хотел похвалить Плеханова, и в похвалу ему выпалил: «у других партий Плехановых, к сожалению, не находится». Это бесподобно! Добрый Васильев, он явился инициатором употребления слова «Плехановы» в нарицательном смысле, в смысле политиков, действующих в одиночку независимо от своей партии. Отныне будут, вероятно, говорить: «Плехановы в васильевском смысле этого слова»…

Похлопывая по плечу «Плехановых», Васильевы ставят точки над i. Авторы «Credo» в 1899 г., гг. Прокоповичи и К

, говорили о чисто рабочем движении без революционной бациллы. Васильевы говорят о революции, которая должна родить «конституцию», и только, родить без всяких акушеров, без революционеров. Отсутствие акушеров, отсутствие революционеров, отсутствие революционного народа, – вот лозунг Васильева.

Щедрин классически высмеял когда-то Францию, расстрелявшую коммунаров, Францию пресмыкающихся перед русскими тиранами банкиров, как республику без республиканцев. Пора родиться новому Щедрину, чтобы высмеять Васильева и меньшевиков, защищающих революцию посредством лозунга «отсутствие» революционеров, «отсутствие» революции.

Вправе ли мы так толковать «выступление» Васильева? Вправе ли мы ставить с ним рядом меньшевиков?

Конечно, да! Вся статья, все мысли, все предложения Васильева пропитаны насквозь «планом» помочь родить конституцию посредством убиения революции. «Расстаться на время» со всеми программами вообще, слить всех с.-д. и с.-р. и т. п. с кадетами в одну либеральную партию, соединить всех в борьбе за «политическую конституцию» «без одновременного решения экономических программ» (так и стоит в письме: без решения программ. Швейцарские советчики русского пролетариата не всегда умеют говорить по-русски), – разве же это не есть желание спасти конституцию посредством отречения от революции?

Революция в настоящем, серьезном значении немыслима без «решения экономических программ». Революцию могут делать только массы, двигаемые глубокими экономическими нуждами. Падение абсолютизма в России, действительное падение, было бы неизбежно экономическим переворотом. Только совсем девственно-невинные в социализме люди могут не понимать этого. Выкинуть экономические программы значит выкинуть экономические основные причины революции, значит выкинуть экономические интересы, толкающие на великую, невиданно-самоотверженную борьбу массы забитого, запуганного, темного народа. Это значит – выкинуть массы, оставить шайку интеллигентских языкоблудов и заменить социалистическую политику либеральным языкоблудием.

«Что пользы крестьянам от того, что их дело было выдвинуто Думой, которая и была распущена главным образом из-за аграрного вопроса?» Разве это рассуждение не заслуживает того, чтобы Васильеву при жизни поставить памятник за непревзойденный нигде в мире социалистический оппортунизм?

И разве это (мы переходим к последнему из двух поставленных выше вопросов) – не меньшевистское рассуждение?

Ехать в одном вагоне до Твери с кадетами, не мешая друг другу, говорит Плеханов. Ехать вместе с кадетами в Думу, соединяясь с нереволюционной партией (на время! «на короткое время»! дополняет меньшевиков Васильев) для революционных целей, говорят меньшевики. Ехать вместе до кадетского министерства, говорил недавно наш ЦК.

Ехать, так ехать, поддакивает Васильев, «не толкая друг друга, не пугая друг друга». «Теперь же, в данный момент, она (борьба классов и групп) убийственна и преступна».

Классовая борьба преступна, вредить конституции революционными требованиями (вроде: полновластная Дума, учредительное собрание и т. д.) преступно. Как бы ни отрекались меньшевики от Васильева (до сих пор, положим, они еще не отрекались от него), им никогда не стереть того, что именно эта идея лежит в основе и блоков с к.-д., и поддержки требования думского министерства, и всех поездок вместе до Твери и пр. и проч.

Васильев, – конечно, unicum. Но ведь и единственные в своем роде явления природы существуют лишь в известном окружении, рождаются лишь из известной обстановки. Васильев, конечно, Монблан оппортунизма. Но ведь Монбланов не бывает среди степей. Монбланы существуют только среди альпийских высот. Васильевы являются миру только рядом с «Плехановыми», Череваниными и tutti quanti[48 - Иже с ними. Ред.] до Прокоповича.

* * *

А благодаря «Плехановым в Васильевском смысле» г. Струве получает возможность говорить, как говорил он на собрании в Соляном Городке 27 декабря («Товарищ» от 28 декабря), что «все нынешние противники к.-д. будут в недалеком будущем кадетами. «Товарищ» уже называют кадетской газетой. Народных социалистов называют социал-кадетами, меньшевиков – полу кадетами. Г. В. Плеханова многие считают кадетом, и действительно много из того, что говорит теперь Плеханов, кадеты могут приветствовать. Жаль только, что он этого не сказал, когда к.-д. были в одиночестве. Неисправимыми могут оказаться только большевики, а потому их удел – попасть в исторический музей».

Благодарим за комплимент, неловкий г. Струве! Да, мы попадем в тот исторический музей, имя которому: «история революции в России». Наши большевистские лозунги, большевистский бойкот булыгинской Думы, большевистские призывы к массовой стачке и восстанию (еще на III съезде) связаны неразрывно и навсегда с октябрьской революцией в России. И это место в музее мы используем даже в течение самых долгих (на худой конец) лет или десятилетий реакции, используем, чтобы воспитывать в пролетариате ненависть к предательской октябристско-кадетской буржуазии, воспитывать презрение к интеллигентской фразе, к мелкобуржуазной хлюпкости. Это место в музее мы используем, чтобы при всяких, даже самых худых политических условиях, проповедовать рабочим непримиримую классовую борьбу, учить их готовиться к новой революции, – более независимой от половинчатости и дряблости буржуазии, более близкой к социалистической революции пролетариата.

А ваше место в музее, почтеннейший г. Струве, – место ликующих и праздноболтающих в моменты торжества контрреволюции. В такие моменты вы всегда будете иметь повод ликовать – ликовать вследствие того, что революционеры пали, сраженные в борьбе, и сцена принадлежит либералам, которые пали добровольно, легли ниц перед врагом, чтобы ползком ползти «применительно к подлости».

Если революции, вопреки нашим ожиданиям, не суждено подняться еще раз, не суждено вырвать власть у царской шайки, – вы долго будете героем контрреволюции, а у нас будет одно «место в музее», зато хорошее место: место октябрьской народной борьбы. А если революция, как мы верим, поднимется еще раз, – от жалких кадетов в неделю не останется и следа, борьба масс пролетариата и разоренного крестьянства пойдет опять под большевистскими лозунгами. Революция может только лежать в прахе при гегемонии кадетов. Она может побеждать только при гегемонии большевистской социал-демократии.

«Пролетарий» №11, 7 января 1907 г.

Печатается по тексту газеты «Пролетарий»

Доклад на конференции Петербургской организации РСДРП по вопросу об избирательных соглашениях на выборах во II Государственную Думу[127 - Общегородская и губернская конференция петербургской организации РСДРП собралась 6 (19) января 1907 года в Териоках. Конференция конституировалась в составе 70 делегатов с решающим голосом (42 большевика и 28 меньшевиков). С совещательным голосом присутствовали 4 представителя меньшевистских ЦК и ЦО, по одному представителю от Петербургского комитета РСДРП и редакции большевистской газеты «Пролетарий» и другие. При проверке мандатов оказалось, что в некоторых подрайонах, от которых прошли в основном меньшевики, было нарушено постановление Петербургского комитета, требовавшее, чтобы выборы делегатов на конференцию происходили обязательно после обсуждения членами партии вопроса о том, следует ли заключать соглашения с кадетами. Такие мандаты конференция признала недействительными. Конференция большинством голосов отвергла предложение представителя ЦК разделить конференцию на две части (городскую и губернскую) применительно к существующим избирательным округам, так как оно было направлено на создание искусственного преобладания меньшевиков на конференции. Эти решения меньшевики использовали как повод для того, чтобы порвать с революционной социал-демократией и пойти на сделку с кадетами; они ушли с конференции и этим раскололи петербургскую организацию накануне выборов.Оставшиеся делегаты постановили продолжать работу конференции. Доклад по вопросу об избирательных соглашениях на выборах в Думу был сделан Лениным. После обсуждения доклада конференция подтвердила «Особое мнение», внесенное большевиками на Второй конференции РСДРП («Первой Всероссийской») (см. настоящий том, стр. 103–105). Конференция отвергла блоки с кадетами и приняла решение предложить на время выборов соглашение эсерам и трудовикам, при условии отказа с их стороны от всякого объединения с кадетами.Работа Петербургской конференции подробно освещена Лениным в брошюрах «Социал-демократия и выборы в Думу», ««Услышишь суд глупца»… (Из заметок с.-д. публициста)», в статьях «Избирательная кампания рабочей партии в Петербурге», «Выборная кампания социал-демократии в Петербурге», «Протест 31-го меньшевика» и др. (см. настоящий том, стр. 249–273, 274–292, 242–248, 293–301, 307–310).]. 6 (19) января 1907 г. Краткий газетный отчет

Докладчик отмечает отсутствие в Петербурге черносотенной опасности, сказки о которой распространяются кадетами, чтобы склонить избирателей голосовать за них. Перед местной социал-демократией стоит вопрос о том, как освободить массы столичного населения от идейной гегемонии кадетов. Значительные слои городской бедноты, полупролетарского состава, еще колеблются между кадетами и социал-демократами. Кадеты подкупают их местечками в Думе, чтобы укрепить свое влияние на них. Вот почему, быть может, целесообразно войти в соглашение с революционно-демократическими партиями и группами, чтобы совместно подорвать влияние кадетов. Практическая же необходимость и возможность соглашения, а также формы его должны быть, по мнению докладчика, решены практическими работниками местной организации.

«Пролетарий» №12, 25 января 1907 г.

Печатается по тексту газеты «Пролетарий»

Избирательная кампания рабочей партии в Петербурге[128 - Статья «Избирательная кампания рабочей партии в Петербурге» напечатана в качестве передовой в № 1 большевистского органа «Простые Речи».«Простые Речи» — большевистская легальная еженедельная газета; издавалась в 1907 году в Петербурге при ближайшем участии В. И. Ленина. Всего вышло три номера: № 1 – 14 (27) января, № 2 – 21 января (3 февраля), № 3 – 30 января (12 февраля). Кроме названной статьи в газете были напечатаны статьи Ленина «Выборная кампания социал-демократии в Петербурге» (№ 2), «Выборы по рабочей курии в Петербурге» и «Борьба с.-д. и с.-р. на выборах в рабочей курии в С.-Петербурге» (№ 3). Газета была запрещена царским правительством.]

Состоялась третья – за последний год – конференция всей петербургской организации Российской социал-демократической рабочей партии. Первая конференция решала вопрос о выборах в виттевскую Думу, в феврале 1906 г., вторая – вопрос о поддержке требования думского министерства, в июне 1906 г., третья – об избирательной кампании во вторую Думу, в январе 1907 г.

Крупные политические вопросы буржуазные партии решают от случая к случаю, простым постановлением той или иной партийной «инстанции», за кулисами изготовляющей для народа разные политиканские рецепты. Только рабочая с.-д. партия осуществляет на деле демократизм в организации, несмотря на все громадные трудности, – даже тяжелые жертвы, с которыми связано это для нелегальной партии. Только рабочая с.-д. партия взвешивает перед каждым крупным политическим шагом принципиальное значение его, не гоняясь за одним минутным успехом, подчиняя свою практическую политику конечной цели полного освобождения труда от всякой эксплуатации. Только рабочая партия, идя на бой, требует от всех своих членов обдуманного, прямого и ясного ответа на вопрос, делать ли известный шаг и как именно его делать.

И последняя конференция петербургской организации была основана на демократическом представительстве всех членов партии. При этом выборы делегатов должны были происходить на основе опроса всех выбирающих, как смотрят они на соглашения с кадетами. Без сознательного ответа на злободневный вопрос тактики демократизм выборов на конференцию был бы пустой и недостойной пролетариата игрой.

Первая страница газеты «Простые Речи» № 1, 14 января 1907 г. с передовой статьей В. И. Ленина «Избирательная кампания рабочей партии в Петербурге» (Уменьшено)

Вот резолюция, принятая конференцией:

Принимая во внимание, что 1) самостоятельность избирательной кампании является безусловно обязательной для социал-демократии, как классовой партии пролетариата, во всех случаях, когда нет налицо особых и исключительных условий; 2) что до сих пор Спб-ская социал-демократия с ПК во главе ее вела вполне самостоятельную избирательную кампанию, оказывая влияние на все слои трудящегося населения, как стоящие на выдержанной пролетарской точке зрения, так и не вполне еще освоившиеся с ней; 3) что в настоящее время, за две недели до выборов, выясняется уже, что в СПБ незначительны шансы правых партий, значительными же считаются (главным образом, в силу традиции) шансы кадетов; перед РСДРП особенно настоятельно выдвигается поэтому задача приложить все усилия, чтобы подорвать гегемонию кадетов в центре, на который обращено внимание всей России; 4) что среди широких слоев городской трудящейся бедноты, не стоящих еще на пролетарской точке зрения и способных повлиять на исход выборов в городской курии, замечается колебание между стремлением голосовать левее кадетов, т. е. освободиться от руководства предательской либерально-монархической буржуазии, и стремлением обеспечить себе хотя бы небольшое число депутатов-трудовиков в Думе посредством блока с к.-д.; 5) что среди колеблющихся трудовых партий замечается стремление оправдать блок с к.-д. на условии получения одного или во всяком случае не более двух мест из шести мест столицы, оправдать тем, что с.-д. несогласны ни при каких условиях вступить в соглашение с несоциал-демократическими слоями городской бедноты против либеральной буржуазии, конференция постановляет: 1) сообщить немедленно СПБ комитету партии с.-р. и комитету Трудовой группы, что Петербургский комитет РСДРП готов войти в соглашение с ними под условием незаключения ими никаких соглашений с кадетами; 2) условия соглашения: полная самостоятельность соглашающихся партий в отношении лозунгов, программ и тактики вообще. Распределение шести мест в Думе следующим образом: два места рабочей курии, два – социал-демократам, одно – социал-революционерам и одно – трудовикам; 3) ведение переговоров конференция поручает своему Исполнительному органу; 4) по губернии, на основании тех же принципиальных соображений, допускаются по местам соглашения с с.-р-ами и трудовиками.

Примечание. Относительно партии н.-с. (трудовая или народно-социалистическая партия) постановляется: Исходя из того факта, что позиция этой партии является уклончивой в отношении к основным вопросам внедумской борьбы, конференция считает допустимым соглашение с социалистами-революционерами и трудовиками лишь при отсутствии соглашения между ними и партией н.-с.

Три основные пункта выдвигаются при рассмотрении этой резолюции. Во-1-х, безусловный отказ от всяких соглашений с кадетами. Во-2-х, непреклонная решимость с-д. выступать с самостоятельными списками при каких бы то ни было условиях и, в-3-х, допущение соглашений с социалистами-революционерами и трудовиками.

Отвергнуть соглашения с кадетами было прямым делом рабочей партии. Как только начались предвыборные собрания в Петербурге, – сразу выяснилось для всех, что правы были революционные с.-д., которые говорили: криками о черносотенной опасности морочили головы пустым и беспринципным людям наши либералы, чтобы отвлечь от себя действительно грозящую им опасность слева. Мелкие полицейские проделки правительства, обкрадывание избирателей из бедноты посредством сенатских разъяснений, все это не могло изменить настроение массы избирателей (100, 120 или 150 тысяч избирателей – все равно). А это настроение массы ясно сказывается на собраниях – настроение левее кадетов.

Конечно, черносотенная опасность может состоять не в черносотенном голосовании массы избирателей, а – в черносотенно-полицейском аресте левых избирателей и выборщиков. Говорят же, и упорно, о том, что теперешняя сравнительная «свобода» (вздохнуть позволили – в России уже свободой зовут!) предвыборных собраний есть провокация правительства, намеревающегося арестовать видных ораторов и выборщиков. Но нетрудно понять, что против такой черносотенной опасности нужны совсем не блоки с к.-д., нужна готовность масс к борьбе, не укладывающейся в рамки так называемого парламентаризма.

Второе: конференция решила, как и следовало ожидать, что самостоятельную кампанию с.-д. ведут в столице во всяком случае. Они могут предложить то или иное соглашение другой партии, но к полной самостоятельности мы готовились раньше и готовы теперь. Соглашение при таких условиях является на деле, с точки зрения всей избирательной кампании в целом, – исключением; самостоятельность социал-демократии – правилом.

Третье. Конференция предложила соглашение с.-р. и трудовикам на условии отделения их от кадетов и от кадетствующих энесов (н.-с.) – затем на условии предоставления двух мест рабочей курии и деления остальных четырех мест пополам.

В основе такого предложения лежит принципиальное выделение известных партий по их отношению к внедумской борьбе, которая завтра же может встать на очередь дня. Социал-демократия, обставляя принципиальными условиями свой сговор с другими партиями, дает таким образом материал для пропаганды и агитации перед массами относительно истинного характера различных партий. Социал-демократия считается с теми особенностями создавшегося в Петербурге положения, когда кадеты ведут за собой на поводу массу городской мелкой буржуазии, настроенной «по-трудовически». Мы не можем при таких условиях пренебрегать задачей: подорвать эту гегемонию кадетов, помочь трудящемуся люду сделать шаг, — небольшой, конечно, но имеющий несомненное политическое значение – шаг к более решительной борьбе, к более ясным политическим идеям, к более определенному классовому самосознанию.

И этого результата мы добьемся своей агитацией, всей постановкой нашей избирательной кампании, добьемся во всяком случае, каков бы ни был ответ трудовиков и с-р. на наше предложение. Нам не к чему пускаться в те или иные расчеты, чтобы определить вероятность положительного и отрицательного ответа. Наше внимание не может быть устремлено на это. Нам важна основная, при тех и других частных возможностях неизменная политика пролетариата: обманчивым иллюзиям мирной борьбы и конституционных игрушек мы противопоставляем ясный анализ задач внедумской борьбы, надвигающейся в силу хода событий. Мелкобуржуазным слоям городского и деревенского трудящегося люда мы говорим: есть только одно средство помешать неустойчивости и колебаниям мелкого хозяйчика. Средство это – самостоятельная классовая партия революционного пролетариата.

«Простые Речи» № 1, 14 января 1907 г.

Печатается по тексту газеты «Простые Речи»