Полное собрание сочинений. Том 14. Сентябрь 1906 – февраль 1907

«Так как вместе с тем (т. е. вместе с образованием оппозиционного блока из кадетов, м-ков и н.-с.) уменьшилось количество претендентов на думские места, то, может быть, при новой комбинации окажется возможным принять предложение партии народной свободы и ограничиться двумя местами из шести. Конечно, теперь в этом предложении придется, по всей вероятности, сделать некоторое изменение. Место, которое предназначалось для лица, избранного рабочей курией, после решения конференции, очевидно, уже не может быть предоставлено рабочему-большевику. При новом составе блока меньшевики могли бы смотреть на это место, как на свое законное достояние. Другое место из числа двух, уступаемых партией народной свободы, в таком случае осталось бы за народно-социалистическим блоком».

Превосходная сделка! Можно поздравить кадетов с дешевой покупкой! Все за те же два «уступаемых» местечка приобрести себе и все мелкобуржуазные партии, и мелкобуржуазную часть рабочей партии, – и притом за счет рабочих!

Рабочие должны потерять право на своего представителя от рабочей курии вследствие того, что меньшевики отказались от социал-демократов и стали умеренно-социалистической партией (по оценке «Речи»), вошли в оппозиционный блок. Рабочие Петербурга теряют предоставленное им кадетами право распоряжаться своим местом потому, что меньшевики пошли не за революционными с.-д., а за кадетами. За «сделочку» с кадетами меньшевики получают «уступочку» не за счет кадетов, а за счет рабочих… Какой великолепный образчик буржуазных уступок «народу»! Поборникам «народа» буржуазия готова дать местечко, если эти поборники переходят на сторону буржуазии…

Уполномоченные и выборщики от рабочей курии, наверное, увидят теперь, какие выгоды — не только принципиальные, но и практические – несет с собою для них соглашение с кадетами. Не ясно ли, что кадеты давали (не дают, а давали) одно место рабочей курии вследствие искреннего сочувствия их интересам действительной свободы действительно народа, а вовсе не ради привлечения на сторону буржуазии темной, нуждающейся массы?

«Услышишь суд глупца»… (из заметок с.-д. публициста)[132 - Брошюра ««Услышишь суд глупца»… (Из заметок с.-д. публициста)» была напечатана в Петербурге в январе 1907 года издательством «Новая дума» в легальной большевистской типографии «Дело». Вскоре почти все экземпляры брошюры были конфискованы полицией. В 1912 году брошюра была запрещена царским правительством.]

Петербург, 15 января 1907.

Буржуазная печать судит и рядит по поводу решения Петербургской с.-д. конференции. Общий хор либералов, – начиная с чопорно-официальной «Речи» и кончая уличным листком «Сегодня»[133 - «Сегодня» — ежедневная вечерняя либерально-буржуазная газета; выходила в Петербурге с августа 1906 по январь 1908 года. Газета отличалась обилием хроникального материала и слабым освещением политических вопросов. Ленин называл «Сегодня» бульварной газетой.], – ликование по поводу раскола, производимого меньшевиками, торжество по поводу возврата этих блудных сынов «общества» в лоно «оппозиционного блока», по поводу освобождения их из-под влияния «революционных иллюзий».

Социал-демократам, которые действительно стоят на стороне революционного пролетариата, не мешает поставить вопрос:

А судьи кто?

Возьмем едва ли не лучшего из судей – газету «Родная Земля»[134 - «Родная Земля» — еженедельная газета, занимавшая позицию, близкую к трудовикам; издавалась в Петербурге с января по апрель 1907 года. Вышло 15 номеров. В газете сотрудничали кадеты. Газета была запрещена царским правительством.] от 15 января. Направление этой газеты, несомненно, левее кадетского. По всем данным, можно назвать это направление трудовическим. Как на документальное подтверждение такой политической характеристики, можно указать на сотрудничество в этой газете г. Тана. Г. Тан значится в опубликованном списке членов организационного комитета «трудовой (народно-социалистической) партии».

Итак, судьи – трудовики.

Они осуждают большевиков и одобряют, подобно кадетам, план меньшевиков. В отличие от кадетов, они хотят только, чтобы в общем блоке всех левых партий кадетам было предоставлено не более 2–3, мест.

Таков приговор. Посмотрите мотивы.

«В центре спора, несомненно, стоит вопрос о том, существует или нет в Петербурге черносотенная опасность».

Неправда. Если вы беретесь судить большевистскую социал-демократию в передовой статье политической газеты, вы обязаны знать то, о чем вы судите. Вы сами говорите в той же передовой: «спор, возгоревшийся в настоящее время около резолюций (социал-демократической) конференции, представляет несомненный общественный интерес». Кто выражает желание публично участвовать в интересующем всех споре и обнаруживает сразу незнание «центра» спора, тот рискует получить в лицо наименование не из лестных…

Революционная социал-демократия много раз уже во всех своих неоднократных политических заявлениях разъясняла и подчеркивала, что «центром» споров о тактике во время выборов нельзя считать вопрос о так называемой черносотенной опасности.

Почему нельзя? Потому, что тактика рабочей партии во время выборов должна быть лишь применением к одному частному случаю общих основ социалистической тактики пролетариата. Выборы представляют из себя лишь одно и притом далеко не самое важное, не самое существенное (особенно в революционную эпоху) поприще борьбы социалистического пролетариата за свободу и за уничтожение всякой эксплуатации. Кроме борьбы посредством избирательных бюллетеней, существует еще – и неизбежно разгорается в революционные эпохи – борьба иного рода. Об этой иной борьбе склонны забывать мнящие себя образованными интеллигенты, у которых сочувствие свободе сидит не дальше, как на кончике языка. О ней склонны забывать мелкие хозяйчики, которые стоят в стороне от самой острой и повседневной борьбы с капиталом и его прислужниками. Но об этой борьбе не забывает пролетарий.

И поэтому для сознательного пролетария тактика во время выборов может быть лишь приспособлением к особой, именно избирательной, борьбе его общей тактики, а ни в каком случае не переменой основ его тактики, не передвижением «центра» этой тактики.

Основы социалистической тактики во время революции состоят в том, чтобы передовой класс, пролетариат, шел во главе народной революции (происходящая теперь в России революция есть буржуазная революция в том смысле, что завоевание всей свободы и всей земли народу нисколько не избавит нас от господства буржуазии; ясно, что такой общественно-экономический характер революции не мешает ей быть народной революцией). Передовой класс должен поэтому неуклонно разоблачать перед всеми массами лживость всяких надежд на переговоры и соглашения со старой властью вообще, на соглашение помещиков и крестьян в земельном вопросе в частности. Передовой класс должен самостоятельно вести линию неуклонной борьбы, поддерживая лишь тех, кто действительно борется, лишь в той мере, в какой они борются.

Таковы основы социалистической тактики, предписывающие рабочей партии классовую самостоятельность, как правило, сотрудничество и соглашение только с революционной буржуазией и только как исключение.

Либералы не понимают этих основ с.-д. тактики. Им чужда идея классовой борьбы, их отталкивает противопоставление сделок и переговоров – народной революции. Но социал-демократы в принципе все, и большевики и даже меньшевики, признают основы этой тактики. Гг. трудовики, которые берутся вести политический орган, не зная азбуки в современных тактических вопросах социализма, могут прочитать об этом хотя бы в избирательной платформе с.-д. партии – платформе меньшевиков, преобладающих в ЦК.

«Граждане, говорит эта платформа, в Думу надо выбирать таких людей, которые хотят не только для России свободы, но стремятся помочь народной революции для завоевания этой свободы… Большинство первой Думы, руководимое партией «народной свободы», надеялось добиться свободы и земли путем мирных переговоров с правительством… Выбирайте же, граждане, борцов революции, которые вместе с вами будут продолжать великое дело, начатое в январе, октябре и декабре прошлого (1905) года».

«Центр спора», в котором ничего не поняли наши трудовики, состоит в том, допустимы ли принципиально соглашения с кадетами с этой точки зрения. На этот вопрос Петербургская с.-д. конференция ответила, вслед за 14-ю делегатами Всероссийской конференции (РСДРП), отрицательно. Соглашения с партией сделок и переговоров с старой властью недопустимы. Союзниками в «народной революции» кадеты быть не могут. Присоединение их к «борцам революции» не усиливает, а ослабляет борцов, работу которых тормозят кадеты, выступающие теперь прямо против борьбы, против всяких революционных лозунгов.

Не заметив этого принципиального отношения большевистской социал-демократии к кадетам, наши судьи «слона» не заметили.

Эти трудовики всецело находятся под идейным влиянием либеральной буржуазии. Для них выборы заслонили все, результаты выборов заслонили дело просвещения масс в ходе выборной кампании. Они понятия не имеют о том, что полная ясность, определенность, недвусмысленность избирательной агитации имеет громадное значение для верного своим принципам социал-демократа, который останется верен своей революционной позиции, хотя бы его соблазняли перспективой получить местечко в Думе, хотя бы его пугали перспективой остаться в столице без мандата в Думе. Трудовики же забыли все принципы, забыли все основные задачи революции, поддавшись либеральной перепалке: они ничего не видят, ничего не понимают, ни о чем не заботятся и бормочут только – «одно место, два места, три места!».

«…Центр вопроса… существует ли в Петербурге черносотенная опасность…»

Итак, черносотенную опасность вы сводите к опасности черносотенной победы на подделываемых правительством выборах! Поймите же, господа, что, ставя так вопрос, вы признаете правительство уже окончательно победившим, а дело свободы, о которой вы болтаете, уже окончательно проигранным! Вы не видите сами и мешаете народным массам видеть ту реальную черносотенную опасность, которая проявляется не в голосованиях, а в определении условий голосования (сенатские разъяснения и предстоящая отмена избирательного закона 11-го декабря), в уничтожении результатов голосования (разгон Думы). Вы становитесь всецело на пошлую либеральную точку зрения, ограничивая свои помыслы – и помыслы сбиваемых вами с толку народных масс – борьбой на почве поддельного и подделываемого закона. Черносотенной опасности в виде возможного ареста всех выборщиков вы не видите. То, что от вас и всецело от вас зависит, – то, что дает во всяком случае прочное и существенное приобретение революции, именно: развитие революционного сознания масс вполне выдержанной агитацией, это вы теряете. А то, за чем вы хотите гоняться, зависит от столыпинских проделок, от нового разъяснения сената, от нового полицейского нарушения закона о выборах. Следовательно, вы совершенно так же боретесь с «черносотенной опасностью», как французские буржуазные республиканцы борются с монархической опасностью: именно – посредством укрепления монархических учреждений и монархической конституции в республике. Ибо, поселяя в народе мысль, что черносотенная опасность состоит в опасности черносотенного голосования, вы укрепляете невежество самых неразвитых масс относительно действительного источника и действительного характера черносотенной опасности.

Но пойдем дальше. Допустим, что дальнейших сенатских разъяснений относительно выборов и выборщиков не будет. Перейдем к вопросу о победе тех или иных партий на голосовании в Петербурге при данной избирательной системе.

Трудовики не могут отрицать, что правые партии сильно скомпрометированы, что союз 17 октября терпит поражения, одно позорнее другого, что «в последнее время октябристы совсем притихли, ошеломленные тяжелыми ударами слева», что «общество полевело».

Но… Щедрин давно уже переводит на общепонятный язык это либеральное российское «но» – не растут уши выше лба, не растут! – но «технические затруднения», «не посылают литературы», «не дают бюллетеней», «полицейские стеснения»…

Вот она, психология российского интеллигента: на словах он храбрый радикал, на деле он подленький чиновник.

От полицейских стеснений должны помочь блоки с кадетами! Почему же не с октябристами, которые «хотят» конституции и которые гарантированы от «стеснений»? Поистине, российская политическая логика: избирательные соглашения, как средство борьбы против непосылки почтой литературы, против невыдачи бюллетеней… Против чего вы боретесь, господа?

– Против тех «законов», на основании которых производятся полицейские безобразия и объявляются «незаконными», не получающими бюллетеней, известные партии. – Как же вы боретесь?

– Ну, конечно, посредством соглашения с партией, которая либо получит бюллетени от мирнообновленцев, либо войдет еще в сделку со Столыпиным до Думы, либо останется тоже без бюллетеней!

Русский чиновник (в 20 лет радикал, в 30 либерал, в 40 просто чиновник) привык либеральничать в 4-х стенах и показывать кукиш в кармане. Избирательную кампанию он тоже рассматривает с точки зрения кукиша в кармане. Нужно ли влиять на массы? Пустяки, ведь почта не пересылает нашей литературы.

Не следует ли издавать и распространять литературу помимо «почты» и подобных ей учреждений?

– Пустяки! Это старые революционные иллюзии, не соответствующие «широкой» конституционной работе. Широкая конституционная работа состоит в том, чтобы надуть начальство: «они» будут меня среди с.-д. или с.-р. искать, а я в кадетском списке спрячусь так, что меня не разыщут! Правительство будет меня искать, как революционера, а я надую и правительство, и революционеров, я перебегу в «оппозиционный блок». Вот я какой хитрый!

– Но не выйдет ли отсюда, о, почтенный политический деятель, что вы надуете и массы, которые перестанут отличать вас от «оппозиции» коленопреклоненных либералов?

– Пустяки! Какие там еще массы… ну, дадим местечко рабочей курии… И потом, с известной точки зрения мы все за свободу… революция стала общенациональной… кадеты тоже готовы бороться по-своему…

Спрашивается, кроме полицейских соображений есть ли у наших трудовиков политические соображения? Есть. Они состоят в том, что надо приспособляться не к энергичному и подвижному, а к сидящему дома, забитому или сонному избирателю. Слушайте, как рассуждает «левая» газета:

«По настроениям митингов нельзя еще судить о настроении всей массы избирателей… На митингах бывает не более

/

части всех избирателей – конечно, наиболее энергичных и живых, подвижных людей».

Поистине, достаточное основание, чтобы плестись в хвосте наименее энергичных, наиболее мертвых, неподвижных кадетских избирателей! Трагедия российского радикала: он десятки лет вздыхал о митингах, о свободе, пылал бешеной (на словах) страстью к свободе, – попал на митинг, увидел, что настроение левее, чем его собственное, и загрустил: «трудно судить», «не более

/

», «поосторожнее бы надо, господа!» Совсем как пылкий тургеневский герой, сбежавший от Аси, – про которого Чернышевский писал: «Русский человек на rendez-vous»[51 - Свидание. Ред.].

Эх, вы, зовущие себя сторонниками трудящейся массы! Куда уж вам уходить на rendez-vous с революцией, – сидите-ка дома; спокойнее, право, будет; и дела не придется иметь с этими опасными «наиболее энергичными и живыми, подвижными людьми». Вам под стать неподвижные обыватели!

А, может быть, вы теперь на простеньком примере и смекнете, в чем «центр спора» из-за соглашения с кадетами?

Именно в том, почтеннейший, что обывателя мы хотим встряхнуть и превратить в гражданина. А для этого надо заставить его сделать выбор между обывательской политикой раболепствующего перед (тьфу! тьфу!) «конституцией» кадета и между революционной политикой социалистического пролетариата.

«Блок всех левых партий» есть потопление «одной десятой наиболее энергичных и живых, подвижных людей» в массе равнодушных, спокойных, сонных, есть подчинение желающих бороться (и способных в решительную минуту увлечь за собой массы) желающим так же неприлично лояльничать, как кадеты в первой Думе, так же торговаться с Столыпиным и подло перебегать на его сторону, как кадет Львов.