Мертвые не умеют смеяться

И может быть в этот самый момент, неприятельский гранатометчик ловил в прорезь прицела их грузовик или снайпер выцеливает через стекло кабины водителя или его.

Но черт возьми – что за мысли лезут ему в голову? Откуда тут гранатометчики или снайпера? Их возможные противники в Москве ничем кроме длинных языков не вооружены.

В салоне бронетранспортера царил полумрак, тускло подсвеченный синим плафоном боевого освещения.

Монотонно гудел за перегородкой мотор, нагнетая в салон сухое тепло.

На проселке машина мягко покачивалась и десяток солдат, одетых в неудобные, сковывающие движения бронежилеты, покачивались в такт. Ссутулившись, насколько позволял бронежилет, сержант Клыков которого по привычке хочется назвать прапорщиком. Судя по выражению лица его укачало. Торопцева тоже мутило, но останавливать же из-за этого всю колонну, и справляться с приступами тошноты приходилось внушая, что и самочувствие ничего, и вообще все здорово… Пока помогало…

Дремлет Сергей, неловко запрокинув стриженную под «первый номер» голову на спинку кресла, на коленях покоится каска, обтянутая маскировочной сеткой. Автомат, приставленный к сидению, от тряски сползает и валится на днище. Приоткрыв мутноватые глаза, рядовой нашарил его вялой рукой, и вернул на прежнее место…

Торопцев ему безотчетно симпатизировал – этому неглупому «молодому» парню в котором интуитивно чувствовался крепкий внутренний стержень.

Опять же – хотя в армию попал по глупости – но не дурак – хоть при случае есть кому стенгазету оформить. А то контингент все больше такой, что считает будто «Преступление и наказание» – это приложение к УПК. Вопрос – не подведет ли если что? «Если – что?» Торопцев нервно поежился – у него было твердое ощущение – никакие это не маневры и даже не операция устрашения. Что – он понять не мог – что бы не лезло в голову, все было слишком фантастическим.

Радист – ефрейтор Дубов между тем вертел верньеры рации – старой транзисторной, наверное еще мэйд ин ЮССР.

– Про что – там слышно? – спросил пробудившись от полудремоты Сергей.

– Да – станция ФМ-шная какая-то – бросил ефрейтор. О сексуальной революции и нетрадиционной ориентации рассуждают…

– Где ориентации?! – не открывая глаза промычал закемаривший Клыков.

– В жопе, – исчерпывающе пояснил Дубов.

– Разговорчики – кинул ни к кому не обращаясь лейтенант.

Они миновали какой-то поселок.

… Мимо поплыли дома, редкие люди, спешившие по своим делам. Проехав мимо строения с тускло освещенными витринами, и надписью почему-то готикой: «Мини-маркет… Затем колонна втянулась в лес – и лишь темные ели стояли вокруг, сжимая ленту проселка как угрюмые стражи…

* * *

Телетекстовая строка «Гламур-ТВ»

Предновогоднее предложение – самые вкусные холодные супы в ресторанах Москвы…

Секс и алкоголь: найден рецепт безумной страсти…

Как выглядят знаменитости без одежды…. Фото от знаменитых папарацци…

Беспрецедентные распродажи в бутиках Москвы. Адреса, фото, цены…

Названа самая роскошная сеть отелей в мире…

Самые сексуальные топ-модели современности…

* * *

«Радио-консалтинг»

Всемирный банк опубликовал доклад, посвященный росту числа трудовых мигрантов в разных странах. Россия заняла в рейтинге одно из лидирующих положений по обоим параметрам. Согласно докладу, по итогам этого года в страну мигрируют примерно более 12 млн гастарбайтеров.

* * *

Подмосковье. 25 декабря 201…года. Три часа до времени «Ч»

– Черт, лезут под колеса! – Андрей резко вывернул руль, объезжая мужичка с плакатом на груди, в последние дни набившим оскомину: «Правительство коррупционеров и гэбнюков – в отставку!». Эти пикетчики с плакатами бродили чуть не по всему центру Москвы согласно заявленной вожаками «молекулярной теории» (что это такое они разумеется не слышали, но Андрей знал из интервью чина Московского ГУВД что ходить с плакатами законы не запрещают)

– А ты на дорогу чаще посматривай, а не на Элькины коленки! – ехидно вставил Борис. – А то переедешь какого-нибудь шизика – Новый Год в ментуре будем встречать. В смысле – в гостях у полицаев. А я их не люблю – у меня еще прадедушка полицаев убивал! – он хохотнул.

– Пусть под колеса не лезут, – огрызнулся молодой человек, и в самом деле бросая в зеркало заднего вида плотоядный взгляд на обтянутые натуральным шелком дорогущих итальянских чулок, открытые любому нескромному взгляду, круглые колени развалившейся на заднем сиденье джипа Элеоноры Климовой.

– А дорога-то сегодня – класс! – сменил тему Борис, по реакции «водителя» смекнув, что тот уже успел «задвинуться коксом» и теперь ему сам черт не брат. – Ни пробок, ни ментов… Еще бы светофоры гадские отключили – именины сердца.

– Ага! – охотно откликнулся Андрей. – Видали, – кивнул он на спидометр. – Соточка! На МКАДе так не разгонишься. Оппозиция – я тебя люблю! – в избытке чувств, крикнул он, отпустив на миг руль и похлопав ру-ками.

Джип, едва не отрываясь от дороги, словно истребитель от взлетной полосы, пересек МКАД и, все наращивая скорость, влетел на территорию Московской области.

Тема отсутствия надоевших всем пробок недолго занимала ребят: как и большинство молодых людей их возраста их интересовали лишь те проблемы, что непосредственно их касались. С глаз долой – из сердца вон! Вот если бы пришлось тащиться в сплошном потоке нетерпеливо сигналящих авто со скоростью пешехода, тогда да. А так…

– Долго еще до этой твоей дачи? – недовольно спросил Андрея Борис, когда позади остался очередной поворот к дачно-коттеджному поселку, в последние годы облепившие эту оживленную обычно трассу, как опята пенек. – А то будем так до Нового Года кататься… Антошка – у тебя фляжка с коньяком всегда с собой. Дай хлебну!

– Да близко уже. Еще минут сорок… – Андрей лихо объехал автомобиль, который какой-то идиот припарковал прямо на проезжей части. – Успеешь еще нажраться – бочка бездомная!

– Бездонная, – машинально поправила Элеонора.

– Именно что бездомная!

– Ты меня не учи, – засопел Борис, не любивший, когда его желания не исполнялись в момент их возникновения в стриженной ежиком лобастой голове. – Антоха!

– Ребята, а какие тут места, – позволила себе встрять в разговор друзей Лена, понимая, что назревает ссора и необходимо ее разрядить. – Прямо тайга дикая! – она махнула рукой, указывая на пролетающий с обеих сторон дороги еловый лес, кажущийся дремучим – вот-вот Баба-Яга на трассу выйдет – с помелом своим да котом черным.

– Что есть – то есть! – снисходительно бросила Элеонора Климова, поддержав Елену. – Таки права госпожа Горелова – леса не хуже чем у меня дома, в родной Сибири!

Елена улыбнулась в ответ на подтрунивание подруги. И в самом деле, красивая той особой знойной «левантийской» красотой, что была бы весьма уместна где-нибудь на берегах Мертвого моря, Элеонора была родом из Красноярска, где ее отец заправлял нехилой энергетической компанией, снабжавшей электричеством территорию, сопоставимую если не с Францией, то со всем Бенилюксом – непременно.

Ее лучшая подруга и без преувеличения – благодетельница.

Казалось, что вообще могло быть общего между наследницей сибирского энергобарона и дочерью спивающегося инженера и бывшей пианистки, деградировавшей учительницы музыки в крошечной провинциальной школы искусств, и продолжающей катиться вниз? «Госпожа Горелова», ха! Надо же!

Общеизвестно, что ныне в молодежных компаниях нет и тени прежнего советского демократизма о котором она читала или слышала от родителей или преподов. «Плейбои существуют в своем кругу, а плебеи – в своем» – как смеясь, говорила ей сама Элеонора. Но если таковая все же возникает, то уж тут симпатичной и неглупой плебейке следует раз и навсегда примирится со схемой, похоже, утвержденной свыше: представительница «золотой молодежи» оказывается лидером, а простолюдинка – сугубо ведомой.

Но Элеонора, к ее чести, довольно редко подкалывала Лену, видимо следуя старинной викторианской морали – «Джентльмен способен забыть о разнице между ним и слугой, если конечно о ней не забывает слуга». Наоборот – даже оказывала покровительство, с первого курса предупреждая о дурных компаниях, где девушку могут напоить чем-нибудь, а потом попользоваться всей кодлой, или от знакомства с парнем, имеющим привычку сажать подруг на «герыч», а потом «оформлять» за долги в эскорт-услуги. Да что говорить – ее нынешняя неплохая зарплата и, в общем-то устроенная жизнь – заслуга благоволившей ей Элеоноры.

Честно говоря, девушка до сих пор не очень понимала, что все таки стало причиной внимания к ней этой нетипичной сибирской красавицы, чьи черные как смоль волосы и нос с изящной горбинкой так не сочетались с окающим говорком, и зауральскими словечками. Всякими «однако», «блазниться» и «охально изобидели»…

Сперва Лена даже думала, что Элеонора, неоспоримая «королева курса» неравнодушна к своему полу, и не без тревоги ожидала поползновений с ее стороны по этой части. Нет, конечно, Лена была готова пойти навстречу подруге в любом случае – было бы глупо терять такой «счастливый билет» из-за, в общем-то, пустяков. Но, все же, эти специфические отношения с лицами своего же пола, ее ничуть не привлекали. Не с моральной, упаси Боже, стороны – с чисто физиологической. Хотя – было время, она черной завистью завидовала однокурснице Жанке Кленовой, удачно пристроившейся к богатой бездетной сорокалетней семейной паре, сперва – в виде сексуальной игрушки, пресытившихся нуворишей, а потом ими даже удочеренной.