Москва – Маньпупунёр (флуктуации в дольнем и горним). Том II. Схватка на плато Маньпупунёр

Абсолютное большинство людей всю жизнь ждут чуда, но только ничтожное число от них, его по-настоящему творит

Как вы помните, в конце 35 Главы мы расстались на том моменте, когда в Большой, или как его ещё называли не официально – Красный зал, по цвету кресел, прибыл Премьер и погас свет, начался Концерт Иль Дива.

Мои жалкие, увы, попытки передать то, воистину волшебное созвучие оркестра и изумительно подобранных голосов мужского квартета, никогда не смогут хоть в малейшей мере передать все чудо, сотворённое в переполненном зале.

Москвичи, избалованные лучшими мировыми образцами классического искусства, театра ли, музыкальной оперы и балета, литературы, да и кино, которых немало было собственно и создано в СССР и России, жаждали давно услышать этот квартет, самый коммерчески успешный в мире, согласно Книге Гиллеса. Да что там, этот самый Гиллес, кто хотя бы раз слышал по радио или посмотрел в Интернете их концерты в крупнейших городах мира, уже никогда не сможет даже близко сравнить их исполнение песен с кем-то другим. Абсолютно тоже, можно было смело сказать, об известных публике, кавер-версиях тех песен.

Андреа Бочелли и Сара Брайтман, Lady Gaga, Селин Дион и Барбара Стрейзанд, Элтон Джон, Beyonc, Алишия Киз, Кристина Агилера, Лара Фабиан и многие другие считали за честь спеть с ними и участвовать в концертах. На последних дисках, что быстро расходились, звучали, как старые песни в новой версии, так и новые дуэты с Элен Шегара, Лизой Энджели, Наташей Сен-Петор, Анггуан, Винсентом Никлю и другими исполнителями.

Так велико было притяжение их голосов, которые, как справедливо считали специалисты по вокалу, могли заменить собой целый хор, да и что там – оркестр.

Казалось, не было для них границ октав и предела сил модуляций голоса, трое из четырёх имели консерваторское образование. Четвёртый – Себастьен Изамбард, исполнитель, композитор и гитарист, ещё до того как стать одним из солистов Иль Дива занимал, со своими композициями, первые места во французских чартах.

Концерты группы «Il Divа» проходили на крупнейших концертных площадках мира под аккомпанемент лучших симфонических оркестров, световых эффектов и видеообразов. Исполняя в классическом оперном стиле композиции Альбинони Томазо, Эннио Морриконе, Фрэнка Синатры, Тони Брекстона и других знаменитых музыкантов на шести языках, солисты квартета получили безоговорочную любовь слушателей по всему миру. Числа фанатов их было не счесть. К тому времени они дали в 48 странах более 140 концертов. IL Divа выступили на церемонии открытия и закрытия FIFA World Cup 200_.

Те эмоции, что давали людям, четверо виртуозных вокалистов с внешностью сказочных принцев, одетых в элегантные костюмы от «Армани» не с чем было сравнить, казалось, сами боги спустились на землю и пели для людей. New York Art News писала – «Вчетвером они звучат так, как не поёт целая оперная труппа. Это Queen без гитар».

Их до сих пор считают продолжателями концепции исполнения классических хитов всемирно известным трио теноров – Каррераса (Carreras), Доминго (Domingo) и Паваротти (Pavarotti).

Фактически, тем кто, создал квартет, был Саймон Корелл – шотландский музыкальный продюсер. Концерт начался исполнением лирической песни – «My Heart Will Go On» (на итальянском). Затем продолжился – «I Will Always Love You» (на испанском), далее на английском – «I Can’t Help Falling In Love With You» и снова – «Alone» (на испанском).

До перерыва квартет исполнил десять песен, одну лучше другой, часть из них, были хорошо знакомы московскому зрителю и их исполнение, начиналось, и всегда заканчивалось такими бурными аплодисментами, что казалось публика, разобьёт ладоши в кровь. Все время на сцену несли цветы, ими были выложены уже две трети рампы и столы за кулисами.

После исполнения бесподобных Адажио и Исабель зал стоя отдал знак уважения таланту и тому музыкальному чуду, что творили эти четверо в зале. Хорош был и оркестр ой, как же он был хорош, не передать словами. Звукооператор, что находился посреди зала, окружённый креслами амфитеатра, звукорежиссёр тот, что сидел за пультами наверху, так сумели донести до зрителя звучание голосов и инструментов, что последние не мешали, но дополняли друг друга и, волшебство витало по залу, захватывало и всецело подчиняло себе.

Замечу, что выглядело уж совсем непривычно для московского и гос. чиновничьего бомонда, так это то, что не заверещал ни один телефон. Хотя этому могут быть разные причины и объяснения. Никто при исполнении мировых поп-хитов четвёркой не рассказывал соседу о перипетиях вчерашнего футбольного дерби «Динамо» – «Спартак», не бросился раньше всех на перерыв за блинами с икрой, как будто дома её не завались.

В общем, что там долго рассусоливать, хорошее настоящее искусство облагораживает людей, а это было не просто хорошее, это было высокое.

У доброй половины зала по телу ползли мурашки, особо экзальтированные молодые особы обеих полов разве что не визжали после исполнения – Регресса и Аллилуйя. Практически каждое исполнение заканчивалось выкриками с мест – Браво! Чуткие сердца солистов тоже в свою очередь, ощутив тёплое такое отношение зрителей к своему творчеству, отозвались и вытворяли голосами нечто невообразимое. Даже те, кто не очень разбирался в направлениях современной музыки, предпочитая модной нынче неоклассике, фортепьянные концерты Бетховена и фуги Баха, с одной стороны, и любители Рамштайн или стиля группы Моя Мишель, с другой, все были довольны, ибо прекрасно поняли – это Мастера с большой буквы.

Настя сидела, затаив дыхание, вся купаясь в волшебных волнах музыки. Если же случись такое – она тотчас прекратилась, скорее всего, расплакалась бы, словно кисейная барышня времён Некрасова и Тургенева, но к счастью это был всего-то лишь антракт, а за ним новые шедевры и чудеса. Она уже забыла про свой фурор на лестнице и жадные глаза молодых и не очень, когда и совсем – стариков, что оценивающе смотрели на неё, пока они с дядей шли к своим местам в первом, ближнем к сцене портере. Забыла о платье и драгоценностях, надетом на неё весьма приличном даже для среднего класса и выше достоянии, её всецело подхватило то воздушное состояние, что бывает у молодых девиц в ожидании настоящей взрослой любви, а не школьной, подростковой влюблённости. Она сейчас слушала божественный концерт и любила весь свет.

С таким настроением и вышла на перерыв, успев по ходу поблагодарить дядю, прижалась к нему бочком и снизу вверх глянув, сказала совершенно искренне – какой же ты у нас Валерий Викторович молодчина! Как Я рада, что попала сюда. На что тот, усмехнувшись, ответил, а как я то, рад, ты себе не представляешь.

Проводив её до фойе, младший из мужчин Вырубов (поскольку был младше её отца) оставил её на попечение одного из своих многочисленных знакомых, а сам, извинившись, отошёл, предупредив, что скоро вернётся. Просто он хочет переговорить, что называется на бегу, с одним важным господином и, сказав Au revoir, исчез, не забыв предупредить своего знакомого, чтобы тот проводил девушку до места в зале за № __ таким-то.

Знакомый представился как Юрий Павлович, и они с ним премило поболтали, оказался тот зам. гендиректора фундаментального института по рекультивации, заражённых радиацией земель и сельхозугодий. Говорили о музыке, солистах и затем оказалось и о любимом обоими художнике – примитивисте из Минска – В.А.Губанове. Тут и пропел «гудок заводской», приглашая зрителей вернуться в зал к началу второй части концерта. Так же галантно и ненавязчиво, но решительно Юрий Павлович взял Настёну под ручку и провёл к месту в партере, дядя ещё не вернулся с переговоров.

Поблагодарив Юрия, Настя даже пожалела, что тот не попросил у неё телефон, Юрий был весьма недурён собой, уже далеко не пацан, такой как её однокурсники, была в нем, чувствовалась некая сила голодного самца, так привлекающая женщин, как молодых, так и постарше. Короткие, абсолютно белые волосы ёжиком, светлая кожа и мужественное лицо, делали его похожим на прибалта или немца. Не только сам дядя, но и его знакомые по большей части были, как один, писаные красавчики. Знала бы она только, чем на самом деле занимался «прибалт».

Пребывая в целом-то в хорошем настроении, она конечно и не заметила, что к ней самой, и её спутникам проявляют повышенное внимание сразу несколько человек или даже групп, объединённых какой-то одной целью. Их с дядей издалека и реже вблизи снимали как фотографы из команды Сергея Смирнова, так и простые зрители. Несколько раз вблизи останавливались по очереди мужчины и дамы, хитрый Юрий, заметив это, из осторожности, каждый раз то находил повод переместиться по залу фойе, то просто закрывал её собой, якобы случайно.

Вели их профессионально и плотно, но это был расчёт на людей, пусть и с многолетней серьёзной подготовкой, но людей, а тут им предстояло столкнуться с чем-то иным, доселе не изведанным. Только те, что были ознакомлены с расшифровкой записи капитаном Морозовой рассказа старпера чекиста, в какой-то мере догадывались об истинных возможностях тех, кто сейчас был под колпаком спецслужб. Те из 1936 года легко могли в любой момент попросту смыться, испариться в прямом смысле этого слова, бесполезно также было в них стрелять и пытаться скрутить болевым приёмом, скорее это они могли связать узлом руки, ноги перворазрядника самбиста. Если эти из тех, то тогда совсем не понятно кто может с ними справится – надзорные за РПЦ?

Чего опасались наиболее опытные сотрудники и генерал, то и произошло. Фактически из-под носа ушёл «Баалу». До того на глазах многочисленных зрителей (к тому времени удалось получить изображение с внутренних и вообще всех камер наблюдения здания БКЗ, включая умывальник женского туалета, не до приличий) мило беседующий с каким-то хлыщом. «Установили кто это?». Стоял и вот так исчез! И закрутились в сторону увеличения угла обзора объективы камер большого и малого разрешения, замельтешили пару телевизионных операторов в зале фойе и Большом концертном, завертели головами вокруг себя десятки людей в разных одеждах обоего пола.

Хорошо успели записать их разговор и голоса, они автоматом пошли в «Копилку» – соответствующую первому уровню, базу данных ФСБ.

«Куда же он гад такой делся?». Звучало в головах всех заинтересованных лиц, пока один из операторов случайно не наткнулся на знакомую по многочисленным фото в журналах и передачах телевидения физиономию Ильи Подоварева, министра финансов довольно крупного региона страны. Чисто случайно, не знамо почему (как тут не припомнить божью руку Марадоны?), направил в его сторону микрофон. Это был специальный узконаправленный, что закупали по линии ПГУ (первого Главного управления СВР) и 2 ТУ (технического управления) во Франции, способный записать разговор беззубой старухи на триста метров в окруженье футбольных фанатов на новом Уэмбли. Он, убирая, фильтруя лишние шумы, подстраивался и выделял, усиливал нужный «базар» в автоматическом режиме. Таких было установлено в фойе, за сутки до прибытия первого лица, аж целых два.

Так вот, совершенно неожиданно – слава сисадминам и программистам Конторы, в гарнитуре Parrot оператора зазвенел звоночек, знакомый ему только по толстенной инструкции и паре проб, в период обучения и тренировок. Сигнал этот гласил, что обнаружен и идентифицирован, как разыскиваемый поисковой системой голос.

Уже на экране сначала другого оператора, а затем и мониторе генерала в зале руководства проведением оперативных мероприятий появился внизу бегущей строкой письменный ряд расшифровки звуков речи обоих собеседников и слева квадратики фото двух мужчин, в правом верхнем углу монитора мигала стрелка – нажмите (установочные данные на объект).

Запись шла автоматически, причём там же сразу разным цветом обозначались все материалы. Так окрас эмоций был представлен оттенками жёлтого колера. Степень правдивости того, что говорилось, цветами от зелёного до красного. А необходимые справочные данные в отдельных окнах (на ФИО, названия географических мест, населённых пунктов, номера МС, расписаний транспорта, ID-шные № и т.п.) по озвученной информации – чёрного и синего, все в режиме On-Line.

Техника рулит. Генерал, даже между делом поинтересовался, а с холодильника и телевизора, уже придумали, как снимать информацию? На что оператор совершенно серьёзно, чем, немало озадачил старого чекиста, ответил, что такие работы идут полным ходом.

Смартфоны, планшеты, приставки, компьютеры,
Всё круче и дальше уходит прогресс,
Настойчивы тренды IT, дистрибьюторы,
Апгрейда мозгов усложняя процесс.
Уже на пороге к открытию главному —
Искусственный разум, другой интеллект
И нано поэту, напишет как равному
Придирчивый критик однажды respekt.
Ругают детей, за стратегии, квесты,
Родители, школа, нелепые СМИ,
Не поняв того, что они повсеместно
На место игрушек и сказок пришли.
Жизнь тоже игра, только много сложнее,
И также Online прохождение ждёт,
А время покажет в сетях, что важнее,
Чьи рейтинги выше, а кто отстаёт.
Конечно, во всём и всегда нужна мера,
Для всех поколений вопрос не простой,
Но с каждым ANLIM укрепляется вера,
Что жизнь без компьютера – полный отстой.
Прости мне читатель, который не в теме,
Лечить бы тебя, только нет тех микстур,
Приветствую тех, кто назло своей лени,
Долбит по ночам кнопки клавиатур.

К сожалению, перехватить удалось немногое. Из того, что было озвучено уже после того, как запись также неожиданно, как и началась, закончилась, а вскоре и пропало изображение с камеры, работающей вместе с тем микрофоном (как потом выяснилось, архи надёжная аппаратура тривиально сгорела), выяснили только то, что господин Подоварев сегодня улетает. Прямо сейчас, до конца концерта и что к нему временно перейдут бразды правления иностранным фондом «Freedom peoples House» in London.

В окошках слева появилась информация о ближайших рейсах на Лондон и принадлежности Фонда – «Дом свободы людей» к одному из подразделений Мердока – Кит Руперт Мёрдок, родился 11 марта 1931 года, Мельбурн, Австралия. Австралийский и американский предприниматель, медиамагнат, владелец СМИ, кинокомпаний и издательств в США, Австралии, Европе, Латинской Америке и Азии.

И далее стрелка (подробнее). Позже, тройку минут спустя, сориентированные сотрудники, задействованные для наблюдения за объектами из тех, что были по разной надобности уже внутри неприступного БКЗ, обнаружили одного Подоварева, стоящим у окна фойе, недалеко от дверей. Тот давал указания о вылете на личном самолёте, через час в Париж, а оттуда, спустя сутки в Лондон.

Тут же, правда чуть после доклада сексота, на мониторе появилась справка о наличии у господина регионального министра финансов личного самолёта на стоянке в Шереметьево I.

Пока ещё люди иногда могли опередить технику, окружившую нас со всех сторон, она требовала знаний, навыков, тех же, кто не поспевал за её изменениями и усовершенствованиями, раз и навсегда жизнь выбрасывала за борт. Теперь уже, требовались не только знание ПК (персонального компьютера), но и сотни сопутствующих операционных систем, БИОСов и программ, утилит и органайзеров. БИОС это набор микропрограмм, реализующих API для работы с аппаратурой компьютера и подключёнными к нему устройствами. BIOS относится к системному программному обеспечению. И не только знать, а и уметь ими уверенно пользоваться. Смело оперировать тарабарщиной языка электронной техники и множественных гаджетов, которые лезли на уши, в уши, на глаза и руки, цеплялись за носки и кроссовки, и разве что в трусы не залезли, хотя как много мы ещё не знаем (это я вспомнил о рекламе вибраторов).

Но нам пора вернуться на концерт, уже отметив для себя, что «Ил-2», убыл, не испытав до конца блаженства – «Нечто дивного». Но все же, в который раз позволю себе небольшое отступление, не с тем, чтобы поджарить читателя на огне нетерпения от дальнейшего прочтения раскручивающихся событий, развития сюжета, а не назойливых воспоминаний автора. Но делаю это исключительно ради тех, из них, кто дотошно воскликнет – А как же вещи, где чемоданы? Кто останется поливать цветы, и кормить кота Ваську?

Видите ли, начну с того, что самолёт господин Подоварев Илья Батькович, он же нардеп, то бишь – народный депутат, приобрёл за 35 миллионов грязных зелёных бумажек, вовсе не для того, чтобы возить на них колбасу московскую докторскую для Вас любимых в Салехард или какой-нибудь Мужопль. И даже не для того, чтобы прилететь к вам из Москвы и отчитаться о трудах своих праведных, во благо сельских школ и детсадов на бумаге, под которые собственноручно писал в разделе расходов бюджета области или края совсем не малые суммы в недооценённых рублях.