Повесть и рассказ. Вовка. Фотограф

– Мам, не бойся, – в голосе Валерки неожиданно зазвучала солидная уверенность, – всё будет в порядке, я знаю правила.

– Одеяло серое возьмите, постелите там, земля холодная!

Компания направилась к двери в колонну по одному. Ружьё Валерка забросил за правое плечо, уверенно зажав ремень в кулаке. Женька держал под мышкой навязанное одеяло. Вовка выходил последним.

Когда дверь уже закрывалась, он услышал тихий голос матери:

– Как время бежит… Уже большой совсем.

– Да, я говорил с ним. Ему можно доверять, ты правильно не увязалась.

– Ну, вот что за выражение такое – «не увязалась»!?

Отец довольно хмыкнул. Вовка принял сказанное «большой» на свой счёт и преисполнился достоинства.

Воздух был неподвижен, солнце приближалось к зениту, облаков не было вовсе, быстро теплело. Сначала все трое чинно шли по тропинке, потом Женька и следом Вовка обогнали старшего и побежали вперёд. Валерка давно привык к самостоятельности и, шагая не торопясь, с удовольствием думал о том, что родители доверили ему братьев, и что он не подведёт. У него были силы для этого. Он чувствовал, что любит родителей, любит братьев, он был спокоен и наслаждался этим спокойствием. Зато младшие наслаждались навалившейся свободой, хоть и не знали толком, что с нею делать. Добравшись до сада они, немедля, вывалялись в траве, оставив на ней неразвёрнутое серое одеяло, потом полезли на дерево – Вовка пониже, насколько хватило духу, а Женька на самую высокую ветку, которая начала гнуться под его весом. Жизнь была прекрасна. Средство было важнее цели. Они не знали рецепт счастья – «будьте, как птицы небесные…», но пользовались им, так же, как и птицы – инстинктивно. Они наслаждались детством. Каждой порой в жизни можно наслаждаться, только люди об этом забывают, взрослея. Рецепт счастья становится цитатой из Евангелия. А Евангелие – частью ценного имущества на полке, лучше, если в золотом окладе.

Часа три спустя, расстреляв боезапас по разной ерунде, набегавшись и завершив яичные бои, они лежали на одеяле в сладостном безделье, конечно, если не считать делом выдавливание из себя пресного духа неметчины.

Валерка достал из кармана и принялся вертеть в пальцах занятную вещицу, формой и размерами похожую на пулю от трёхлинейки, даже побольше, только желтоватую и полупрозрачную, с белым налётом. Вовка сразу отреагировал: