1917 Марш Империи

Очень похоже, что горе-бомбиста вели и его действиями руководил неизвестный, но опытный кукловод. Однако, как тогда с этим сочетается кустарность бомбы, которая в итоге и не взорвалась? Или она и не должна была взорваться? Поди знай. Хотя эксперты утверждают, что взорваться она вполне могла, и осечка была лишь делом случая и небрежности при ее сборке.

Так что, это или стечение обстоятельств, или же это очень и очень тонкая игра. И, судя по всему, генерал Ходнев придерживается именно второй версии, иначе зачем он поручил следствие именно Чернову с его знаменитой и всех раздражающей въедливостью?

А слухи о том, что именно кричал фанатик, уже поползли. И судя по темпу продвижения сенсации, к ее восприятию уже было все готово.

Но то ли это покушение, которое они ждали сегодня? Или оно только грядет?

Чернов лишь вздохнул.

Нервная у него служба, что и говорить.

Придется копать.

*       * *

РИМСКАЯ ИМПЕРИЯ. РИМ. КВИРИНАЛЬСКИЙ ДВОРЕЦ. 24 сентября (7 октября) 1917 года.

И грянул бал в честь двойной коронации, где центральными фигурами были конечно же два новоиспеченных Императора – римский и французский, а с ними вместе и их Августейшие семейства. Что ж, сегодня их праздник, так что даже Император Единства и принц Уэльский должны были поступиться, отойдя на второй план.

– Ваше Императорское Величество! Разрешите отрекомендоваться – капитан Шарль де Голль, личный адъютант Его Императорского Величества Императора Генриха Первого Французского. Нижайше прошу простить мою дерзость, но дозволено ли мне будет похитить вашу камер-фрейлину? Я осмелюсь пригласить мадмуазель Иволгину на танец.

Императрица Мария бросила короткий взгляд на Иволгину и улыбнулась долговязому французу.

– Не возражаю, если конечно мадмуазель Иволгина не против.

Наталья кивнула. И вот они уже кружили в огромном зале дворца среди сотен таких же пар. Впрочем, таких же, да не очень, ведь если кавалеров в военных мундирах в зале хватало, то вот Иволгина среди дам была такая одна. Так что не было ничего удивительного в том, что на них постоянно косились и даже откровенно оглядывались.

Однако, судя по всему, французскому капитану льстило такое внимание, и он буквально расцвел от гордости.

– Мадмуазель Иволгина… Или вы предпочитаете обращение «госпожа поручик»?

– Как угодно, мсье де Голль, мы же не на плацу.

– Совершенно с вами согласен. И пожалуйста, обращайтесь ко мне Шарль, тем более что мы равны по положению при Дворе, мы оба офицеры примерно в одном чине, да и я не так уж вас и старше, ведь мне всего-то двадцать шесть лет.

Наталья улыбнулась.

– У меня такое ощущение, что вы наводили обо мне справки. Вы всегда так делаете, когда хотите пригласить даму на танец?

– О, нет, это исключительный случай, коронация, протокол и все такое. Никак нельзя оконфузиться, сами понимаете, тем более что вы, мадмуазель Иволгина, в самом центре всеобщего внимания.

Иволгина рассмеялась.

– О, нет, Шарль, вы мне слишком льстите. Безусловно, в центре всеобщего внимания в этом зале находятся царственные особы – Императоры, Императрицы, короли и королевы, цари и царицы, принцы и принцессы. Нам же, простым смертным, остается довольствоваться лишь отблеском их величия.

– Часто лучи славы затмевают блеск величия, мадмуазель Иволгина…

– Для вас – Натали.

– Благодарю вас, Натали. Вы ведь воевали, не так ли? Ордена и оружие «За храбрость» просто так не дают.

– Да, я воевала. Но и наш Государь Михаил Второй прошел всю эту войну, лично водя своих солдат на пулеметы противника. А победы в Проливах и при Моонзунде доказали и его стратегический гений, как командующего. За это солдаты его и ценят.

Француз кивнул, досадуя на такой поворот темы.

– Уверен, что наш Император Анри, когда подрастет, докажет миру и свой гений.

– Безусловно.

Разговор как-то расстроился, танец кончился и возникла неловкая пауза. Де Голль поспешил переменить тему, уповая на то, что новая тема наиболее комфортна для его спутницы.

– А правда, что в России права женщин уравняли с правами мужчин?

Вопреки его ожиданию, Иволгина ответила не сразу. Они успели выйти на балкон, когда Натали с горечью сказала:

– Да. Это так. Но и у нас надо бороться за свои права. Слишком велик груз прошлого…

Она вспомнила все те перипетии, которые стояли на ее пути все эти два с половиной года. Да, она смогла поставить себя и стать грозой всякого рода ловеласов и откровенных скотов, но было ли ей от этого легче? Как объяснить ухажерам, что пришла ты в армию не искать удачную партию или покровительство, а мстить немцам за погибшего в первом же бою жениха? И, благо, она сама опытный боец, и могла за себя постоять, но как другим барышням? Как будет тем из них, кто насмотрится на ее сегодняшние пропагандистские плакаты и поверит в это самое равенство?

Но, почувствовав, что разговор окончательно ушел в неприятные темы, она спросила:

– А что говорят во Франции относительно прав женщин в России?

Капитан запнулся. Затем неохотно выдал:

– У нас многие говорят, что Россия слишком истощила себя и вынуждена призывать в армию женщин. И что повтор этого у нас, будет означать, что мы официально расписываемся в своей беспомощности, в том, что у нас больше нет мужчин воевать. Впрочем, мне кажется, что эта тема не совсем подходит к атмосфере бала.

– Согласна. А вы, Шарль, как стали адъютантом Императора?

– Я воевал в 33-м пехотном полку, когда его командиром был покойный глава Франции генерал Петен. Был дважды ранен. В третий раз меня посчитали погибшим и оставили на поле боя. Так я попал в германский плен. Пять раз пытался бежать. Кстати, в крепости Ингольштадт я познакомился с русским пленником – поручиком Тухачевским. Он потом бежал. И мне в шестой раз удалось совершить побег. Добравшись до своих, я оказался в самой гуще событий, и видимо был нужен, как срочный вариант народного героя.

– Для мобилизационного плаката?

Тот горько усмехнулся.

– Видимо так и есть. Впрочем, это пустое. Не желаете ли выйти в сад? Говорят, что он здесь весьма недурен. Во всяком случае гром праздника там не так давит на уши.

Наталья пожала плечами.

– Для начала мне нужно удостовериться, что я не понадобилась моей Государыне. Равно как и предупредить ее о том, где меня искать в случае необходимости. Впрочем… судя по поднявшейся суете, в сад мы пройдем как-нибудь в другой раз.

Тут Иволгина увидела стремительно идущего через зал Михаила Второго, который приближался к Императрице Марии.

– Увы, Шарль, я вынуждена вас покинуть. Возможно, встретимся в иной раз.

– Да, вы правы, мне тоже необходимо поспешить к своему Государю. Увидимся позже…

Не слушая его ответ, камер-фрейлина поспешила к своей госпоже.