Сто дней после приказа

– А может, долбанули по эскадре.

– Не, это навряд ли. Авианосец и четырнадцать кораблей сопровождения ликвидировали мы. Зачем им в такой близости держать ещё один флот? Эскадры так близко не держат. Да и кого прикрывать? Мексику?

– Но по кому-то всё-таки шандарахнули.

– Теперь об этом уже никто не узнает.

– Да, это их проблемы. А вот зелёная трава и листья на кустарнике – это очень хорошо, это, значит, кроме рыбы будем есть мясо. Всё-таки стрелять нам привычнее, чем плести сети и ловить рыбу.

– Да уж. Ловить рыбу с подводной лодки нас не учили.

– Наверное, идти дальше нет смысла. Наличие речушки, впадающей в большую реку, перспективней наличия просто большой реки, обращаться с которой мы всё равно не умеем. Даже, если среди матросов мы и найдём пару рыбаков.

– Правильно. Здесь и море рядом, и джунгли. Рациональнее здесь поставить лагерь.

– Значит, на том и порешили. Осталось расписать весь комсостав по новым должностям и закрепить личный состав.

– Хорошо всё то, что хорошо кончается.

– А уж это теперь только от нас зависит.

9

Отправив охотников в качестве фуражиров вверх по реке и отобрав четверых волжских парней для ловли рыбы, остальные приступили с строительству лагеря. Как военные люди, они за основу взяли военный лагерь древнеримских легионеров. Благо бревен было в избытке и на дрова, и на частокол. Алексей, на правах командира, обходил территорию и контролировал ход подготовки лагеря к зиме. На земляном валу трамбовали землю поверх положенных под углом и заострённых кольев.

– Молодцы. Перекур пять минут. Хорошо работаете.

– Товарищ капитан, а морозы здесь зимой сильные?

– Да кто ж их знает. Тем более тепереча, не то, что давеча. Климат явно изменился, но насколько?

– Вот проклятые янки. И что они войну начали, собаки. Товарищ капитан, неужели людям так обязательно воевать?

– Как тебе сказать. На этот вопрос нельзя ответить однозначно. Война есть естественное состояние и наследие развивающегося человека, мир – социальная веха, определяющая прогресс цивилизации. До появления городов и относительного развития цивилизации человек был крайне и чрезвычайно подозрительным и невероятно вздорным. Насилие – закон природы, враждебность – автоматическая реакция детей природы, в то время как война – это те же самые действия, но выполняемые совместно. Всякий раз, когда общественный строй подвергается испытаниям из-за сложностей, сопровождающих общественный прогресс, неизменно происходит быстрый и разрушительный возврат к этим древним методам насильственного разрешения раздражения, порождаемого человеческими взаимоотношениями. Война есть звериная реакция, спровоцированная непониманием и раздражением; мир наступает при цивилизованном решении любых подобных проблем и трудностей. Все древние расы отличались агрессивностью. Хотя есть и исключения, например, андонитов уже в глубокой древности научили золотому правилу, и даже сегодня их потомки – эскимосы – в точности выполняют этот закон. Эти народы чтят обычаи; им практически незнакомо насильственное разрешение противоречий. Но это, как вы понимаете, крайне редкое исключение.

– И что мы к ним не попали.

– Ага, чтобы ты потом сказал, что лето было, но ты в этот день в кубрике топил печку? Нет уж. Все древние народы всегда мигрировали на юг, спасаясь от ледников, а не наоборот.

– Да уж. А говорят человек – царь природы. Если я царь, то дайте мне то, что принадлежит мне по праву.

– Матрос, кто тебе сказал, что человек царь природы, что мы изначально наделены какими-то правами? Не будь наивным. Природа не наделяет человека никакими правами. Всё, что у него есть – это жизнь, а также тот мир, в котором ее нужно прожить. Природа не наделяет даже правом на жизнь. Чтобы убедиться в этом, достаточно представить себе вероятный исход встречи невооруженного человека с голодным тигром в первобытном лесу. Главное, что дало человеку общество – это безопасность. Когда права являются столь древними, что невозможно установить их происхождение, они часто называются естественными правами. В действительности же права человека не являются естественными: они целиком социальны. Они относительны и постоянно изменяются, являясь не более, чем правилами игры – признанными регуляторами отношений, определяющими постоянно изменяющиеся феномены человеческого соревнования. То, что может считаться правом в одну эпоху, может не считаться таковым в другую. Существование столь большого числа дефективных и дегенеративных людей объясняется не тем, что у них есть какое-то естественное право обременять собой цивилизацию двадцать первого века, а лишь тем, что так велит современное им общество, его нравы. Средневековая Европа не признавала за человеком почти никаких прав. В то время исполнение воли короля и Папы Римского было обязанностью каждого, и каждый человек принадлежал какому-нибудь другому лицу, и всякое право являлось привилегией или милостью, оказанной государством или церковью. И протест против этого заблуждения был заблуждением не меньшим, ибо он привел к вере в то, что все люди равны от рождения. Слабые и ущербные всегда ратовали за равные права. Они всегда требовали, чтобы государство заставляло сильных и лучших удовлетворять их потребности и компенсировать иные недостатки, которые чаще всего являются естественным результатом их собственного равнодушия и лени. Однако идеал равенства является продуктом цивилизации; в природе его нет. Сама культура убедительно демонстрирует неравенство людей через их совершенно различные способности к восприятию культуры. Внезапное и неэволюционное претворение якобы естественного равенства быстро отбросило бы цивилизованного человека к жестокой практике первобытных веков. Общество не может предложить равные права для всех, но оно способно обещать честно и справедливо удовлетворять различные права каждого. Задача и обязанность общества – дать людям справедливую и мирную возможность заниматься самообеспечением, участвовать в сохранении вида и, одновременно, пользоваться некоторой долей самоуслаждения; сумма всех этих трех составляющих и является человеческим счастьем.

– Товарищ капитан, как-то сложно всё это.

– Не обижайся, но и это подтверждает мои слова. Кто-то заканчивал девять классов и шёл в колледж, который в советское время называли ПТУ, кто-то шёл в техникум. Меньше половины бывших первоклашек поступало в институты и университеты. А профессорами и академиками вообще становились единицы. Мы – люди, а не роботы, и не может быть одинаковыми. Согласись, оплата дворника и профессора не может быть одинаковой. Вот здесь и появляется социальная справедливость. Социум – это люди, которые живут вокруг нас.

– Да понятно, но всё равно как-то обидно.

– Вы просто взрослеете. Раньше вы во всём полагались на своих родителей, потом – на старшину, боцмана, офицеров. Вас кормили, поили, одевали, а теперь вы вынуждены добывать всё это сами. Это называется взрослая жизнь. Только здесь нет вашей палочки – выручалочки – папы, мамы, тёщи. Никто вас не пожалеет и не вытрет ваши сопли. Ваши игрушки выкинули. Остались только взрослые игры, и на кану – ваша жизнь. Поэтому, чем точнее вы будете выполнять приказы, тем больше шансов выжить. Понятно? Закончим ограждение лагеря и пошлём группы на поиски людей.

– Перед входом подумай о выходе. Как бы не пожалели мы об этом.

– Кто знает. Но мы не рыбки в аквариуме. Найдём – разберёмся. Нас не пальцем сделали. Мы – славяне. Мы и на воротах Константинополя щит прибивали, и над рейхстагом знамёна вывешивали. Не впервой. Прорвёмся. Постарайтесь закончить до вечера.

– Да нет проблем, товарищ капитан. Надо, значит, надо. Сделаем.

10

Алексей, в окружении офицеров и мичманов, стоял на берегу моря и смотрел вслед уходящим разведчикам. Зима ещё не наступила, поэтому всё надо было делать быстро, чётко и основательно.

– Благослови, спаси и помоги им, Господи.– Сказал стоящий рядом старший мичман Канунников и размашисто перекрестил удаляющихся моряков.

– Ладно, пошли домой. Нашу работу нам никто не отменял. Степаныч, я читал в твоём личном деле, что твой дед был священником.

– А я этого никогда и не скрывал. Моя фамилия и обозначает – поп, священник. Я и веру в Бога не скрывал, хотя, если честно, она у меня с налётом марксизма – ленинизма и материализма. Что, в принципе, взаимоисключающие понятия.

– Это, типа, ты математикой проверяешь мелодию и наоборот.

– Типа да. Но, скажу, Николаич, и твой отец не стеснялся иногда помолиться.

– Кстати, о молитве. Скажи, как ты думаешь, вот эти молитвы, их повторение по сорок раз, чтобы, якобы услышал Господь, мантры имеют какое значение? Или так, по принципу хуже не будет?

– Я думаю, да. Я материалист и, как нормальный мужчина, рассуждаю той половинкой мозга, которая отвечает за логику и практицизм. Я попробую вспомнить то, что читал, слышал, знаю, чтобы объяснить и подтвердить это. Есть некоторые вещи, которые надо просто принять на веру, довериться. Но в данном случае, я думаю, это можно ещё и осмыслить. Да, корыстная, алчная молитва бесполезна. Имеет силу и значение только молитва духовная, которая расширяет твой канал связи с Отцом. По такому каналу увеличивается и материальная составляющая. Это, если говорить, так сказать, о простой молитве. Теперь о многократном повторении. Чтобы тебе было более понятно, я начну с начала, т.е. с начала твоего общения со Всеобщим Отцом через Его Дух, который Он вдувает в тебя, как написано в Бытие. Примерно в пять с половиной – шесть лет, когда наши детские психологи говорят, что ребёнок начинает осознавать себя человеком, личностью, он совершает свой первый волевой поступок. Попав в ситуацию, он вынужден сделать свой первый выбор, проявить волю. Наличие характера, наличие воли, говорит о том, что он стал личностью. Абсолютная Личность – это наш Абсолютный Вечный Райский Отец. Когда животноподобное человеческое существо, укрепляя характер, волю, становится личностью, только тогда оно привлекает Его внимание. О первом волевом поступке ребёнка сразу же докладывается наверх, в буквальном смысле этого слова, и Всеобщий Райский Отец сразу же посылает в эту вновь зарегистрированную личность свою частичку – Дух Божий. Всё, как по Библии. Этот Дух есть неотъемлемая частичка Абсолютного Вечного Бога. Это, как сделать вдох из трубки кальяна, да простит мне Господь такое святотатство. Это просто такой пример, чтобы ты не усомнился в единстве Духа Отца и Духа, полученного тобою. Дух Отца не обитает в сердце, печени, глазах или ещё где, что периодически можно услышать или прочитать в литературе. Я сам не знаю, где и как он в нас. Но я думаю, исходя из наличия у нас нескольких энергетических аур, одна из них и есть дух Отца. Появившись в нас или вокруг нас, при взаимодействии с нашим разумом, происходит зарождение нашей души. Вместе с нами душа растёт, развивается, совершенствуется. Наш образ жизни, мораль, социум, т. е. люди, нас окружающие, всё это тоже оказывает своё значение на её формирование, на её размеры и цвет. И одна из наших аур, я думаю, принадлежит нашей душе. Что дух Отца находится не в нас, а вокруг, я думаю, подтверждается тем, что мы не контактируем непосредственно с ним, а, в лучшем случае, иногда слышим его тихий шёпот, который некоторые относят к интуиции в опасной ситуации, кто-то называет это совестью, кто-то – подсказкой подсознания. Но это не подсознание – это сверх подсознание, которое значительно выше и тоньше нашего разума. Наш мозг не в состоянии достичь такого уровня. Мозги – плоть. Душа – промежуточная субстанция между плотью и духом, поэтому ей проще контактировать с духом. Сначала с духом, потом уже с нами. Непосредственный шёпот Духа, попытки нашей души передать нашему мозгу ту мудрость, откровения, подсказки, наставления, которые она получила от Духа, забиваются нашим словесным потоком, нашими примитивными мыслями, которые суетятся, толкаются, мешают друг другу, как пассажиры метро в час пик. Чтобы открыть дорогу Божественной мудрости, истине, откровениям надо поставить принудительный фильтр. Когда ты мычишь мантры или повторяешь сорок раз какую-то молитву, твой мозг зацикливается на этих словах или стихах, отсекая не нужное. Попробуй прочитать молитву много раз, и ты сам себя поймаешь на том, что даже и здесь в твою голову будет лезть всякая бесполезная чушь. Наиболее оптимальное время для контакта с духом Отца – это ночной сон. Помнишь, как в Псалме написано, что и во сне Ты наставляешь меня. Поэтому и рекомендуют перед сном молиться и читать Библию. А мы? Насмотримся боевиков, послушаем новости, а во сне продолжаем переживать, беспокоиться. Наши сны есть наши дневные эмоции, отвлекающие нас, отрывающие от контакта. Представь, ты готовишься к экзамену. Чтобы тебе не мешали, ты специально ушёл в другую комнату. А тут заходит мать – сыночек, иди, покушай. Потом – братишка заскочил, разбрасывает свои игрушки, ища что-то. При этом ругается, спрашивая тебя – не видел ли ты. Позвонил друг, с которым ты потрепался о всякой ерунде. Что и сколько ты запомнишь? А если это совсем новый материал? Ты уверен, что правильно его понял? При его изложении ты не совершишь ошибки? Ты можешь исказить данное тебе Божье откровение, но ты, не осознавая этого, искренне будешь следовать этому. Нет, не откровению, а своей ошибки, которая может привести к беде. Поэтому, такие повторы – это не панацея. Это должно стать твоим образом жизни. Жизни богомольца. Но это очень тяжело и морально, и физически. Поэтому, если ты чего-то хочешь, нет, жаждешь всей душою, то просто сначала воздай жертву хвалы, как учил Павел, потом покайся, помолись, попроси во Имя Его, как написано в Библии. И Господь услышит тебя. Твоя молитва будет услышана и рассмотрена. Но мы часто молимся и просим то, что мы хотим, а не о том, что нам надо. Как показывает практика, между этим, чаще всего, большая разница. Наверху попробуют найти что-то толковое в твоей молитве и отреагируют на это. Может, по ситуации, тебе ответят сразу. Может, организуют через год. Может, это тебе зачтётся только в Судный день или после него. Всё зависит от ситуации, от того, что просишь и как. И на эмоции давить бесполезно.

– Да уж, замуж, невтерпёж. Степаныч, тебе епископом надо работать, а ты в мичманы пошёл.

– Я море люблю. А Бог всегда со мною, независимо от того, где я.

– Израиль сделал ставку на духовенство и армию, поэтому он был таким сильным государством. А Россия рухнула, утеряв свою духовность. Назначаю тебя моим замполитом

– Так я ж беспартийный. Я не единорос, не коммунист или ещё что. Моя партия – БП, т. е. беспартийный.

– Вот это и главное. Не хватало мне здесь ещё идеологических споров. Хватит. Насмотрелся я и наслушался этого цирка. Особенно, когда в Украине фашисты к власти пришли. Встанут друг против друга и ля-ля-ля полтора часа. А что толку? Кто их слушал? Ни наше правительство, ни европейцы.

– Кстати, ты обратил внимание, что за много месяцев Медведев ни разу не поругал укропов, не возмутился кукловодами из Америки.

– Может, за своими проблемами ему некогда было следить ещё и за Украиной.

– А, может, боялся что-то сказать против своих хозяев?

– Может и так. Ты вспомни – только ленивый не говорил, что в аппарате Ельцина была куча штатных агентов ЦРУ, в том числе и у Чубайса. А Чубайс до сих пор не арестован, как пособник и изменник. Мало того, он сидит на всех правительственных совещаниях недалеко от Медведева. Какую пользу принесло государству его наноконтора?

– Государству – не знаю, но что зарплата у него была больше, чем у Президента, говорили по телевизору.

– Во-во. А кто мог сказать нашим спецам СТОЯТЬ !? Знаешь, слишком много совпадений.

– За руку мы их не поймали. Господь разберётся с ними. И, если они действительно продались американцам за тридцать серебренников…