Грубые будни. Роман из цикла «Пространство холода»

– Нет, входящих в управление контролируем не только мы, лишний раз незачем светиться, вот адрес, куда нужно прийти, вас будут ждать. И позвоните мне. Да, и на кладбище не рекомендую ходить хотя бы пару месяцев, во избежание. Кто знает, может и к вам есть определённый интерес. Как и ко всем, кто там может появиться.

– Это вряд ли, но спасибо. А найду – удушу и в асфальт закатаю.

– Оригинально. В асфальт, говорите?

– А куда же еще? Так принято, – я пожал плечами, – если найду, конечно. Вот, на всякий случай, моя визитка, со всеми координатами, адресами.

Мы вышли вместе, распрощались, если не друзьями, но понимающими друг друга, и сели в две одинаковых черные «Тойоты». Его машина была припаркована следом за моей. И мне было чем ответить на незаданный вопрос – а откуда у скромного инженера машина бизнес-класса? – Оттуда же…

***

Вот почему я не мог мгновенно адекватно отреагировать на слова моей спутницы. Но она-то ни в чем не виновата, и я с трудом вернулся назад, и сказал:

– Вы правы, можно и покурить, и выпить. Потом….

В тамбуре было прохладно, особенно девушке, в тоненьком свитерке под горлышко. Было зябко, о чем она не преминула доложить. А это, как вы понимаете, определенный сигнал. Причём фраза «что-то зябко» вылетает сама собой, почти на автомате. И требует определённой – опять-таки автоматической, реакции – обнять женщину и согреть. Что я и сделал, впрочем, не переходя определенных границ – снял пиджак и накинул ей на плечи. Алла докурила сигарету, что-то говорила, но я не воспринимал.

Мы вернулись в купе, выпили по рюмашке, и я был отправлен в коридор – дама нужно переодеться. Я умылся, встал возле окна, и стал бессмысленно наблюдать, как мимо проплывают огоньки окрестных поселений.

А в купе было тепло – кондиционер работал на плюс, около двадцати двух по Цельсию. Алла сидела на своей полке, всё в той же пижамке, и пуговок было расстегнуто несколько больше, чем полагалось.

– Вы, ты, что такой мрачный? – Спросила она, когда я занял место напротив, – что-то случилось? – Женщины, что ни говори, обладают определенным чутьём, но я же не мог поведать ей причину.

– Да нет, всё нормально, – и попытался перевести разговор на рабочую тему…. Но получилось не слишком – эта поездка, в сущности, была несколько формальной, но необходимой, – забрать почти подписанные документы, согласовать некоторые – уже обговоренные – детали, разве что я ехал в новом качестве, а ей, как я понял, подвернулась оказия в Москву. И меня сопроводить, конечно. – Больше никаких вводных?

Она зевнула:

– Нет, только отпечатанные документы, можно проверить чистовики, а можно и не проверять – я уже это сделала. Единственно – документы строго конфиденциальные. А копия есть у меня на флешке.

– Ну и хорошо….

Мы приняли ещё по пятьдесят граммов, я – для снятия усталости – после сегодняшних событий я почувствовал слабость в ногах, и думал лишь о том, чтобы скорее завалиться спать. Алла накинула халат и на несколько минут вышла, я же, к стыду своему, разделся и хотел отключиться. Но не мог не думать о возможном повторении. Вскоре меня укачало, и сквозь накатывающийся сон я услышал, как Алла вошла в купе, установила блокиратор на двери, выключила ночник. Прислушалась…

А потом – трехнедельной давности deja view, почти по тому же сценарию, она скользнула ко мне под одеяло. Просто легла рядом и обняла меня. Приятое, накаченное и сладкое тело, прижимающееся ко мне. Ласковые губы с привкусом мяты и коньяка. Рассыпавшиеся по моей груди волосы. Потом… Она внезапно встала и взяла меня за руку.

– Пойдём, я хочу так, – и встала на коленки уже на своей полке, – только не двигайся.

– Подожди, я надену….

– Не надо, можно…

***

Поезд летел, медленно покачиваясь на новых рельсах, за окном —редкие огоньки – мы не опустили жалюзи, я – почти недвижный в непостижимо влажной и упругой девушке. Я не задумывался о своей роли, а старался следовать её желаниям. Алла учащенно задышала и сильнее прижалась ко мне. Неужели? Кажется, девушка забылась….

И я опять угадал. Вскоре она застонала и упала мне на грудь, и заснула в моих объятиях. Обняв за шею и закинув ногу на бедро.

Слова? А были они нужны? Обнимай девушку и радуйся жизни.

Девушка сладко посапывала, о чем-то бормотала во сне, а я не мог заснуть. Рука затекла, но я боялся пошевелиться. Всё же вскоре, убаюканный равномерным движением поезда, заснул.

***

Гораздо позже я подумал, что произошедшее – вполне естественно, девушка не видела в мужчине моего возраста потенциального претендента на руку и сердце, который будет преследовать её. Следовательно, почему бы и нет. Я похудел, сказался перенесенный стресс, подкачался. И мог сгодиться на определенное время. Не более. Осознание этого меня не огорчало. Сначала.

Утром мне доверили застегнуть застежку на бюстгальтере, я уже и забыл, как это делается, но справился.

Мы позавтракали, обменялись улыбками, почти как близкие люди, ночь поезде неумолимо объединяет. А такая….

Но женская интуиция – если я понимаю правильно, сработала. Едва мы вышли из поезда и очутились на московском перроне, Алла спросила, уже вполне серьёзно:

– У вас на самом деле что-то произошло? – Она, как и полковник, повторялась. И периодически переходила то на «ты», то на «вы», на работе — однозначно, а сейчас обстоятельства несколько другие. А сейчас, наверное, что-то почувствовала. Как они это понимают?

Я лишь кивнул в ответ – даже малейшее знание могло поставить под удар ещё одного человека. И всё же мимолетная и нелогичная связь была пусть небольшим, но толчком к возвращению к жизни, а её нежные пальчики, переплетающиеся с моими, – она взяла меня за руку – означали большее, нежели спонтанный или спланированный заранее секс.

– Не думай, я не эскорт, разъездная, – она замялась, – просто… – она не договорила, я понял: «Ты такой большой и несчастный, я сама – ну, не знаю, и – просто захотелось», – врёт, даже себе. Не мое дело вмешиваться.

Вскоре мы прибыли в Контору, там были проблемы, но вполне решаемые, в отличие от одной, о которой не знал никто, кроме меня.

Дела были успешно завершены, Алла вручила мне билет на экспресс. Смутилась, чмокнула в щечку, прижалась на секунду и…

– Ну, я пошла? – В голосе почувствовалась неуверенность, я должен был что-то сказать, вроде этого: Да брось ты, поехали вместе, ведь нам было так хорошо, ты – бесподобна…. – но слова застряли в горле. И она ушла…. Выяснять отношения с возлюбленным, ради чего, собственно, и направлялась в Москву. Но уже с подтверждением своей неотразимости. Женское коварство, или нескончаемый процесс выбора? Меня задело, да ещё как, но я не подал виду.

***

И остался наедине со своими мыслями, ещё более раздробленными. Было грустно, что и эта девушка так легко покидает меня. Или, что тоже не весело, просто изменяла со мной.

Всего-то пять часов до Санкт-Петербурга.

Я сидел в удобном кресле, пил минералку, поезд нёсся, преодолевая семьсот километров от столицы до северного града, времени на размышления – хоть отбавляй. Но – главное – было ли появление Аллы в моей жизни неслучайным, или просто так сошлись звёзды?

Грубые будни Б

Тремя неделями раньше

Я узнал о произошедшей трагедии, только вернувшись из Москвы, включив вечером телевизор, после бесполезных попыток дозвониться до Киры – абонент временно недоступен. Я ещё не знал, что абсолютно…

Шок? – Не то слово. Мало того, что я не знал ни малейших подробностей, но и не мог связаться ни с кем, кто мог хоть немного прояснить ситуацию. То, что почувствовал я – нет, мир не рухнул, но наступило полное опустошение. Как пережил несколько дней – одному богу известно, вынудила работа. Я двигался, как автомат, пусть хорошо отлаженный, выполнял предписанные функции. Возможно, это и хорошо, что я ни с кем не сблизился настолько, чтобы поведать о своих проблемах. Посему личные переживания остались лишь в моем подсознании.

Но мне кажется, что Алла, с её проницательностью, замечала, и была предупредительна, ничем не намекнув.

Почти бессмысленное существование продолжалось вплоть до поездки в Москву, и нарушения рекомендаций следователя. На сорок первый день – когда душа якобы должна уже была распрощаться, я проделал ранее привычный маршрут. Сентябрь, осень ещё не прогнала быстрое и ненадежное тепло, пятница, и я не спешил. Завернул к «своим» – за моё отсутствие всё заросло, нападали листья, покосилась скамейка. Непорядок. Появился служитель – что, мол, долго не были – уезжал, дела, а никого больше не осталось. Надо бы попросить, мы можем присмотреть. Да нет, слишком личное, но спасибо за заботу. Предложенные деньги были приняты с благодарностью, но без подобострастия. – Понятно, а Вы здорово изменились….. – Возраст не красит, куда уж. Он сочувственно вздохнул.

– Мы посмотрим, не беспокойтесь, – ну да, двести американских рублей были более чем весомым аргументом. А я положил себе заходить раз в две недели, но ни в коем случае не заглядывать туда, где Кира, иначе возможен эмоциональный срыв, а я не оставлял надежд на отмщение, по полной программе. Но за всё приходится платить – мой дар не проявлялся, а вызвать его невозможно.

Служитель распрощался, и пошёл по своим делам. Может, его следовало расспросить, он что-то мог знать, однако привлекать внимание к своей персоне было весьма неразумно. На привычном же месте я не должен вызвать никаких подозрений.

Вечернее кладбище было практически пустынным, разве что забредал кто-то из родственников недавно усопших, и никто не мог помешать мне практически незамеченным территорию. Что-то подсказало мне – где-то здесь, я огляделся – никого вокруг, и сделал несколько шагов с аллеи. Временный памятник уже стоял, сообщая биографические данные, стоял и я, бессильно сжимая кулаки. И ничем не мог помочь. Кроме одного. Это было дело принципа, но я ничего не смог узнать – мало-мальски подозрительные элементы исчезли как класс из поля зрения, мало того, я не ощущал их присутствия.