Проглот

– Что-то не так? – Ответ на вопрос чародей мог и не давать, сам уже догадался. Вопрос лишь в том, какая именно неприятность свалилась мне на голову.

– Сыпь красная по всему лицу высыпала, – подтвердил опасения Грайден. – Руки покажи. Так, а там еще нету. И кроме смутного беспокойства ничего не ощущаешь? Что ж, должно было быть хуже. Первоначальные прогнозы подтверждаются.

– Какие? – осторожно спросил я, начиная думать, что говорить, если маг догадался об иномировом происхождении. Это вообще по местным понятиям плюс или минус? Законы и обычаи тут своеобразные, и все их изучить было просто некогда. Да к тому же правила городского дна наверняка отличаются от свода заповедей для разнообразных чародеев или просто верхушки общества. Одни пункты отсутствуют, другие присутствуют, третьи вроде как обязательны для исполнения, но работали последний раз лет эдак триста назад.

– Твой организм по какой-то причине может похвастаться серьезной устойчивостью к магии, – обрадовал меня Грайден. – Вероятно, тут все дело в наличии не совсем обычных предков. Утопить русалку, простудить морозного великана или же заставить обжечься ифрита в принципе невозможно. Вот только почему наследство иных рас проявило себя так странно, даровав общую сопротивляемость? Ведь даже у полукровок обычно наследуется лишь чуть большее сродство с одной единственной стихией, похвастаться которым мог один из родителей.

– А что, повышенной защищенности от всего подряд не бывает? – осторожно уточнил я, мысленно ища причины для наличия у собственного тела таких аномалий. И одна была. Спонтанный перенос в этот мир в результате срабатывания стихийного волшебства, видимо, все-таки оставил какие-то последствия на подвергшемся контакту с черт знает какими энергиями организме.

– Ну почему же, – пожал плечами волшебник. – Те же гномы, например, демонстрируют замечательную устойчивость к заклинаниям всех возможных школ и направлений, даже самых экзотических. Кстати, лечить их по причине подобных талантов – сущее мучение, целители раза в три больше сил тратят, чем на людей, и потому побереги свое здоровье. Вот только на бородатых коротышек ты не похож совершенно. Может, встретились две линии, несущие кровь противоположных по стихиальной силе рас? Интересный феномен.

– Но как же тогда меня фантом гонял, словно матерый волкодав кошку? – удивился я, припомнив не такое уж и далекое избиение, замаскированное под тренировку. – И потом, мы же летали! А найти вас, спрятавшегося под чарами невидимости, не получалось, равно как и опознать в стоящей за магическим барьером фигуре иллюзию.

– Ты одно с другим не путай, – погрозил пальцем чародей. – Во-первых, магия на тебя действует. Да она на все живое и неживое в мире действует, просто применительно к тебе ее нужно приложить больше, чем к обычному человеку, чтобы получить нужный результат. Во-вторых, заклинания, направленные на окружающую среду, вроде тех, которые применяются мной для полета, подобные препоны вообще игнорируют, и, в-третьих, высшие иллюзии, использованные тогда, практически материальны, и им особенности организмов существ, с ними взаимодействующих, не очень-то и важны.

– Вы совсем меня запутали, – признался я, подавляя желание схватиться за голову. – И какие же преимущества тогда дает эта сопротивляемость? Недостатки-то я уже понял.

– Ну вот мясо разных магических мутантов, например, можешь трескать, отделываясь лишь легкой аллергией, в то время как нормальные люди получили бы как минимум средней силы понос, – хмыкнул чародей. – И стандартными заклятиями, которыми пользуется большинство слабых и средних по силе волшебников, тебя пронять сложнее. Наколдованная прямо в кровь отрава окажется слишком слабой, чтобы убить мгновенно, наведенный паралич будет частичным, а попавший в лоб огненный шар оставит не жалкую горстку пепла, а вполне себе целенький скелет. Пусть и обугленный. Но главное – то, что ментальные внушения, которыми в той или иной форме пользуется едва ли не четверть по-настоящему сильных чудовищ, охотящихся на людей, будут действовать хуже.

– Это как с сомярой? – уточнил я, припомнив свое краткое знакомство с гипнотическими способностями монстра.

– В точку, – кивнул довольный Грайден. – Именно это в вас двоих меня и заинтересовало поначалу, когда узнал о том, что ловушку лишь пара сумасшедших сооружала. Выжить после внушения, наведенного подобным существом, простой обыватель действительно может. Если ему кто-то или что-то помешает прямо в пасть чудовищу броситься. А вот сообразить, что с ним происходит, и тем более сопротивляться незащищенный представитель людской расы не способен. И оркской тоже. Вот у эльфа шансы будут, хоть и маленькие.

– Полезное свойство, – подумав, решил я. – А какие еще твари способны провернуть похожий фокус?

– Ну, если учесть, что нам уже скоро идти на кладбище, то ты должен знать, что в первую очередь разнообразными ментальными способностями пользуется вся нежить от призрака и выше, – хмыкнул Грайден. – Наводит страх и оцепенение, отводит от себя внимание, становится невидимой, маскируется под живых людей или детали пейзажа. Именно этим объясняется тот факт, что толпа испуганных и обозленных крестьян с вилами и факелами, в принципе способная растерзать даже шайку огров или троллей, ничего не может поделать с одним-единственным буянящим на кладбище покойником. К счастью, достаточно ума, чтобы с толком пользоваться полученными при перерождении талантами, имеют лишь редкие, особо древние и сильные экземпляры, во всех остальных случаях пользоваться собственной силой твари могут лишь, если управляются со стороны некромантом. Живым или не очень.

– И неужели нет никаких амулетов, способных защитить людей? – уточнил я.

– Вопрос в цене, – пожал плечами волшебник, а потом немного подумал и добавил: – И вере. Последняя тоже может дать неплохую защиту, причем не складывающуюся с защитным действием амулетов и учитывающуюся отдельно. Но знаешь, люди достаточно праведные, чтобы пользоваться милостью своего небесного покровителя, встречаются реже, чем те, кто способен выкладывать раз в пять-семь дней энную сумму за зарядку охранного артефакта.

– Сколько я, оказывается, не знаю о разных монстрах. – Да уж, большое упущение! Учитывая, что ближайшее время основной работой будет охота на них, его нужно срочно исправлять. А то загрызет какая-нибудь крокозябра, а я и знать не буду, что, чтобы она отстала, ей нужно, к примеру, вколотить осиновый кол между седьмым и шестым ребрами. Или просто не соваться в места обитания подобной твари без полного пластинчатого доспеха и отрядом меньше, чем пятнадцать человек. – Скажите, а можно у вас взять почитать какие-нибудь книги о них?

– А ты умеешь? – удивился Грайден. – И на каких же, позволь спросить, языках?

– Немного, – сознался я, пытаясь вспомнить, как называется диалект, применяемый для общения местными жителями. Не получалось. То ли совсем этого не знал, сконцентрировавшись на более важных вопросах, то ли слишком крепко забыл. – Но только на нашем.

– Пожалуй, если хорошо покажешь себя в ближайшие выходы, рискну выдавать тебе по очереди тома из своей библиотеки, – решил волшебник. – Помощник, не только способный сопротивляться вражеским чарам, но и образованный, принесет больше пользы. Но испортишь их, будешь расплачиваться из собственного жалованья, а учитывая, сколько они стоят, это займет как минимум год.

– Договорились, – поспешно кивнул я. – Буду очень-очень аккуратен!

Задумчиво хмыкнув, Грайден вновь осмотрел мое лицо с украсившей его сыпью и отправился куда-то по своим делам. А я настолько вымотался от нашего короткого разговора и воздействия ядовитого мяса сомяры, что сам не заметил, как уснул. Сумерки, словно в издевательскую компенсацию недавних мучений, когда глаза отказывались закрываться, наступили мгновенно. А вместе с ними и побудка в лице безжалостно тормошащего Нальсилы. И, как оказалось, не только его одного.

– Держи. – Крот, уже одетый в нечто, напоминающее свитый из толстой проволоки свитер, свалил мне едва ли не на ногу увесистую кучку металлолома. Поверх нее плюхнулось нечто, похожее на пожарный топор. Широкое лезвие с одной стороны, не слишком тонкий, но явно прямой острый шип с другой, а насажено все это великолепие было на длинное, может, даже чуть больше метра, отполированное древко.

– Странная какая форма у оружия. – Я удивленно рассматривал полуорка, напоминавшего сейчас карикатуру на христианского мученика. Над плоской зеленой клыкастой рожей торчал крест. Понять, что на самом деле это окончание снабженного широкой, очень широкой перекладиной копья, удалось не сразу. Интересно, как он прикрепил его к спине? – Как же его носить-то?

– Можно в руках, а лучше за поясом, – пожал плечами старый слуга. – Ты дылда здоровая, справишься. Чехол для лезвия, кстати, не забудь найти где-нибудь, чтобы лезвие не заржавело. Ну, думаю, как пользоваться, сообразишь. Широким и острым рубить плоть, узким и острым колоть броню, вдруг необычный какой противник встретится.

– Да, тут ножны явно под заказ шить придется. – Я задумчиво рассматривал свою покупку, сделанную через опытного человека, и с неудовольствием отмечал, что красивой или качественной ее назвать сложно. В обухе явно проглядывались две разнородные части, которые некий кузнец, судя по всему, соединил в горячем состоянии, и то, что у него получилось, закалил. В результате металл имел множество бугров, а также вряд ли мог похвастаться особой прочностью. Интересно, он у меня после первого же удара не развалится, оставив в руках лишь полированную рукоятку? Она, конечно, сама по себе та еще бита, но вряд ли хулиганистые обитатели кладбища впечатлятся переломами сгнивших костей.

– А чего ты хотел за свои смешные деньги? – Нальсила, видимо, понял терзающие меня сомнения. – Гномью секиру с рунным заговором? Скажи спасибо, что мэтр вам от своих щедрот нормальные кольчуги дал, а я их от масла протер. Ну, они, конечно, не парадные латы паладина, но и не гнилая тряпка из бычьей шкуры, под зубами нежити лопающаяся в момент.

– Угу, здорово! – Крот радовался обновкам, как ребенок. И тот факт, что за его копье платил я, а на кольчуге видны подозрительного вида дыры, счастья полуорка, заполучившего воинское обмундирование, видимо, нисколько не умалял.

– По-моему, тому, кто так заботится о своем доспехе, надо руки оторвать, – вздохнул я, оглядывая выданный мне комплект брони. Сапоги. Потертые, побитые, левый в одном месте укреплен чем-то вроде кожаного ремня, нашитого на манер заплатки. Но неожиданно большие, даже мою ногу, сильно превосходящую таковые у аборигенов, почти не жмут. Ну а разницей в два-три размера придется пренебречь. Плотные кожаные штаны, изначально слегка коротковатые, но кем-то удлиненные до нужных габаритов. Вроде бы и выстиранные, но следы въевшихся пятен угадываются невооруженным глазом. Кольчужная мини-юбка. Рваная и ржавая. Железная рубашка того же качества, с грудью и спиной, покрытыми неровными пластинами металла. Все. Надевать ее, судя по всему, планировалось поверх обычной одежды, ни о каком специальном поддоспешнике и речи не было. – И кстати, а где шлем?

– Там же, где и оторванные руки, – уверил меня старый слуга. – Хозяин эти трофеи с каких-то разбойников снял, но все утащить тогда не смог. Поторапливайтесь, кстати. Он уже во дворе ждет.

– Это объясняет происхождение некоторой части пятен, постараюсь сам таких для следующих владельцев не оставить, – вздохнул я и принялся облачаться в это убогое средневековое подобие бронежилета. Надеюсь, пенсионер хорошо вытер масло, и пятен на новой рубашке серого цвета, сделанной под мои выдающиеся габариты совсем недавно, не останется. Да и штаны пачкать бы не хотелось, пусть они по фактуре и напоминают пошедшую бы на Земле лишь на изготовление мешков дерюгу. Когда нормальная одежда имеется лишь в единственном экземпляре, волей-неволей начнешь заботиться о ней, чтобы не пришлось снова щеголять в обносках.

В комплекте к броне нашлись и рукавицы. Толстые, кожаные и, похоже, не первой свежести.

– Чтобы пальцы сразу не отгрызли, – прокомментировал Нальсила.

– Угу, секунды полторы они в клыках нежити продержатся, – согласился с ним я. – Так! Кроооот! Ты куда?

– Ну, это… – замялся полукровка, начавший, вероятно, под влиянием инстинкта самосохранения уходить куда-то подальше от нас и поближе к выходу из подвала. – В сортир!

В доме мага, кстати, имеющего неплохое представление о гигиене, действительно имелась дощатая прямоугольная коробка с глубокой ямой под ней, ничем принципиально не отличающаяся от подобных строений, расположенных в деревнях и на дачных участках покинутой мною Земли. Если не считать запаха внутри, конструкция даже некую ностальгию навевала. Жаль, что душа, пускай даже холодного, у чародея в поместье не было. Может, ему идею подкинуть?

– Правильная идея, – был вынужден принять я высказанное полуорком оправдание. – К нежити мы идем просто по работе, а не с личными претензиями, поэтому оставлять им пахучих гостинцев не надо. Да и если в живот ранят, шансов выжить больше будет с чистыми кишками. Надолго стратегически важный пункт не занимай, в общем, тоже его посещу.

– Мда, на королевскую гвардию вы не похожи, – резюмировал Грайден, придирчиво осмотрев свою силовую поддержку. – И даже на хороших разбойников не тянете. Если бы те так долго копались, то их жертвы успели бы не только сбегать за стражей, но и привести ее к месту грабежа раньше, чем преступники оттуда смоются! Где вас носило столько времени?

Крот попытался оправдываться. Я, как самый умный, молчал и преданно ел глазами начальство с выражением полного дебилизма на лице. В результате чародей обрушил на полукровку четыре ругательства, а на меня только два. Психология, однако. Интересно, а как дедушка Фрейд интерпретировал бы поход нескольких вооруженных людей на кладбище?

– В общем, так, недоумки, – выдавал подчиненным ценные указания опытный охотник на чудовищ. – Мы идем на кладбище, это понятно? А там могилы богатых и уважаемых людей. Ну, на большей части. Бедных хоронят на маленьком пятачке, иногда даже в общих могилах. Скоро, говорят, вообще два погоста станет вместо одного, но пока этого не случилось, упаси вас боги поцарапать чье-нибудь надгробие! Прикрывать сделавшего это недотепу от гнева какого-нибудь высокородного, захоронение почтенного прапрадеда которого случайно осквернили, я не буду.

– А как же нежить? – удивился полуорк, видимо, не знающий о том, что суровость дурацких приказов компенсируется необязательностью их исполнения. Кто будет доносить аристократу о том, что фамильный склеп потревожен именно нами, под покровом ночи, ловившими упырей? Фамильное привидение? Скорее уж он подумает на каких-нибудь недоброжелателей, заявившихся туда днем, или просто расшалившихся детей. Хм. Хотя они обычно не бегают с большими топорами по кладбищам. Тем более здесь, где ими действительно способен закусить какой-нибудь попавшийся на пути монстр, а страшные истории про чудовищ, рассказываемые друг другу у костра, вполне могут быть основаны на реальных событиях.

– Если мы ее встретим, то ее упокою я! – заявил Грайден. – Мягко и аккуратно. А ваша задача лишь не дать ей до меня дотянуться.

– Если? – Какое хорошее слово! Получается, мы можем просто погулять под луной и звездами? Действительно, не каждый день же покойники встают… даже в этом мире, полном магии, наверное, не каждый.

– Несколько свежих могил, что появились на кладбище со времени последнего моего визита туда, выделяют достаточно эманаций смерти, чтобы потенциально беспокойные мертвецы из числа новоприбывших зашевелились, – проинформировал нас маг. – Достаточно активно, чтобы представлять опасность. Так быстро закончить свое формирование, чтобы удалиться от погоста, они без посторонней помощи физически не могут, но вот за достаточно аппетитной приманкой могут и потянуться. А значит, есть вероятность, что они выберутся из земли раньше, чем я их найду. И обезврежу.

– А где же приманка? – закрутил головой по сторонам полуорк.

– Это мы, – проинформировал его я и посмотрел на чародея: – Верно?

– Не верно, – огорошил меня Грайден. – Ее создам на месте: достоверную для сгнивших мозгов иллюзию молоденькой девчонки-девственницы, истекающей кровью. А вы будете уничтожать всех, кто на нее покусится, пока я под покровом невидимости и неслышимости оббегаю могилы и проверю, насколько опасны их обитатели.

– Тогда зачем же вам помощники, если есть такой шикарный отвлекающий фактор? – удивился я.

– Случаи разные бывают, – пожал плечами чародей. – К примеру, моего хорошего знакомого растерзала нежить, возникшая из останков некроманта, инкогнито прибывшего в его родной город, да и помершего там своей смертью от старости. Поскольку путешествовал мастер темной магии инкогнито, не желая связываться с представителями закона и храмов, то одет был как бедняк. Ну и закопали его вместе с другими такими же. Через несколько дней при штатном обходе молодой лич пробудился, сопротивляясь чарам упокоения, и убил того, кто, оказавшись слишком самонадеянным, пытался усыпить его вечным сном. А потом кладбище пришлось зачищать при помощи дружин четырех окрестных рыцарей и освящать землю заново.

– И чем мы поможем, если нечто подобное снова произойдет? – удивился Крот. – Гарниром к магу поработаем, что ли?