Период полураспада группы «Хибина». Том третий

Вещи, принадлежащие Семёну Золотареву, выдал его матери студент Согрин через прокурора-криминалиста Иванова. Обратите особое внимание на следующий факт, в перечне вещей нет ни одного носка, нет и рукавиц. Не мог же Золотарев в январе 1959 года приехать в Свердловск к Согриным и жить у них без носков и рукавиц. Следовательно, все носки (шерстяные, вигоневые и простые), которые значатся в протоколе неопознанных вещей Семён взял с собой в поход, чтобы устранить проблему с замерзанием ног. Вероятно, ему принадлежат и шесть пар бесхозных руковиц, в протоколе записано: рукавицы 12 штук (УД т.1, л.д.257). Меховые рукавицы весьма дорогая вещь, но они не были признаны родственниками в качестве личных вещей погибших туристов. Следует учитывать и то, что некоторая часть рукавиц могла быть использована при работе с радиоактивными горными породами.

Детально разберем, что же было надето на голове Золотарева, когда его труп оказался на секционном столе в морге Ивделя: «на голове одета кожаная шапка ушанка, черная, отороченная черным мехом, спортивная шерстяная вязаная шапочка красного цвета, с тремя светлыми полосками (УД т.1, л.д.349)». Уважаемые читатели и дятловцеведы, вы можете себе представить Золотарева в красной шапочке, да ещё с тремя светлыми полосками. На ногах стильные черные бурки, на голове красная шапочка, а в руках записная книжка, чтобы сценарий к сказке писать. Прямо настоящий Шарль Перро. Красная шапочка с тремя светлыми полосками была у Юдина, Колмогоровой, Дубининой и возможно у Дятлова. Согласно материалам уголовного дела на трупе Золотарева, лежащего в ручье оврага в обнимку с Колеватовым, головного убора не было вообще. Об этом свидетельствует протокол осмотра места обнаружения трупов: «два трупа лежат обнявшись, на головах обоих ничего нет (УД т.1, л.д.341)». Кожаная шапка-ушанка, черного цвета, отороченная черным мехом, обнаруженная судмедэкспертом Возрожденным на голове трупа Золотарева, принадлежала Кривонищенко. Каким же образом «Бегущие от бури» мертвецы, полеживая в морге Ивделя, облачались в чужие головные уборы, да ещё и тесёмки на шее завязывали – об этом знает только Творец Вселенной.

Таким образом, Золотарев полностью выполнял рекомендации медицинских работников для профилактики синдрома Рейно (замерзание ног), вследствие полученного обморожения стоп II – III степени. Теплые зимние бурки из натурального меха, несколько пар шерстяных и вигоневых носков, фетровая шляпа. Кроме того, Семён круглый год находился в движении (инструктор по туризму), что стимулировало кровообращение в дистальных отделах нижних конечностей и предотвращало спазм мелких сосудов. Да, вот вдобавок едва не забытый мною важный факт, на трупе Золотарева была обнаружена ещё одна теплая деталь одежды: «Шерстяной шарф в клетку, коричневого и синего цвета с расстегнутой булавкой, шарф поношен (УД т.1, л.д.349)». На трупах остальных погибших туристов шарфов одето не было. Вместе с тем среди вещей, сданных под расписку родственникам, значатся шарф красный шерстяной, принадлежащий Колмогоровой (УД т.1, л.д.238) и шарф коричневый, принадлежащий Дорошенко (УД т.1, л.д.240). Дубининой принадлежал шарфик шерстяной белый узкий (УД т.1, л.д.246). По всей видимости, шарфы, находились в личных рюкзаках погибших туристов.

Следовательно, рекомендации доктора медицинских наук, профессора Университета Томаса Джефферсона Джона Абруззо: «Если вы хотите сохранить руки и ноги теплыми – носите шляпу: это также важно, как носить шарф, перчатки, шерстяные носки и меховую обувь» Золотаревым полностью претворялись в жизнь.

Боевые награды Золотарева. В этой главе книги зашла речь о наградах, полученных Золотаревым за образцовое выполнение воинского и служебного долга, проявленный героизм и личное мужество. Из автобиографии Золотарева следует, что он имел следующие правительственные награды: орден «Красная Звезда», медаль «За оборону Сталинграда», медаль «За взятие Кёнигсберга», медаль «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг». Кроме того, на web-проекте газеты «Комсомольской правды» Варсеговы опубликовали стенограмму заседания партбюро Белорусского института физической культуры, на котором рассматривался вопрос о приеме Золотарева в члены КПСС. Так вот, в протоколе заседания партбюро помимо ордена Красной Звезды зафиксирована медаль «За Отвагу». На вопрос коммуниста-фронтовика Булочко: «Участвовал ли в войне? Есть ли награды?». Золотарев лаконично ответил: «Участвовал. Орден Красной Звезды и медаль «За Отвагу».

Следует привести дословный текст Николая и Натальи Варсеговых, отражающий недоумение корреспондентов газеты: «Это был очень странный ответ Золотарева. Неужели Семен так волновался, что напрочь забыл, какие у него есть награды? По документам его награждали Орденом Красной Звезды, медалью „За оборону Сталинграда“, „За взятие Кёнигсберга“, „За победу над Германией в Великой Отечественной войне“. Медали „За Отвагу“ в его послужном списке точно нет. Неужто ради красного словца ввернул? А смысл?».

Уважаемые господа Варсеговы, дело в том, что послужного списка Золотарева, на который вы ссылаетесь, в открытых источниках нет и быть не может, поскольку его личное дело уничтожено в 1971 году. В различных документах, опубликованных в интернете, имеются лишь некоторые сведения из его послужного списка. Послужной список военнослужащего может иметь секретную информацию, которая в официальных документах не раскрывается. У Золотарева было как минимум три послужных списка, поскольку в период с 18 октября 1941 по 9 мая 1945 года он проходил военную службу в трех различных силовых ведомствах: ГУОБР НКВД, ГВИУ РККА и МО СССР. Золотарев на поставленный вопрос коммуниста-фронтовика ответил совершенно правильно. Никакой ошибки быть не может. При приеме в партию на вопрос о наградах кандидаты должны были перечислять только те ордена и медали, которые свидетельствовали о личном вкладе в дело укрепления единства партии и советского народа.

Медалью «За оборону Сталинграда» награждались все без исключения участники обороны Сталинграда из числа военнослужащих и гражданских лиц, принимавших участие в обороне в период с 12 июля по 19 ноября 1942 года. Медалью «За победу над Германией» награждались все военнослужащие и гражданские лица, принимавшие непосредственное участие в действующей армии или обеспечивавшие победу своей работой в военных округах. Лица, получившие эту медаль, в дальнейшем имели право на награждение юбилейными медалями. Медалью «За взятие Кёнигсберга» награждались все военнослужащие, которые принимали непосредственное участие в героическом штурме и взятии города-крепости в период с 23 января по 10 апреля 1945 года, а также организаторы и руководители боевых операций при взятии этого города. Одним словом вышеуказанные медали отражали общий вклад советского народа в победу над фашизмом. Не случайно на оборотной стороне медали «За победу над Германией» имеется надпись: «Наше дело правое – мы победили».

Напоминаю, что послужной список военнослужащего может иметь секретную информацию, которая в официальных документах не раскрывается. Золотарев был действительно награжден правительственной медалью «За Отвагу», поэтому кандидат в члены КПСС и ответил: «Участвовал. Орден Красной Звезды и медаль «За Отвагу». Более того, Золотарев, возможно, ответил «и медали «За Отвагу», однако секретарь писавший протокол окончание не расслышал. Партбюро – это руководящий выборный орган первичной организации КПСС, в него выбирали лучших коммунистов организации, которые, как правило, умели и могли держать язык за зубами, поскольку имели допуск к сведениям с грифом «За семью печатями». Золотарев, данный факт прекрасно знал, поэтому и раскрыл военную тайну из своего послужного списка перед членами партбюро. Своим ответом он подчеркнул существенный персональный вклад в дело укрепления единства партии и советского народа. Обратите внимание, на партийном собрании вопрос о наградах уже не задавался, поскольку на нем присутствовали все коммунисты организации. В партийной карточке Золотарева также отсутствуют сведения о медали «За Отвагу».

В процессе своей служебно-боевой деятельности в пограничных войсках КГБ СССР мне приходилось принимать участие в заседаниях партбюро, на партийных собраниях и партийной конференции округа. Кстати, в отличие от некоторых коммунистов из партии не выходил и партбилет не выбрасывал. Когда на партбюро в Среднеазиатском пограничном военном округе рассматривали вопрос о приеме кандидата в партию, всегда задавался стандартный вопрос: «Какие имеете награды?». В ответах звучало: орден «Красной звезды», медаль «За боевые заслуги» или медаль «За отличие в охране Государственной границы». Боевые награды пограничники получали за успешное выполнение заданий партии и правительства в спецподразделениях. В протоколы собраний записывали только личный вклад коммуниста в дело укрепления единства партии и советского народа.

Медаль «За Отвагу» была учреждена в октябре 1938 года, за год до начала советско-финской войны и занимает высшую ступеньку в иерархии медалей советского периода. Медалью награждались военнослужащие, преимущественно рядового и сержантского состава, за личное мужество и отвагу, проявленные при защите социалистического Отечества и исполнении воинского долга. За личную храбрость, проявленную в боях во время войны с белофиннами, было награждено более 20 тысяч бойцов Красной Армии. В опубликованных списках военнослужащих, награжденных в финской войне, фамилия Золотарева не значится, поскольку это списки, имеющие отношение к Министерству обороны. Послужной список Золотарева в Министерстве обороны берет начало с первого апреля 1942 года, поскольку до этого времени он проходил службу в ГУОБР НКВД и ГВИУ РККА. Однако лично для меня не подлежит сомнению, что Золотарев был удостоен медали «За Отвагу» при выполнении правительственного задания во время финской военной кампании. Указ о его награждении не имел отношения к военнослужащим Красной Армии (Министерство обороны). Вторую медаль «За Отвагу» Золотарев получил при выполнении секретной операции спецбатальоном 56-й Армии Южного фронта по захвату «атомной тетради» штурмбанфюрера СС физика-ядерщика Вандервельде. В этот период младший сержант НКВД Золотарев также не имел никакого отношения к ведомству в номинации Красная Армия (Министерство обороны).

В послужном списке Золотарева приказ об участии комсомольца-добровольца в отдельном лыжном батальоне значился под грифом «совершенно секретно», поэтому он не имел права раскрывать информацию при написании автобиографий и иных документов при оформлении на учёбу или работу. Золотарев, как настоящий коммунист-фронтовик, умел хранить военную тайну. Все туристы и знакомые, кто знал Семена, в унисон утверждают, что он никогда не рассказывал об участии в войне. Так поступали только те фронтовики, кто владел секретами, имеющими отношение к военной или государственной тайне. Автор независимого расследования готов заключить пари с теми дятловцеведами, которые в военных архивах обнаружат простого сапера из числа младшего комсостава, хорошо владеющего немецким, польским, украинским и белорусским языками. Если таковой найдется, то только в штабе партизанского движения, руководимого одним из забытых героев советского атомного проекта.

Важная деталь! 19 июля 1941 года начальником Управления особых отделов НКВД Южного фронта назначается комиссар госбезопасности 3-го ранга Николай Сазыкин. До начала Великой Отечественной войны Сазыкин являлся наркомом внутренних дел Молдавской ССР. Так вот, в НКВД Молдавии в подчинении Сазыкина находился младший лейтенант госбезопасности Семен Кузьмич Цвигун. В период с 1967 по 1982 годы Цвигун находился на должности первого заместителя председателя КГБ и курировал Главное управление Пограничных войск КГБ СССР. Вспоминается легендарная фраза Андропова «Я им Цвигуна не прощу». Как справедливо заметил журналист Андрей Ведяев «Люди такого масштаба, каким был Семён Кузьмич, не стреляются по пути от калитки к дому».

18 января 1942 года приказом НКВД №00145 для организации партизанской войны в тылу врага и ведения диверсионной разведки создается 4-е Управление НКВД СССР, которое возглавил старший майор госбезопасности Павел Судоплатов. Оперуполномоченным этого управления в марте 1942 года становится младший лейтенант госбезопасности Семён Цвигун. По заданию Судоплатова Цвигун неоднократно направлялся на фронты, в том числе в зону ответственности Южного фронта, а также за линию фронта руководить партизанскими отрядами и проводить специальные операции. Цвигун является автором нескольких книг о разведчиках, в которых отражены личные впечатления в собирательном образе полковника Млынского.

По мотивам документального романа Семёна Цвигуна «Мы вернемся!» советским кинематографом была показана трилогия о партизанах и военных разведчиках: «Фронт без флангов», «Фронт за линией фронта» и «Фронт в тылу врага». Настоятельно рекомендую посмотреть эти фильмы (в главной роли Вячеслав Тихонов), и у вас развеются последние сомнения в том, почему Золотарев так хорошо владел немецким, польским, белорусским и украинским языками. Кроме того, вы, уважаемые читатели и дятловцеведы в этом кинофильме прикоснетесь к ещё одной истории, связанной с участием Золотарева, имеющей отношение к советскому атомному проекту…. Кстати говоря, Сазыкин, протеже Цвигуна, в 1946 году назначается заместителем Судоплатова и руководит Отделом «С» МГБ СССР (атомная разведка)…

Не следует забывать и о том, что советско-финская война – это война забытая партией и правительством. Все фронтовики после окончания Великой Отечественной войны и демобилизации в военкоматах по месту призыва получали военные билеты. Так вот, бойцам, которые участвовали в финской войне, эта запись в военные билеты не заносилась. На одном из форумов, посвященных забытой войне, имеются многочисленные свидетельства участников, подтверждающие данные факты. Настойчиво прошу вас внимательно прочитать некоторые выписки с web-проекта и сделать соответствующие выводы.

«Из личной переписки. Сергей Малай, здравствуй! Читай ещё один абсурд, какой был в наших военкоматах с участниками финской войны. Осенью 1945 года, когда отгремела и Отечественная война, меня демобилизовали. В Бауманском райвоенкомате какая-то бойкая девица оформляла мой военный билет. Она вписывала туда все мои злоключения на военной службе. Запишите также, что я участник войны с белофиннами. Финскую не пишем, – сказала девица, и, переглянувшись через стол, крикнула соседке: Светка, ты идешь обедать? Это было эпилогом. В самом деле, зачем „писать финскую“, когда ситуация изменилась, и об этой войне надо было скорее забыть, сделать вид, что ее не было и не могло быть с такими милыми соседями, как финны».

«Здравствуйте, мой дед Коршун Фёдор Филиппович, 1912 г.р. был призван повторно (уже отслужив срочную службу) на военную службу Ушачским районным военным комиссариатом Белорусской ССР. В военном билете запись очень короткая: „понтонер, 13 отдельный понтонный батальон“. Со слов мамы знаю, что дед был на советско-финской войне, и есть даже история, в которой погиб весь отряд, кроме моего деда и ещё двоих человек. В предлагаемых на форуме „Сведениях по воинским частям…“ – 13 отд. понтонный батальон не значится».

«Здравствуйте! Недавно узнал, что мой двоюродный прадед Жуков Андрей Петрович воевал в советско-финскую и вернулся. Как я могу узнать более подробные сведения о нем? Мне бы это очень помогло для дальнейшего генеалогического поиска своих предков. Ещё хочу добавить, что проживал он в Ставропольском крае в селе Бурлацкое. Может, возможно, за это зацепиться? Какие части формировались из ставропольских военных?».

«Добрый день! Наш родственник воевал в финскую войну, об этом стало известно из ответа из ЦАМО (Центральный архив Министерства обороны), выдавшим архивную справку. Номер части неизвестен, поскольку личное дело, где могла содержаться такая информация, в ЦАМО не поступало. Была выдержка из характеристики «…в боях с финской белогвардейщиной близ станции Хитала (Хайтола) неоднократно под огнем противника подвозил боеприпасы…». Обращение в РГВА результата не дало, номера части нет. В наградном отделе ЦАМО Ерчев Г. А. 1918 года, лейтенант, не значится. С 1938 года по конец 1942 в войсках НКВД. На фото знак «Ворошиловский стрелок» – на него, знаю, выдавалось удостоверение – стрелковая карточка. Какие части НКВД принимали участие в боях близ станции Хитала? Где может быть его личное дело, если окончив курсы в Казани, воевал и погиб в 46 ТП в Яссах. По идее в ЦАМО. Или как дело бывшего работника НКВД, оно могло попасть ещё куда-нибудь?».

«Добрый вечер! У меня при восстановлении боевого пути прадеда появилось 2 вопроса, которые не удается решить.

1) вместо названия части указано «военком спец. отряда Шт. арм. 8» Что это за отряды?

2) Где искать наградной лист на орден, которым был награжден прадед?

Номер ордена и дату приказа знаю, а наградного листа нигде нет. В Управлении делами президента только картотека награждений (оттуда пришла копия, где были написаны номер ордена и дата приказа «За успешное выполнение задания Правительства…»). Наградного листа там нет. Остается РГВА, но там почему-то открестились от наградных листов (хотя я в этом начинаю сомневаться). Орден Красного Знамени №6006 1940г».

Подобных запросов на различных форумах, посвященных финской войне, полным – полно. Некоторые вышеуказанные примеры напоминают об истории Золотарева с медалью «За Отвагу», запись о которой имеется в протоколе заседания партбюро Белорусского института физической культуры. Лично у меня возникает недоумение, почему корреспонденты «Комсомольской правды» после такой важной находки не стали рыться в военных архивах, в надежде найти следы боевой награды. Вместо этого Варсеговы начали публично искать сына Золотарева. Любопытно, какие отцовские тайны корреспонденты хотели у него выпытать. Что же может вспомнить человек, когда он был грудным ребёнком? Кстати, весьма интересный вариант с сыном подсказала Майя Пискарева в самиздате.

В районных военкоматах информации об участии в советско-финской войне вообще могло не быть, поскольку в сороковые-роковые практиковались так называемые комсомольские призывы. Наиболее лучшие комсомольцы получали ведомственную путевку и добровольцами убывали на сборный пункт РККА, в военно-летное училище или войска НКВД. Сборный пункт лыжных добровольческих отрядов мог находиться совершенно в другом военном округе. В одной из вышеуказанных переписок с форума видно, что современный потомок ищет сведения о своем деде – участнике финской войны, который проживал в сельской местности Ставропольского края. В доступных источниках нет информации о том, что в Северо-Кавказском военном округе находился сборный пункт по формированию лыжных батальонов. Добровольцы со Ставропольского и Краснодарского края могли направляться по комсомольским путевкам на сборные пункты формирований лыжбатов в близлежащие военные округа – Харьковский, Московский, Приволжский.

Майя Пискарева в самиздате пишет: «Семён Золотарев – фронтовик. Имел четыре правительственные награды. Где эти награды находятся сейчас, так и не известно». Во время беседы с родственницей Золотарева – Натальей, Майя Леонидовна про награды рассуждает таким образом: «А награды, видимо, достались после смерти мамы Семена его сестрам и их семьям. Хочется верить, что награды остались в семье. Или же награды остались у гражданской жены Семена…».

В первой редакции моей книги была такая запись: «Майя Леонидовна, позвольте, разве вы не знаете, что все правительственные награды Золотарева находятся в Президиуме Верховного Совета СССР. В Москве в доме №4/7 на углу улиц Моховая и Воздвиженка». Увы, легендарной Майи Пискаревой с нами больше нет.

Дело в том, что 7 июля 1941 года Президиум Верховного Совета СССР издал постановление «Об орденах и медалях СССР умерших или безвестно отсутствующих награжденных». Согласно нормативно-правовому акту после смерти награжденного орден «Красная Звезда» и все медали СССР (за исключением одной) возвращаются в Президиум Верховного Совета СССР. Вполне благие намерения, чтобы исключить продажу орденов и медалей Великой Отечественной войны. Причем это касалось всех советских граждан – умершие после награждения, награжденные после смерти или безвестно отсутствующие. Правда, последним пунктом было установлено, что в отдельных случаях ордена и медали СССР после смерти награжденного могут быть переданы организациям, учреждениям и предприятиям по их ходатайствам. Однако известно, что Золотарев перед походом уволился с Коуровско-Слободской турбазы, значит, ходатайствовать было некому. Близким родственникам разрешалось оставлять при себе только орденские книжки и удостоверения к медалям (Постановление Президиума ВС СССР от 13 июля 1943 года). Ордена и медали родственниками сдавались в военкоматы, после чего им на руки выдавалась квитанция (форма 3), в которой перечислялись наименования орденов и медалей, их номера, дата, печать и подпись принявшего должностного лица. В противном случае сыну Золотарева, которого ищут корреспонденты Варсеговы, социальную пенсию не назначили. Как, впрочем, и матери Золотарева, которая, согласно его автобиографии, была домохозяйкой, следовательно, находилась на иждивении сына и пенсию не получала.

Вышеуказанное постановление утратило силу только 15 февраля 1977 года после Указа Президиума Верховного Совета СССР №5268-IX. Таким образом, следуя логике советского законодательства, правительственные награды Золотарева находятся в Москве в доме №4/7 на углу улиц Моховая и Воздвиженка. От главного офиса газеты «Комсомольская правда» до этого здания – рукой подать. Господа Варсеговы, вы ещё здесь?

В заключении этой главы хочется высказать свое мнение в отношении боевых наград Золотарева на орденской планке, которая запечатлена на фотографии из семейного архива его родственников. Орденская планка была введена к орденам и медалям СССР Указом Президиума Верховного Совета СССР от 19 июня 1943. Для каждого ордена (а также и медали) установлена лента определённого цвета и рисунка.

На семейном фото хорошо видна орденская планка Золотарева для ношения орденских (медальных) лент, чуть выше – знак ГТО. Первая лента, которая частично попала под срез снимка, соответствует ордену «Красной Звезды». А вот далее располагается не одна лента с просветом посередине, которую поисковики ошибочно принимают за медаль «За оборону Сталинграда», а две совершенно одинаковые ленты, соответствующие по рисунку, ширине и вертикальным просветам по краям – медали «За Отвагу» или «За боевые заслуги». В этом можно легко убедиться, если внимательно рассмотреть орденскую планку под микроскопом. Видны две ленты одного рисунка с узкими вертикальными просветами по краям. Впрочем, разница в размере ленточных полосок видна невооруженным глазом – ширина второй ленты значительно больше размеров полосы одной награды. Поскольку в биографических документах Золотарева нигде не фигурирует медаль «За боевые заслуги», то эта боевая награда исключается. Про медаль «За Отвагу» имеются достоверные сведения из протокола заседания партбюро Белорусского института физической культуры. Правильное расположение орденских планок на кителе или пиджаке также было строго регламентировано – в одном ряду не более 5 лент орденов и медалей на орденской планке. На снимке видно, что на орденской планке расположено ровно пять наградных лент.

Таким образом, с высокой степенью достоверности можно утверждать, что на орденской планке Золотарева размещены две совершенно одинаковые ленты одного рисунка, которые расположены после ленты ордена «Красной Звезды» и соответствуют двум медалям «За Отвагу».

Чайная пауза…

Глава 28. Боевой путь Золотарева и точки его пересечения с местами службы руководителей НПО «Маяк» – прямых начальников прораба Кривонищенко

§1. Ростовская школа связи младшего начсостава НКВД СССР. Стремительное наступление войск вермахта в первые месяцы Великой Отечественной войны вынудило Ставку Верховного Главнокомандования возвести тыловые оборонительные рубежи на всем протяжении фронта. Принимаются соответствующие решения в виде постановлений ГКО СССР. Постановлением ГКО №543сс от 22 августа 1941 года строительство оборонительных сооружений было возложено на НКВД СССР. Для руководства оборонительными работами НКВД создает Главное Управление Оборонительных работ – ГУОБР НКВД СССР.

В результате на 1 ноября 1941 года было сформировано 9 саперных армий с присвоением номеров с первую по девятую общей численностью около 300 тысяч солдат, офицеров и вольнонаемных. Девять саперных армий состояли из 30 саперных бригад и 570 саперных батальонов, которым были присвоены номера с 1200-го по 1465-й, 1467—1541, а также с 1543-го по 1771-й. Два саперных батальона имели один и тот же номер 1485, а три номера были пропущены. Об этом детально описывается в книге Г.В.Малиновского «Саперные армии и их роль в Великой Отечественной войне». Десятая саперная армия была сформирована несколько позже. Хаос и чехарда с номерами саперных батальонов могли наблюдаться на протяжении всего начального периода войны в связи с постоянными расформированиями и реорганизациями саперных армий. На одном из порталов в интернете дятловцеведы едва не передрались из-за совершенно одинаковых номеров двух саперных батальонов. Золотарев, как известно, начинал свою военную службу в 1570-м саперном батальоне, входящим в состав 24-й саперной бригады 8-й саперной армии.

Все десять саперных армий входили в организационно-штатную структуру ГУОБР НКВД. Строительство тыловых оборонительных сооружений разделяется на участки: Северный, Северо-Западный, Юго-Западный, Южный и участок Резервных армий. На Южном участке, где начинал свою службу Золотарев, начальником Строительного Управления оборонительных сооружений НКВД назначается бригадный инженер А.Н.Комаровский.

Следует особо отметить, что сформированные в октябре-ноябре 1941 года саперные армии имели стратегическую цель – заблаговременное строительство государственных оборонительных рубежей в глубоком тылу, оборудование фортификационных сооружений, устройство массовых заграждений, строительство мостов, дорог и т. п. Саперные армии на начальном этапе своей миссии прямого отношения к действующей армии на военных фронтах не имели. Стрелковые дивизии и корпуса Красной Армии располагали собственными штатными саперными бригадами и батальонами, номера которых могли совпадать с номерами саперных батальонов саперных армий.

Масштабы военной стройки в глубине страны были колоссальными. Военный историк Алексей Исаев, манускрипты которого на моих книжных полках не пылятся, в книге «Пять кругов ада: Красная Армия в «котлах» пишет, что общая протяженность сооружаемых оборонительных рубежей на строительных участках во второй половине 1941 года на территории СССР составляла около 8,5 тысяч километров.

Для нужд оборонительного строительства Военные Советы фронтов и партийные органы проводят мобилизацию местного населения и личного состава гражданских строительных организаций с автотехникой и гужевым транспортом. Создаются рабочие батальоны по штатной численности саперных батальонов. Рабочие (мобилизованные) батальоны на период строительства оборонительных рубежей были подчинены саперным армиям.

Каждая саперная армия имела в штате две-четыре отдельные саперные бригады. В состав 8-й саперной армии входили 23, 24, 25 и 26 отдельные саперные бригады. На формирование высшего командного звена были привлечены опытные начальники управлений оборонительных работ НКВД – комиссар госбезопасности 3-го ранга С.Н.Круглов, старший майор госбезопасности Л.Е.Владзимирский, старший майор госбезопасности Я.Д.Раппопорт, майор госбезопасности М.М.Царевский, майор госбезопасности М.М.Мальцев. Средний комсостав саперных бригад и батальонов (командиры рот и взводов) комплектовался кадрами за счет ускоренного выпуска военно-инженерных училищ, а также офицерами, призванными из запаса. Младший комсостав (командиры отделений) подготавливался в Школах сержантского состава НКВД со сроком обучения 2 месяца и ефрейторских (учебных) батальонах по 40-дневной программе в местах формирования саперных бригад и батальонов.

Управленческое звено саперной армии было малочисленным. Согласно штату №012/91 в штабе армии вместе с военным советом состояло всего 40 военнослужащих, включая охрану, и 35 вольнонаемных. Примерно такая же штатная численность наблюдалась в штабе саперной бригады: 43 военнослужащих и 33 вольнонаемных (штат №012/92). Саперная бригада (10000 чел) состояла из 19 отдельных саперных батальонов, включающих три саперных роты с четырьмя взводами в каждой роте. Саперный взвод в свою очередь состоял из трех отделений, командиром одного из таких отделений был назначен младший сержант Золотарев. Штатная численность саперного батальона составляла 497 солдат и офицеров (штат №012/93), а саперного отделения – от 8 до 12 красноармейцев, в среднем 9 солдат.

Сапер – это военнослужащий (красноармеец), выполняющий различные работы в поле или в фортификационных сооружениях. По ключевым компетенциям сапер на тыловых оборонительных рубежах соответствует квалифицированному рабочему на большой стройке, но только в военной форме и принявший военную присягу. Саперное отделение – это своего рода «бригада» рабочих, а командир отделения – бригадир, который на стройке руководит небольшим коллективом рабочих, состоящий в среднем из 9 человек. Напоминаю читателям и дятловцеведам о том, что в составе группы «Хибина» тоже было 9 человек.

К каждому саперному батальону были приданы мобилизованные рабочие батальоны. Кроме того, местными партийными органами к работам активно привлекалось городское и сельское население. Таким образом, количество лиц, задействованных в строительстве оборонительных сооружений в зоне ответственности каждого саперного батальона, существенно увеличивалось. Например, во время эпопеи возведения рубежей обороны на Сталинградском направлении в октябре-декабре 1941 года в зоне ответственности 5-й и 8-й саперной армии было привлечено от 195 до 225 тысяч рабочих, колхозников, служащих, интеллигенции, пенсионеров и домохозяек. В среднем саперная бригада численностью 10000 человек обеспечивала руководство работами от 20 до 40 тыс. человек местного населения.

Из вышесказанного следует, что командир саперного отделения в ходе строительства района обороны в глубоком тылу руководил не только 9 штатными красноармейцами, но и мобилизованным населением, приданным саперному батальону. Численность такого рабочего коллектива порой превышала штатную численность саперного отделения в несколько раз. Следовательно, ключевые компетенции командира саперного отделения существенно возрастали, его руководитель (младший сержант) из бригадира-мастера «перевоплощался» в прораба – управленца среднего звена на большой стройке. При строительстве тыловых оборонительных сооружений в условиях военного времени наличие высшего образования для прораба не требовалось. Большинство командиров саперных взводов так и не закончили высшие учебные заведения.

Из биографических документов Семена Золотарева следует, что с сентября 1940 по май 1941 года он работал учителем первых классов. Учитель начальных классов, в котором обучается примерно 20—25 человек. Золотарев работает с учениками самостоятельно и выступает в качестве учителя, наставника, и воспитателя. В период с июля по сентябрь 1941 года Золотарев работает на Пищепромкомбинате в должности мастера винного цеха. Мастер цеха – это руководитель небольшого коллектива (10—15 чел). Ключевые компетенции мастера – организация и контроль производственных работ. В октябре 1941 года Золотарев получает повестку из военкомата и направляется служить в 8-ю саперную армию отнюдь не случайно, а соответственно военно-учетной специальности по последнему месту работы. Мастер цеха – это категория младшего комсостава, командир отделения.

Мобилизационная работа – это весьма сложная тема для понимания простому читателю-исследователю. В период своей службы на должности начальника окружного санэпидотряда мне приходилось часто разрабатывать мобилизационные планы на случай войны. Работа нудная и кропотливая, необходимо было совместно с военкоматами и гражданскими учреждениями подбирать кадры и расставлять их на военные должности войсковой части согласно военно-учетным специальностям. Поэтому автору независимого расследования не составило особого труда разобраться в мобилизационных тонкостях и раскрыть вопрос, почему Золотарев оказался в 8-й саперной армии. Участие Золотарева в советско-финском конфликте в составе отдельного лыжного батальона к этому событию вряд ли имеет особое значение, поскольку эта тема накануне Великой Отечественной войны была закрытой и забытой.

Согласно мобилизационному плану на случай войны профессор гуманитарного университета мог стать простым рабочим и с киркой в руках копать противотанковые рвы. А его бывший студент, призванный в саперную армию из числа резервистов и получивший после краткосрочной учебки звание младшего сержанта – стать «прорабом» объекта, на котором профессор выполняет черновую работу. Такова была суровая правда войны. Главное на стройке в глубоком тылу – это четкая организация и контроль производственных работ, а также устойчивая связь: полевой телефон или хорошая радиостанция. Впрочем, радиостанция саперам нужна была не только для связи, но и для подрыва радиоуправляемых мин.

Итак, Золотарев согласно военно-учетной специальности соответствующей должности командира отделения в октябре 1941 года из военкомата направляется на учебу в школу младшего начальствующего состава НКВД, а после окончания обучения – в штаб 8-й саперной армии для дальнейшего прохождения военной службы. Восьмая саперная армия была сформирована в октябре 1941 года в городе Сальске Ростовской области и первоначально имела в своем составе 23, 24, 25 и 26 отдельные саперные бригады. Каждая саперная бригада имела по 19 отдельных саперных батальонов. Формирование саперной армии осуществлялось в крайне сжатые сроки (14 дней) и возникла ситуация с дефицитом младших командиров.