«Мустанг» против «Коломбины», или Провинциальная мафийка

Владимир Павлович нахлобучил старую ушанку, носимую теперь взамен утраченной ондатровой боярки, и торопливб удалился. Писать заявление он не собирался: все равно, судя по аппетитам Макса на выпивку, денег не вернуть, только затаскают повестками в милицию. Надо же! Какая невезучая жизнь!

2

В кабинет заглянул Костя Калитин.

– Здравствуй, Миша. Говорят, ты меня искал?

– Ага. Заходи, садись, – поднялся ему навстречу Мельников.

Калитин сел, поправил очки, обратил к товарищу продолговатое высоколобое лицо:

– Что вам угодно, коллега, как сказал продавец продмага продавцу промтоварного магазина.

– Ну, ты изъясняешься прямо в стиле Ильфа и Петрова. Вот что значит работать в ОБХСС, общаться с интеллигентным жульем. А мы, чернорабочие угрозыска, от грабителей да путан слышим один мат.

– Завидуешь? Так и быть, пиши заявление о переводе к нам, замолвлю словечко по знакомству. Только ведь скоро обратно запросишься. Посидишь месяц над липовыми счетами, бестоварными накладными, в которых сам черт с высшим экономическим образованием не разберется, да и возопишь: где мои простые и понятные грабители да путаны! Лучше говори, зачем искал.

– Скажу. Мы тоже умеем изъясняться красиво, в стиле римских ораторов. Например: доколе, Калитин, будут злоупотреблять нашим терпением барыги-бомбежники?

Калитин сразу поскучнел.

– Вон ты о чем. Доколе? А дотоле, пока им бомбежка выгодна. Или покуда не примет правительство действенный против них закон.

– Костик, насчет действенных законов и я не прочь поплакать тебе в жилетку, да что толку? Ныне существующие законы и те бездействуют во имя гуманности, а ты жаждешь новых – зачем?

– Никак не могу привыкнуть к упрекам в бездействии.

– И не привыкай. Без нас с тобой многие держат шаткость законов за ширму для собственного ленивого житья. И вообще, не надо заводиться, Костя, эмоции для нас излишняя роскошь.

У капитана Калитина выдержки хватало и на затяжные беседы с матерыми аферистами, и на оголтелое вранье дешевых ловчил. Но изредка он позволял себе излить скопившуюся на душе горечь другу Мише Мельникову.

– Эти водочные дельцы – как комары, всюду вьются, а к задержанию не даются. Но когда и задержим, так меры принимаются символические. Они же наглеют безнаказанно, потому что штраф в сотню рублей им что слону дробинка, за одну ночь наверстают. Но и этот штраф судьи назначают редко. Помнишь, рассказывал тебе про бомбежника матерого Яликова Дениса? Кличка у него пикантная – Денька Уксус. Было дело, всучил алкашу на опохмелку вместо водки бутылку уксуса, двадцать рублей содрал. Так вот, в феврале мы его взяли с поличным. Полмесяца выслеживали. Нашли и того клиента, что уксуса хлебнул за двадцатку. Передали дело в суд. Один потерпевший, который за уксус осердился, подтвердил спекуляцию и обман, остальные двое от собственных первоначальных показаний отреклись на суде, наши фотоснимки судья посчитал нечеткими и недоказательными. В результате за одноразовую попытку обмана – десятка штрафа. Деня Уксус хохотал над обэхээсниками…

– А если подтверждается свидетелями систематическая спекуляция?

– Хрен редьки не слаще. Есть такой Садриддинов, водитель райпищеторговского «газика», так мы, наученные опытом, вменили ему в вину шесть эпизодов. Тот же, между прочим, судья разбирал дело. И виноватыми у него получились мы, обэхээсники: знали-де, а не пресекли своевременно, тем самым способствовали спекуляции. А сколько времени и сил тратим, гоняясь за их «Волгами» и «Жигулями»! Честное слово, лучше раскапывать хищения в особо крупных размерах, с ними тоже много мороки, зато возвращаем в казну нахапанное и сам хапун несет заслуженное наказание, что для нестойких наших сограждан тоже профилактика.

– Однако ловить водочных барыг надо, от них много уголовщины заводится. В прошлом месяце четыре ночные драки, одно тяжкое телесное повреждение, не считая легких, два грабежа.

– А если ближе к делу? – Калитин снял очки, протер их носовым платком, близоруко моргая карими глазами.

– А дело такое. – Мельников вкратце пересказал ему историю незадачливого механика Ничкова.

– Ничего, полезно для перевоспитания пьяниц, – невесело улыбнулся Калитин. – Будет знать, что глупость – дорогое удовольствие… Бомбежник кто: таксист, частник? Номер машины ограбленный не запомнил? Конечно, ему не до этого было.

– Водку покупал один из грабителей. Ничков бомбежника и не видел. У потерпевшего отобрали деньги, часы, шапку. Не исключено, что отнятое продали бомбежнику за водку же.

– Личность грабителей установлена, разумеется?

– Слушай дальше. В регистрационном журнале значится, что вместе с Ничковым очухивались в богоугодном нашем заведении рабочий холодильника Макс Ленцов и временно не работающий Анатолий Зуйков.

– Тогда все просто.

– Да не сказал бы. Ленцов с холодильника уволен за прогулы, по месту прописки не проживает, хозяйка квартиры намерена выписать его как неплательщика. Зуйков живет в селе Шайтанке, запрос о нем направили в Пригородный райотдел.

– Миша, что-то я не улавливаю, какую роль в этом детективном сюжетике ты отводишь ОБХСС. Если ты забыл, то напоминаю, что служба наша называется «отдел борьбы с хищениями социалистической собственности». Искать без вести пропавшего Макса Ленцова не по нашей части.

– Его и искать не надо, вчера опять доставлен в вытрезвитель. Дежурный утром позвонил мне, я Ленцова допросил. Он активно пропивал отнятые у Ничкова деньги и что-то очень прытко их растранжирил. Шапку и часы отдал за две бутылки тому же бомбежнику, у которого отоваривался всегда. Макс говорит, что это честный бомбежник, воду или уксус клиенту не всучит. Номер и марку его машины Макс, естественно, не помнит, самого бомбежника знает только по кличке – Носарь, так его зовут клиенты из «пятой бригады»[1 - На предприятиях с непрерывным производственным циклом (металлургия, шахты) имеются четыре сменные бригады. Тунеядцев в народе презрительно именуют «пятой бригадой».]. Вопрос: что известно твоей службе о бомбежнике по кличке Носарь?

– В наших святцах таковой не фигурирует. Что, у него фамилия звучит похоже? Или длинный нос?

– Макс с похмелья обмолвился, что нос у того честного барыги на семерых рос. На повторном допросе заявил: я, дескать, нос ему не мерил, мне лишь бы градусы были.

– Макса опять выпустили на все четыре стороны?

– На сей раз есть основания задержать его как подозреваемого в грабеже.

– Очень хорошо! Зло в лице грабителя Макса будет наказано, добродетель в лице пьяницы Ничкова восторжествует. Осталось пожалеть, что никто не запомнил номер машины, где водка лежит.

– Макс говорит, что может показать машину Носаря. Вот тут, Костик, и начинается твоя роль в этом, как ты говоришь, детективчике. У меня есть Макс, у тебя транспорт – «Коломбина»…

– Все понятно! «Суум квикве» – как говорили в Древнем Риме, то есть каждому свое: мне бомбежник, тебе скупщик шапки и часов, добытых преступным путем. Но нас двое, а тут надо скинуться на троих, – зови сюда Сашу Хромова.

– Почему именно Хромова?

– А как думаешь, кому из следователей подкинет начальство твоих алкоголиков?

– Кому? Да, пожалуй, Хромову.

– Вот и зови его. Сработаем изящно, на опережение.

Через минуту в кабинет явился следователь Хромов, невысокий крепыш в несколько мешковатом сером костюме.

– Садись, Саша, в ногах правды нет, – обратился к нему Калитин. – Садись и вникай в очередное дело. Пока начальство на совещании.

– Ребята, я и так загружен – во!

– Но еще не перегружен, как все остальные. Ничего, вон ты какой румяный, сразу видно, что рос на парном молоке и деревенском чистом кислороде.

– Молоко на село с гормолзавода возят. А кислород пока свой, не привозной, это верно. С навозным запахом. Если хочешь им дышать, переводись в Пригородный РОВД на мое место, оно еще вакантное.

– Ага, сам оттуда удрал, других агитируешь.

– Я бы ни за что не удрал сам, но раз закончил юридический, велят расти…

– Ну и правильно! Садись и расти. Кстати, Саша, ты, бывший шайтанский участковый, знал такого Зуйкова Анатолия?

– Зуйков? Толик? Его вся Шайтанка знает.