Озеро. Филологический роман

Вета протянула веточки Ивану Егоровичу:

– Маленькие зайчики спрятались на ветке!

– Вот, так вот и рождаются стихи и сказки, – улыбнулся Иван Егорович.

Было вербное воскресенье.

ДЕТАЛЬ

– Некоторые критики того времени, – сказал Иван Егорович, – заявляли, что Бунин был эпигоном. Эпигоном Тургенева и Толстого. У Андре Моруа есть замечательное место в книге «Портреты» о мастерстве Тургенева. – Он взял книгу. Полистал.

– Вот, нашёл! «Но, если Тургенев реалист в изображении деталей, он великий художник в умении эти детали отобрать. Поль Бурже слышал однажды у Тэна, как Тургенев резюмировал свою теорию искусства описания. Описательный талант заключается, по его мнению, в умении отобрать значимую деталь. Он считал необходимым, чтобы описание всегда было косвенным и больше ПОДСКАЗЫВАЛО, чем ПОКАЗЫВАЛО. Таковы были его собственные формулировки, и он с восторгом цитировал одно место у Толстого, где писатель даёт ощутить тишину прекрасной ночи на берегу реки благодаря только одной детали: «Взлетает летучая мышь, и слышно шуршание соприкасающихся кончиков её крыльев…» Тургеневские описания неизменно полны такого рода деталей. Вот, прежде всего, «Степной король Лир», описание сентябрьского леса: «Тишь стояла такая, что можно было за сто шагов слышать, как белка перепрыгивает по сухой листве, как оторвавшийся сучок сперва слабо цеплялся за другие ветки и падал, наконец, в мягкую траву – падал навсегда: он уже не шелохнётся, пока не истлеет…»

– А вот у Чехова люди тоже совсем живые, – встрепенулась Вета. – «Маленький стриженый человечек с помятым лицом, который, когда разговаривал, то от смущения расстёгивал все пуговицы своего пиджака, и опять их застёгивал, и потом начинал правой рукой щипать свой левый ус…» А ведь Антон Павлович Чехов в рассказе «Попрыгунья» в образе доктора Коростелёва изобразил внешность русского художника Алексея Степановича Степанова. Как точно показал он характер героя, его деликатность, скромность, мягкость и доброту.

– Вета у нас художник, Владимир Николаевич, – ей и карты в руки! Теперь нам понятно: сюжет рассказа можно придумать, но пейзаж и люди там совершенно живые. Вот в этом сила нашей классики…

Но Бунин превзошёл своих предшественников: он создал именно свою «бунинскую» прозу. Я уж не говорю о таких шедеврах, как «Ночь» или «Мистраль»…

ДЕВУШКА И ФИЛИН

Вета долго рассматривала фотографию: Галина Кузнецова в первый раз на вилле в Грассе; сидят на лавочке: она и Иван Алексеевич Бунин.

– Ты только посмотри на эту фотографию: это же девочка! Ей 26 лет. Самый расцвет! Он погубил её молодость: ему 56 лет! Он отнял у неё жизнь, и десять лет она была в неволе. Вот они сидят на скамейке: он и она! Взгляни на его лицо – это же филин! Какая-то неясыть!

– Вета, успокойся…

– Никакая я вам не Вета! Боже, какая жестокость! Ради чего? А чтобы написать в её присутствии «Жизнь Арсеньева»… Шедевр! Да в этом шедевре больше её, чем его: её облик, её глаза, движения тела, запах волос, лёгкое заикание… Цветы в руке! Ты понимаешь – она рабыня! Рабыня шедевра! – она била кулачком по столу. – Лучшие годы она отдала не жизни, а книге! Вы это понимаете?

– Вета, не кричи на меня. Я ведь не Иван Алексеевич…

– Какая жестокость! Всю жизнь он ловил её и поймал!

В её глазах задержались слёзы. Я подошёл и обнял её за плечи.

Она уткнулась лицом в мою грудь и заплакала. Всхлипывала и вздрагивала. Я стал целовать её лицо, покрытое слезами.

Когда я рассказал Ивану Егоровичу об этой сцене, то он сказал:

– Она плакала о себе…

ИНТОНАЦИЯ

(фрагмент из лекции И. Е. Тихомирова)

…По интонации можно определить характер человека. И даже его суть, нутро. Внешность обманчива и всегда живописна: она хороша для художников. Пьяницы и оборванцы на картинах Ван Остаде вызывают восхищение.

Бунин – великий писатель.

Но сказочно-дурашливой интонации он лишён, по крайней мере, в своей прозе. Если Чехов завораживает своих читателей в ранних рассказах и как бы «опускается» ближе к народу, то Бунин с самого начала серьёзен и величав. У него заложена программа: быть великим! Его переводы Лонгфелло и Байрона указывают на то, что он честолюбив: вы посмотрите, имя молодого Бунина рядом с именем Байрона! Бунин гордится своей фамилией, вспоминая Анну Бунину и Жуковского, но собственно самой фамилией гордиться странно: она происходит от старого слова «буня», то есть буян и неуравновешенный человек. Вдобавок, имя и фамилия сыграли над ним злую шутку: редко где вы увидите на обложке книги «И. Бунин» – почти всегда «Ив. Бунин» или «Иван Бунин». Попробуйте вслух прочитать «И. Бунин», и получится нецензурщина. В какой-то мере это отложилось и на его характере.