Маленький маг и чародей башни зеркал

«Интересно, – меняя повязку, думал я, – как же малец так лихо расправился с наёмниками? Он их даже не касался. Неужели… Нет, такого быть не может! Магия – сказки да детский вздор!… Хотя чародеи же есть. Вдруг и…»

– Привет! – вдруг приятную тишину нарушил детский голос.

– А! – не затянув повязку и схватив шпагу, я резво отскочил от костра. – Ты?!

На противоположной стороне от костра стоял тот самый малец в синем плаще с жёлтыми звёздами, который ещё днём спас мою жизнь. В отсвете костра и скудном свете новорожденной луны прежний спаситель и нынешний нарушитель тишины казался таким загадочным и на редкость живым, как бы глупо ни звучало.

– Что ты тут делаешь? – завёлся я. – Ты преследуешь меня? Чего тебе…

– Можно погреться у костра? – с улыбкой спросил он.

– Чего? – в ступор впал я, даже шпагу опустил. – Погреться?

– Дни всё короче, зима – ближе, ночи уже холодные. Можно погреться у костра?

– Эм-м-м…

Я взглянул ему в глаза. Мне показалось, что в ту минуту предо мной не маленький мальчик, а темноглазый котёнок или щенок, который отбился от своих, потерялся. Мне стало его жалко.

– Ай, хорошо! Можно! – немного поморщившись, махнул я рукой, положил шпагу и снова уселся перед костром.

– Спасибо! – обрадовался гость и тут же сел поближе к огню. Теперь он стал походить на цветок лотоса.

Закончив с раной, я достал из котомки точильный камень и принялся приводить в порядок лезвие шпаги. Раздался приятный скрежет.

– А что это? – вдруг спросил мальчишка, чуть набок наклонив голову.

– «Это» это что? – не прекращая точить, поднял на него глаза.

– Руны, что выбиты на твоём несущем боль и смерть предмете. Что они значат?

– Ах, это, – опустив взгляд, с улыбкой отвечал: – Сам понятия не имею. Когда-то этот клинок принадлежал моему бывшему и ныне покойному командиру. Он не посвящал в свои тайны и не раскрывал секретов, но кое-что я знаю наверняка: благодаря этим письменам, эту шпагу ничто не сломает!

Я со скромной улыбкой ткнул клинком в чёрно-серебристое небо. В свете звёзд письмена приобрели приятный голубоватый оттенок.

– Но, к сожалению, – опустив клинок, взялся я за камень, – от затупки лезвие не спасают. Приходится каждый раз после боя точить… Хах! И зачем я тебе это рассказал?

Печально вздохнув, я продолжил водить камнем по лезвию.

– Понятно. Неумело наложенные чары несокрушимости, – не прекращая улыбаться, пояснил мне малец.

Я отложил точильный камень, шпагу тоже, и присмотрелся к мальцу. На вид он казался самым обыкновенным ребёнком, чудоковатым немного, но обыкновенным – таких в деревнях полно. Но то, как он говорил да о чём, выдавало в нём по меньшей мере начитанного дворянина. Но дворянин? Здесь? В месте, где ещё два дня назад бушевала кровавая сеча? Не-е-ет, такого быть не могло.

– Ты кто такой? – стараясь не упускать из виду ни малейшего вздоха собеседника, я наконец задал вопрос.

– Арчи, – просто ответил тот. – А ты Круз. Мы ещё днём познакомились!

– Нет, не имя. Кто ты такой по существу? Вот я – обычный наёмник, скитающийся от одного места битвы к другому в поисках денег и славы, и зарабатываю себе на жизнь тем, что убиваю других таких же солдат удачи. Но ты… Я ещё ни разу не видел, чтобы простой человек так лихо швырял других людей, – тем более в несколько раз превосходящих в размерах и силе, – при этом не касаясь их! Поэтому спрашиваю ещё раз: ты кто такой?

Казалось, мой вопрос озадачил мальца. Он нахмурился, прикоснулся пальцами к губам и уставился на огонь.

– Я Арчи, бродяга – это всё, что я помню, – через несколько минут он наконец ответил. – По-моему, я всегда был в пути, только иногда останавливаясь, чтобы помочь тем, кто в беде. А способности… Способности то же были всегда при мне. Хотя их очень трудно контролировать, поэтому у меня есть Бата!

Малец стукнул своей палкой по земле, и его задумчивость растворилась как по волшебству.

– Многое же мы с ней пережили, но прежде мне пришлось очень постараться, чтобы заполучить её! Знаешь лес Сантагоин?

– Лес пропащих душ? – поднял я ранее нахмуренную бровь, мурашки пробежали по спине. – Конечно знаю! Всякий здравомыслящий путник обходит его десятой дорогой.

Мальчишка рассмеялся.

– Ты чего? – в замешательство пришёл я.

– Ой, прости! У тебя был такой вид, что я не удержался.

Мне сильно захотелось кинуть в него что-нибудь тяжёлое, но сдержался. Мелких обижать негоже да себе дороже. Успокоившись, маленький рассказчик продолжил:

– Однажды туманным утром, проходя мимо леса Сантагоин, ко мне воззвал голос, очень странный голос, не как те, которыми говорит обычный люд. То был очень мягкий, рассудительный и при этом хрустящий как сухая ветка голос. Он хотел, чтобы я нашёл его. Чтобы спас из заточения. Я раздумывать не стал, сразу отправился в лес.

Малец взглянул на палку, потом на огонь и снова на палку.

– Чем глубже проникал в лес, – продолжил рассказчик, но голос его немного изменился: стал таинственным, менее громким, – тем гуще становился туман, тропа всё сильнее петляла и чаще мелькали тени, что видны лишь уголком глаза. Ворчание земли, шёпот деревьев, рычание из кустов – всё хотело затуманить мой разум, помешать мне, сбить с пути. Но тот самый голос был громче всего остального и исходил как будто изнутри моей головы. Я шёл, следуя за ним, пока через несколько мрачных ночей и туманных дней не вышел на светлую поляну, посреди которой росло О-о-огромное дерево!

Мальчишка вскочил и попытался показать размеры дерева, но не сдюжил и в конце концов упал на зад, смягчив падение выставленными руками.

– Хех, – ухмыльнувшись, поправил я шляпу.

– В общем, – облегчённо выдохнув и придя в исходное положение, продолжил рассказчик, – дерево было огромным. Казалось, его корни кончались только вместе с лесом, кора была крепче любого металла, а ветви доставали до облаков. И где-то там, в ветвях гиганта, был тот, кто звал меня.

– И ты полез?

– Да! – воскликом ответил он мне. – Я лез от рассвета и до заката, осторожно цепляясь за кору, и только к ночи я добрался до ветвей!

Когда я наконец залез на самую первую ветвь, то услышал благодарность от сопровождавшего меня голоса. Он благодарил меня за упорство и силу воли, кои не смогли проявить многочисленные ищущие, что прежде появлялись в лесах, и предложил часть себя. Тогда меня осенило, кто же меня звал – дерево!

– Кхм, дерево? – поперхнувшись, бросил на рассказчика недоверчивый взгляд.

– Точнее Синсир Бетха, но для рассказа это не важно. В общем! Древо, давшее начало жизни, решило испытать меня, как и моих предшественников. Многие не выдерживали и первых дней пребывания в лесу, сходя с ума или сворачивая с тропы и исчезая без следа, а те единицы, что достигали древа, завидев его величественные размеры либо опускали руки и уходили, либо падали на колени и становились частью Леса. Но я всё преодолел!

За это древо позволило взять одну из его ветвей, напитанных невероятной жизненной силой. Её можешь почувствовать и ты, если прикоснёшься! – малец подал мне свою палку.

– Нет, спасибо, – отмахнулся от столь щедрого предложения, но с любопытством продолжил смотреть.

– Как хочешь, – взглянув на меня хитрыми глазёнками, малец положил палку рядом с собой и продолжил: – Но кроме материального дара, я получил другой, нематериальный, но не менее ценный. Оно ответило на все мои вопросы, правда…

Вдруг голос дрогнул. Казалось, собеседник мой сильно расстроился.

– Что случилось? Ответы оказались плохими? – с ноткой издёвки поинтересовался я.