Я с друзьями возвёл юродивых дебилов до пределов совершенства.
Уже давно пишу не сколько ради смысла, сколько ради терапии,
Пытаюсь навести порядок в своей душевной энтропии:
Признаться честно, этот термин плохо понимаю,
Ну а хули не юзнуть, типо интеллектом благоухаю.
И мне так-то похуй, что рифмую на глагол:
У эстетов вызвал тошноту, словно я винилбензол.
Даже в этом сверхуродском тексте захуярил уйму панчей,
Так что каждый реперок в сторонке тихо плачет.
Из всей новой школы признаю лишь Дельта Пси,
Ну а если не согласен, лох, тогда просто пососи!
***
Поздравляю всех представителей псевдоарийской популяции,
Но я напоминаю, что даже самому пиздатому орлу нужно приземляться.
Каждый дурачок возомнил себя особенным просто потому что,
Кажись наша система перестаралась для них с муштрой.
Давно уже известно, что людской мир несправедлив,
Ведь правит не тот, кто что-то делает, а тот, кто вовремя пиздит.
Из всех грехов для современности характерна алчность,
Все решают бабки – они пиздец мультизадачны,
Они порабощают, сеют раздор и порождают фашизм,
Без возражений оправдают любой милитаризм.
Из запада пришла такая поговорка – No money, no honey,
And I have not money, but I still have and love you, honey.
***
Долбоебов столько много, что спёрло дыхание,
Если так будет и дальше, нам грозит всем вымирание.
Дегроды абсолютно все – от либерасни до коммуняк:
Для любой идеи жизнь не больше чем пустяк,
И так и сяк, но всегда важна монетка,
И так уж вышло, что всемирный банк давно иссяк.
Его забивают нашими телами, а проблема вагонетки
Решена – в ней все умрут, чтобы не было свидетелей.
В современности одна лишь благодетель,
И эта та, которую диктует нам желание,
Меняем компании на кампании
По ликвидации унтерменша диссидента -
На пороге бог войны, он просит плату за аренду.
***
Осень – слишком уж тоскливая пора,
С её приходом беззаботности хана:
Снова за учебу, снова за работу
И в понедельник, и в субботу.
Всё, как один бескрайний день,
Не счесть нервных клеточек смертей.
Одни и те же лица, и всегда один сценарий -
Прихожу в институт, словно в серпентарий,
Но ведь и я одна из этих змеек,
Известен лишь из-за своих шутеек,
Да и тех, что сотню раз пошучены,