Аксолотль и статуэтка превращений. Часть первая

– Я… ня… мя…

– И зачем тебе ремень, извращенец?

– Толя, осторожно! – Предупредила женщина. Предупреждение это было нужным, но несколько запоздалым. В уютный садик, такой покойный и нежный, заросший отцветающими гвоздиками и расцветающими хризантемами, вломилась Альбина, тайфун в порванном платье. Следом, немного отстав, бежали Саша и бабушка Муня. Саша орал даурским котом, пронзительно, скрипуче, противно. Запыхавшаяся старушка молчала, но она держала в руках стальную трубу от гардины.

– Отпусти его, убийца! – Проорала Альбина.

Хозяин двора ничего не понял. Он готовился наказать какого-то зарвавшегося старикашку, как он предполагал, бомжа, почему-то напавшего на его жену, но тут из темноты вынырнули три монстра в человеческом обличии. Альбина быстро выхватила из рук матери трубу от гардины и приемом японских самураев нанесла размашистый удар. Сосед-мучитель тут же отпустил свою жертву и повалился на землю, схватившись за голову. Однако упал на землю и дед Степан и тоже схватился за свою лысину.

– Ой, Толенька, – запричитала женщина. – Что они с тобой сделали? Убили тебя, Толенька! Милицию надо вызывать и «скорую»!

– Сашка, вызывай «скорую»! – Прокричала бабушка Муня. – Твоя мать твоего деда убила! – Бабушка Муня ясно разглядела, что основной удар стальной трубы пришелся именно на голову деда Степана. Бабушка Муня знала, что ей делать. Не знал Саша. За «скорой помощью» он не побежал и продолжал швырять в соседей камни.

Хотите знать, как изгонялись из дома несостоявшиеся кандидаты в мужья? Изгонялись жестоко, как изгоняются из пчелиного улья утратившие надобность и доверие трутни. С громом, криками и побоями. Иногда их приходилось эвакуировать на машине «скорой помощи» по причине травматического обездвиживания. Некоторые, самые быстрые и трусливые спасались бегством, проворно преодолевая высокий забор. В такие мгновения от Альбины могли пострадать и ближайшие родственники, и страдали, если не успевали вовремя спрятаться. Так что боевого задора или, как в просторечье говорится, дури, ей было не занимать.

Старик не утратил способности к передвижению, он откатился в сторону, предоставив дочери возможность напасть на обидчика. И Альбина напала. Как толстовская «дубина народной войны» она принялась гвоздить соседа, жестоко, упорно, остервенело. Сосед, лежа на спине, пытался отбиваться ногами. Ногами он размахивал проворно и быстро, блокируя удары, не давая попасть по телу и голове.

Видя, что удары почти не достигают цели, Альбина стала кружиться вокруг соседа. Сосед тоже принялся вращаться на спине, стараясь, чтобы его дрыгающиеся ноги, оказались напротив Альбины. Некоторое время поединок проходил при равенстве сил. Альбина Степановна задевала противника только по ногам – больно, но терпимо. Сосед не оставался в долгу и пару раз пребольно пнул женщину, для этой цели он применил очень необычный прием, подсмотренный, наверное, у лягающихся ослов или у дерущихся котов: высокий прыжок и удар обеими ногами, все это – лежа на спине. Но постепенно мужчину стали оставлять силы. Он уже не так проворно крутился на спине, не так ловко отвечал на удары. Туго приходилось хозяину двора, но тут ему на помощь пришла жена. До этого сидящая на земле и громко вопящая, она выковырнула из садовой дорожки половинку кирпича и запустила им в Альбину. Попала, чем сбила боевой задор.

Семейство Бякиных (а мы договорились называть этой фамилией всех членов семьи) не смотря на тупость, отличаются одним важным умением – они знают, когда следует нападать, а когда необходимо спешно уносить ноги. Подвергшись обстрелу кирпичами, они произвели быструю и умелую ретираду, не забыв взять на руки и унести с собой деда Степана. При этом Саша прикрывал отступление, швыряя камни в ответ.

Вскоре все семейство скрылось в темноте, а соседи, так и не понявшие, что за опасные существа только что на них напали, отправились залечивать раны.