Мечтатель

– Извини, – перебил Виктор Викторович, глянув на часы, – потом расскажешь. Я спешу. Ремонт, видишь ли, у нас в конторе, надо с подрядчиком переговорить.

– Может, после разговора зайдете? – предложил Илья.

– Да нет, мне на другой конец города ехать надо. Давай лучше завтра.

– Так у вас ремонт не здесь что ли?

– Нет, конечно, – с гордостью сказал Виктор Викторович, – Страховая компания приобрела отдельное здание. Вот туда скоро и переедем, а сейчас там ремонт идет.

У Ильи даже сердце защемило; выходит, его ненаглядная Светлана вскоре переезжает вместе со всем региональным отделением страховой компании в новое здание.

– Наверное, ремонт только начался? – с надеждой спросил Илья. – Вот и заказ на окна в этом здании вы еще не размещали.

– Слушай! – воскликнул Виктор Викторович. – А ведь про окна-то я и забыл. Пожалуй, что у вас тут и закажу. Качество приличное, и цены вроде нормальные, да и тебе подзаработать подкину.

– Спасибо, Виктор Викторович.

– Давай только так: сделай быстренько заказец, а я подпишу его и побегу.

– Хорошо, сейчас сделаю, а со спецификацией можно и потом.

– Ты вот что. Зайди к нам в тридцать пятую комнату. Там у окна справа сидит девушка. Света ее зовут. У нее все документы по зданию; она тебе и по окнам, и по балконным дверям данные даст, ну и вообще по деталям ты с ней работай. Ну все, привет, я побежал.

– Да, Виктор Викторович, конечно, так и сделаю, – просиял Илья. – До свидания!

Как только повод для того, чтобы заговорить с предметом своего немого обожания, нашелся, робость Ильи как рукой сняло; в тот же день он предстал перед девушкой во всеоружии. После того как Илья, наконец, познакомился со Светланой и получил от нее сведения касательно имеющихся в новом здании страховой компании окон, он, ссылаясь на предстоящее длительное сотрудничество, предложил обменяться телефонами, тем более что девушка была не прочь пообщаться не только по работе, но и на отвлеченные темы.

Вернувшись на свое рабочее место, Илья с улыбкой перебирал в памяти подробности сегодняшнего на редкость удачного дня. Все складывалось просто замечательно: он, случайно оказавшись в нужном месте в нужное время, весьма кстати заговорил с Виктором Викторовичем о его стройке и практически договорился о весьма крупном заказе, премиальные с которого обещают быть весьма ощутимыми. Но это не главное! Ввязавшись в этот заказ, Илья даже представить себе не мог, что удача настолько повернется к нему лицом, что он нежданно-негаданно вдруг получит отличный повод заговорить с девушкой Светланой, о знакомстве с которой он мечтал последние два месяца.

Память вернула Илью в самое начало этого счастливого дня, и он вспомнил об утреннем погружении в пекло Бородинского сражения.

«Странно, – вдруг подумал Илья, – а ведь мой сегодняшний день как-то поразительно похож на тот, что приключился у командующего первым кавалерийским корпусом. Забавное совпадение. Правда, у меня, в отличие от генерал-лейтенанта из утренней истории, все сложилось удачно: я, оказавшись на месте Катерины, и битву за заказ выиграл, и Светлану «в плен взял», а в конце месяца еще и премию получу».

Воодушевленный Илья, чтобы закрепить и развить собственный успех, быстро сделал спецификацию к новому заказу от страховой компании и отослал ее на производство. Количество окон оказалось довольно большим, поэтому заказ следовало согласовать на предмет наличия производственных возможностей.

Ближе к концу рабочего дня прибежала запыхавшаяся Катерина. По раскрасневшемуся лицу и глубокому, мечтательному взгляду можно было сделать вывод, что отсутствовала женщина отнюдь не по болезни ребенка. Кроме того, на Катерине красовалось явно парадное платье – короткое и аляповатое, а на лице имелась боевая раскраска.

– Ну что, приходил мой клиент? – тихо спросила она у Ильи, наклонившись к его уху и обдав его смешанным запахом духов и алкоголя.

– Все нормально, я с ним поработал, – ответил Илья. – Кстати, его страховая фирма разместила заказ на окна в их новом здании. Довольно крупный.

– Поздравляю, – сказала Катерина, посмотрев на Илью как-то плотоядно.

Илья, кивнув коллеге, уже собирался почитать что-нибудь интересное да и собираться домой, благо до конца рабочего дня осталось чуть-чуть, но тут в комнату, где сидели менеджеры, стремительно вошел начальник отдела. Он несколько мгновений постоял посередине кабинета, надуваясь от злости, затем обвел взглядом притихших сотрудников и, старательно выдавливая из себя гневную интонацию, произнес:

– Что вы себе позволяете, Клёнов?!

Среди многих скверных привычек начальника отдела продаж, сформированных комплексами хронического неудачника, были две совсем отвратительные: он любил ловить своих подчиненных на мелких нарушениях дисциплины, демонстративно за это наказывая, и обожал распекать сотрудников в присутствии всего коллектива.

– А что случилось, Анатолий Германович? – поморщившись, спросил Илья, который весьма болезненно переносил эти показательные порки. – Что я такого сделал?

– Что сделал?! Он еще спрашивает! Вы, Клёнов, через мою голову оформили заказ! Крупный заказ! Да еще и отослали его без моего ведома на производство. Вы что, не знаете, что заказы распределяю я?!

– Но ведь Виктор Викторович сам предложил мне оформить заказ, – попытался оправдаться Илья, сразу сообразив, о каком заказе идет речь, – а поскольку заказ большой, я сразу отправил его на производство, чтобы они оценили.

– Вы, Клёнов, здесь без году неделя, а уже самовольничаете! Я решаю, кто из менеджеров будет работать с заказом. Ко всему вы еще и приняли заказ только на изготовление окон, без установки. А если эти окна какие-нибудь криворукие гастарбайтеры установят? Гарантийные обязательства, между прочим, мы нести будем, если что.

– Но у заказчика ремонт в здании; у него свои строители есть – он не будет еще и другим за установку платить. Да и у нас всего две бригады установщиков – они с таким объемом не справятся – у них и без того заказов на две недели вперед.

– Это не вашего ума дело! Сдайте заказ Катерине – она теперь его будет вести. Если впредь подобное повторится – вылетите отсюда ко всем чертям! Понятно?!

– Понятно, – промямлил раздавленный Илья.

Дверь с шумом захлопнулась; начальник отдела с чувством выполненного долга удалился. Сотрудники отдела продаж сосредоточенно рассматривали мониторы своих компьютеров, показывая, что пронесшаяся над головой Ильи буря к ним не имеет никакого отношения. Только Катерина с интересом поглядывала на продолжавшего стоять с потерянным видом Илью.

«Вот теперь все точно, как в моем утреннем сражении при Бородино, – подумал Илья, – все, чего я добился, – коту под хвост. Хотя кое-что все же осталось, – вспомнил он, взглянув на лежащий на столе клочок бумажки с телефоном Светланы. – Забавное совпадение… Или не совпадение?»

– Да не расстраивайся ты так, – успокоила коллегу Катерина, – давай, если хочешь, зайдем, посидим, стресс снимем после трудной рабочей недели. Я сегодня как раз своих спиногрызов матери сдала на выходные.

– Пожалуй, можно, – голосом вконец обессиленного человека согласился Илья. – Я только не знаю, есть ли тут какие-нибудь заведения поблизости.

– Да пойдем лучше ко мне, – глаза Катерины призывно блеснули, – я же говорю – у меня дома сейчас нет никого.

Домой Илья заявился на следующее утро, благо субботнее и нерабочее. Под укоризненными взглядами родителей растерзанный и нетрезвый менеджер по продажам ушел в свою комнату и тут же завалился спать.

Глава II

Красавец-генерал в гордой позе с поднятой головой, щегольски одетый, небрежно придерживая левой рукой поводья и подбоченясь правой, неспешно покачивался в такт лошадиным шагам. Справа текла мутная и извилистая речка Серет, слева тянулась выжженная солнцем унылая и бесконечная молдавская (или валашская – кто ее разберет) равнина.

Несмотря на весь свой бравый вид, генерал от кавалерии всю дорогу от Ясс терзался двусмысленностью своего положения. С одной стороны, он самостоятельно командует кавалерийским корпусом из восьми драгунских полков в пять с половиной тысяч сабель, да еще и с целой тучей иррегулярной конницы в придачу. Но самое обидное то, что послали его с этим корпусом не в «баталии славные», а на поиск и захват провианта и фуража, что были запасены турками для своей армии. Пришли-то сюда русские, по своей всегдашней безалаберности, наобум, без должных запасов. Зато взяли с собой жен и метресс, прямо как на увеселительную прогулку.

Что ж, сам виноват. На том памятном военном совете за Днестром все генералы отговаривали царя идти к Дунаю. Правы они были, еще как правы! Нужно было выждать, сделать запасы, дождаться подкреплений. Один он славы возжелал! Спорить стал! Всем сказал, что негоже за Днестром прятаться, а продовольствие и фураж у неприятеля отберем. Вот царь и послушал его – отправился всей армией к Дунаю, а ему велел, раз так, идти и добывать припасы, как и обещал.

Вот теперь и терзался генерал на русской службе. По слухам-то, Балтаджи-паша собрал сто двадцать тысяч войска, переправился через Дунай и уже соединился с татарами Девлет-Гирея. Выходит, что дело плохо, а как ни крути, он ведь царя подбил на этот гиблый поход за Днестр. «Представляю, что сейчас там, в основной армии творится. Пока я тут по степям гарцую, всех собак на меня повесят», – подумал генерал.

А все из-за того, что обиженным себя посчитал, славы, видишь ли, не хватило. Хотя, конечно, нечего бога гневить – служба его в армии русского царя состояла сплошь из одних викторий. Нарвский конфуз случился еще до его поступления на службу, а потом он в каких только боях не участвовал; самого Шлиппенбаха вдрызг разбил. Только вот в славной полтавской баталии, где грозного Карла одолели, ему отличиться не удалось. Обидно вышло: ранен был еще рано утром – так всю битву и пропустил.

Конечно, карьера и так небогатого, да еще и основательно ограбленного шведским королем Карлом эстляндского барона была головокружительна. За каких-то восемь лет в армии русского царя Петра он дослужился до генерала от кавалерии. Впрочем, в русской армии все было не так, как в Европе. Карьеры здесь делались быстро, но ценились они в европейских армиях весьма невысоко. Так что для признания его заслуг в Европе нужен был успех в походе серьезном, славном и удачном, а все обернулось иначе.

Зачем вообще царю Петру понадобилась эта война с турками – непонятно. Ну сидит у них там в Бендерах разбитый Карл, так оно и к лучшему – добивай Швецию, пока он не вернулся. Нет! Надо было, не закончив одну войну, ввязаться в другую – с турками.

Прибыл с донесением ординарец от царя. Генерал покамест сунул пакет в карман: по-русски он говорил с трудом, а уж прочесть малопонятные каракули царя тем более не мог. Лишь поздно вечером, на привале, он с помощью адъютанта прочел царское послание. Это был приказ срочно вернуться с провиантом, который удалось собрать, в Яссы, поскольку турецкая армия уже переправилась через Дунай и стоит у реки Прут.

Известие о расторопности турок не было для генерала новостью – его иррегулярная конница из местных молдавских всадников была вездесуща и доставляла ему сведения обо всем, что делается, без проволочек, так что разведка в его корпусе была великолепной, а осведомленность об окружающей обстановке – лучше, чем в царской армии. Мало того, генерал уже знал, что татары переправились через Прут позади русской армии, перекрыв, таким образом, коммуникации.

Что было делать? Поворачивать назад в Яссы? Идти дальше на Браилов? Все решения были плохими. «Утро вечера мудренее», – вспомнил генерал русскую мудрость, показавшуюся ему в нынешней ситуации несусветной глупостью. Тем не менее сейчас это было единственно возможным решением, и генерал решил дождаться следующего дня.

Следующее утро не стало для генерала мудрым, оно оказалось ужасным. Сведения, которые он получил от своих лазутчиков, вызвали у него крупную дрожь. Командующий кавалерийским корпусом несколько минут пребывал в отчаянии, если не сказать в панике. Там – на берегу реки Прут – случилось непоправимое: вся русская армия вместе с обозом, женщинами, царем и его любовницей, но без продовольствия и боеприпасов, оказалась окруженной чуть ли не впятеро превосходящей армией турок и прижата к реке. Лазутчики сообщили, что крымский хан уже похваляется провезти сидящего в клетке русского царя по улицам Константинополя.