Стал живым, как по приказу,
И со стуком в темноте
Вдруг стал биться в одной фазе.
Поэт встал, весь в наготе,
В молочно-бедственном окрасе,
И в изумлённой красоте
Сделал шаг, боясь в экстазе…
Стены кельи распахнулись,
Разлив по формам алый свет,
Тени в спешке обернулись,
Обнажив пустой скелет…
Поэт не оглянулся,
Он понял одну суть:
Чтобы пробудиться,
Пройти нужно этот путь.
Страх самобытных подземелий
Паутиной лип к глазам,
Алый свет, как у артерий,
Мигал в стуке по углам.
Поэт отбросил ряд сомнений,
Плотно волю сжал в кулак,
В глубину пошёл сырую,
По пути глотая мрак.
Время ахнуло в пучине,
Тут и там не счесть путей,
Как Тесей, бродил мужчина,
Но без нити из шерсти.
Сомнений надвинулась лавина
О правильности выбранного пути,
Натянулась нервами пружина
Внутри черепной кости.
Но вдруг запахло мертвечиной;
Мне не хватило бы кистей,
Чтобы описать картину
На мольберте из страстей.
Из лабиринта поэт вышел в помещение:
Огромный зал, колонн не счесть,
Как в старом замке, ощущение…
И здесь творилась просто жесть,
Тут и там валялись трупы,
Кости, кровь, моча и кал -
Всё смешалось в массе грубой,
И дух поэта задрожал!
Алый свет мигал всё чаще,
Непонятный стук в ушах,
Поэт немой, но рот кричащий,
И ужас дикий на глазах.
Было хотел вернуться в келью,
Забыться и пропасть на милость сна,
Затеряться в этих подземельях,