Штирлиц XIX века. Тайный сыск генерала де Витта (Собрание сочинений)

– быть высокопрофессиональным военным, разбирающимся во всех армейских нюансах, в картах и документах;

– иметь хорошие связи, если уж не во французских, то, хотя бы в польских высших кругах;

– обладать личным обаянием, умением нравиться, хитростью и ловкостью в делах;

– быть богатым, чтобы исключалась любая попытка подкупа.

Всеми этими качествами обладал полковник лейб-кирасирского Её Величества полка Иван де Витт. Решение об отправке полковника во вражеский стан принимал лично император. Инициативная и успешная деятельность де Витта во время тильзитских переговоров понравилась Александру. Не забыл он и поведения де Витта во время мартовских событий 1801 года, когда тот на деле доказал свою преданность его отцу, а это значило, что де Витт – человек чести. По-видимому, именно поэтому Александр I остановил свой выбор на де Витте.

Однако тот же Александр I, безусловно, понимал, что французы тоже далеко не дураки, чтобы раскрывать свои объятия прибывшему к ним российскому разведчику. Для внедрения де Витта нужна была легенда, которая не только самостоятельно достигла бы ушей потенциального врага, но и придала де Витту авторитет во французских военных кругах. Такой легендой мог стать только особо крупный скандал, связанный с графом. Причем такой скандал, где де Витт фигурировал бы как человек чести, не прощающий оскорблений и бросивший вызов какому-нибудь весьма могущественному врагу.

Ставки в затеваемой игре были очень высоки, и Александр I играл в ней по-крупному. Именно поэтому в легендарные враги де Витту и был выбран генерал Багратион. Почему именно он? Да потому, что на тот момент именно Багратион считался Наполеоном самым талантливым, а значит, и наиболее опасным из российских генералов. За Багратионом была слава Итальянского и Швейцарского походов Суворова, удивительное по доблести и мастерству отступление от Шенграбена, победы над турками. И тут в России находится смельчак, который бросает вызов Багратиону! При этом это не какой-либо русский дворянин, а именитый и всем хорошо известный польский аристократ, за спиной которого стоит богатейшая и знаменитейшая семья Потоцких! Все выглядело настолько натурально и правдиво, что можно было не сомневаться: профранцузски настроенные поляки примут де Витта с распростёртыми объятиями. В непростой ситуации с польским вопросом заполучить в свои ряды представителя традиционно пророссийского клана Потоцких было для них большим политическим успехом. К слову сказать, сам Багратион, судя по всему, был далеко не в восторге от уготованной ему роли. О характеристике, данной Багратионом де Витту, мы ещё поговорим позднее. Пока же отметим, что она показывает неприязнь генерала к нашему герою, однако и дает исчерпывающую оценку его профессионализму.

4 сентября 1807 года «оскорбленный» де Витт выходит в отставку.

Оправдываясь перед друзьями, граф говорил, что после Аустерлицкого побоища и позорного Тильзитского мира он полностью разочаровался как в военной службе, так и… в самой России!

– К тому же, – заявляет во всеуслышание де Витт, – я потомственный польский шляхтич, а потому отныне мои симпатии полностью на стороне французского императора, который обещал восстановить польскую государственность!

Такой поступок сразу же сделал вчерашнего любимца изгоем петербургского света.

– Еще бы! – говорили с раздражением те, кто ещё вчера числил его в приятелях. – Разве может сын польского графа и пасынок польского гетмана стать русским патриотом!

О, если бы только знали они тогда, что в жизни бывают и не такие превращения!

Сразу после этого де Витт без паспорта (то есть своевольно!) покидает Россию. Он уезжает вначале в Варшаву, где местные аристократы устраивают беглецу самый теплый прием. Его здесь многие помнят и знают, у него полно влиятельных друзей по линии отчима и влиятельных родственников по линии отца. Для высшего света Варшавы молодой граф тоже не чужой! Вскоре де Витт оказывается в Вене, а потом и в Париже, а затем снова объявляется в Варшаве. От своего недавнего российского прошлого перебежчик отмежевывается самым решительным образом. Отныне он уже никакой не Иван Осипович, а вполне европейский респектабельный граф Иоганн де Витт!

Итак, согласно официальной версии, де Витт без паспорта выехал за границу, то есть, по существу, бежал без разрешения своего начальства. И это полковник! И это в разгар войны с Турцией! И это в то самое время, как его лейб-кирасирский полк находился в действующей армии! Уже всего этого было вполне достаточно, чтобы лишить де Витта чинов и отправить прямиком на каторгу. Но странное дело: никто на его бегство даже не отреагировал… Никто не собирался лишать его чинов и отправлять в Сибирь. Исчезновение де Витта из России было как бы не замечено.

В официальной биографии нашего героя о его пребывании за границей сказано весьма лаконично: «Витт без паспорта уехал за границу и поселился в Вене. В 1809 г. во время войны Франции с Австрией он вместе с некоторыми другими русскими офицерами поступил волонтером во французскую армию и принимал участие в сражениях при Асперне, Ваграме, Голабрюнне и Знаиме. В 1811 году граф де Витт служил тайным агентом по наблюдению за поляками, а в июне 1812 года он снова поступил на русскую службу». Не слабо, скажу я вам! И как-то не слишком понятно.

Появление де Витта в Варшаве странным образом совпало с начавшимся разыгрыванием Наполеоном «польской карты». Впереди у французского императора было неизбежное столкновение с Россией, а потому позиция поляков в этой связи приобретала немаловажное значение.

Тем временем бывшего российского полковника постоянно видят на всех варшавских светских раутах. Он красив, богат, остроумен, много говорит о будущем Польши. Все уже знают, что граф де Витт – настоящий патриот Польши и заклятый враг России! С графом знакомятся польские генералы-легионеры Домбровский и Понятовский. Генералы – люди несентиментальные, а потому сразу же наводят справки об отставном полковнике. Петербургские корреспонденты подтверждают: де Витт бросил службу из-за любви к Речи Посполитой и симпатий к Наполеону, не побоявшись вражды с ненавистным им Багратионом и полной обструкции. Генералы оценивают информацию по достоинству, ибо в самом начале XIX века такое поведение было делом нечастым! Решиться на подобное мог только человек, сжигавший за собой все мосты! Однако некоторая настороженность по отношению к перебежчику у польских военачальников все же оставалась. Дело в том, что де Витт, в отличие от других, вовсе не пытался выслужить себе чин и должность во вновь формируемых легионах и не торопился вступить в их ряды. Это выглядело несколько подозрительным, хотя каких только оригиналов не бывает среди ясновельможной шляхты!

В эпоху Наполеоновских войн верили делам, а не словам, делами же считались подвиги на полях брани, а потому и де Витт должен был доказать свою преданность Наполеону участием в боях. Именно поэтому в 1809 году, с началом очередной франко-австрийской войны, де Витт вступает добровольцем не в польские легионы, а непосредственно во французскую армию и принимает участие в кровопролитных сражениях при Асперне, Ваграме, Голабрюнне и Знаиме. Теперь он свой. Однако это только первый этап. Де Витту ни к чему служить обычным строевым офицером французской армии. Ему необходимо получить доступ к государственным и военным секретам.

Чтобы убедиться в искренности де Витта, его просят исполнить ряд деликатных поручений в интересах общепольского дела. Разумеется, граф не думает отказываться! Ради родной Польши и во вред злодейке России он, кажется, готов на всё! Больше того, используя свои ещё оставшиеся связи в гвардейских штабных кругах, де Витт умудряется достать и предоставить генералам исчерпывающую информацию о дислокации и составе российской армии, вплоть до характеристик командиров дивизий. То, о чём французский император не мог и мечтать, само упало к нему в руки! Домбровский и Понятовский немедленно докладывают о добытых сведениях Наполеону. Тот приказывает маршалу Бертье тщательно проверить поступившую информацию. Осторожный Бертье тщательно сличает предоставленные де Виттом сведения с имеющимися у него и убеждается, что добытые бывшим российским полковником документы очень важны. Они не только подтверждают всю имеющуюся у французов информацию о составе и дислокации русской армии, но в значительной мере уточняют её весьма важными подробностями. Полученное – это поистине подарок судьбы!

И Наполеон и Бертье понимают, что совершенно неожиданно для себя они получили опытного специалиста, чьи услуги в свете предполагаемой войны с Россией могут оказаться поистине бесценными. А потому следующий шаг де Витта уже кажется вполне логичным: ему предлагают поступить на службу к Наполеону. Но и это не всё! Ценного сотрудника, разумеется, никто и не подумал ставить в полковой строй. Не для того же его брали! Де Витта было решено использовать именно как специалиста по России!

Поступление де Витта на службу к самому непримиримому врагу России вызвало настоящий шок в петербургских офицерских кругах. Бывшие сослуживцы полковника открыто говорили о его предательстве, клялись, что как только представится случай, они непременно вызовут изменника на дуэль. Увы, слухи и сплетни той поры будут преследовать нашего героя ещё очень долго.

Однако в то время мало кто обратил внимание, что император Александр I, которому, конечно же, сразу доложили об «измене» гвардейского полковника, никак не прореагировал на «новость». Мало того, он почему-то даже приказал не вычеркивать «сбежавшего» графа из списков русской армии. Секрет столь странного на первый взгляд поведения императора открывался весьма просто: и отъезд де Витта, и его показная ненависть к России, и даже шумный скандал вокруг пропольских высказываний бывшего полковника – все это были элементы тщательно срежиссированного русской разведкой спектакля.

Неизбежность скорого столкновения с Францией император Александр понимал не хуже своего воинственного визави, а потому наличие профессионального агента в недрах французского Генштаба было для него совершенно необходимо. Что же касается личности де Витта, то, учитывая его польское происхождение, врожденную любовь к приключениям и интригам и, как выяснилось, большой русский патриотизм и верность престолу, он оказался на своем месте.

Что же касается тех секретных сведений, которые представил де Витт Наполеону, то и над ними заранее тщательно потрудились российские штабисты, продуманно смешав истинное и придуманное. Что и говорить, а операция по внедрению агента в штаб французской армии была проведена блестяще!

Здесь нам стоит вспомнить известный роман Валентина Пикуля «Честь имею!», посвященный деятельности нашего разведчика «с профилем Наполеона» в предреволюционные годы. Интересно, но операция по «исчезновению» главного героя романа из российской армии была обставлена почти по такому же сценарию.

С кем можно сравнить начало шпионской карьеры графа де Витта? Наверное, только со знаменитым Штирлицем! Но Штирлиц, как известно, был образом собирательным и литературным. Что касается де Витта, то он был вполне реальной исторической личностью.

Итак, операция по внедрению разведчика прошла более чем успешно. Но это было лишь началом настоящего дела! Теперь предстояло организовать работу по утечке информации из французского Генштаба и наладить связь с Петербургом. А потому де Витт вовсе не случайно объявляется в столице Франции. В Париже тайное шефство над новоиспеченным французским волонтером сразу же берет тогдашний российский военный атташе полковник А.И. Чернышев.

Из биографии А.И. Чернышева: «В 1808 году был послан императором Александром Первым в Париж, где заслужил расположение императора Наполеона. В 1809 году, во время войны Франции с Австрией, находился при армии Наполеона в битвах при Асперне и Ваграме. В 1809 году пожалован во флигель-адъютанты к Е.И.В., а в 1810 году произведен в ротмистры. С 1810 по 1812 год исправлял должность военного агента в Париже и руководил агентурной сетью в военном министерстве Франции, используя в качестве прикрытия статус курьера для доставки писем от императора Наполеона к императору Александру Первому. Красивый и ловкий, прекрасный танцор, он пользовался большим успехом в парижском обществе (по мнению современников, Чернышев находился даже в близких отношениях с сестрой императора Наполеона, принцессой Полиной Боргезе), пристально наблюдая в то же время за военными приготовлениями Франции и сообщая об этом в Санкт-Петербург. В своих сообщениях Чернышев постоянно старался усилить подозрительность императора Александра Первого и советовал ему не только быть готовым к отражению нападения со стороны Франции, но и самому действовать наступательно. В ноябре 1810 года получил чин полковника».

Женатый на польской княгине Теофиле Радзивилл, Чернышев имел возможность общаться в польских эмиграционный кругах, однако его информации о внутрипольских делах было уже недостаточно. Необходимо было ввести в игру новую самостоятельную фигуру, которая могла бы взять на себя все «польские» дела. Такой фигурой и стал де Витт. Сам первоклассный разведчик, Чернышев умело и незаметно ввёл де Витта в местные великосветские салоны, познакомил с сестрой Наполеона Полиной Боргезе, на которую молодой и красивый поляк произвел самое приятное впечатление. Однако военные атташе всегда находятся под самым пристальным вниманием органов контрразведки, а потому Чернышев не мог лично руководить агентурной работой.

Для этого он свёл де Витта со служащим французского военного министерства Мишелем, который уже много лет верой и правдой работал на русскую разведку и имел своих платных осведомителей в различных военных департаментах. Таким образом, во французском военном руководстве была в самое короткое время создана целая разведывательная сеть под непосредственным началом де Витта и общим руководством и прикрытием со стороны Чернышева.

Не остался де Витт незамеченным и во французской армии. За храбрость в боях с австрийцами его отмечает Мюрат, а потом и сам Наполеон. Из «волонтера» де Витта производят (точно так же, как и в России), минуя все промежуточные чины, сразу в полковники французской армии. Отныне молодой граф состоит при походном штабе императора, где всё так же занимается различными секретными заданиями, которые неизменно исполняет самым блестящим образом. С этого времени де Витт становится самым настоящим двойным агентом. Каждый свой шаг, поступок и даже слово ему предстоит взвешивать самым тщательным образом.

Известно, что де Витт сумел отличиться во время боевых действий в Испании, а затем во время разведывательной поездки в Турцию. В Константинополе де Витт налаживает отношения с рядом местных вельмож и быстро создает сеть своей личной агентуры. Этому немало способствовала его тетка, муж которой, уже известный нам Гассан-паша, был весьма влиятельным вельможей. Кто мог тогда подумать, что эта поездка сыграет в судьбе де Витта весьма важную роль!

Однако эти успехи были только началом настоящей карьеры нашего героя в наполеоновской Франции. Вскоре де Витт сумел стать поистине незаменимым для императора. Он – доверенное лицо в любовных делах Наполеона. Согласитесь, что это уже проявление наивысшего доверия!

Дело в том, что в это время у Наполеона происходят большие изменения в личной жизни. Мы вынуждены остановиться на них, так как личная жизнь французского императора в этот период времени оказалась сферой самого пристального интереса де Витта.

Ещё во время боевых действий против России в Польше у Наполеона начался страстный роман с польской красавицей Марией Валевской. Истории этого романа посвящены десятки, если не сотни исследований. Поляки настолько гордятся тем, что их соотечественница переспала с французским императором, что даже сняли на эту тему умильную мелодраму «Марыся и Наполеон». Нас роман Наполеона и Валевской интересует лишь тем, что имел самое непосредственное отношение к судьбе нашего героя. Но обо всем по порядку.

Вначале немного о самом романе. Мария Валевская (в девичестве Лончиньская) родилась в Польше в 1789 году. Происходила из знатного, старинного, но обедневшего рода. Воспитывалась овдовевшей матерью в ветхом особняке и разоренном поместье. В семье было шестеро детей, из них пять девочек. Брата (он был первенцем) ждало неопределенное будущее. Когда Марии было 15 лет, на неё обратил внимание 68-летний граф Анастасио Колонна Валевский – богатейший помещик, владелец большого замка в Валевице, близ Варшавы, человек угрюмого нрава, дважды вдовец, принялся настойчиво ухаживать за Марией. Старик ухажер, естественно, ей не слишком нравился, ведь даже младший из внуков Валевского был на десять лет старше Марии! Но матери было крайне важно сбыть с рук хотя бы одну из дочерей. Выбора у Марии не было, и в 1805 году в возрасте 16 лет Мария стала графиней Валевской. Долги семьи были уплачены, родовое поместье восстановлено. Вскоре Мария родила болезненного мальчика. Вопреки предположениям, с мужем у неё установились достаточно неплохие отношения.

Зимой 1806 года в Польшу прибыл Наполеон, готовящийся продолжать боевые действия против русской и австрийской армий. Поляки встречали его восторженно, мечтая о том, что французские штыки помогут им восстановить своё бездарно растранжиренное королевство. О том же мечтала и Мария Валевская. В имении Броня, под Варшавой, сотни полков криками встретили Наполеона. Прибежала посмотреть на знаменитость и Валевская. Пока Наполеону меняли лошадей, он, скучая, разглядывал толпу. И внезапно увидел Марию. Девушка была очень хороша. Марии было тогда 17 лет. Она была блондинкой с большими голубыми глазами. Наполеон не привык отказывать себе в удовольствиях. Девушка ему сразу понравилась. Он снял треуголку и преподнес Марии букет, составленный из цветов, которыми была заполнена его карета. На этом первая встреча и завершилась.

После кровопролитнейшего сражения при Пултуске с российской армией Наполеон вернулся в Варшаву дожидаться весенней оттепели. Продолжать боевые действия у него просто не было сил. Французские войска стали на зимние квартиры на правом берегу Вислы. У императора появилось свободное время, и он вспомнил о девушке, которую встретил в Броне. Немедленно были наведены справки. Талейран «достал её мне», сказал он потом. Через главу временного правительства Польши князя Юзефа Понятовского Марию пригласили на официальный бал, который давал Наполеон. Инстинкт заставил её отклонить приглашение. Но польские аристократы и, наконец, муж уговорили Марию принять его: ничто не должно раздражать того, на чью силу они рассчитывали.

По существу, ВСЯ ПОЛЬША укладывала семнадцатилетнюю девушку в постель французскому императору. Я, честно говоря, не совсем понимаю, в чём здесь, собственно, предмет польской гордости. В рамках нормальной морали вся история с Марией выглядит весьма мерзко и гнусно. Самое же постыдное, что во всём этом самое живое участие приняли муж, мать и брат Марии. Каждый желал извлечь из её падения свою выгоду.

На бал к Наполеону Мария прибыла в белом платье в сопровождении мужа. Наполеон с жадностью следил за каждым её движением. Наконец он послал к ней адъютанта, чтобы пригласить её на танец. «Я не танцую», – ответила она. Раздосадованный император пересёк зал, расталкивая на своем пути гостей, и очутился перед ней. Она опустила глаза. Он уставился на неё и вдруг выпалил: «Белое не идет к белому, мадам». Затем подошёл ближе: «Почему вы не захотели танцевать со мной? Я ожидал совсем иного приёма». Развернулся на каблуках и вышел. Перепуганный муж сразу же увёз Марию домой.

На следующее утро адъютант привёз Марии цветы и записку: «Я никого не видел, кроме вас; я никем не восхищался, кроме вас; я никого не хочу, кроме вас. Поскорее ответьте мне и утолите нетерпеливую страсть. Н.» Это письмо осталось без ответа. Это характеризует Марию как весьма порядочную девушку. Увы, окружение, в котором она жила, было, в отличие от неё, и ненормальным, и аморальным.

Через пару дней к Марии приехал уже сам глава польского правительства князь Понятовский с новым письмом императора. Цель премьера – уговорить Марию переспать с Наполеоном! Письмо гласило: «Я вам не нравлюсь, мадам? У меня были основания надеяться, что я смогу вам понравиться. Но, может быть, я был не прав. Мой пыл разгорается – ваш же гаснет. Вы нарушаете мой покой! О, подарите же несколько мгновений радости и счастья бедному сердцу, которое жаждет обожать вас! Неужели так трудно ответить мне? А ведь за вами уже два ответа. Н.»

Официальная польская история утверждает, что гордая Марыся не ответила и на это письмо, и тогда Наполеон пообещал ей в обмен на постель предоставление Польши независимости. Он писал: «Бывают такие моменты – и сейчас я как раз переживаю один из них, – когда надежда столь же мучительна, сколь и отчаяние. Как утешить разбитое сердце, которое так страстно желает припасть к вашим ногам, но должно сдерживаться, что парализует его самые заветные желания? О, если бы вы только захотели! Вы и только вы можете устранить разделяющие нас препятствия. Мой друг Дюрок сделает так, что вам это будет совсем нетрудно. Придите! Придите! У вас будет все, что вы пожелаете. Стоит только вам пожалеть моё бедное сердце – и ваша страна станет для меня ещё дороже. Н.».

С помощью своего адъютанта, генерала Жерара Дюрока, Наполеон устроил так, что содержание его последнего письма стало известно членам польского временного правительства. Их реакция была именно такой, какой он и ожидал. В лице неуступчивой Марии они сразу же увидели средство добиться восстановления своего государства. В дом Валевских заявилась толпа просителей «за любовь с Наполеоном». Притворившись больной, Мария пыталась отказаться от встречи с ними. Но не тут-то было, в дело вмешался граф Валевский. Вместо того чтобы схватить саблю и выгнать наглецов взашей, ясновельможный пан на коленях умолял жену переспать с другим мужчиной!

От имени двенадцати миллионов поляков «депутаты сексуальной партии» умоляли Марию отдаться Наполеону, жертвуя своим телом во славу великой Польши. Поразительно, но эти люди даже составили ей соответствующий документ: «Если бы вы были мужчиной, вы бы отдали свою жизнь за справедливое и благородное дело Отечества. Как женщина, вы можете принести другие жертвы, и вы должны заставить себя на них пойти, как бы они ни были тяжелы». Что могла противопоставить такому натиску преданная даже ближайшими родственниками семнадцатилетняя девчонка?

Надломленная и униженная, Мария согласилась встретиться с Наполеоном. Можно себе представить, как в тот момент она смотрела на своего мужа! Первое свидание с Наполеоном принесло ей сюрприз. Она не знала, что ожидать от этой встречи, но в любом случае не ждала сочувствия. И действительно, Наполеон был настроен отнюдь не благодушно. В течение многих лет ему было достаточно пошевелить пальцем, чтобы к его услугам была любая женщина по его выбору. Томная красота Марии, её безупречная фигура, не совсем безупречный французский язык, наконец, само её сопротивление – все это воспламенило его. Как вспоминал его камердинер Констан, «целый день после бала он то вставал, то садился, то ходил по комнате, то опять садился и опять вставал». Узнав, что двоих его молодых адъютантов видели флиртующими с Марией, он тут же отправил их на передовую линию.

Когда наконец он увидел её одну в своих личных покоях и она села перед ним в кресло, он с трудом сдерживал себя. Он встал перед ней на колени и поцеловал ей руки, затем обнял её и целовал до тех пор, пока она не вырвалась и не побежала к дверям. Тут он сказал ей о своей любви. Она заплакала. Наполеон с пониманием отнесся к её страхам и вдруг стал нежным. Он говорил ей о её любимой Польше и о своих планах вернуть ей независимость. Спросил и о графе Валевском: почему она вышла замуж за такого старика? Она в последний раз запротестовала против нарушения супружеской верности: «Тех, кого сочетали на земле, можно разлучить только на небесах». На её счастье, Дюрок появился слишком быстро. «Как, уже?» – спросил Наполеон. И, обратившись к Марии, сказал: «Ну что ж, моя милая стенающая голубка, идите домой и отдохните. Не бойтесь орла… Придет время, вы полюбите его и будете иметь над ним полную власть».

Так Мария невредимой вернулась к графу Валевскому. Но только на одну ночь. На следующее утро, проснувшись, она увидела букет из бриллиантов, букет из цветов и новую мольбу императора: «Мария! Моя милая Мария! Моя первая мысль – о вас. Мое первое желание – вновь увидеть вас. И вы придете вновь, не правда ли? Вы обещали прийти. Если не придете, орел сам прилетит к вам! Я увижу вас на обеде – так сказал мне наш друг. Примите этот букет: я хочу, чтобы он стал символом тайных уз и тайного согласия между нами и чтобы никто не знал об этом. Мы сможем обмениваться нашими мыслями, пусть даже на нас смотрит целый мир. Когда я буду прижимать руку к сердцу, вы будете знать, что я думаю только о вас; когда вы будете касаться букета, я тут же буду знать ваш ответ. Любите же меня, моя прелесть, любите и берегите этот букет! Н.».

Мария очень рассердилась. Испарились все мысли о патриотизме. Бриллианты были слишком откровенной платой за её тело. Она возвратила их вместе с цветами. Умолять её пришел Дюрок: в пышных выражениях он обещал Польше свободу. Она не доверяла ему. Оставшись одна, она подумала о самоубийстве, затем о побеге. Она быстро написала записку своему мужу. Сообщив, что виделась с Наполеоном, она добавила: «Я вышла невредимой, пообещав вернуться этим же вечером. Я не смогу сдержать это обещание, так как теперь слишком хорошо знаю, что случится».