Анатомия мировых религий: Прошлое, настоящее, будущее

Еврейский народ талантлив, спору нет. Об этом говорят хотя бы его успехи в финансовой деятельности, а также в многочисленных сферах исполнительского свойства. Среди евреев много прекрасных музыкантов, артистов, адвокатов, врачей и т. п. Однако приземленный характер их веры приземляет и их дух. В сфере высочайшего духовного творчества они, как бы высоко фрагментарно ни поднимались, нередко скатываются на землю.

И здесь знаменитый «Черный квадрат» служит наглядным примером. Примером пропагандирования «великой» идеи, которую можно охарактеризовать всего одним словом – «ничто». Люди должны понять, что сие, с позволения сказать, «творение» является совсем не пустышкой и не бессмыслицей, оно является символом завершения развития изобразительного искусства (квадрат не случайно закрашен одной краской – черной). Но «Черный квадрат» есть не только символ, он есть одновременно и лакмусовая бумажка, по которой легко можно определить, последователем какой идеологии является тот или иной человек в зависимости от его реакции на этот «шедевр». Трудно представить себе, чтобы идея «Черного квадрата» могла родиться в недрах исконно русского, французского, германского или китайского национального духа.

Остановимся теперь на вопросе, почему иудаизм становится сегодня заметной силой в социальном мире, почему он распространяется все шире и шире, окрашиваясь иногда самым экзотическим образом /1, 28, 38, 41, 44/. Перечислим идеи иудаизма, которые с чисто социологической точки зрения определяют его живучесть. Перечислим, возможно несколько повторяя, то, что уже было сказано выше:

1. Обещание грядущего земного господства с приходом Мессии.

2. Распространение идеи своего избранничества и превосходства. Здесь важен автоматизм причисления к избранным прежде всего по признаку рождения, то есть главное заключается именно в априорном зачислении в отряд избранных. Идеи избранничества и превосходства способны заманить и увлечь многих, они являются очень притягательными, чем и обеспечиваются потоки человеческого материала в веках истории в сторону иудаизма (см., например, /26, 28,41–43,45/).

3. Методичность и последовательность в реализации целей, отмеченная в веках истории.

4. Ритуальная и теологическая простота иудаизма, по крайней мере для его рядовых последователей, простота, сопряженная с определенной герметичностью. Так, например, теоретическая простота идеи монобога соответствует не только идее построения одностолбовой вертикали власти (при этом, однако, не исключается существование тайного синедриона), но и идее прямой связи любого человека с самим монобогом. Все это служит дополнительным фактором для воспитания самосознания исполнительного иудея в духе его прямой, простой и единственной «исключительности».

5. Общинная цементация является очень ценным качеством, утерянным в значительной степени у очень многих других народов мира.

6. Широкий спектр средств при реализации своих целей, дающий значительные методические преимущества в социальной борьбе.

7. Высокая мобильность человеческого материала, многовековой опыт жизни в диаспоре. Нет родины – нет государственного чувства, но есть опыт кочевничества и неокочевничества. Отсюда большие успехи в деле оседлания современного трансконтинентального бизнеса, установления виртуальной финансовой власти и т. п.

Кстати говоря, жизнь в диаспоре есть естественное состояние жизни еврейства вообще, а не только результат их контактов с другими народами. Именно жизнь в диаспоре, прикрываемая сверху государственностью, дает возможность успешно устроиться внутри других народов (1?й тип социального устроения). Это и является идеалом жизни еврейства, если, разумеется, государственность к ним благоволит. При существовании же еврейства в замкнутом пространстве, где существовали бы только они одни, пришлось бы заниматься эксплуатацией своих ближних, что для еврейства не очень-то приемлемо. Так что ежели где и возможно сгармонизированное еврейское государство, то, скорее всего, оно может существовать только при наличии получаемых этим государством энергетических потоках извне, со стороны других социальных образований (2?й тип социального устроения).

Так что диаспора является очень устойчивой формой существования еврейства, формой, которая будет существовать очень долго, возможно, до попыток «мессианской» реализации мировой истории. Если эти попытки увенчаются успехом, глобальная общемировая структура будет выглядеть в виде господствующего иудейского государства второго типа, восседающего на массе государственных образований первого типа.

Сегодня пока такой сценарий еще не реализован, но потуги в этом направлении не могут не существовать. Во всяком случае, если говорить об этом в крупноисторическом масштабе без всякого намека на ту или иную религиозную направленность, то есть без упора исключительно на иудаизм, то такой сценарий развития мировой истории представляет собой реванш кочевничества над оседлостью, установление интернациональной власти над коренными народами, живущими на своей родной земле. Ранее оседлость, как система бытия, одержала победу над кочевничеством, поскольку она обеспечивала лучшую систему воспроизводства и организации жизни, более эффективное техническое развитие. Теперь неокочевничество в лице новых экономических властителей мира старается взять реванш, по сути превращая все остальное «некочевое» человечество в эксплуатируемое население.

Из изложенного становится понятным, что основными направлениями деятельности мирового еврейства, а значит, и иудаизма как его основной идеологии, являются следующие:

1. Путем оседлания научно-технического прогресса, герметизации власти, мобильности капитала, усиления интернациональных связей, ослабления национальных свойств многих народов мира, ослабления их культурных элит и др., вероятно будет сделана попытка строительства неовавилонской башни общемирового масштаба. На вершину этой башни будет возводиться государственное образование первоначально с официальным демократическим фасадом, а затем с четко вырисовывающимся лицом. При этом в других государственных образованиях будет сделана опора на дочерние диаспоры. 2. Одновременно часть усилий будет направлена на развитие запасных, резервных вариантов в ряде потенциально важных участков земли.

Сейчас трудно сказать, к какому результату приведут такого рода действия. Однако тот, кто хочет попытаться проанализировать перспективы развития человечества, обязан их учитывать. И здесь иудаизм нам дает наглядный пример, как религиозная идеология может стать по сути мировой политикой.

1.3. Ислам

В настоящее время ислам охватывает своим влиянием примерно 1 млрд человек, причем большинство из них достаточно компактно проживает в центре Евразии. По одному этому следует обратить на ислам самое пристальное внимание.

Сегодня некоторые ученые придерживаются той точки зрения, что ислам в значительной степени следует считать суррогатом идей христианства и иудаизма с некоторой примесью древних языческих верований /3, 13/. Спору нет, теологический базис ислама заметно пропитан идеями и символами этих религиозных учений, которые в определенной степени можно считать его первоисточниками. Однако своеобразие ислама в том и заключается, что он представляет собой не только интегрирующее учение, но и содержит в себе существенно новые качества. Поэтому в полной мере ислам можно считать вполне самобытной религией, тем более что многовековая практика существования ислама подтверждает его живучесть.

Кстати, о ближайшем будущем ислама. На этот счет имеются самые различные точки зрения. Так или иначе, но сегодня все они сводятся к разрешению геополитических и государственных проблем основных исламских стран. Учитывая их значительную сырьевую значимость, довольно низкий, за редкими исключениями, средний жизненный уровень мусульманского населения, вмешательства западного мира и ряд других обстоятельств /46, 47, 48/, нередко делается вывод, что государства этого региона (и, соответственно, ислам) окажутся подавленными в своем развитии и не смогут принимать участия в общемировом соревновании.

Но существует и прямо противоположное мнение, заключающееся в том, что так называемый исламский фундаментализм «представляет колоссальную опасность для остальных… цивилизаций мира» и что Запад либо должен преобразоваться в альтернативную цивилизацию, либо исламская цивилизация его захлестнет /15/. В связи с этим будет полезным проанализировать ислам как социальное явление, оценить его перспективы в современном мире.

1.3.1. Происхождение ислама

Происхождение ислама считается хорошо изученным, по крайней мере, изученным существенно лучше, чем, например, происхождение христианства, иудаизма или буддизма /3/. И поскольку ислам несет в себе огромные пласты наследия, заложенного в него при его рождении, то рассмотрение явлений, связанных с его возникновением, может оказать неоценимую услугу при его анализе. Поэтому следует уделить внимание историческим первоосновам ислама, рассматривая их, разумеется, под современным углом зрения.

Возникновение ислама связывают с деятельностью пророка Мухаммеда, который не только передал, согласно этому учению, ряд откровений Божиих своим подопечным, но и осуществлял активную практическую деятельность по насаждению нового учения в Юго-Западной Азии. Письменных источников, принадлежащих руке самого Мухаммеда, история нам не предоставила. Но остались записи его речей и поучений, записанных разными людьми в различное время. Свод этих записей был сделан при третьем преемнике Мухаммеда – Османе /3/. Тогда он и получил свое название – Коран, что в переводе означает «чтение». В более позднее время некоторые мусульманские богословы добавили к Корану так называемые священные предания о его жизни, чудесах и делах, которые и составили другую часть мусульманской литературы, называемой сунной. Сунну, помимо Корана, признают большинство мусульман, они и называются суннитами. Их в исламском мире большинство.

Деятельность Мухаммеда и его окружения считается хорошо известной, более того, она, как правило, лишена того фантастически-литературного налета, который обычно сильно выражен в преданиях об основоположниках других мировых религий. Это очень важно, так как позволяет выявить коренные зерна ислама во всем богатстве его всевозможных проявлений. В связи с этим будет крайне полезным обратить наш взор прежде всего на исходную историческую точку ислама, то есть оценить историческую обстановку и те изменения в азиатском мире, которые имели место при возникновении и первоначальном распространении ислама.

Многие важные деяния и факты жизни пророка Мухаммеда легли в основу религиозных установлений ислама. Первая жена Мухаммеда, Хадиджа, а также его дядя Абу-Талиб приобщили Мухаммеда к торговому делу, среди ближайших соратников Мухаммеда также было довольно много купцов (Абу Бекр, Омар и др.). Так что не случайно, что в исламской культуре торговля считается достойным, уважаемым занятием.

После смерти Хадиджы Мухаммед имел довольно много жен. Вот и результат – мусульманин имеет право иметь несколько жен. Конечно, это вовсе не означает, что женщина в этой культуре существо во всех отношениях приниженное. Например, знаменитая паранджа, в европейском понимании являющаяся якобы символом унижения женщины, служит в большей степени средством сокрытия таинств женского лица от посторонних глаз.

Из родной Мекки Мухаммед вынужден был из-за гонений уйти в Медину. Именно в Медине, городе, имеющем сильно развитую земледельческую культуру, был сформирован первый отряд воинов-единоверцев, который, кстати говоря, стал осуществлять набеги на купеческие караваны, следующие в Мекку. Через некоторое время Мекка покорилась ранее изгнанному из нее будущему великому пророку.

Мухаммед не считается в исламе богом, но он высший среди равных, он «совершенный человек» /13/. Он Раб Божий (без малейшей тени уничижения в слове «раб») и одновременно Посланник Божий. И даже чудесное вознесение Мухаммеда на небо, осуществленное, по преданию, в районе Иерусалима (явно не случайное совпадение с судьбой Иисуса Христа), не описывается как свойство-деяние самого Мухаммеда, но как воля Аллаха.

По преданию, для общения с высшими силами Мухаммед уходил в горы, там беседовал с ангелом Джебраилом (Гавриилом) и даже с Богом. Считается, что Коран был продиктован Мухаммеду ангелом Джебраилом. Кстати, здесь нелишне напомнить о простоте названий главных священных книг основных мировых религий: Библия – просто «книги», Коран – просто «чтение», Евангелие – «благая весть».

Развитие этого исторического первобазиса со временем привело к тому, что в исламе сформировались и закрепились следующие характерные черты или свойства:

• истинно верующий мусульманин в принципе сам непосредственно способен общаться с горними силами и обращаться к самому Богу;

• необходима личная активность человека для достижения религиозных целей;

• связь с высшими силами может осуществляться не во сне, не во тьме ночи, что мы часто наблюдаем в других религиях, а наяву, например при совершении индивидуальной молитвы.

Все это очень важные моменты, ставшие исходными точками для идеологии ислама и закрепившие его в веках истории в широких народных массах.

Еще один важный момент. Известно, что в период зарождения ислама основной удар тогда еще молодой религии был направлен не на иудаизм и христианство (последователи этих направлений тогда еще не признавались неверными), а против язычества, против мелких действительно языческих племенных богов и божков. Новая религия смогла стать объединяющей основой для многих племен и народов, она очень простым языком и простыми обрядами охватывала всех сверху донизу, от самого маленького человека до верховного владыки. И хотя родовые традиции не могли быть полностью уничтожены (это и не стояло в качестве цели ислама), однако так или иначе, но они были потеснены. Территориальное, экономическое и социальное разделение было объято и даже частично снято новой объединяющей идеологией. Вера в Аллаха стала главной в объединении. При этом произошло понижение «статуса древности». Важнейшим стал переход к государственной религии, то есть религии, полностью охватывающей и даже образующей государственное устройство огромных территорий, населяемых самыми различными народами.

Это был огромный, можно сказать, революционный шаг, сделанный исламом. Ранее подобный революционный шаг был осуществлен в лице Иисуса Христа, кстати признаваемого исламом в качестве пророка. Теперь новый шаг был сделан в лице Мухаммеда. Здесь заключен один важный момент. Идея большего возвеличивания более позднего пророка несет в себе подспудно идею большей веры новому, чем старому. При этом первоначально все более или менее полезное в «параллельных» религиях напрочь не отвергалось. В исламе многому нашлось место: и местным святым, и священному камню Кааба, и ветхозаветному Ибрагиму (Аврааму), и Исе, и Мариам (Иисусу Христу и Марии – Матери Божией), и еще многому другому.

Идея монотеизма в исламе выражена предельно четко, и выражена самим Мухаммедом. Здесь мы имеем дело уже не просто с каким-либо частным племенным богом, здесь перед нами встает всеобъемлющий, всенародный и всевышний бог – Аллах. Недаром главная и неустанно повторяемая в молитвах заповедь мусульманина гласит: «Нет бога, кроме Аллаха». Это уже не простое утверждение и возвышение своего национального бога над всеми другими богами, а утверждение единого Бога-Аллаха и одновременное отрицание самого факта существования всех других богов. Статус родоначальников всех других религий был существенно понижен – все они так или иначе, но потеряли собственный божественный ореол и в лучшем случае объявлялись исламом пророками. Четко и последовательно выраженная идея монотеизма сразу же обеспечила исламу не узконациональный, а общенациональный смысл.

Какой исторический толчок послужил основанием для возникновения ислама? Считается, что ислам возник на базе иудаизма и христианства. Синтезирующий религиозный эффект можно считать первым источником ислама. Но должен был иметь место и второй источник, а именно – ислам должен был внести нечто безусловно свое, иначе он не смог бы так длительно и устойчиво существовать и распространяться, тесня другие религии. И здесь одних имперско-объединительных тенденций, о которых мы говорили выше, недостаточно. Для того чтобы внести свое, нужно иметь некий объективный исторический толчок и одновременно базис своего дальнейшего существования. В чем же он заключался?

Известно, что во время возникновения ислама произошел упадок караванной торговли в Малой Азии, что основные торговые пути переместились в другую сторону /3, 13/. А караванная торговля тогда была важнейшей статьей дохода населения Малой Азии. Что же пришлось делать населению этого района? Становиться более оседлыми или попытаться вернуть утраченные позиции? Начались поиски, начались подвижки. Вот он, ключ к пониманию исторического толчка, связанного с зарождением ислама.

Итак, рассматривая проблему начального периода развития ислама более широко, можно сказать, что ислам возник и окреп на базе синтеза ряда уже существующих религиозных учений (1), а также стремления реализовать объединительно-имперские устремления с последующими попытками завоевания новых земель, которые были вызваны изменением исторической ситуации (2). Ислам есть религия, возникшая на стыке земледельческого и кочевого образа жизни. Вот откуда его синтетические теологические и нравственные основы, вот откуда его стремление к всеохватности. Мухаммед получил первоначальную поддержку не в торговой Мекке, откуда он был первоначально изгнан, а в земледельческой Медине. Из Медины и началась его историческая миссия. Вот почему считается общепризнанным /3, 13/, что ислам в качестве своего человеческого наполнения имеет «три источника, три составные части»: торговые сословия, земледельческие массы, бедуины-кочевники (воины ислама).

Еще один любопытный момент. Считается, что ислам имеет аравийское происхождение. Но где в аравийских пустынях пригодные для сельского хозяйства угодья? Это никак не согласуется с «земледельческим креном» в истории возникновения ислама. Для прояснения этого момента любопытно сопоставить известные факты, а именно:

• сразу же после смерти Мухаммеда аравийские племена восстали против новой мусульманской власти (совсем не вяжется с положением «аравийского лидерства»?);

• слово «араб», скорее всего, имеет чисто социальное происхождение («араб» = «а-раб» = «не-раб»); это слово может обозначать освобожденных, в том числе самоосвобожденных от рабства людей или определенные пласты вольного населения;

• жители Аравии в эпоху становления ислама не называли сами себя арабами (!);

• практически сразу после возникновения Арабского халифата его столицей становится не Медина, не священная Мекка, а расположенный совсем не в Аравии, а в Сирии (читай – «сир» – «cap» – царский) город Дамаск;

• Аравия не признавалась доминирующей метрополией Арабского халифата, она была всего лишь одной из его провинций;

• ислам довольно быстро распространился на просторах Азии, Африки и даже Европы, одной аравийской мощи здесь было бы явно недостаточно;

• Аравия по географическим, климатическим и другим признакам имеет очень мало ресурсов для создания мощной цивилизационной волны.

Так что, скорее всего, почва для распространения ислама была создана в сердцевине Азии, на стыке земледельческой и кочевой культур. А Мухаммед оказался одной из наиболее ярких звезд, возникших на утренней заре ислама. Здесь нелишне заметить, что представления об аравийской значимости в исламе очень похожи на аналогичную легенду о чисто монгольском (в современном географическом понимании) происхождении Орды. Из расположенной за «тридевять земель» малюсенькой, малонаселенной, нецивилизованной и степной глухомани, совсем не обеспеченной ни необходимым сырьевым, ни культурным, ни техническим, ни идеологическим уровнем, якобы пришли тьмы диких кочевников-победителей и завоевали полмира. Эти малочисленные неграмотные дикари (а сам Чингисхан до сих считается в классической истории неграмотным человеком!) сразу научились и брать города, и побеждать многочисленных врагов, и строить огромные империи, и управлять народами. Так что, скорее всего, сказки о Монголии аналогичны сказкам об Аравии.