Курупури

– А что, Жоаким, ты видел намбиквара (3)?

– Конечно и не раз! -ответил проводник.– В детстве родители ими нас пугали: вот придут намбиквара-и вас отдадут им за непослушание! И это действовало. Намбиквара не раз нападали на посты телеграфной линии. Но иногда они приходили на посты с мирными намерениями-для обмена. Мне было лет восемь, когда такая группа намбиквара пришла на пост Вильена. Я сильно испугался их вида.

– А что в них такого страшного, в этих намбиквара? -спросил я.

– Средний рост намбиквара около полутора метров, кожа очень тёмная и более волосатая, чем у соседних племён..-начал рассказывать Раул.

..и ходят они почти всегда нагишом! -добавил Жоаким.-У женщин только нитка с бисером или раковинами вокруг задницы, а у мужчин-только маленькая соломенная шляпка на члене! Чёрные, почти вот как Педро, все обваляны в каком-то песке, волосы торчат во все стороны, в носах-палки! Когда я видел их в детстве-мне было жутко!

– Кроме того, они очень воинственны и знают толк в ядах.-продолжал Раул.-Материальая культура намбиквара крайне бедна, жилища очень примитивны. Их внешность поражала первых увидевших их цивилизадо-как и образ жизни.

– Да, яды они умеют делать! Говорят, маршал Рондон в 13-м году еле выжил после попадания ядовитой стрелы намбиквара.-сказал Жоаким.

– Они и сейчас нападают? -спросил я.

– Сейчас конечно реже-потому что их становится всё меньше, но бывает! Они неукротимые. Уже сколько раз миссионеры пытались их умиротворить и привести к вере-но тщетно! Некоторых миссионеров они укокошили. На Гуапоре намбиквара убили их всех! Хотя некоторым удавалось поладить с намбиквара. Тому-же Рондону. А кажется лет 25 тому назад у нас на посту останавливался какой-то француз-тоже учёный вроде вас-так он их пересчитывал и записывал всё что узнавал о них, ходил к ним в деревню. И они его не трогали! -рассказывал Жоаким.

– 25 лет назад!? Француз?! -воскликнул Раул.-Так это-же 38-й год.. А как его звали-не помнишь, Жоаким?

– Я не знаю кто это был такой, сеньор. Просто отец сказал мне тогда что это был француз. Добавлю только что что у намбиквара часто меняется настроение. Сейчас они улыбаются тебе, а через минуту злятся и готовы тебя убить. Поэтому при встрече с ними-а она может случиться-молчите и не делайте резких движений. Я немного знаю их язык и знаю как с ними разговаривать.-ответил Жоаким.

– Вот интересно.-негромко сказал мне Раул, когда проводник со своим помощником готовясь продолжать путь, навьючивали мулов.-Как раз именно в 1938 году Клод Леви-Стросс (4) был в этих местах с целью изучения индейцев внутренних районов Бразилии. Посещал он в том году и Вильену. Стало быть Жоаким видел именно его.

Мы снова двинулись по серрадос на восток, к реке Журуэна.

..Ещё в Вильене, после того как Жоаким наметил маршрут движения нашей экспедиции к тому району, где мы рассчитывали отыскать Z, я прикинул по карте расстояние, которое нам предстояло преодолеть пешком. Только по прямой это составляло около семисот километров, а по маршруту Жоакима-все 850. «Очень даже впечатляет». -подумал я.-«Пожалуй этот поход займёт немало времени. И совсем не хотелось бы снова очутиться в сельве в разгар сезона дождей». Памятуя о том как после катастрофы произошедшей с нами осенью 59 года меня ужаснула перспектива прошагать пешком по сельве в сезон дождей 200 километров, я поделился своими тревогами с Раулом.

– Дорогой Сержиу. Несмотря на то, что на сей раз нам придётся покрыть огромное расстояние, ситуация в корне отличается от той, про которую я также очень хорошо помню-поверь.-успокаивал меня Раул.-Тогда мы были вдвоём-сейчас нас четверо. Жоаким-действительно опытный проводник, это я уже понял. Думаю что мы в этом ещё не раз убедимся. Это в корне меняет всё. Сельву такие проводники знают не хуже чем индейцы-а Жоаким наполовину индеец. Даже если по каким-то причинам нам придётся остаться в сельве в сезон дождей-катастрофы в этот раз не случится. Мы лучше подготовлены в этот раз. Ведь ходили же когда-то бандейранты по нескольку лет по джунглям-и ничего! Я уверен в успехе.

Потекли довольно однообразные дни пути. Мы, двигаясь по серрадос и придерживаясь линии Рондона, пересекали то вброд, то на паромах, то по старым полусгнившим мостам множество рек, которые взяв начало в Серра-дус-Паресис, текли на юг чтобы потом влиться в общий поток под названием Журуэна, которая в свою очередь слившись с Телис-Пирис вместе образовывают огромную Тапажос..

Каждый день был похож на другой, как впрочем и ночь. Мы находили место подальше от термитов, разбивали лагерь, вешая гамаки на деревья. Жоаким и Педро развьючивали мулов, разводили костёр, готовили ужин. Утром просыпаясь от зычного крика Жоакима и всё происходило в обратной последовательности: завтрак, навьючивание мулов, сворачивание лагеря.

Охота была не очень удачная. Однако мы уже в первые дни похода оценили знание местности, охотничьи навыки Жоакима и кулинарные способности Педро. Даже когда казалось бы придётся довольствоваться жёсткой сушёной говядиной и консервами, Жоаким умудрялся поймать сухопутную черепаху, которую Педро запекал прямо в панцире. Пойманные огромные ящерицы тегу (5), вид которых поначалу не вызывал у меня аппетита, будучи приготовленными Педро с рисом, по вкусу были похожи на обычную курицу и в последующие дни стали частью нашего обычного рациона.

Однообразная саванна, уже прилично просохшая, и обещающая выгореть в этом году раньше обычного времени, навевала на меня скуку. Короткие стоянки отдыха, остановки на обед и время после ужина перед сном служили не только необходимым отдыхом и приёмом пищи, но и приносили некоторые развлечения, заключавшиеся в разговорах с проводником и его помощником. Их диалоги, а также рассказы из их жизненного опыта забавляли и вносили хоть какое-то разнообразие в монотонном пути по серрадос.

Жоаким Перейра в пути был немногословен. Он перекидывался парой слов с Педро, да покрикивал на мулов. В течении дня он в основном лишь отвечал на наши вопросы, если таковые появлялись. Со дня выхода экспедиции из Вильены ничто не напоминало в нём того пожилого выпивоху, проводящего вечера в кабаках. Он совершенно преобразился, стал собранным, серьёзным. Его лицо со скорбными складками спускающимися от уголков рта, казалось печальным, отрешенным и безразличным ко всему. Но это была маска. Ничего не ускользало от его цепкого внимательного взгляда. Ничто не мешало ему вести наш небольшой караван в нужном направлении. Без всяких компасов и карт. И никакого спиртного. Всё это заставляло нас проникаться уважением к проводнику.

Жоаким был молчалив до вечера. После того как лагерь был обустроен, мулы развьючены и осмотрены, гамаки развешаны, члены экспедиции накормлены, а сам проводник выпивал огромную кружку крепчайшего кофе-он мог заговорить. То что говорил наш проводник-было не из разряда пустой болтовни. Его огромный опыт, приобретённый в путешествиях по сельве позволял ему быть авторитетным и интересным рассказчиком. А мы были благодарными слушателями.

Помощник проводника Педро был-как и большинство негров-неутомимым весельчаком. Постоянно улыбаясь и скаля свои великолепные зубы, Педро разговаривал со всем и вся: с нами, с мулами, с насекомыми и даже с деревьями. Его веселило абсолютно всё: и то что окружало нас в пути, и то что он считал своим долгом рассказывать. А рассказать ему тоже было что.

Мои подозрения по поводу далеко не безгрешного прошлого Педро были не напрасны. Наш весельчак ранее был судим, не понаслышке был знаком с криминальным миром бразильских городов и его рассказы часто были именно про это. Возможно он скрывался в этих глухих местах от правосудия, хотя негр утверждал что навсегда порвал с преступным миром. Где и кем он только не работал! Даже поваром-в чём мы постоянно убеждались. Готовил Педро отлично. В остальном он как помощник проводника и рабочий экспедиции был безупречен.

Как-то, когда Педро был занят приготовлением очередного шедевра и громко напевал что-то про киломбол (6), Раул тихо порасспрашивал Жоакима о его весёлом помощнике. Нас конечно-же волновало прошлое Педро.

– Ну что-вы, сеньор! Всё в порядке, я его давно знаю. Парень действительно твёрдо завязал с криминальным прошлым и зарабатывает себе на кусок хлеба честным трудом. Я много раз брал его с собой в сельву помощником-и ни разу ни у кого не возникало к нему претензий. Я кого попало не возьму с собой в сельву.-заверил нас Жоаким.-Да, дома он не дурак выпить. Но в сельве он как и я-ни капли. Ну а как работник-сами видите..

..Закончен очередной день. Он был похож на все те прошедшие дни, которые мы провели по выходу из Вильены. Ярко пылал костёр, отбрасывая отблески на наши лица. Где-то неподалеку, в зарослях кричала в темноте ночная птица. Лёгкий ветерок доносил из серрадо запахи трав. Изредка фыркали привязанные рядом с лагерем мулы. Жоаким уже лежал в гамаке, а Педро деловито смазывал винтовку: первую половину ночи стоял вахту он.

– Думаю что в этот раз всё так и будет: размеренно и- даже может быть-скучновато, пока мы не найдём Z. Вот там будет поинтересней.-сказал Раул и пожелав мне спокойной ночи, отправился в свой гамак.

Я улыбался. Я почему-то знал, что всё будет немного не так. Быть может совсем не так..

*******************************************************************************

1. Сантус-город-порт и муниципалитет в Бразилии, входит в штат Сан-Паулу, главные морские ворота Сан-Паулу.

2. Макурап-индейское племя Бразилии, проживающее на правобережье реки Гуапоре. Входит в языковую группу тупи.

3. Намбиквара-группа индейских народов в Бразилии (собственно намбиквара, мамайнде, манайрису, галера, сараре, сабонес и др.). Живут на северо-западе штата Мату-Гросу. Языки намбиквара представляют собой собственную небольшую языковую группу.

4. Клод Леви-Стросс- французский этнолог, социолог, этнограф, философ и культуролог. Автор книги «Печальные тропики», в которой он описал индейцев намбиквара, когда изучал их в 1938 году.

5. Тегу или тупинамбис-крупная ящерица, длина которой достигает 0,9—1,2 м; вес до 5 кг. Мясо съедобно, по вкусу напоминает куриное.

6. Киломболо-беглый раб, скрывающийся в киломбо-поселении негров сбежавших от хозяев.

Глава 6

..Ещё секунду назад я был в власти переполнявшего меня чувства умиротворённости. Я наблюдал как первые лучи солнца пали на водную гладь реки Папагайу, позволяя увидеть сквозь её чистые воды каменистое дно. А в следующий миг, когда я решил что пора будить всех и отвёл свой взгляд от реки в сторону лагеря, я замер. Тому виной был человек. Он спокойно сидел на корточках возле костра и смотрел на меня. А я-на него.

Внезапный выброс организмом в кровь большого количества адреналина вызвал стук в висках и заставил мозг лихорадочно работать. Но несмотря на это я не находил для себя главного ответа на вопрос: что делать?

Я не видел и не слышал- как и когда этот человек появился в нашем лагере. Быть может он смотрел мне в спину уже не одну минуту, пока я наслаждался видом утренней реки.

Очень тёмная, почти чёрная кожа; негроидные, пополам с кавказскими черты лица; шапка всклокоченных волос; палочка в носу и полная нагота.. Намбиквара! А что если за деревьями ещё несколько индейцев-вооружённых стрелами отравленными кураре?! Я хорошо знал что такое кураре и как долго живут живые существа, поражённые этим страшным ядом..

Крикнуть и разбудить таким образом всех? Или молча взять лежащую у моих ног винтовку? А если я вызову этим у намбиквара агрессию? И погублю всех-в том числе и себя? Что-же делать?

Индеец продолжал неподвижно сидеть и молча смотреть мне в глаза. Его голова была чуть наклонена влево и из-за этого казалось что он смотрит на меня будто бы с укором. Но немигающий взгляд и безэмоциональное лицо коренного жителя Бразилии мне больше внушали тревогу.

Мой мозг наконец-то подал мне сигнал к действию. Это действие обозначилось лишь на моём лице. Я улыбнулся. В тот-же миг улыбнулся и индеец. Эти обоюдные изменения лицевых мускул послужили обменом информацией, которую мать-природа со времён палеолита научила делиться между собой людей. И эта информация позволила нам, людям из двух разных миров понять, что мы не желаем друг другу зла..

– Намбиквара? -тихо спросил я.

– Намбиквара, намбиквара! -охотно и также негромко ответил индеец.

В то время как я думал что-же предпринять дальше, в дело вступил голос неизвестно когда проснувшегося Жоакима:

– Сабане?

– Мамайнде! -ответил намбиквара, повернувшись к встающему с гамака проводнику.

Между Жоакимом и индейцем завязался разговор. Язык намбиквара звучал очень странно: глухо, с множеством шипящих звуков. Проснувшиеся Педро и Раул с недоумением слушали разговор проводника с незванным гостем и смотрели на происходящее в лагере.

– Спокойно вставайте. Он здесь один. Поприветствуйте его улыбкой.– быстро проинструктировал всех Жоаким и продолжил беседу с индейцем. Через некоторое время Жоаким сказал: