Последний отзыв
Умопомрачительная смесь разных жанров, очень увлекательно
По всем вопросам обращайтесь на: info@litportal.ru
(©) 2003-2024.
✖
Осколки Красного солнца
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
Осколки Красного солнца
Владимир Устинов
«Киньлокш» – векоход, на котором Вика с друзьями из 5 «а» класса отправились в далёкое путешествие во времени и пространстве. «Смотрите, начинается Великая катастрофа олигоцена!» – воскликнул Павел Николаевич. О путешествии ребят в глубь веков за тайнами янтаря, о поисках экспонатов для школьного музея и легенд о солнечном камне рассказывает автор в этой книге.
Осколки Красного солнца
Владимир Устинов
© Владимир Устинов, 2016
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Дорогой маме посвящает автор эту книгу
Аннотация
«Киньлокш» – векоход, на котором Вика с друзьями из 5 «а» класса отправились в далёкое путешествие во времени и пространстве, – резко накренился и стал падать. Красно-багровый мрак окутал кабину. «Смотрите, смотрите, начинается Великая катастрофа олигоцена!» – воскликнул Павел Николаевич. Внизу бушевал океан, столбы огненной лавы били из морской пучины, ломались на берегу огромные сосны, истекали янтарным соком… О путешествии ребят в глубь веков за тайнами янтаря, о поисках экспонатов для школьного музея и легенд о солнечном камне рассказывает автор в этой книге.
Загадочный алатырь- камень
След колесницы
В пятом «А», как всегда перед уроками, стоял гул. Мальчишки шумно обсуждали вчерашний футбольный матч на совхозном стадионе, звонкоголосая девочка за партой объясняла задачу по математике сразу троим. Кто-то громко декламировал Пушкина, сбиваясь на каждой строчке, кто-то рассказывал соседу по парте последнюю серию телефильма…
Миша ничего не слышал: он читал потрепанную книжку, и мысли его были далеко. Он ерошил свои соломенного цвета волосы, вмеете с героями древнего мифа уносился в фантастические путешествия.
«…Ты обещал, отец! Ты говорил, что выполнишь любую просьбу! Не отказывай, позволь промчаться по небу на солнечной колеснице!» – Фаэтон жмурится от слепящего блеска лучезарного венца, но не отворачивается, не отводит глаз от хмурого лица Гелиоса. «Не удержать тебе горячих коней! Не найти дороги в безбрежном воздушном океане! – насупленные брови бога Солнца сходятся на переносице. – Ведь ты же смертный! Даже боги, могучие и бессмертные боги, не в силах управлять моей колесницей! Не награды просишь, а страшного наказания! Я не хочу быть причиной твоей гибели!»
Но Фаэтон не слушает отцовских слов. Обняв Гелиоса, просит и просит его. Очень хочется Фаэтону промчаться по небу, взглянуть с огромной высоты на материки и океаны, хоть на миг почувствовать себя богом. «Хорошо, я сдержу обещание, – грустно соглашается Гелиос. – Но я думал, что ты разумнее!»
Миша оторвался от книги и, не обращая внимания на шум в классе, задумчиво поглядел в окно. «Эх, мне бы прокатиться на такой колеснице. Страшновато, но всё равно, здорово! Промчаться, как на ракете, над всем земным шаром и над школой тоже, и над поселком».
Сеня, его сосед по парте, соединял цветные проволочки, испытывал проводимость графита.
– Ну-ка, Миш, прижми здесь, – толкнул он размечтавшегося друга.
– А? Что? – встрепенулся Миша. – Это ты со своей схемой!.. Все мысли распугал.
Сеня перевернул книгу, прочитал название: «Легенды и мифы Древней Греции».
– Кажется, пятый раз берешь?
– Шестой. Знаешь, как здорово! Попробуй, не оторвешься! – Миша снова открыл книгу и принялся читать дальше.
«Открывает небесные ворота розовопёрстая Эос. Звенят удилами, храпят могучие кони, от нетерпения вскидывают гривастые головы. Легко прыгает в колесницу беззаботный Фаэтон, радостно смотрит на отца, благодарит его. «Где ты, Эпаф? – мысленно восклицает он. – Где ты, вздорный и глумливый сын Зевса? Взгляни на меня! Ты смеялся надо мной, ты не верил, что я сын бога! Посмотри – сегодня я буду Солнцем, на моей голове лучезарный венец Гелиоса! Тебе никогда не надеть его! Посмотри на меня и лопни от зависти и злости!»
«Помни мои последние наставления! – слышит он печальный голос отца. – Не гони лошадей, но и не отпускай поводьев! Твердо, очень твердо стой в колеснице. Не стремись подняться слишком высоко – ты можешь сжечь небо, но и низко не опускайся, чтобы не спалить землю. Пора… Ночь уже покинула небо. Покрепче держи вожжи, не давай лошадям свернуть с дороги. Но послушай! Откажись от своего решения – оно может принести тебе смерть, а Земле – страшное разорение. О, дай мне самому светить Земле, не губи себя!»
«Но Фаэтон лишь смеется в ответ и трогает поводья. Легко подхватывают огнедышащие кони золотую колесницу, сквозь серебристый туман мчатся круто в небо.
Ликованием и радостью переполняется сердце Фаэтона. Не думает он о смертельной опасности, не гнетет его бремя ответственности. Он упивается своим блеском, своим мнимым величием!»
«Зря это, зря! – переживает Миша. – Не может править, не знает дороги, да и силенок маловато! Эх, мне бы! Уж я бы не оплошал! Намотал бы вожжи на кулак, пусть дорога отвесно взбирается вверх! Пошире ноги. Ходу! Чтоб ветер ударил в лицо! Ослепительным вихрем промчимся по небу!..»
– Миш, горит, смотри! – покрытое веснушками лицо Сени светится радостью. – Проводит все-таки!
Подожди! – отмахивается от него Миша и лохматит свои жёсткие волосы. – Сбил на самом интересном!
В класс вошла Вика, высокая тоненькая девочка. В ее черной косе пышной астрой белел бант. Если бы кто-нибудь присмотрелся, то непременно увидел, что Вика радостно взволнована. Она села рядом с Катей, о чем-то зашептала ей на ухо.
– А ну покажи. Сочиняешь, знаю!
– Застрекотали над ухом! – возмутился Миша. – Вот сороки!
– Вика, знаешь, что выдумала? – обратилась к нему Катя. – Говорит, камень у нее живой! Покажи! Или боишься – улетит?
– Смотри! – Вика держала в руке морщинистый, густо-медового цвета комочек.
Казалось, переливается внутри солнечный жар, пробивает на бугорках просветленно-желтым светом, теплится в темных складках.
– Фи, какой же он живой! Даже не шевелится!
– А бумажку притягивает. Видишь, ожила!
– И правда, ползет…
– А вот еще, – Вика повернула камешек другой стороной, и гладкая, как зеркало, плоскость заиграла переливами глянцево-медовых бликов. Можно было, словно сквозь стекло, посмотреть внутрь самоцвета.
– Он так похож на волшебный! – сказала Катя.
– Это янтарь, древняя застывшая смола деревьев, – пояснила Вика. – В шторм много таких янтариков выбрасывает на берег. – А добывают его в карьере. Мне папа его привез, он в Янтарный ездил по делам, там ему подарил художник. Правда, красивый? И внутрь заглянуть можно!
– Смотри, интересно! – Миша подтолкнул своего друга.
– Поосторожнее нельзя? – рассердился Сеня: у него графит отлетел в одну сторону, батарейка в другую. – Подумаешь! Мало ли на свете всяких камней! Рубинов да алмазов…
– А ты покажи хоть один! – обернулась к нему Вика.
– Ой, мальчишки! – всплеснула руками Ката. – Вы только подумайте! Вот облачко, туман плывет, а в нём какие-то тени!
– Дай посмотреть, – попросил Миша. – Не бойся!
Янтарь был легким, и в нем сохранилось тепло Викиной ладошки. Миша прищурил глаза, вглядываясь в красноватую загадочную глубину. Янтарик и впрямь казался живым. Вбирал солнечный свет, наливался шафранным соком, играл мягкими переливами всевозможных оттенков: красновато-желтых, нежно-медовых, веселых, как солнечные зайчики. Миша поворачивал ладонь, и казалось, что внутри самоцвета все потихоньку движется: плывет белое облачко, туман то сгущается, то рассеивается, и встают за ним будто горные хребты. А может, это облака клубятся над горизонтом? А вдруг эти янтари – кусочки колесницы, которой правил Фаэтон? Когда без дороги понесли его кони, когда испугался он страшных небесных зверей – Тельца, гигантского Льва, Кентавра – задрожали у него колени, тьма заволокла очи. А когда увидел, что несутся кони к Скорпиону, покрытому темным ядом, потрясающему смертоносным жалом, – обезумел от страха, выпустил вожжи. Почуяв свободу, еще быстрей понеслись кони. То взвиваются они к звездам, опаляя нежный небесный шелк, то мчатся над самой землей. Пламя колесницы обжигает землю. Вспыхивают леса, закипает море. И вот уже гибнут большие богатые города, гибнут целые племена. Все объято пламенем и дымом, не видит Фаэтон, куда едет. От жары трескается Земля, палящий луч солнца проникает в мрачное подземное царство.
Разгневалась великая богиня Гея – Земля:
«О величайший из богов, Зевс-громовержец! Неужели должна я погибнуть? Неужели все вернется в первобытный хаос?»
Услышал её Зевс. Грозно взмахнул рукой, бросил сверкающую молнию в колесницу. Она взметнулась высоко в небо, сжигая все живое на пути. Загорелись волосы Фаэтона, его одежда. От сильного жара лопнули золотые обручи на колесах, кузов развалился на мелкие кусочки. Долго сыпались с неба горящие обломки колесницы. Те, что падали в море, – остывали, превращались в янтарь. Те, что рассеялись по небу, – замерцали серебристой пылью, голубыми капельками-звёздами, – рисовалось в Мишином воображении.
Владимир Устинов
«Киньлокш» – векоход, на котором Вика с друзьями из 5 «а» класса отправились в далёкое путешествие во времени и пространстве. «Смотрите, начинается Великая катастрофа олигоцена!» – воскликнул Павел Николаевич. О путешествии ребят в глубь веков за тайнами янтаря, о поисках экспонатов для школьного музея и легенд о солнечном камне рассказывает автор в этой книге.
Осколки Красного солнца
Владимир Устинов
© Владимир Устинов, 2016
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Дорогой маме посвящает автор эту книгу
Аннотация
«Киньлокш» – векоход, на котором Вика с друзьями из 5 «а» класса отправились в далёкое путешествие во времени и пространстве, – резко накренился и стал падать. Красно-багровый мрак окутал кабину. «Смотрите, смотрите, начинается Великая катастрофа олигоцена!» – воскликнул Павел Николаевич. Внизу бушевал океан, столбы огненной лавы били из морской пучины, ломались на берегу огромные сосны, истекали янтарным соком… О путешествии ребят в глубь веков за тайнами янтаря, о поисках экспонатов для школьного музея и легенд о солнечном камне рассказывает автор в этой книге.
Загадочный алатырь- камень
След колесницы
В пятом «А», как всегда перед уроками, стоял гул. Мальчишки шумно обсуждали вчерашний футбольный матч на совхозном стадионе, звонкоголосая девочка за партой объясняла задачу по математике сразу троим. Кто-то громко декламировал Пушкина, сбиваясь на каждой строчке, кто-то рассказывал соседу по парте последнюю серию телефильма…
Миша ничего не слышал: он читал потрепанную книжку, и мысли его были далеко. Он ерошил свои соломенного цвета волосы, вмеете с героями древнего мифа уносился в фантастические путешествия.
«…Ты обещал, отец! Ты говорил, что выполнишь любую просьбу! Не отказывай, позволь промчаться по небу на солнечной колеснице!» – Фаэтон жмурится от слепящего блеска лучезарного венца, но не отворачивается, не отводит глаз от хмурого лица Гелиоса. «Не удержать тебе горячих коней! Не найти дороги в безбрежном воздушном океане! – насупленные брови бога Солнца сходятся на переносице. – Ведь ты же смертный! Даже боги, могучие и бессмертные боги, не в силах управлять моей колесницей! Не награды просишь, а страшного наказания! Я не хочу быть причиной твоей гибели!»
Но Фаэтон не слушает отцовских слов. Обняв Гелиоса, просит и просит его. Очень хочется Фаэтону промчаться по небу, взглянуть с огромной высоты на материки и океаны, хоть на миг почувствовать себя богом. «Хорошо, я сдержу обещание, – грустно соглашается Гелиос. – Но я думал, что ты разумнее!»
Миша оторвался от книги и, не обращая внимания на шум в классе, задумчиво поглядел в окно. «Эх, мне бы прокатиться на такой колеснице. Страшновато, но всё равно, здорово! Промчаться, как на ракете, над всем земным шаром и над школой тоже, и над поселком».
Сеня, его сосед по парте, соединял цветные проволочки, испытывал проводимость графита.
– Ну-ка, Миш, прижми здесь, – толкнул он размечтавшегося друга.
– А? Что? – встрепенулся Миша. – Это ты со своей схемой!.. Все мысли распугал.
Сеня перевернул книгу, прочитал название: «Легенды и мифы Древней Греции».
– Кажется, пятый раз берешь?
– Шестой. Знаешь, как здорово! Попробуй, не оторвешься! – Миша снова открыл книгу и принялся читать дальше.
«Открывает небесные ворота розовопёрстая Эос. Звенят удилами, храпят могучие кони, от нетерпения вскидывают гривастые головы. Легко прыгает в колесницу беззаботный Фаэтон, радостно смотрит на отца, благодарит его. «Где ты, Эпаф? – мысленно восклицает он. – Где ты, вздорный и глумливый сын Зевса? Взгляни на меня! Ты смеялся надо мной, ты не верил, что я сын бога! Посмотри – сегодня я буду Солнцем, на моей голове лучезарный венец Гелиоса! Тебе никогда не надеть его! Посмотри на меня и лопни от зависти и злости!»
«Помни мои последние наставления! – слышит он печальный голос отца. – Не гони лошадей, но и не отпускай поводьев! Твердо, очень твердо стой в колеснице. Не стремись подняться слишком высоко – ты можешь сжечь небо, но и низко не опускайся, чтобы не спалить землю. Пора… Ночь уже покинула небо. Покрепче держи вожжи, не давай лошадям свернуть с дороги. Но послушай! Откажись от своего решения – оно может принести тебе смерть, а Земле – страшное разорение. О, дай мне самому светить Земле, не губи себя!»
«Но Фаэтон лишь смеется в ответ и трогает поводья. Легко подхватывают огнедышащие кони золотую колесницу, сквозь серебристый туман мчатся круто в небо.
Ликованием и радостью переполняется сердце Фаэтона. Не думает он о смертельной опасности, не гнетет его бремя ответственности. Он упивается своим блеском, своим мнимым величием!»
«Зря это, зря! – переживает Миша. – Не может править, не знает дороги, да и силенок маловато! Эх, мне бы! Уж я бы не оплошал! Намотал бы вожжи на кулак, пусть дорога отвесно взбирается вверх! Пошире ноги. Ходу! Чтоб ветер ударил в лицо! Ослепительным вихрем промчимся по небу!..»
– Миш, горит, смотри! – покрытое веснушками лицо Сени светится радостью. – Проводит все-таки!
Подожди! – отмахивается от него Миша и лохматит свои жёсткие волосы. – Сбил на самом интересном!
В класс вошла Вика, высокая тоненькая девочка. В ее черной косе пышной астрой белел бант. Если бы кто-нибудь присмотрелся, то непременно увидел, что Вика радостно взволнована. Она села рядом с Катей, о чем-то зашептала ей на ухо.
– А ну покажи. Сочиняешь, знаю!
– Застрекотали над ухом! – возмутился Миша. – Вот сороки!
– Вика, знаешь, что выдумала? – обратилась к нему Катя. – Говорит, камень у нее живой! Покажи! Или боишься – улетит?
– Смотри! – Вика держала в руке морщинистый, густо-медового цвета комочек.
Казалось, переливается внутри солнечный жар, пробивает на бугорках просветленно-желтым светом, теплится в темных складках.
– Фи, какой же он живой! Даже не шевелится!
– А бумажку притягивает. Видишь, ожила!
– И правда, ползет…
– А вот еще, – Вика повернула камешек другой стороной, и гладкая, как зеркало, плоскость заиграла переливами глянцево-медовых бликов. Можно было, словно сквозь стекло, посмотреть внутрь самоцвета.
– Он так похож на волшебный! – сказала Катя.
– Это янтарь, древняя застывшая смола деревьев, – пояснила Вика. – В шторм много таких янтариков выбрасывает на берег. – А добывают его в карьере. Мне папа его привез, он в Янтарный ездил по делам, там ему подарил художник. Правда, красивый? И внутрь заглянуть можно!
– Смотри, интересно! – Миша подтолкнул своего друга.
– Поосторожнее нельзя? – рассердился Сеня: у него графит отлетел в одну сторону, батарейка в другую. – Подумаешь! Мало ли на свете всяких камней! Рубинов да алмазов…
– А ты покажи хоть один! – обернулась к нему Вика.
– Ой, мальчишки! – всплеснула руками Ката. – Вы только подумайте! Вот облачко, туман плывет, а в нём какие-то тени!
– Дай посмотреть, – попросил Миша. – Не бойся!
Янтарь был легким, и в нем сохранилось тепло Викиной ладошки. Миша прищурил глаза, вглядываясь в красноватую загадочную глубину. Янтарик и впрямь казался живым. Вбирал солнечный свет, наливался шафранным соком, играл мягкими переливами всевозможных оттенков: красновато-желтых, нежно-медовых, веселых, как солнечные зайчики. Миша поворачивал ладонь, и казалось, что внутри самоцвета все потихоньку движется: плывет белое облачко, туман то сгущается, то рассеивается, и встают за ним будто горные хребты. А может, это облака клубятся над горизонтом? А вдруг эти янтари – кусочки колесницы, которой правил Фаэтон? Когда без дороги понесли его кони, когда испугался он страшных небесных зверей – Тельца, гигантского Льва, Кентавра – задрожали у него колени, тьма заволокла очи. А когда увидел, что несутся кони к Скорпиону, покрытому темным ядом, потрясающему смертоносным жалом, – обезумел от страха, выпустил вожжи. Почуяв свободу, еще быстрей понеслись кони. То взвиваются они к звездам, опаляя нежный небесный шелк, то мчатся над самой землей. Пламя колесницы обжигает землю. Вспыхивают леса, закипает море. И вот уже гибнут большие богатые города, гибнут целые племена. Все объято пламенем и дымом, не видит Фаэтон, куда едет. От жары трескается Земля, палящий луч солнца проникает в мрачное подземное царство.
Разгневалась великая богиня Гея – Земля:
«О величайший из богов, Зевс-громовержец! Неужели должна я погибнуть? Неужели все вернется в первобытный хаос?»
Услышал её Зевс. Грозно взмахнул рукой, бросил сверкающую молнию в колесницу. Она взметнулась высоко в небо, сжигая все живое на пути. Загорелись волосы Фаэтона, его одежда. От сильного жара лопнули золотые обручи на колесах, кузов развалился на мелкие кусочки. Долго сыпались с неба горящие обломки колесницы. Те, что падали в море, – остывали, превращались в янтарь. Те, что рассеялись по небу, – замерцали серебристой пылью, голубыми капельками-звёздами, – рисовалось в Мишином воображении.
Последний отзыв
Умопомрачительная смесь разных жанров, очень увлекательно