Янтарный единорог

– Верно. Они практически бессмертны. Я как-то был свидетелем, как одного из них проткнули насквозь двуручным мечом. Рана заросла сразу же, как вынули клинок.

– Впечатляет.

– Ну, и дерутся они – будь здоров. Ты не смотри, что их дубины неказисты на вид. В них тоже сила Земли.

Мы не спеша продвигались по узким улочкам, представляющим собой просто вытоптанные в траве тропинки между рядами разномастных жилищ. Вокруг царила повседневная суета – неписи сновали мимо нас по своим делам, переговаривались друг с другом, что-то мастерили, таскали с места на место. Вроде бы рутина, но, поскольку с бытом дау я до этого не сталкивался, мне все было в диковинку.

Вот навстречу грациозно прошла молодая гибкая девушка, несущая на голове неимоверных размеров корзину с какими-то плодами. Тяжеленную, судя по всему. Чуть поодаль двое худющих, похожих на подростков парней, переругиваясь, чинили прохудившуюся крышу вигвама, и тянули каждый в свою сторону обрезок шкуры, который, увы, как его ни расположи, не мог прикрыть зияющую в пологе прореху. Вот местный умелец, усевшись прямо на земле, плел какую-то сложную хреновину из сыромятных ремешков, деревянных бусин и кусочков мутного желтоватого янтаря.

У огромной, врытой наполовину в землю печи орудовал блестящий от пота морщинистый дау с тремя черными перьями, торчащими из колтуна на макушке. Ухватившись за рукоятки огромной, похожей на выпуклый щит, медной сковороды, он перемешивал поджаривавшиеся на ней бобы и мелко порубленное мясо – без всяких приспособлений, просто ритмичными, точно выверенными движениями двигая сковородой так, что рассыпчатая масса подлетала над ней, как живая, и снова возвращалась назад. От печи шел жар, пахло дымом, нагретой глиной и чем-то очень аппетитным.

Игроков нам навстречу не попадалось – сплошь неписи. Я то и дело ловил на себе взгляды. Почти все, кто попадался нам на пути, смотрели на меня поначалу настороженно, некоторые – откровенно недоброжелательно. Но менялись в лице, когда видели моего спутника. Через какое-то время мне стало казаться, что Туманного волка здесь знает каждая собака.

Впрочем, и меня кое-кто провожал заинтересованным взглядом. Это оказалась высокая, довольно эффектная дау в богатом уборе из белоснежных перьев и с целым ворохом разноцветных ожерелий на груди. Лицо ее было покрыто тонкими белыми узорами растительных мотивов, и я даже невольно обернулся, сравнивая ее с портретом, что дал мне Молчун.

Конечно, это была не Анаана. Но явно ее коллега. И я даже успел заметить, куда именно она смотрела. В этих краях довольно жарко, поэтому я поменял куртку-кимоно на легкую тканевую безрукавку. И, похоже, эта колдунья знает, что означают татуировки тигра и дракона, покрывающие мои руки от запястий до самой шеи.

Вульф заметил, куда я смотрю, и усмехнулся:

– Понравилась? Будь осторожен!

– Колдунья?

– Угадал. Ну, впрочем, это немудрено. Если видишь красивую дау в богатой одежде – почти сто процентов, что она служительница Деваны. Так уж у них устроено. Либо геомантка, то есть практикует магию земли. Либо хунганка. Это местные целительницы, адептки светлой магии природы.

– И почему же нужно быть осторожным? Они коварны?

– Как правило, нет. Но если ты попробуешь обидеть хранительницу племени… Или даже если кому-то из местных покажется, что ты собираешься это сделать…

Он красноречиво провел ногтем большого пальца по горлу.

– Понятно, – буркнул я.

– Это одна из первых истин, которые нужно усвоить, когда имеешь дело с дау. К своим колдуньям они относятся очень трепетно.

– А мужчин-колдунов у них вообще не бывает?

Он покачал головой.

– Земля и природа – это женское начало. Поэтому дау считают, что магия Деваны сильнее в женских руках. Да и не только магия. У Тарпанов, да и во многих других оседлых племенах вообще практически матриархат. Большую часть повседневных решений принимают женщины. Мужчинам оставляют только то, что они умеют лучше всего.

– Пить мескаль? – неуклюже сострил я.

На глаза как раз попалась примитивная алхимическая мастерская, главным оборудованием которой было нечто, очень уж напоминающее самогонный аппарат. Располагалась она под легким навесом, а двое алхимиков, явно мастер и ученик, готовили какое-то мутное пойло из колючих плодов, похожих на кактусы.

– Убивать, – серьезно ответил Вульф. – Когда нужно выходить на тропу войны – выбирается военный вождь из числа самых достойных бойцов.

– Ясно. То есть магия у дау – дело сугубо женское. Буду знать.

– Для игроков они могут сделать исключение, – улыбнулся он. – Иначе бы у меня не было шансов стать их учеником.

– Но я слышал что-то и о боевых шаманах Рыщущих…

–Не путай. Рыщущие – адепты Саавара. Они даже среди дау считаются отщепенцами.И магию используют совсем другую. Кстати, очень неприятную, не советовал бы испытывать ее на своей шкуре. Их шаманов называют Пожирателями сердец. И прозвище вполне им соответствует.

– Это, кстати, одно из имен самого кровавого бога.

– А ты, я смотрю, подкован в местной мифологии. Наверное, и про Красную скалу в курсе?

– Ради нее я сюда и прибыл. Тоже паломничество, как и у тебя.

– Тогда, пожалуй, тебе нужно поторопиться. Вечереет, а ближе к закату возле нее будет совершаться ежедневный обряд.

– Да? Надеюсь, без кровавых жертвоприношений?

Он рассмеялся.

– Нет, что ты! Тарпаны – миролюбивые ребята, и если их не злить, то вообще мухи не обидят. И ритуал поклонения духу Земли у них тоже мирный и красивый. Цветы, танцы, песнопения. Вот только все это жутко долго. Тебе лучше бы успеть со своим паломничеством до того, как все начнется. Иначе застрянешь здесь до поздней ночи.

Я, прищурившись, взглянул на солнечный диск, и правда, уже клонившийся к горизонту.

– Ну, и если тебе все еще нужна моя рекомендация у племени – я представлю тебя верховной геомантке. Это как раз та, на которую ты положил глаз. В уборе из белых перьев.

– Да я не… – вспыхнул было я, но потом махнул рукой. – Ладно, веди.

Геомантка к тому времени отошла дальше по улице, заняв место в тени под большим легким навесом. Земля под навесом была устлана плотными плетеными циновками, на которых высились целые горы небольших подушек и ковриков, служащих мебелью. Дау сидели там небольшими группками, пили какие-то напитки из небольших глиняных чашек, похожих на разрезанные пополам шары, курили костяные трубки, разговаривали. В общем, что-то вроде небольшой таверны.

Мы направились туда, и по пути я впервые за все время в Джааке увидел игрока. Может, и не обратил бы внимания, но слишком уж он выделялся среди полуголых аборигенов – своей потертой броней из толстой жесткой кожи и капюшоном, наброшенным на голову, несмотря на жару. Экипировка была добротная, но недорогая, а судя по тому, как сияла диаграмма его Ци, он вполне мог позволить себе что-то в разы лучше. Я даже невольно замедлил шаг, искоса разглядывая его.

По классу, скорее всего, какой-нибудь разбойник или даже ассасин с большим перекосом в Ловкость. Сегмент стихии Воды сияет очень ярко, сигнализируя, что по этому параметру незнакомец сильно превосходит меня. Я, признаться, уже давненько не сталкивался с таким – у меня и самого уже Ловкости под семьсот пунктов. В режиме боя у меня частенько возникает впечатление, что противники вокруг меня затормаживаются, будто на замедленном повторе. У этого же, судя по всему, Ловкость далеко за тысячу. При сражении с таким, наоборот, за его движениями не уследишь.

При этом, что странно, стихия Земли у него тоже довольно сильна, хотя обычно с Живучестью у ловкачей все очень грустно.

Игрок торговался с пожилой травницей – похоже, сдавал ей собранный лут. К тому моменту, как мы с ним поравнялись, он как раз получил оплату и отвернулся от прилавка. Мы даже успели взглянуть друг на друга прежде, чем он прошел мимо. Лицо его мне показалось смутно знакомым, но не настолько, чтобы захотелось его окликнуть. Игрок же и вовсе лишь мимоходом мазнул по мне взглядом из-под нахмуренных бровей. На вид он был примерно моего возраста, но из-за жесткого сосредоточенного выражения лица казался старше.

Вспомнил я его, когда мы с Вульфом уже вошли под навес и направились к геомантке.

Ба, да это же Эрик! Мы с ним пересекались на Сером пике в самый первый мой день в Артаре. Он мне тогда здорово помог – спас от наседающих дрэков и проводил вверх по склону, показав короткий путь к алтарю Черной черепахи. Кажется, уже целая вечность прошла. Меня он, похоже, и вовсе не узнал.

Я обернулся, пытаясь разглядеть, куда направился старый знакомый, но его уже и след простыл.

– Да будут лета твои долги и обильны под сенью милостивой Деваны, хранительница племени, – поклонившись, витиевато приветствовал геомантку мой спутник.

– Рада видеть тебя, Волк, – сдержанно улыбнулась она. – Теперь ты нечасто появляешься в наших краях.

– Увы, настали неспокойные времена, – вздохнул целитель. – Нораз уж я здесь, то не мог не навестить тебя, Оэнета.

– Ты всегда желанный гость в Джааке, друг мой. Кто же стоит рядом с тобой?