В БОРЬБЕ С COVID-19. РЕПОРТАЖ ИЗ КОВИДНОГО ГОСПИТАЛЯ

Но вдруг кадр меняется, и я попадаю в рыбацкий городок, где мне дают огромную рыбину.

Рыба открывает громадную пасть, и я оказываюсь внутри.

Но мгновенно рыбьи внутренности превращаются в тоннель, и я несусь по нему с приличной скоростью. Не проходит и двух-трёх секунд, как я оказываюсь на поверхности Земли и наблюдаю за битвой двух групп людей, одетые в звериные шкуры и вооружённые копьями и мечами.

Но когда дело доходило до массовых убийств, или глобальных разрушений и катастроф, я просто открывал глаза и мигом всё исчезало.

Попадались эпизоды, что мне предлагали тухлый помидор, или гнилую хурму в пакете для мусора, в таких случаях открывал я глаза и всё исчезало.

До этих дней такого со мной не происходило. Подобные галлюцинации я отношу на действие коронавируса.

Хотя я разговаривал впоследствии с переболевшими этим вирусом, у многих таких отклонений не наблюдалось.

Анализируя прошедшие события, можно с полной уверенностью сказать, что жена спасла мне жизнь. Не вызови она вовремя повторно скорую помощь и я через день-другой оказался в ином мире, рядом с усопшими предками.

Общаясь с заболевшими этим вирусом, выяснилась интересная деталь. Многие мужчины попали в больницу по настоянию близких женщин. И этим спасли им жизни.

Глава третья. Врачи ковидного госпиталя

Городской роддом, где сегодня оказался я, администрации города пришлось дважды переоборудовать под ковидный госпиталь.

Первый раз это проделали в конце апреля 2020 года, и проработал он в таком состоянии до августа, когда пандемия пошла на спад. В октябре вторая волна захлестнула страну, и роддом вновь превратили в ковидную больницу.

Покуда шла подготовка роддома к приёму пациентов коронавирусной пандемии, весь медицинский состав прошёл переподготовку для работы с инфекционными пациентами.

Дистанционно слушались лекции, скидывались методички по работе с ковидными больными.

Врачи роддома прошли дистанционное обучение в местном медицинском университете. Это позволило им совмещать работу в роддоме и готовиться к работе с ковидными больными.

После прохождения обучения им выдали соответствующий подтверждающий документ. Но не как в иные дни в одном из кабинетов, а представитель университета выносил бумаги во двор и раздавал сертификаты, подтверждающие обучение вне стен учебного заведения. Вначале студентам, работающим с ковидными пациентами, а после этого врачам.

Если в первую волну пандемии имелись шероховатости в работе ковидного госпиталя, то во вторую волну процесс приёма и лечение больных стал похож на работу хорошо отлаженного часового механизма.

Пациенты, что заразились ковидным вирусом, при попадании в больницу распределялись в реанимацию, или направлялись в инфекционное отделение в палату.

Если у человека серьёзная отдышка, не соответствует требуемым параметрам частота дыхательных движений, низкая сатурация, и нехорошие данные ряд иных важных показателей, что говорит о критическом состоянии болеющего организма, то медики отправляют этого больного прямо в реанимацию. Таким видно образом, поступили и в моём случае.

Если пациент показывает недурную динамику, болезнь протекает не в столь тяжёлой форме, то его отправляют на лечение в палату инфекционного отделения.

Врачи реанимации работают по два человека сутки через трое.

Как правило, смена начинается в девять часов утра с планёрки, где определяются задачи на этот день, предыдущая дежурная смена сообщает о происшествиях за прошлый день, на каких больных необходимо обязательно обратить пристальное внимание и поднимались другие насущные вопросы.

После планёрки один из врачей новой смены направлялся в чистую зону, где в ординаторской работал с документами, участвовал в видеоконференции со специалистами из крупных инфекционных центров Москвы и иных городов.

Обсуждались алгоритмы лечения ковидных больных, разбирались сложные случаи протекания этого заболевания, что встречались у конкретных подопечных пациентов на этот день.

Второй врач новой смены после планёрки шёл в санпропускник, где надевал на себя защитный комбинезон, бахилы, на лицо респиратор, маску, очки, на руки перчатки. Тщательно проверялось отсутствие щелей между кожными покровами лица и респиратором с маской и очками.

После всего этого второй врач направлялся в красную зону отделения реанимации, что разместилось на первом этаже, где лежали ковидные больные.

В красной зоне врач брал истории болезни пациентов, что помещены в папки с надписью палаты, в какой находится конкретный больной. Медсёстры подают письменное сообщение о тех пациентах, у кого повысилась температура или давление.

После получения необходимой информации врач совместно с заведующим реанимационным отделением совершал обход больных.

Выяснялось самочувствие пациентов, какие возникли жалобы и решались другие вопросы по процессу лечения больного.

После обхода врачи отправляются в ординаторскую красной зоны, где знакомятся с анализами обследованных больных. Если требует ситуация, то меняют алгоритм лечения или делают корректировки в медикаментозном вмешательстве для конкретного пациента. Всё тщательно фиксируется в специальных тетрадях.

По прошествии первых четырёх часов работы врача, ему на смену приходит коллега из чистой зоны и продолжает работу напарника. Доктор, что отработал в красной зоне, снимает в санпропускнике защитный костюм, принимает душ, переодевается и идёт в чистую зону.

Поочерёдно меняясь по четыре часа то в красной зоне, то в чистой, врачи реанимации дежурят 24 часа в сутки. После такой напряжённой работы они дома отдыхают трое суток, а после заступают на новую суточную смену.

Врачи, что работают с пациентами в палатах инфекционных отделений, трудятся иначе, чем доктора в реанимации.

Например, Сверчкова Лариса Александровна.

Сверчкова Лариса Александровна

Лариса Александровна проработала в роддоме 22 года. Она решила обязательно стать медиком после происшедшего с матерью драматического события.

Когда маленькой Ларисе исполнилось десять лет, мать попала в реанимацию и у неё наступила клиническая смерть.

Как потом рассказывала мама, она вначале оказалась вне тела и с изумлением тройку минут взирала на него со стороны.

Вдруг сбоку образовался широкий туннель. Приятный притягательный свет в конце трубы ласково манил к себе. Её потянуло вовнутрь. На душе возникло полное спокойствие и лёгкость, как у бабочки. Все проблемы и переживания остались позади.

Ей стало легко и хорошо. Душа женщины устремилась в том направлении, но вдруг она услышала голос дочери:

– Мамочка, милая, вернись, не умирай!

И мгновенно возникла жуткая тяжесть, точно её к земле прибили. Бабах, и она вновь очутилась в собственном теле.

По окончании десятого класса школы Лариса Александровна твёрдо решила стать акушеркой, ей нравилась эта специальность. Она попыталась поступить в мединститут, но неудачно. После этого она подала документы в медучилище на акушерское отделение.

Но в это время приехала тётушка в гости, папина сестра. Она в прошлом закончила санитарно-гигиенический факультет мединститута в Перми.

– Куда собралась поступать, – поинтересовалась у племянницы.

– На акушерское отделение медучилища.

– Да ты что! Ты представляешь, какая это ответственность! Это бесконечные роды, это частые ночные смены! Иди лучше на санфельдшерское отделение. Санэпидстанцию все уважают, боятся и стоят на ушах при очередной проверке. Будешь уважаемым человеком и в магазинах, и на рынках, и у работников общепита. В медучилище всего одна группа набирается, иди, поступай.

Тётушке удалось уговорить племянницу, и Лариса Александровна пошла на санитарно-фельдшерское отделение.

Окончив училище, она стала помощником санитарного врача. Это обследование гигиену питания, труда и многие другие санитарные нормы. На проверку питания подростков, где работники общепита стояли бы перед ней навытяжку, не попала. Она стала заниматься коммунальными вопросами. Обследование помоек, выгребных ям и иных мест.

Для девушки это стало страшным мучением, да ещё требовалось мигом заполнить громадную кучу актов и иных бумаг.