Город мертвой ночи

Это слово на букву «б» больше не ассоциировалось у него с деньгами, очередями и карточками. Скорее, оно намекало на смерть или на бесконечные, адские страдания.

– Прекрати, урод! Я сказал, хватит! – Взвизгнул парень. – Ты не можешь вселиться в мой компьютер. Не можешь!!!

– Вставьте свою карту, – высветилась надпись на мониторе, который корежило и разрывало нечто потустороннее.

Грохот в процессоре заметно усилился. Сергей ощутил, как что-то невидимое схватило его за горло.

– Нет! Нет! Я не дам тебе этого сделать! Я сказал, нет!

Парень на трясущихся ногах бросился к системному блоку. Он ударил по процессору ступней один, а затем и второй раз. Сейчас бы его осенние ботинки были как нельзя кстати.

Но на ногах присутствовали лишь тонкие носки. Поэтому процессор продолжал грохотать, содрогаясь в конвульсиях.

Максимов подцепил ногой шнур, резко выдернув его из розетки. Должного эффекта не последовало. С диким криком он буквально вмял системник в твердый угол стены. И лишь когда его пластмасса начала хрустеть под человеческим напором, звуки, вместе со странными видениями, начали постепенно стихать.

– Думаешь, ты меня остановишь? – Рассмеялся Сергей. – Я пойду на работу! Я пойду на работу и буду жить как раньше! Никто не смеет отнимать мою жизнь. Никто, сука!

Парень опять бросился к окну. Он резко отодвинул штору, фактически сорвав ее с карниза.

– Никто!!! – Заорал он в черноту стекла. Только это не принесло результата.

Стараясь собраться с мыслями, насколько это возможно, Максимов попытался заняться обычными делами, которые он выполнял каждое утро.

Медленно, намеренно неспешным шагом, сдерживая едкий страх, парень направился в сторону ванной комнаты, служащей по совместительству туалетом. А если говорить более эстетично, то «совмещенным санузлом», который часто бывает в маленьких квартирах.

Пыль. Кругом была одна пыль. Яркие энергосберегающие лампы не давали должного свечения. Только мрак и сплошная пыль. Все это поджидало его в тесном, кафельном помещении.

Запущенная раковина с пересохшим краном была заброшена уже очень давно. Абсолютно сухой унитаз, покрытый слоем серых частиц. Его, казалось, уже никогда нельзя использовать по назначению.

Кстати, Максимов ощутил крайнюю неприязнь к этой части квартиры. И совершать утренние процедуры у него не было ни какого психологического, а что самое странное, физического желания.

Чувствуя давящую на сердце депрессивность, он направился в сторону кухни.

Пыль. На кухне его также встретила сплошная пыль, перемешанная с угнетающим мраком. Человек «прошлепал» к холодильнику, идя проторенным годами путем, как трамвай по накатанным рельсам. В холодильнике не было ничего. Только стеклянные полки, покрытые тяжкой пылью.

Белая дверь была тут же захлопнута. Смысла заглядывать в «шкаф для продуктов» больше не было. Бросив беглый взгляд по кухонному пейзажу, мужчина уткнулся в электронные часы, стоявшие в одном из шкафчиков.

Он не помнил, когда и кто их подарил. Но он прекрасно понимал, что эта небольшая коробочка из советских фильмов была полностью бесполезна для каждого, кто имел собственный мобильный и активно пользоваться интернетом. И даже функция радиоприемника нисколько не спасала такой экспонат.

Сергей являлся именно таким человеком. Но выбрасывать бесполезный подарок было не слишком правильно. Поэтому сразу после вручения презента парень настроил его на показ даты. На весь экран красовались огромные цифры с номером дня и несколькими буквами названия месяца.

Отличная опция. Каждый день перед завтраком можно легко узнать точное число и смириться с проклятой, рутинной неизбежностью.

Сейчас на часах было написано «20 нояб.». Максимов всмотрелся в зелёную, «калькуляторную» надпись. Его глаза сузились, зрачки стали меньше.

– Какого черта ты мне гонишь, скотина? Только вчера было пятнадцатое число! Ты что, хочешь сказать, что я продрых пять дней и ничего не заметил!!?

На увесистых, квадратных часах ничего не изменилось. Это почему-то ещё больше раздосадовало молодого мужчину.

– Ах вот как… Молчишь, ублюдок. Аха- ха, – рассмеялся он. – Может в тебе сидит черт, как в том банкомате? Или ты одержим, как мой комп? Или в тебя перешли помехи от телека, как в мобилу? Нет… Ты слишком правильный. Просто перепрыгнул через пять чёртовых суток и пытаешься держать меня за идиота! Не выйдет. У тебя ничего не выйдет, кретин. Иди к дяде… Сейчас будем играть.

Зловеще улыбаясь, Сергей достал радио-часы из шкафа. Он ещё раз вгляделся в их «электронное лицо». Ничего не происходило. Дата по-прежнему оставалась неизменной.

– Ты сам напросился, урод.

Максимов с силой замахнулся, швыряя старый подарок через открытую дверь, в сторону входа в квартиру.

Часы находились в полёте довольно долго. Парень успел последить их траекторию. Когда они с резким звуком приземлились на пол, то произошел взрыв.

Казалось, что кто-то бросил в квартиру небольшую гранату. Горячая волна с тучей осколков и пыли прошла в пределах помещения.

Сергея отбросило в сторону окна. Он сильно ударился спиной о прочный, деревянный подоконник. После чего, упал на колени, судорожно вздыхая полной грудью.

– Боже. Боже. Нет, – вырывалось из его рта. – На работу. Надо идти на работу. Там лучше. Там спокойнее…

Ещё какое-то время Сергей провел на пыльном полу. Ничего потустороннего больше не происходило.

Казалось, что темное жилище наблюдает за своей жертвой, тщательно записывая все происходящее. Максимов чувствовал это на каком-то подсознательном уровне. Поэтому он решил как можно быстрее сбежать отсюда, чтобы не поддаваться кошмарным уловкам.

Оглядываясь, будто это была не его кухня, а демонический лес, он бросился к входной двери. Пространство коридора было разворочено взрывом. Обои висели клоками на стенах. Линолеум был прорван. Тумбочка с обувью была разбита и опрокинута.

Но к счастью ботинки Сергея не пострадали. Его куртка также, кроме загрязнений, не получила никаких повреждений. Это позволило парню в считанные секунды собраться, захватив деловую папку, почему-то лежащую в туалете.

После чего, он буквально выбросился из квартиры, забыв второпях закрыть последнюю.

Шаги бахнули по пустой лестнице барабанным градом. Будто школьник, которого до боли достали родители, Сергей рвался на улицу. И когда он преодолел кромешную тьму подъезда, то перед его глазами установилась старая картинка с громадами безжизненных домов, лужами, фонарями…

Мокрый ветер, как и в прошлый раз, ударил в его лицо. Но теперь Максимов не ругал непогоду, а напротив, хотел ее. Она казалась для него такой доброй и родной. Она была куда лучше, чем депрессивный кошмар плохо освещенной квартиры.

Оставалось только добраться до работы, рассказать всем знакомым. Посмеяться над тем, каким наивным придурком он оказался. А потом, все спокойно забыть. Так же бывает во всех неприятных ситуациях, верно? Также должно быть и сейчас…

Если раньше Сергей ходил на работу окольными путями, стараясь как можно сильнее срезать расстояние, то сейчас он кинулся за пределы дворовой территории.

Если раньше он ненавидел утренние толпы людей, которые, как восставшие зомби, прутся в поисках своей глупой цели, то теперь ему жизненно необходимо было встретить хоть кого-то живого.

Пусть даже это будет самый бесячий человек на планете. Главное, чтобы он хоть отдаленно напоминал разумное существо. Большего уже просто не требовалось.

Мужчина прошмыгнул между домов, стараясь по возможности обходить лужи. Ему казалось, что в кустах кто-то есть. Чудилось, что некто невидимый идёт прямо за ним. Но стоит лишь оглянуться, он тут же прекратит преследование, чтобы начать его снова.

Максимова давили стены зданий. Они чуть ли не на физическом уровне пытались размозжить его плоть. Но вскоре вдалеке забрезжил свет. Точнее менее плотный мрак, на фоне более плотного мрака.

Сергей не выдержал морального напряжения. Он бросился вперёд, как маленький ребенок, которого позвала мама. И в скором времени, перед ним оказалась большая, длинная улица с широким тротуаром и многополосной дорогой.

Обычно он никогда не ходил по ней на работу, чтобы не терять лишние десятки минут. Но сейчас такая потеря была настоящей благодатью. По улице двигались люди, ехали маршрутки и машины. Она была по-настоящему живой, хоть и довольно темной. И это не могло не вдохновлять измученную душу неудачливого скитальца.

Ему показалось, что он избавился от тяжелого груза, который тяготил его долгое время. Избавление было настолько ярким, что оно вызывало огромную радость.

Казалось, что мокрые лужи, находящиеся повсюду, были не таки уж мокрыми. Разбитый тротуар на самом деле был старинной мостовой. Он навевал приятную романтику.