Княжна на лесоповале

– Еще чего! От… От старшей барышни подарок… Пирожок возьму.

Варька схватила пирожок и вышла из кухни.

– Темнит что-то Варька, – задумчиво произнесла повариха. – Платье-то, видать, дорогое.

– Княжна Марина могла подарить, – сказала Фекла. – Она добрая. Намедни мне платок подарила.

– Такое платье и она не подарит. И за что Варьке-то дарить, лентяйке такой? Нет, темнит дочка… – Повариха вздохнула. – Непутевая она у меня.

Заговорили о войне. У обеих мужья погибли на фронте. Воевал и сын Феклы Матвей. Он был дважды ранен. Дослужился до унтер-офицера.

3

Мирославлев смотрел на заснеженные поля за вагонным окном.

Смятение было в его душе. Все произошедшее напоминало прочитанный в детстве бульварный роман с нагромождением неправдоподобных событий.

Когда он после ужина вошел в предназначенную ему комнату, Варька меняла постельное белье. Это тоже входило в ее обязанности. Владимиру показалось, что она не совсем трезвая. Закончив работу, девушка пожелала доброй ночи, неуверенной походкой прошла к двери, обернулась, многозначительно взглянула на него и сказала:

– Если что-то еще понадобится – зовите, господин офицер. Третья дверь от входа, на той стороне.

– Хорошо, хорошо, – нетерпеливо проговорил он.

Она ушла.

Заложив левую руку за спину, смотря в пол, Мирославлев заходил по комнате. Он думал о княжне Анастасии. Ее нежное, одухотворенное лицо, загадочные темные глаза стояли перед ним. Было что-то неотразимое в ее облике.

Вдруг в дверь постучали. Владимир нахмурился. «Опять эта служанка?» Он открыл дверь. Перед ним стояла княжна Марина. Видно было, что она очень волнуется. Волнение делало ее еще краше. Стараясь скрыть изумление, он впустил ее, предложил сесть. Княжна осталась стоять.

– Я зашла на несколько секунд, – торопливо заговорила она. – Я прошу вас об одном одолжении. Мне не к кому больше обратиться. Это очень важно, поверьте.

– Я к вашим услугам, княжна.

Она сняла с запястья золотой браслет и отдала ему.

– Отвезите это ювелиру. Адрес: Николаевская, 11. Скажите, что я вас послала. Он купит браслет. Деньги отвезете по адресу: улица Румянцева, дом 15, квартира 4. Запомнили? Постучите так: два стука, пауза, один стук, пауза, снова два стука. Деньги отдадите высокому худому человеку с белокурыми волосами. Скажите, что от меня. Постарайтесь сделать все как можно быстрее.

– Хорошо.

– Я вам очень признательна! – воскликнула она и бросила на него теплый благодарный взгляд. – В двенадцать я к вам приду узнать. – Немного поколебалась и добавила: – Мы с ним друзья. Он в беде. Я должна ему помочь.

И вышла.

Владимир тут же поехал к ювелиру. Им оказался подвижный старик с курчавой бородой и длинным крючковатым носом. Он купил браслет без лишних вопросов. Держать столько денег в руках Мирославлеву еще не приходилось.

Пятнадцатый дом на улице Румянцева оказался старым ветхим трехэтажным зданием. На условленный стук открыл описанный княжной человек. Он смотрел на Мирославлева цепким, недоверчивым взглядом. Тонкие губы были плотно сомкнуты. Казалось, он неприятно изумлен.

– Я по поручению княжны Марины, – тихо сказал Владимир.

Худой человек впустил его. В комнате была еще старуха с угрюмым лицом. Она тоже глядела на Мирославлева с подозрением.

Он передал деньги.

– Почему княжна сама не привезла? – быстро спросил худой. Он явно спешил.

Владимир удивился такому вопросу.

– Полагаю, ей неудобно покидать дом в такой поздний час.

– Неудобно? Хорошо, передайте ей мою благодарность. И вас я благодарю.

Мирославлев спускался по лестнице и вспоминал цепкий взгляд, сжатый рот. Этот человек ему не понравился.

Он вышел на улицу. В поисках извозчика свернул за угол. Вернулся назад. И увидел, что дом, из которого он только что вышел, окружают жандармы. Четверо вошли в подъезд. Стараясь не привлекать внимания, он издали наблюдал за происходящим. Минут через десять жандармы вывели худого человека. Он был в наручниках. Его увели.

Вернувшись, Владимир заходил по своей комнате из угла в угол. Думал о поручении княжны Марины, о жандармах. Ему не в чем было себя упрекнуть. Затем его мысли вернулись к Насте. И чем больше он о ней думал, тем яснее сознавал, что влюбился в нее. Неожиданно в дверь негромко постучали. Он посмотрел на настенные часы. До двенадцати было еще далеко. «Все-таки та служанка пришла?» – подумал он с неудовольствием. И снова ошибся. Это была княжна Анастасия. Она взволновано глядела на него.

У Мирославлева заколотилось сердце. Он впустил ее, предложил сесть.

Княжна села и тут же спросила:

– Вы утром уезжаете на фронт?

– Да.

– Возьмите меня с собой! Я хочу работать сестрой милосердия.

Ничего он не желал так на свете, как обладать этой девушкой. И вот сейчас интуиции и жизненный опыт подсказывали, что если Настя поедет с ним, она рано или поздно будет ему принадлежать. Ликование охватило Мирославлева. Но затем заговорила совесть. Как он будет выглядеть в глазах княгини и старого князя? И что он скажет Олегу – ее брату и своему другу? И не хотел Владимир, чтобы княжна Анастасия стала фронтовой сестрой милосердия. Не хотел, потому что полюбил ее.

– Но ведь ваши родные против, – сказал он.

– Они не узнают. Я тайком из дома выйду… Сколько сейчас бедствий от этой войны! Люди страдают. А я ничего не делаю, ничем не помогаю!

– Но ваш дедушка прав: фронт – совсем неподходящее для вас место.

– Почему? Именно там я больше всего принесу пользы.

– И в Петрограде есть госпитали. Туда можете устроиться.

– Я хочу работать на фронте! Раненых с поля боя выносить! На фронте сестры милосердия особенно нужны.

Мирославлев любовался ее сверкающими глазами, вдохновенным лицом. Ему казалось, что не может быть на земле девушки более красивой.

– Княжна, вы не знаете, что вас ждет. Увидите страшные ранения, ампутации, кровь, грязь, услышите площадную брань.

– Я все выдержу.

– Вы можете попасть в плен, получить тяжелое увечье, погибнуть, – взволнованно убеждал Анастасию Владимир. Он едва сдерживал себя, чтобы не заходить перед ней взад и вперед.