Зверобои

– Конечно! И подорвали! Сначала Карамышево у немцев отбили, а потом и Подсевы. И трое! Трое суток их удерживали! Это в самом начале 43-его!

– А я и не знал…

– Да. А в Подсевах потом бригаду Германа этот же бронепоезд расстрелял. Всех 1600 человек вдоль железной дороги в клочья разметал. Там история до того мутная, что и рассказывать не хочется. И до общепринятой настоящей… Как до того Китая на карачках. Поэтому вспоминать и рассказывать не хочу. Если тебе интересно, сам можешь узнать у местных. Они все ту историю знают…

Так что вот так! И я не стал выспрашивать. Потому что уже знаю, если товарищ говорить не хочет, то вытягивать из него что-то бесполезно…

Из Острова поехали дальше. Чуть-чуть не доезжая Пыталово музейный комплекс организовали поисковики-энтузиасты на добровольных началах, именно туда мы и нацелились. «Линия Сталина» так и называется этот комплекс. Дорога до него от шоссе идёт грунтовая, хорошо так накатанная многочисленными машинами, тянется рыжей лентой мимо нескольких заброшенных деревушек, покинутых безжизненных домишек с покосившимися, а то и вовсе с провалившимися крышами, мимо заброшенных садов по живописным холмам и полям. Въезжаешь под шлагбаум на обустроенную грунтовую стоянку и становишься прямо нос к носу со старой разбитой военной техникой. Два новых ангара с экспозициями за этой техникой чуть ниже по склону установили, под навесом небольшая выставка откопанной боевой техники в рядок поставлена. А слева и чуть дальше мемориал с воинскими захоронениями. А ещё дальше и уже правее откопанный ДОТ с траншеями и землянкой, пограничная вышка со старым пограничным же столбиком, с поблекшим, но пока ещё отчётливо просматривающимся гербом великой, но уже несуществующей страны…

Экскурсовод неторопливо и явно не в первые рассказывает о выставленном напоказ оружии, вполне демократично даёт потрогать и подержать руками покоробленные временем и изуродованные огнём войны поржавевшие образцы ручного стрелкового оружия, параллельно с этим просвещает об отгремевших здесь боях и сражениях. Неторопливо, пока не зацепили мы его вопросами за живое. Вот тут-то и слетело с него спокойствие. Загорячился, закипятился. А всего-то нужно было спросить о помощи властей этому святому делу…

В основном, вся существенная помощь оказывается или неравнодушными людьми, или международным банком. Американским, причём! Именно им и выделяются гранты на развитие. А Государство наше? А что Государство? Исправно присылает инспекторов пожарной охраны, ну и другие соответствующие проверки никогда не заставляют себя долго ждать. Лучше бы не мешали работать или денег на развитие подкинули. Хотя бы немного и регулярно. А то лишь перед памятными датами привозят в музей волонтёров, быстренько наводят порядок, раздают обещания, словно перед выборами и буквально на следующий день все эти обещания благополучно забываются. А так, в основном, предлагают изыскивать собственные средства и использовать собственные возможности и связи. Ну они так в принципе и делают. Ещё бы не мешали при этом… Хотя бы… Но подобное вообще из разряда неосуществимых мечтаний. Ладно, пустое.

Кстати, о равнодушных и неравнодушных… Например, характерный недавний случай. Произвели ребята раскопки на месте сражения, подняли останки 23-х павших бойцов, запросили три гроба для захоронения. Выделили два… Денег нет! Как хотите, так и выкручивайтесь… Вот так…

Или другой характерный случай, совершенно с противоположным отношением. Приехала как-то большая семья, заказали экскурсию, походили, посмотрели, послушали. Спрашивает глава семейства: «А что это за отдельное захоронение?»

– Недавно откопали во-он там тринадцать расстрелянных евреев. Тут и дети, и старики… Молодежь все не старше 35-ти…

– А почему простенько всё так?

– Как смогли…

Буквально через день приехала строительная техника, рабочие, и сделали вот этот памятный мемориал. Привезли и гранитные чёрные плиты с выбитыми на них надписями. Мол, под этой плитой столько-то бойцов лежит, под этой столько-то… Дорожки выложили, подходы к каждой мемориальной плите оформили. Вышло строго и торжественно. А, главное, за душу берёт…

Предпринимателем тот посетитель оказался, и человеком как раз неравнодушным. И не делящий живых и павших по национальностям…

Потом товарищ мой ещё на одно место меня привёз. Дорога грунтовая перемежалась остатками асфальтового покрытия и как-то неожиданно резко закончилась на окраине очередной практически обезлюдевшей деревушки. Раньше-то здесь и двухэтажные дома стояли, а сейчас лишь развалины скалятся пустыми проёмами окон, щерятся зубастыми обломками разломанных стропил провалившейся крыши. И везде сады заброшенные, заросшие, никому уже не нужные, не радующие людей. Яблоки, сливы на ветках…

Хотя, нет, есть здесь ещё жители, остался кто-то. Вон и палисадник обустроенный, цветочками окультуренный, и собачка на крыше будки внимательно так в нашу сторону поглядывает.

На окраине деревушки грунтовка резко обрывается, дальше поля и перелески, холмы и овраги. И чуть заметная в высокой траве колея от колёс.