Побеги древа Византийского. Книга вторая. На перекрёстках двадцатого века

Михаил углубился в размышления. Когда-то и от кого-то он уже слышал эти слова… Перед глазами возник пыльный кубанский хутор и вечерний разговор с поручиком Кочубеем. Почти слово в слово… С тех пор минуло пятнадцать лет, и получается, что рядовой офицер в победный год Гражданской войны смог предвидеть то, о чём сейчас рассказывал ему Гагарин. Но если два непохожих человека, находящихся в разных ситуациях, с промежутком в полтора десятка лет утверждают одно и то же, не является ли это доказательством истинности их суждений?..

Пауза затянулась, Гагарин не прерывал её, понимая, что другу надо осмыслить и принять то, что он высказал.

– Считаешь, в нашей стране может повториться та же история?

– Ха, «повториться»! Уже повторяется.

– Но наши не допустят такого масштаба…

– Поверь, у нас будет ещё хуже, потому что тоталитарный режим уже сжал общество своими железными тисками и диктатор ни перед чем не остановится, чтобы абсолютизировать свою власть.

– Ты просто ошарашил меня, Дима… Что же нам делать?

– Только одно – исчезнуть. Временно, конечно.

– Как это «исчезнуть»? Куда?! Я же не могу бежать за границу или спрятаться в тайге… Да и зачем? Позор ляжет на мою семью…

– Увы! Позор и так ляжет на всех. Заплечных дел мастера постараются на славу. У меня есть к тебе предложение. В Испании идёт война, куда отправляют советских командиров в качестве консультантов, там же воюет часть наших войск. Попросись, пока ещё есть возможность…

– Мишель! – донёсся из кухни голос Даши. – Пора спать, уже два часа ночи. Анюта, наверное, не придёт. Маша нам постелет в комнате, где спит Мишенька.

– Хорошо, – согласился Михаил, только сейчас почувствовавший, как сильно у него разболелась голова от количества выпитого и столь неприятного разговора. – Иду!

Через полчаса, пожелав друг другу спокойной ночи, они разошлись по комнатам.

Глава VII

Жизнь продолжается

Саша Гагарин осторожно открыл дверь и удивился тишине в квартире. Сегодня в связи с праздником ему выпала трудная смена. Многие его товарищи отпросились на празднование Нового года домой, и на Александра легла дополнительная нагрузка. Тихонько заглянув в комнату родителей, он увидел, что они спят.

– Саша, это ты? – спросила сонным голосом Мария.

– Я, мама.

– У нас ночуют Комнины. Ужин на столе, если ты голодный.

– Хорошо.

Саша прошёл в ванную, принял душ и собирался уже перекусить, когда услышал, как тихонько постучали в дверь. Кто бы это мог быть? На часах была половина третьего ночи. Постучали снова, сильней. Следовало открыть, иначе все проснутся.

Александр подошёл к двери:

– Кто там?

– Это я, – прозвучал тоненький знакомый голосок.

– Ой, это ты? – воскликнул он и торопливо распахнул дверь.

На лестничной клетке стояла смущённая Аня.

– Откуда ты, Анюта?

Он взял её за руку и почти втащил в переднюю.

– Раздевайся. Только тихо, наши родители спят, – шёпотом предупредил он, помогая девушке снять шубку.

– Саша, я, пожалуй, пойду домой. Мама и папа просили меня приехать к вам сразу после Нового года, но я задержалась в институте на балу.

– Куда же ты пойдёшь в ночь?! – с чувством возразил Саша, осознавая, что ему совсем не хочется, чтобы Аннушка уходила. – Теперь уже у нас заночуешь. Вдвоём отпразднуем. Я тоже только недавно с работы пришёл.

Саша и Аня дружили чуть ли не с рождения, часто играли вместе, когда их родители приходили друг к другу в гости. Сейчас они повзрослели, редко виделись, зато в их общении проскальзывало какое-то нежно-трепетное чувство. Саша видел в Аннушке уже не прежнюю девчонку – подружку для игр, а красивую девушку. Он испытывал устойчивое влечение, которое и сам себе объяснить не мог. Нечто подобное творилось и в душе Анюты, ни к кому из своих однокурсников она не питала таких трепетных чувств, как к Александру Гагарину. Поначалу она решила, что всё дело в том, что они знакомы с детства, но потом поняла, что это нечто большее.

К заботливо приготовленному ужину Саша прибавил блюда с новогоднего стола, которые родители аккуратно составили в холодильник, соединяющийся с наружным морозным воздухом отверстием, пробитым в стене.

Расположились за кухонным столом. От коньяка Анюта сразу отказалась, но вино разрешила себе налить. Они долго разговаривали полушёпотом и не заметили, как бутылка опустела.

– Эх, потанцевать бы сейчас! – мечтательно выдохнула девушка, потягиваясь и раскидывая руки. Вино кружило голову. – Понимаю, что музыку не включишь… – Она бросила на Александра красноречивый взгляд.

– Тогда давай без музыки, – нашёлся Саша.

– Давай, – махнула рукой Анюта. – Никогда не пробовала.

– И я, – подтвердил парень, вставая. – Главное, чтобы она в душе играла. Разрешите пригласить вас, сударыня?

Они медленно переступали под невнятное Сашино мычание, и близость тел и тепло обнимающих рук наполняли их души каким-то тревожно-волнующим ожиданием. Маленькая кухня не позволяла делать широкие шаги, зато заставляла теснее прижиматься друг к другу.

– Анют, может, пойдём в мою комнату? Там просторнее.

– Пошли.

Они тихонько пробрались мимо родительской спальни и проскользнули в Сашину бывшую детскую, как её до сих пор называли. Комната была совсем небольшой, но уютной, с минимумом необходимой мебели: широкая кровать, софа напротив, шкаф, письменный стол, два стула и этажерка с книгами.

– Ой, как здесь хорошо! – воскликнула Аннушка и присела на софу. – Тащи сюда всё из кухни, будем здесь пировать!

Саша принёс вино и тарелки с едой, вновь наполнил бокалы.

– Пусть новый год принесёт нам счастье! – проговорил он. – Пусть рядом с нами будет тот человек, которого мы любим! Пусть всё в нашей жизни сложится…

– За такой тост не грех и полный бокал выпить, – расхрабрилась Анюта, но тут же добавила: – Хотя я уже и так… хороша.

– Ничего, ты у нас крепкая, – успокоил её Гагарин и тут же предложил: – А давай на брудершафт!

Аннушка взглянула на него с улыбкой и согласилась:

– Давай!

Они встали, завели одна за другую руки с бокалами и выпили. Саша взял у Анюты бокал, поставил вместе со своим на стол и приблизил своё лицо к её лицу. Теперь, когда они оказались так близко, отступать было некуда. Анюта подставила губы, и Саша осторожно коснулся их своими. Сначала робко, потом смелее он обнял девушку. Она подняла руки и закинула их ему за шею. Наконец губы их разъединились, но они продолжали стоять обнявшись. Затем, не говоря ни слова, снова поцеловались. Саша ласкал спину Анюты, аккуратно спускаясь ниже.