Завтрак для людоеда

Завтрак для людоеда
Владимир Янсюкевич

В книгу включены: фантазм-памфлет «Завтрак для людоеда», спорадические миниатюры разных лет под общим названием «Глюки» (Заметки невменямого), пародия на известного драматурга и исполнителя собственных театральных текстов, рассказ «Самодура» и Байки дедушки Пахома «Говорящая лошадь».

Завтрак для людоеда

сборник

Владимир Янсюкевич

© Владимир Янсюкевич, 2016

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Дружеский шарж на автора художника Игоря Макарова.

Завтрак для людоеда

(Приятного аппетита!)

Сон разума порождает чудовищ.

Ф. Гойя

1

Это обычная история, хотя с первого взгляда может показаться и необычной, и даже фантастической. Это обыденная практика для обитающих на Земле людей, хотя чувствительным сердцам она может показаться и противоестественной. За всю историю человечества не было периода, когда бы одни люди во имя своих интересов – из чего бы то ни было: из лучших побуждений, грубости нравов, невежества, отсутствия воображения, мести, религиозного фанатизма или высокомерного представления о своей избранности – не унижали бы, не порабощали и не сживали со света других.

Древние мифы, сказки, легенды, сказания не врут. Пользуясь фантастическим инструментарием, они повествуют о том, что происходило на самом деле. (Разве только некоторые из них, в угоду чувству справедливости и чаянию большинства, отступая от истины, приукрашивают течение событий и приписывают историям счастливые концы).

И наше время не исключение в этом ряду. И когда мы спрашиваем сегодня – КУДА ИСЧЕЗАЕТ МНОЖЕСТВО ЛЮДЕЙ (?), которым ещё слишком далеко до естественного исхода, то часто получаем в ответ бесконечные разглагольствования на отвлекающие темы: а) о сложности современного мира, б) о закономерности глобализации, в) о непредсказуемости человеческой психики, г) о коварстве внеземных цивилизаций, д) о злобных подземных духах, е) о демографическом дисбалансе и))) прочее и прочее – не хватит алфавита перечислять. И всё это расходится среди глупцов, как сложносочиненные биг-маки из Макдональдса. Однако для людей с головой вся эта высоколобая болтовня и смехотворные придумки являются свидетельством абсолютного неведения или, что ещё хуже, завуалированного запрета на полную информацию. И от знания правды нас оберегают отнюдь не в благих целях.

Но технический прогресс обессмысливает любые запреты и просочившиеся во всемирную паутину доносы о происходящих во всех уголках земного шара событиях, повергают нас в шок. Наш разум не в состоянии переварить открывшуюся реальность, о которой мы часто и не подозреваем, и потому ответ напрашивается с виду фантастический: ОНИ ИДУТ НА КОРМ ЛЮДОЕДАМ…

2

Иерохим, старый людоед, с каждым годом кряхтел всё громче и чаще. Всё его раздражало. Всё ему было поперёк. И ворчал без умолку. Даже свою любимую дочь, Мариолу, отчитывал по каждому пустячному поводу. То она, видишь ли, подала ему на завтрак печень простолюдина вместо печени аристократа. То подсунула сердце чиновника, а у того оно маленькое и жилистое, как мясо стервятника. То подложила колбасу из требухи обиралы-банкира, а то и того хлеще, какого-нибудь отъявленного работника ЖКХ или распоясавшегося блюстителя дорожного порядка – вонь на все этажи людоедского замка. То потчевала варёным языком не в меру горластого политика, а он, хоть и без костей, жёсткий, как дубовый корень. То ставила перед носом жареные мозги педофила или террориста. Мерзость! С души воротит!

– Папан, не привередничай! – грубо откликалась Мариола на претензии старого людоеда. – Где я тебе возьму аристократа, окстись! Сам знаешь, на продовольственном рынке кризис. Люди с каждым годом делаются всё хуже и мерзопакостней. Потому что вытворяют на каждом шагу такое, что в моём людоедском мозгу не укладывается. И кормятся чёрт знает чем! Сплошь химия и нитраты! А наш Клан чересчур к ним лоялен. И тебе, как его главе, должно быть стыдно. Сами себя не уважаете! Лучше бы припугнули их правительство! Мой муж не раз намекал тебе, но ты в результате послал его… и куда? В Америку! – У Мариолы навернулись слёзы на глаза. – А ему жирное противопоказано, у него с сердцем проблемы. И Михореи без отца страдает, пожалел бы внука.

– Выходила бы замуж за здорового.

У Мариолы моментально высохли слёзы. Она скрипнула зубами.

– А где они теперь здоровые? Скоро и сам-то, глядишь, превратишься в вегетарианца. Только должна предупредить: здесь тебя ожидает облом. Чистые экологические овощи и фрукты нынче чересчур дороги. И не факт, что они являются таковыми. Да ещё попробуй достань! А то сунут неизвестно какую дрянь под эту марку! Нынче и редиской можно отравиться. Так что лопай, что предлагают, и молчи в тряпочку!

– Мариола! – взревел Иерохим. – Как ты с отцом разговариваешь?!

– В соответствии с обстоятельствами. А ты, папан, с каждым годом становишься всё менее адекватным. Не чуешь реальности.

На этом и закончилась их последняя стычка. Мариола с грохотом поставила перед отцом мелкий пенис крупного бизнесмена в собственном соку, потерявшийся меж двух страусиных яиц поданных на гарнир, и хлопнула дверью. Да так хлопнула, что этот грохот прошёлся эхом по ста девяноста пяти государствам. Иерохим с досады поморщился.

И только внук, наивный и любознательный Михореи, пока ещё радовал сердце старого людоеда. Каждый вечер, перед сном, Иерохим присаживался рядом с засыпающим малышом и рассказывал очередную сказку на ночь. Но и сказки у него получались теперь на сказки непохожие, какие-то душераздирающие монологи, где вымысел был перемешан с гнетущей душу былью.

– Годы проклятые! – жаловался старый людоед внуку. – И ноги не ходят, и зубы на полке, и аппетит ни к чёрту. Вчера одним бухгалтером чуть не подавился. Никак прожевать не мог. Пока это я ворочал вставными челюстями, он, собака, у меня на языке кувыркался – с бумажками мухлевал. Он даже не понял, что ко мне в рот попал. Наверное, подумал, в конторе свет погас. Да я б его и не ел, пусть бы его наслаждался своей чёрной бухгалтерией, да никого лучше поблизости не было. И обстановка в мире – туши свет! Эти люди как с ума посходили со своими изобретениями. Уничтожают друг друга почём зря, то из пистолета подстрелят, то из автомата. А то пойдут из самолётов разбрасывать, или в океане топить. Уже по звёздам научились палить. И ведь попадают, оглоеды! Вон уже и на Луну забросили троих. Хорошенькие такие: в меру упитанные, весёлые, чистенькие и без вредных привычек. Разведывают, где ещё можно пожить. А на Марсе хотят, вишь, колонию основать. На Земле-то тесно стало, не развернёшься. Так ведь на Луне или на том же Марсе разве его достанешь! Что дальше будет, ума не приложу. Во времена моего пращура всё было куда проще.

– А кто такой пращур, дедушка?

– Наш предок. Которого слопал этот поганец… кот в сапогах.

– А почему он его слопал? – не отставал внук.

– Хвастун был несусветный.

– Кто, кот?

– Да не кот. Пращур. И фокусы любил показывать с превращениями. Кто его за руку тянул! Допревращался.

– Кто, кот?

– Дался тебе этот кот! Пращур, говорю! А ума при этом не нажил. Вот и пострадал из-за своей глупости. И тайну магии не успел нам передать. И наследство не оформил, как полагается… Всё в желудке у кота переварилось. Теперь мучайся из-за него.

– Как это?

– У него-то рацион был почище нашего, королевский. Как у всякого порядочного Великана-Людоеда. Бездна разнообразия. Превратился в льва – растерзал косулю. Стал петухом – поклевал зерна. Влез в кабана – желудями или трюфелями полакомился… А мы теперь только людей жрать способны. А люди, сам знаешь, продукт неблагонадёжный и совсем не экологичный. Один злобой исходит – есть невозможно, сплошная кислятина! И никакая приправа не помогает. Другой – пьяница. Ешь его словно падаль проспиртованную! Третий на всякую химию нажимает – одни нитраты! А то ещё бывают бомжи, те помойкой воняют. Запомни, есть надо только кротких и добрых, и по возможности, обеспеченных – они самые вкусные. Деликатес, можно сказать. К сожалению, кроткие и добрые у них почему-то редко бывают обеспеченными. И ещё – бесстрашных. Трусы весь обед портят: перед едой внезапно дурной дух испустят. Весь аппетит пропадает.

Внук хлопнул густыми ресницами, захихикал.

– Да-да, а то и наложат… Защитная реакция, что ли. Короче, употреблять следует только хороших людей. От плохих бывает страшная изжога. Да вот беда, хороших-то почти не осталось…

– А куда ж они подевались?

– Подъели. За столько-то веков…

– А как их отличить?

– Ну, это просто. Подходишь ночью, спрашиваешь: как пройти в библиотеку. Если начинает объяснять, значит хороший человек, отзывчивый. Тут его и берёшь тёпленьким. Ему-то, хорошему, и в голову не придёт, что ты его слопать собрался. А плохой, он ждёт от тебя, что ты его слопаешь! Потому сам такой. Встаёт в позицию. Пургу всякую несёт, хоть уши затыкай. Приходится возиться с ним. Морока!

– Дедушка, а как плохой отвечает на вопрос «как пройти в библиотеку»?

– Да никак. Просто посылает тебя куда подальше.

– А куда?

– Тебе это знать пока не надо.

– И туда надо идти?

– Куда?