Цена ошибки

Конечно, я пытался понять, как такое возможно, но на ум приходили только всякие оборотни да вампиры с их ускоренной регенерацией. Жажды крови я не ощущал, да и не слишком понравилось мне есть сырое мясо с кровью, так что справедливо вычеркнул вампиров. А вот с оборотнями было сложнее. Надо дождаться полнолуния (она, вообще, тут есть, луна?) и тогда станет ясно, но что-то мне подсказывало: дело вовсе не в этом.

Вернёмся к новой странности, замеченной мною среди деревьев. Даже в самом начале моего пути, начавшегося в овраге, я не стал бы с радостью кидаться в неизвестность, проверяя, что же это там такое. А уж теперь и подавно.

Перехватив узелок с оставшейся водой более удобно, я осторожно подкрался ближе и выглянул из-за дерева. И сразу же замер, с жадностью оглядываясь. Это была небольшая, всего на десяток домов, деревня! Правда, очень скоро моя радость поутихла: она казалась пустой и заброшенной.

Глава 2

Прежде чем с энтузиазмом кидаться в деревню в надежде отыскать там хоть что-нибудь полезное (в моём случае даже ржавый гвоздь пригодился бы), я решил присмотреться внимательнее. Кто знает, может быть, люди просто по какой-то причине прячутся, делая вид, что деревня безлюдна. Мне совсем не хотелось напороться на вилы или иной сельскохозяйственный инструмент.

Правда, я никак не мог придумать эту причину, по которой люди стали бы вот так прятаться, притворяясь, что деревня пуста. Заманивают кого-то? Скрываются от кого-то? Судя по растущей кругом траве, все мои телодвижения излишни, но я решил всё-таки подождать.

Сколько бы я ни всматривался в дома, но ничего необычного и настораживающего не заметил. Но даже тогда не стал выходить из укрытия. Люди в любом случае должны оставлять следы, как бы они ни старались прятаться. Следопыт из меня, конечно, аховый, но я надеялся, что хоть что-то да смогу заметить. Именно поэтому начал медленно обходить деревню по кругу, внимательно присматриваясь к траве и кустарникам. Всё выглядело так, будто здесь давно уже не ступала нога человека.

Вскоре я наткнулся на слегка заросшую дорогу, которая пересекала деревню насквозь. Судя по всему, раньше по ней на чём-то ездили. Увы, но определить, на машинах ездили или, например, на телегах, я не мог: если тут когда-то и можно было заметить следы от протекторов, то сейчас подобного не наблюдалось и в помине. Трава на дороге не была помята, да и следов ног я тоже не заметил: скорее всего, постарались дожди. Всё указывало на то, что дорогой не пользовались уже давно.

С одной стороны, это воодушевляло: ведь в таком случае деревня заброшена, и я могу попробовать отыскать в ней что-нибудь нужное. С другой стороны, слегка расстраивало, так как современный человек во мне требовал прекратить эту робинзонаду и выйти к нормальным людям, чтобы получить помощь. Я, наивный человек, даже думал, что всё как-нибудь образуется и мне помогут разобраться: мир не без добрых людей, и всё такое. Обязательно помогут, накормят, умоют, позвонят кому надо. Ага, последнее меня наиболее напрягало.

Главное, не говорить, что я каким-то фантастическим образом попал в другое тело, а то ведь могут определить в одно интересное место с мягкими стенами, прямиком к Наполеонам и Гитлерам. Не знаю, как остальным, но мне казалось, что мне не о чем говорить с этими людьми.

Так что недоверчивости и осторожности во мне, как оказалось, намного больше, чем сытой наивности. И снова в мыслях что-то на мгновение всплыло. Что-то, связанное с осторожностью и недоверчивостью. А ещё я ощутил странное, неприятное чувство, будто в чём-то сильно ошибся и не смог это исправить. Но, как и в прошлые разы, все эти необычные чувства и обрывки совершенно непонятных воспоминаний почти мгновенно улетучились, оставив после себя лёгкий привкус горечи и злости. А спустя несколько минут всё и вовсе забылось.

Обойдя всю деревню по кругу, я не нашёл более ничего интересного. Всё указывало на то, что жители некоторое время назад по какой-то причине оставили деревню. По крайней мере, об этом говорило отсутствие всяких следов и тропинок, а также разросшаяся трава. Ещё меня напрягало то, что не было привычного каждому современному человеку мусора.

Оставив свой бурдюк (изрядно похудевший, к слову), я перехватил удобнее палку и решил приблизиться ещё немного. Вскоре я уже опирался спиной на деревянную стену одного из домов, старательно вслушиваясь в самые обычные, ни капли не подозрительные лесные звуки. Я надеялся услышать голос, чьи-нибудь шаги, смех, лай собак, но ничего подобного не было.

В общем, деревня и в самом деле оказалась пуста. Правда, чтобы узнать это, мне пришлось с час изображать из себя крадущегося в ночи ниндзя. Или дурака. Когда я удостоверился в том, что в этом месте нет никого, кроме меня, выдохнул свободнее, выматерился и принялся с интересом осматриваться.

Длинные дома располагались почему-то хаотично по обе стороны дороги. Наверное, в том, как их строили, был какой-то смысл, но я его вот так сразу не понял и не увидел. Деревянные, обмазанные чем-то вроде глины с соломой дома выглядели так, словно вынырнули из какого-то раннего средневековья. Окон я не заметил. Кругом всё поросло высокой травой.

Естественно, я решил войти в один из домов. Дверь открывалась внутрь. Рядом с дверью я нашёл что-то вроде очага, обложенного камнями. Поглядел по сторонам, но ни окон, ни какой-нибудь трубы не нашёл. Неужели топили прямо по-чёрному? Земляные полы, вероятно, раньше были покрыты соломой или просто травой. Возможно, раньше здесь стояла какая-нибудь мебель, но сейчас дом предстал передо мной во всей свой пустой «красоте». Я огляделся. Как оказалось, дом разделялся на две части: большую (подозреваю, что именно здесь все и жили) и маленькую. Для чего нужна маленькая, не знаю. Может быть, здесь спал глава дома, или же она использовалась как гостевая комната, а может, была чем-то вроде кладовки.

Ничего интересного или полезного для себя я не нашёл. Либо жители, уходя, тщательно всё собрали и забрали с собой, либо же всё утащили те, кто был тут после. Никаких кроватей, столов, стульев или матрацев. Ничего. Голые стены. В стенах кое-где я нашёл глубокие дыры, будто от металлических колышков. Видно, их тоже забрали, вытащив из стен. Основательно собирались, нечего сказать.

Не представляю, как можно жить в таком доме. Потрогал стены – на пальцах остались чёрные следы, а значит, действительно дым оставался в доме. Кроме того, меня волновал земляной пол. Я жил как-то давно у деда в деревне. Так вот, у него была пристройка к дому, и пол в ней он даже не думал покрывать чем-нибудь. Эту пристройку он использовал как склад для всякого хлама, который выкинуть жалко, поскольку вроде как может ещё пригодиться. Некоторые вещи выглядели настолько старыми, что, наверное, помнили последнего царя. Понятное дело, что мне было интересно порыться там. И вот в той пристройке водились блохи. Дед так и называл их – земляные. А ведь в средневековье именно крысы и блохи являлись разносчиками чумы.

На улице отыскался колодец. Сначала я обрадовался, так как пить хотелось, как и есть, впрочем, а потом отчего-то насторожился. Мало ли кто и что мог сотворить с водой. К тому же туда мог упасть какой-нибудь зверёк, а потом разложиться. Представил себе и поморщился: да уж, пить такую воду мне точно не хотелось, хотя жажда мучила.

Обойдя всю деревню, я не нашёл ничего интересного или полезного. Она показалась мне крайне странной. Если поначалу я удивился отсутствию столбов, то после очага удивление переросло в недоумение. Кто вообще тут может жить? Расстройство задавил на корню.

Дело двигалось уже к ночи. Решил переночевать в деревне, а завтра поглядеть, куда ведет дорога. Забрал свой бурдюк, напился уже не слишком свежей воды и зажевал её последним кислым лопухом. После этого надёргал травы (спать на земле не хотелось совершенно) и завалился спать, плотно закрыв дверь. Устал сильно, поэтому даже не вспомнил о каких-то там блохах.

Видимо, то, что я был под пусть и хлипкой, но всё-таки защитой стен, а не на открытом воздухе, сделало своё дело: спал настолько крепко, что проснулся только тогда, когда меня вздёрнули вверх, заставив встать на ноги.

Понятно, что я испугался. От неожиданности дёрнулся. Меня тут же отпустили, отчего я рухнул на землю, пытаясь понять, что происходит. Моя палка будто сама по себе прыгнула мне в руку. Выставив её перед собой, я отполз немного и впился взглядом в громадную фигуру передо мной. Вернее, это поначалу, со сна она показалась мне громадной, на самом деле это был просто какой-то человек. Мужчина.

Со стороны послышался гогот. Я закрутил головой, понимая, что окружён людьми. Их явно веселило происходящее, и это мне совершенно не нравилось: клоуном подрабатывать не нанимался точно. Раздражение моментально подняло голову.

– Браир, ты пугаешь парня, – послышался хриплый, будто бы сорванный голос.

Мужчина передо мной попятился, держа при этом руки так, словно хотел показать, что безоружен.

Я встал, держась одной рукой за стену позади, но палку не отпустил. Вряд ли я смогу им хоть что-то противопоставить, учитывая, что из оружия у меня только обычная палка, которой я могу лишь ударить или, на худой конец, ткнуть. Надеяться на то, что удастся повторить трюк, который я случайно провернул с кошкой, явно не стоило. Меня радовало лишь то, что они не выглядели теми, кто хочет напасть, но мало ли.

К моему удивлению, речь я отлично понял. Она своим звучанием чем-то напоминала английский, но я был полностью уверен, что это не он. Когда я понял, что прямо сейчас убивать меня никто не собирается, то принялся осторожно осматриваться. Если бы я встретил этих людей в самом начале, то подумал бы, что это какие-нибудь реконструкторы. А что ещё может подумать человек, встретив в лесу мужчину, одетого как какой-то средневековый воин? И да, мечи у них тоже были. Правда, держались люди непривычно и незнакомо, но это я мог бы списать на отличные актёрские таланты.

– Кто ты и что тут делал? – спросил меня через минуту тишины обладатель того самого сорванного голоса. Болеет он, что ли?

– Спал, – на автомате ответил я, искренне удивившись тому, что вырвалось из моего рта. Каким таким невероятным образом я смог сказать что-то на местном языке, – не имею ни малейшего представления.

– Это понятно, – усмехнулся мужчина, а я, наконец, взглянул на него.

Высокий, с широченными плечами и мощными руками, он смотрел на меня с явными смешинками во взгляде. Ширина плеч и рост как-то не слишком сочетались, отчего мужчина казался чуть ли не квадратным. Вот только смеяться над этим почему-то совершенно не хотелось: наверное, причиной были руки-лопаты. Да его кулак был с мою голову! Ну, может, немного меньше. В светлых косматых волосах можно было увидеть тонкие, не слишком аккуратно заплетённые косички. Он напоминал мне какого-то древнего викинга.

– Имя-то у тебя есть? – спросил он, поднимая руку и принимаясь оглаживать короткую бороду.

Я хотел уже представиться своим именем, но понял, что попросту не могу нормально выговорить его. Ощутил себя иностранцем, для которого произнести без акцента русское имя не так-то и просто: казалось, язык узлом завязывается. Повторил несколько раз, но получалось почему-то не совсем то. Про отчество и фамилию вообще решил не заикаться. Имя-то сказать нормально не получается, не хотелось и дальше язык мучить.

– Сандар? – удивлённо переспросил мужчина. При этом он посмотрел почему-то на мою голову. Его явно заинтересовали мои волосы. Что ему не так?

Вообще-то я имел в виду «Александр», но на местный лад это прозвучало именно как Альсандар. По какой-то причине мужчина первую часть имени опустил, заинтересовавшись второй. Лучше бы я попробовал назваться просто Саней. Отпираться не стал, просто кивнул, решив, что разницы особой нет, как они будут меня называть.

– Да уж, ну очень подходящее имя для такого доходяги, – прогоготал тот, кого назвали Браиром. При этом я увидел в его взгляде мимолётное удивление, что ли, и опасение, хотя вскоре подумал, что мне просто показалось.

Как я понял, имя Сандар на местном языке означает «море». Его можно использовать как имя, но обычно оно образует устойчивое словосочетание с другим словом – даг. Даг сандар – морская тень, или смерть, приходящая с моря. В русском языке наиболее близкие по значению слова – пират, разбойник, ну или, на худой конец, викинг. В общем, человек, пришедший с моря грабить и убивать. Почему они опустили первую часть имени, я узнал немного позже.

– Будет тебе, Браир, – строго осадил предводитель смеющегося мужчину. Видно было, что квадратный выше по положению: Браир моментально закашлял, а потом заткнулся, опасливо глядя на мужчину с косичками. – С именем понятно. Как дела с остальным?

Я слегка расслабился. Убивать меня вроде как не спешили. Теперь нужно действовать аккуратнее. Мне нужно выудить из них как можно больше информации. Нужно было узнать многое. Некоторые вещи у меня вызывали недоумение, а уж появление этих людей и вовсе породило кучу вопросов.

Прислушавшись, я понял, что не все люди находятся в доме: на улице шумели, слышались разговоры, тихий и редкий смех.

– Не помню, – ответил я.

Не рассказывать же им, в самом деле, о моём переселении. Проще всего притвориться, что потерял память – беспроигрышный вариант. Что ещё я мог сказать? Надеюсь, за это тут не вешают на деревьях и не жгут на кострах.

Брови предводителя приподнялись. Поглядев на других, он мотнул головой в сторону двери. Воины сразу же нехотя потянулись наружу. Видно было, что мои слова их всех заинтересовали. Люди косились с любопытством, но после выметались на улицу. И чего их столько набилось, непонятно.

– Принесите парню одежду, – попросил предводитель последнего выходящего.

Я снова напрягся, а потом подхватил рубашку, которую до этого использовал как подушку, и, вытряхнув из неё траву, быстро натянул на себя. Мужчина как-то странно на неё посмотрел, а потом уселся прямо на землю, сложив ноги по-турецки.

– Итак. А теперь, аль… – зачем-то сделал он акцент именно на первой части моего имени. Правда, судя по звучанию, слово это означало нечто иное, не имя. – Поговорим серьёзно.

Я кивнул и повторил его манёвр, усевшись в точно такую же позу. Где-то я слышал, что похожая поза может вызвать доверие у собеседника.

– Где ты взял этот сван? – спросил мужчина, кивнув на мою рубашку. Я рефлекторно глянул вниз. Значит, эта распашонка называется «сван».

– Она была на мне, когда я проснулся в овраге некоторое время назад, – пояснил я, решив, что в этом вопросе нет ничего страшного.