Тайны профессорской тетради. Повести и рассказы

– У меня всё в квартире в порядке: унитаз не течёт, из кранов не капает, я сантехника не вызывала.

– Простите ради бога, – сдерживая смех, продолжавший рваться из меня, сказал я, – я билеты на поезд принёс. Ведь вы заказывали билеты? – и вопросительно на неё посмотрел.

– Голубчик, проходите скорей, вы меня просто спасаете. Я боялась, что придётся сидеть дома до вечера, а вы такой молодец. Давайте-давайте, проходите в гостиную. Ботинки можете не снимать, у меня ещё не убрано.

Я поставил чемоданчик на стол и из верхнего конверта достал билеты, которые передал в руки хозяйки вместе с ведомостью, где она расписаться должна. Шариковая ручка лежала у меня в кармане рубашки, всё было приготовлено, по совету Сергея Ивановича, таким образом, чтобы не терять времени.

Билеты стоили 18 рублей 20 копеек. Хозяйка дала мне две десятки и сказала:

– Большое спасибо, вы меня так выручили! Может, вас чаем напоить? Вы уж, поди, набегались, передохните чуток, – а сама улыбается так приветливо.

А я всё на её волосы поглядываю, гадая, чем же она их смогла так выкрасить? Интересно мне это стало, но спросить неудобно. Тут она сама, похоже, направление моего взгляда заметила и пояснила:

– Гляжу, вы на волосы мои смотрите, удивляетесь, наверное, что это, мол, старая вычудила? А я действительно вычудила, сама другого слова подобрать не могу. Это меня одна приятельница достала. «Что, – говорит, – ты, такая-сякая, за собой не следишь совсем? Затонируй свою седину, сразу моложе выглядеть будешь, на курорт всё же едешь, а туда мужчины одинокие, бывает, приезжают. Может, подберёшь себе какую-нибудь пару на время отдыха». И посоветовала: «Возьми чернила фиолетовые химические, добавь пару чайных ложек на таз с водой и голову помой». Я так и сделала, воду приготовила, а она совсем не окрасилась, бесцветная как была, так и осталась. Я решила, что ослышалась, наверное, две столовые ложки надо. Добавила – опять ноль эффекта, ну я и бухнула чуть ли не весь пузырёк в таз. Помыла голову – и вот такая фиолетовая стала. Теперь месяца два ждать придётся, пока волосы немного отрастут, чтобы эти кудри остричь, а сейчас вот такой страхолюдиной на курорт поеду. Билеты купила, спасибо, в очереди стоять не пришлось, да и вы молодцом оказались, так быстро их доставили.

И она опять мне чаю с бисквитом собственноручного изготовления предложила. Но я поблагодарил и отказался, объяснив ей, что меня ведь и другие пассажиры ждут.

Она головой покивала, понимает, мол, а сама всё тянет и отпускать меня не спешит, стала перед дверью и стоит, словно ждёт чего-то или спросить не решается. Я уж хотел было попросить её, чтобы меня выпустила, но она наконец задала свой вопрос, да такой, что я удивился:

– Скажите, молодой человек, а что вас так рассмешило, когда я вам дверь открыла? Цвет моих волос, что ли? Может, не ехать мне в санаторий-то? Не ровён час там тоже все смеяться будут.

– Да нет, – решил я её успокоить, хотя цвет волос был ещё тот, но мало ли у нас чудаков, так что ничего страшного, привыкнут люди и обращать внимания не будут. Но такое же нельзя женщине говорить, вот я ответил, что свой любимый анекдот-тост вспомнил. А она прямо в меня вцепилась: расскажи да расскажи.

Я ей объясняю: фривольный он, неудобно мне его рассказывать. А она:

– Молодой человек, я уже свою жизнь почти всю прожила, много чего и видела, и слышала, не девочка, которую матерным словом смутить можно. Давайте рассказывайте, да побыстрей, спешу я.

Пришлось рассказать:

– В одной французской молодёжной газете опубликовали интервью с Мэрилин Монро, которая тогда в Париж на фестиваль киношный прибыла. Корреспондент в числе других вопросов и один шуточный задал: мол, могли бы вы, Мэрилин, отдаться простому французскому парню? На что кинодива ответила: а почему бы и нет? Десять тысяч франков – и вперёд. Студенты одного из французских университетов на самом юге страны сбросились по 20 франков и жребий кинули, кому в столицу на встречу с великой ехать. Жребий слеп, и ехать выпало маленькому, некрасивому, но довольно бойкому пареньку. В Париж он прибыл рано утром, нашёл отель, в котором Мэрилин остановилась, сунул швейцару десять франков, чтобы тот его пропустил, и отправился к нужному номеру. В дверь постучал, а в руках такой же чемоданчик, как мой, только, может, чуть поновей, держал. Мэрилин в одном халатике дверь ему открыла, а тот так её незаштукатуренной красотой залюбовался, что молча застыл на пороге. Она с удивлением на него посмотрела да и сказала точно те же слова, что и вы при виде меня: «У меня в номере всё в порядке: унитаз не течёт, краны не капают, я сантехника не вызывала». Тут он в себя пришёл и принялся ей объяснять, что он студент, приехал в Париж, прочитав интервью с ней в молодёжной газете. «Позвольте, – сказала Мэрилин, – но там же одно условие было». – «Ах да, – ответил студент, – простите, чуть не забыл», – и протянул ей немаленькую пачку денег. «А вам не жалко отдавать такую кучу франков за одну ночь со мной? Ведь на самом деле я обычная женщина. Две руки, две ноги, ничего особенного». Он и рассказал, как его товарищи-студенты скинулись по двадцать франков и жребий в Париж ехать на него пал. Мэрилин деньги взяла, двадцать франков отделила, дверь пошире открыла и ему говорит: «Заберите свои двадцать франков, я хочу вам отдаться бесплатно».

Рассказал я всё это и на даму смотрю, а у неё улыбка во всё лицо расплылась. Ну, я тогда и закончил стандартно:

– Но это ведь тост, притом шутливый, поэтому заканчивается он так: «Так выпьем за бескорыстных женщин!»

Тут бабуля аж захохотала, потом руку мне пожала крепко-крепко и от двери отошла, а я с её ещё одним большим спасибо по второму адресу помчался.

То ли мне повезло, то ли уж очень хорошо Сергей Иванович все конверты по адресам разложил да объяснил, как и что делать, но к трём часам я не только всех обошёл, но уже и в вагоне метро в сторону центра ехал. По дороге задремал и только на «Маяковской» проснулся. Из вагона решил не выходить, а доехать до «Площади Свердлова», а там на «Проспект Маркса» перебраться и так или иначе оказаться на Комсомольской площади.

В отдел доставки пришёл, думал, первым буду, а там уже Сергей Иванович сидит, денег кучу перед собой на столе по порядку раскладывает. Я напротив него за другой стол присел, пачку, уже заранее разложенную, из чемоданчика достал да начал записку для кассира писать, сколько купюр какого номинала в этой пачке находится. В основном, конечно, там десятки с пятёрками были, но и рублей с трёшками много набралось. Своя честно заработанная почти тридцатка уже лежала в кармашке рубашки, надёжно на пуговку застёгнутом.

Буквально через минуту я уже перед кассиршей оказался, деньги ей сдал и во всех ведомостях, что она мне подсунула, расписался. Вернулся в большую комнату, а там Сергей Иванович всё так же терпеливо в порядок деньги приводит: мятыми их из кармана достаёт и начинает чуть ли не каждую бумажку разглаживать, да не по одному разу.

Я уселся на прежнее место и принялся терпеливо ждать, когда начальство на меня внимание обратит. А Сергей Иванович настолько увлёкся разглаживанием особо мятых денег, что ни на что другое даже смотреть не хотел. Тем более на меня. Я уж решил кашлянуть как-нибудь погромче или ещё каким способом его внимание к себе привлечь, но тут кто-то вошёл и громко дверью хлопнул. Я даже голову поворачивать не стал, решил, что успею, и всё за Сергеем Ивановичем наблюдал. А вот он на шум среагировал, в сторону двери голову повернул и кому-то, по-видимому хорошему знакомому, кивнул. А затем и меня увидел. Увидел и сильно удивился:

– Алексей, случилось что? Почему вернулся?

– Так всё, закончил я, отчитался, теперь вот сижу и жду, когда вы этой фигнёй закончите заниматься да мне ещё что-нибудь интересное расскажете.

– Что, всё разнёс и даже деньги успел сдать? – спросил он с таким недоверием, что я чуть не рассмеялся.

– Разнести – разнёс, большое вам спасибо, здорово вы мне помогли. Если бы вы не разложили всё так классно, я там всё ещё мучился бы. Да и со звонками это вы мне хорошо подсказали, действительно все довольны остались, одна дама даже сказала, что благодарность напишет. Скорее всего, забудет или поленится, но кто знает, может, и выполнит обещание. Правда, на предпоследнем адресе немного подождать пришлось, там мать в магазин ушла. Я же сказал, что в районе четырёх приду, а припёрся – ещё до полвторого часы не доползли. Она пацана маленького оставила одного да строго-настрого предупредила, чтобы никому не открывал, вот и пришлось мне с ним через дверь общаться, сказки ему рассказывать, пока мать с тяжёлыми сумками домой не вернулась. Но вообще всё очень удачно сложилось. Я даже домой успел заскочить, есть захотел смертельно, а у меня в морозилке пачка пельменей любимых лежала. Так что я пельмешками перекусил, и теперь всё в порядке. А вот вы, Сергей Иванович, хоть в своём деле и большой специалист, но с деньгами, смотрю, обращаться совсем не умеете. Мучаетесь, мучаетесь – прямо хоть учёбу открывай.

– А ты откуда знаешь, как с деньгами обращаться? – с недоверием в голосе, хотя и с любопытством на лице спросил Сергей Иванович.

– Так, видите ли, я в свободное от основной работы время занимаюсь книжной торговлей, являюсь директором народного книжного магазина. Денег у нас, может, не так и много, но мы всё, что наши покупатели, сиречь сотрудники института, платят, регулярно отвозим в магазины, которые нам книги доверяют. Там-то нас и научили, как с деньгами обращаться нужно. Вот вы их в карманы засовываете, комкаете как попало, а потом расправляете, разглаживаете и пытаетесь в нормальный вид привести. А надо каждую сумму, которую вам заплатили, тут же разложить по купюрам, и так раз за разом. Крупные следует убирать отдельно и потом только добавлять к ним соответствующие банкноты, а мелкие держать поближе, в доступном месте, чтобы сдачу дать и увеличить, таким образом, количество купюр с большим номиналом. Да и раскладывать нужно так, чтобы потом не перекладывать. Ведь известно, что лучше всё сразу нормально сделать, чем потом десять раз переделывать.

– Интересно, – сказал Сергей Иванович, – уже не я тебя учу, а ты меня. Первый раз мне такой ученик попался.

– Будем считать, что обоим повезло, – ответил я. – Мне, наверное, больше. Но, глядишь, и я вам тоже чем-то могу и помочь, и посоветовать. Вдруг я ещё что-нибудь умею.

Пока мы с ним через стол переговаривались, он все деньги из карманов выгреб и даже разложить их успел.

– Подожди меня, я сейчас, – попросил Сергей Иванович, направляясь в кассу. Оттуда как раз кто-то вышел, так что много времени сдача денег не должна была занять.

Так и произошло. Вскоре Сергей Иванович показался в дверях кассы, отдуваясь, как будто неимоверную тяжесть с плеч сбросил.

– Ты как к пиву относишься? – задал мне наставник неожиданный вопрос.

– Положительно, – последовал мой однозначный ответ.

– Тогда пойдём прогуляемся в одно местечко неподалёку. Там можно немного расслабиться, рекомендую. Времени у меня мало, скоро начнут временные подходить, а за ними глаз да глаз. Поэтому тянуть не будем, давай за мной. – И он пошёл к выходу.

Я тут же вскочил со стула и, ускорив шаг, устремился за Сергеем Ивановичем. Очень мне любопытно стало, куда здесь, на Каланчёвке, можно пойти пива в спокойной обстановке попить, да ещё с неспешным разговором. Но раз человек пригласил, значит, знает.

Сергей Иванович, привычно прижимая к боку свой планшет, накинутый через голову на левое плечо, уверенно направился к ближайшей платформе пригородных поездов Ярославского направления. Я шёл за ним, отстав на несколько шагов, но догонять не стал – пусть думает, что я где-то далеко. Однако такое впечатление, что у моего наставника на спине глаза имелись. Он, ни разу не оглянувшись, был абсолютно уверен, что я иду следом, иначе зачем тогда он негромко начал мне рассказывать, какое прекрасное пиво в том месте, куда мы должны прийти, ну а рыбка вяленая или слегка подкопчённая, на чей вкус предпочтительней, это вообще восторг.

Пришлось догнать и поддержать разговор. Я рассказал, что в любой рыбе, каким бы образом она ни была приготовлена, в том числе, разумеется, вяленой или сушёной, в общем, той, которую чаще всего используют в качестве закуски к пиву, предпочитаю рёбра и голову. Икру тоже люблю, даже когда она в вязкий камень превратилась. Такую я обычно не жую, это почти невозможно, к зубам прилипает – не отдерёшь, а вот сосать её можно долго. В конце концов она становится помягче и так съедается потихоньку без остатка.

Платформа закончилась, и мы по железной лесенке – даже спрыгивать на землю не пришлось – спустились с неё и пошли по утоптанной тропинке. Дошли до перекрёстка, справа появились какие-то производственные здания, именно к ближайшему из них, с огромными двухстворчатыми воротами, вела железнодорожная ветка. Вдоль неё мы и направились, но в ворота не пошли, а двинулись ещё дальше, к небольшому двухэтажному домику.

– Это станционная столовая, – пояснил мне Сергей Иванович, – там после окончания рабочего дня начинает буфет работать. Вот туда мы с тобой путь и держим.

Зашли внутрь, и нас с ног до головы окутало сизое облако табачного дыма. Со свежего воздуха входить туда даже мне, курящему человеку, и то было нелегко, что же говорить о Сергее Ивановиче, который, по моим наблюдениям, совсем не курил. Но ничего, он, как мне показалось, даже не заметил этого, а сразу направился в самый дальний угол, где за столом сидело несколько человек в рабочих спецовках.

– Мужики, смотрите, Иваныч пришёл, – раздались голоса. – Иваныч, привет! Как самочувствие? Давай присаживайся. Пацаны, сгоняйте за пивом для Иваныча и парнишки, что с ним пришёл.

– Спасибо, ребята, полегче вроде стало, – ответил Сергей Иванович, усаживаясь на свободный стул.

Мне он на соседний стул указал. Я и присел, ведь в ногах правды нет, да и набегался сегодня. Чувствую, ноги гудеть начали – значит, завтра дадут они мне жару.

– Возвращаться-то не собираешься? – спросил мужичок небольшого роста, жилистый такой. В одной полусогнутой руке он держал кружку пива, и спецовка на его локтевом сгибе чётко очертила мощный бицепс.

– Нет, Ваня, придётся вам без меня обходиться. Пару дней назад на ВТЭК ходил – не собираются эскулапы инвалидность снимать.

– Ну а живёшь-то как? Пенсии хватает?

– Так у меня вторая группа инвалидности, с ней работать можно. Вот меня и пригласили в бюро по обслуживанию пассажиров. Учли, что я почётный железнодорожник. Должность хорошую дали – начальник отдела, так что в деньгах я нисколько не потерял, не беспокойтесь.