Истина внутри кошмара

– Ладно, пусть будет так, – сдалась я.

Вернувшись на прежнюю тропу, к направлению, на которое показывала девушка, мы двинулись дальше уже вдвоем. Пришлось прибавить скорости, потому как один шаг Ка'тох'ара стоил двух с половиной моих. При этом приходилось постоянно следить за тем, чтобы дистанция не разрывалась, ведь слабый обзор моего товарища мог легко потерять меня из виду.

И все же, почему туман работает на нас по-разному? Мне очень хотелось встретить кого-нибудь еще, желательно, человека, чтобы провести сравнение и понять, насколько у всех различаются условия.

Пару раз мы сталкивались с тупиком, а после все же повезло наткнуться на еще двоих пленников этих мест, изучавших один из перекрестков. Один из них, при виде моего спутника, расширил глаза и скрылся за ближайшим деревом, не дав возможности его разглядеть. Другой же, со скучающим видом, едва бросил взгляд в нашу сторону.

Оставшийся стоять мужчина обладал крайне нетипичной, но очень красивой внешностью. Его волосы золотого окраса, опускающиеся до самых плеч, лишь слегка помутились местной серой цветовой гаммой, из-за чего сильно привлекали к себе внимание. Выражение лица – надменное, с высоко поднятым подбородком, глазами без зрачков, прямым носом и необычайно длинными ушами. В совокупности с высоким ростом и настолько прямой осанкой, что грудь выпячивалась вперед, у него сформировался гордый и величественный вид, не испорченный ужасами этих мест.

– Ро'мальен, это не хозяин, – сказал Ка'тох'ар, показывая пальцем на красавчика.

Он ответил взглядом, полным отвращения.

– Такую уродливую тварь я бы не взял себе в прислугу.

Увы, его звонкий голос искажался, как и все местные звуки. Жаль, наверняка эти речи при жизни были намного приятнее.

Макушка испуганного, тем временем, медленно высунулась. Убедившись, что мы и правда такие же пленники этого места, он медленно подошел поближе. Небольшой рост – лишь слегка выше моего, но вот ширина больше раза в полтора. На испуганном лице бросались в глаза особенно пышные усы, щетина, большой нос, и маленькие черные глазки. Определенно, это человек, причем, довольно-таки забавный, и наверняка вызвал бы у меня как минимум улыбку, если бы не здешняя удручающая атмосфера.

Я представила этой странной парочке себя и своего спутника. Толстяк поразительно быстро сменил страх на вежливость и почтительность.

– Марлинсер! – представился он. – Или просто Марли… и, хочу сказать, ни капли я не испугался, да! Место странное, вот и проявляю бдительность.

Марли встал ровно, выпрямившись и подняв голову, почти как златовласый, но его зрачки, периодически, с опаской поглядывали на верзилу. Его товарищ не торопился отвечать, все еще презренно поглядывая на нас.

– Не обращайте внимания, хе-хе. Это Сома, он эльф, а они существа гордые. Предпочитают поменьше контактировать с людьми, – ответил за него Марли.

– Еще раз назовешь меня по имени – выдерну твою жирную голову.

Несмотря на то, что угроза была явно пустой, толстяк немного занервничал и сделал шаг в сторону.

– Давно вы здесь? – поинтересовалась я.

– Да я уж потерял счет времени. Помню лишь… а, впрочем, неважно.

Он густо покраснел, но на удивление быстро пришел в себя, словно ничего и не говорил. После, осмотревшись по сторонам, он пригнулся, и, прикрыв рот сбоку рукой, тихо спросил:

– Вы, случаем, не знаете, как отсюда выбраться?

– Пытаемся понять, если хочешь, присоединяйся, мы как раз… ай…

Уши снова пронзили голоса, в этот раз они говорили быстро, и вновь неразборчиво, но теперь казались более знакомыми.

– С вами все хорошо, дамочка?

Слова Марли отчетливо разбирались, пусть и были тише происходящего в голове.

– Что же ты стоишь, помоги ей!

– Ее проблемы меня не касаются.

– Да что же такое творится то а, как так можно? Если это и правда наказание, за то, что я сделал, то, так и быть, признаю свою вину, только прекратите это безобразие! – запаниковал Марли.

Вина… проступок… наказание…

Может это причина? Но… я не чувствую вины за что-либо, ведь мы с Рэвери простили друг друга.

«Но тебя явно не простил Виз».

И правда, у него была любящая супруга, которая осталась одна. Разрушенная семья… Все мы совершили плохой поступок – я убила невинного человека, Ка'тох'ар не защитил хозяина, Марли тоже явно чувствует себя виноватым настолько, что видит в этом причину своего нахождения здесь.

Только с эльфом ситуация непонятная. Интересно, что это за существо такое? Выглядит поинтереснее моего глуповатого крепыша.

Но тогда что тут забыл Виз? Он то в чем провинился? Нестыковка…

«Они не выживут, так ведь?»

Да кто же это говорит? Почему не могу вспомнить?

«Я не позволю вам причинить ей вред!»

Кому ей? О ком она говорит?

Перед глазами пронеслась еле заметная картина, прямосквозь закрытые веки. Толпа людей… вооруженных людей. Эти агрессивные взгляды, мелькающие среди огней, исходящих от костров…

– Да успокойся… эй, что ты делаешь?

Моя рука схватила Марли за горло, прижав его к скале. Принимая во внимание мою не самую внушительную физическую силу, а также грузность и толстую шею усача, это выглядело очень странно. Я тут же разжала пальцы и отскочила назад, упав на дорожку. Конечно, причинить ему серьезный вред у меня не было возможности, даже будь это материальный мир, но выглядел он немного обиженным.

– Прости, я не хотела, не знаю, как так вышло, – сказала я виновато, обхватив голову руками.

Повернув голову в сторону, я увидела здоровяка с разинутым ртом, и эльфа, который проявлял ко мне уже чуть больше интереса.

Не знаю, что со мной произошло, но внутри ощущалась стремительно затухающая злость, вызванная явно не моими собственными эмоциями.

Туман снова немного отступил от моего взора, из-за чего я начала связывать это с появляющимися голосами. В пользу такой мысли говорило и то, что у моих посмертных товарищей подобные проблемы встречались значительно меньше. Ка'тох'ар частенько бормотал под нос что-то непонятное и опускал взгляд, а его любовь к разминанию бицепсов и вовсе кажется ненормальной. Марли же признавался, что пару раз видел странные фигуры, а из тумана к нему порой тянутся тени, а из темноты будто бы смотрят желтые глаза. Этот толстяк все время пытается казаться смелым и бесстрашным, но пугается от малейшего шороха.

Сома же не горит желанием рассказывать что-либо. Не знаю, почему он вообще остался в нашей компании, но явно не из благих побуждений. При каждом обращении к нему, этот эльф либо открыто просит не общаться с ним, либо отвечает односложными и непонятными фразами.

После того странного случая спутники периодически смеряют меня подозрительным взглядом, будто бы принимая за виновника происходящего. К счастью, мой приступ не отбил у них желание держаться вместе, ведь оставаться наедине с окружающим кошмаром, который постепенно набирал обороты – перспектива значительно хуже. К тому же, столкнувшись с опасностью, всегда можно рассчитывать на взаимное прикрытие, и наверняка некоторые из нас решили объединиться именно по этой причине.

Вскоре я попыталась завести разговор о том, что случилось с нами до момента смерти, но, к сожалению, ничего не вышло. С Сомой все ожидаемо, не было смысла даже спрашивать угрюмого эльфа, идущего чуть поодаль от всех. Марли лишь уклончиво бормотал, что совершил некий ужасный поступок, в котором сильно виноват, только вот подробностей узнать не удалось. С Ка'тох'аром ситуация сложнее, ведь, с одной стороны, вроде понятно, где он провинился, но рассказать больше бедный здоровяк не может из-за неспособности нормально вести речь. Правда, не стоит исключать и той версии, что его язык куда более примитивный. Да, я уже догадалась, что все мы говорим на разных языках, но слова каким-то образом сильно искажаются, доводя при этом весь необходимый смысл. Это наталкивает на мысль, что коммуникация в этом месте может играть весомую роль, и лишь доказывает, что имеет смысл собираться в группы.

Тем не менее, я могу понять своих новых товарищей по несчастью, ведь тоже не собиралась рассказывать что-либо из того, что мне известно. Поведать причину своего возможного появления здесь еще можно, но описывать подробности, и делиться догадками по поводу этого места мне не хотелось. Никто не знает, что нас ждет дальше, а потому стоит быть более подготовленной, чем они. Я всегда предпочитаю открытости и дружелюбию возможность получить преимущество, способное решить исход какой-нибудь внезапной ситуации, но, если это окажется ненужным, всегда можно рассказать о своих домыслах другим.

– Слухай, Ромалин, что-то не очень у нас получается, слабоватый у тебя план, – разочаровано сказал Марли, после очередного обхода препятствия на нашем пути.

Пусть я и не сказала им о подсказке со стороны той странной девушки, но все же вела в том же направлении, заверив, что имею некие предположения.