Валентиновка, далее нигде

– Спасибо вам огромное, Катя, за ваше человеческое отношение к людям, – с грустными нотками в голосе ответил ей Карлович, – сейчас это так редко встречается… всего вам хорошего…

– И вам спасибо за вашу программу, – гнусавым голосом сообщила Катя, – вы такое хорошее дело делаете… мы с мамой каждый раз смотрим и плачем…

Судя по всхлипам, на том конце линии радиосвязи приготовились рыдать. Олег подумал, что сейчас Карловичу придётся успокаивать доверчивую девушку Катю, но, к счастью, этого не потребовалось – она перевела звонок на другой номер.

– Отдел договоров, чем могу помочь? – после гудков сообщил телефон, и Карлович начал всё с начала.

Крепость по имени Мария Флориановна капитулировала ещё быстрее, чем редут по имени Катя. Олегу только и оставалось, что покачивать головой, преклоняясь перед наглостью и находчивостью своего нового знакомого и ещё обмениваться взглядами с Валентиной, смысл которых был примерно такой: «вот ведь засранец!» То, что метод добычи информации был несколько неэтичен, до определённого времени Олега совершенно не волновал. Возможно, потому, что он находился под впечатлением быстрых побед бывшего оперуполномоченного по особо важным делам.

Как бы там ни было, буквально пары минут разговора хватило, чтобы выяснить, что девятнадцатого октября две тысячи седьмого года между фирмой «Табулос» и некой Трубниковой Еленой Сергеевной тысяча девятьсот восьмидесятого года рождения был заключен так называемый «Модельный релиз», то есть договор, дающий фирме право на публикацию, распространение, продажу и совершение прочих, не порочащих модель действий с её фотографиями. Мария Флориановна также сообщила, что заказчиком съемки был отечественный, но активно косящий под французский, бренд «Д’Ароматэ», который впаривал народным массам духи, разлитые в Юго-Восточной Азии под видом французских. Ни указанный бренд, ни вышеупомянутая Трубникова Елена Сергеевна в поле зрения управления договоров фирмы «Табулос» более не попадали.

На практике это означало, что Ленин рассказ, хоть и косвенно, но подтверждался. Первоначально Олег воспринял это с радостью и даже задорно подмигнул теперь, но буквально через мгновение его отношение к новости изменилось на противоположное – ведь из услышанного следовало, что Лена действительно была похищена. С этого момента Олег находился под воздействием целого букета противоречивых чувств, основным из которых всё-таки оставалось чувство собственной правоты. Невесёлые мысли кружили по его сознанию, словно самолёты-разведчики вероятного противника, не давая сосредоточиться на происходящем.

Олег смог немного оторваться от них лишь в тот момент, когда окончательно растаявшая Мария Флориановна надиктовывала «Кваше» паспортные данные искомой Елены, включая номер, серию паспорта и адрес по прописке.

– Спасибо вам огромное, – благодарил её Карлович, сворачивая разговор, – вы нам очень помогли…

– Скажите, пожалуйста, Игорь Владимирович, – вдруг прошептала Мария Флориановна, – а как можно попасть к вам на программу?

– Очень просто, – ответил Карлович, – дайте мне ваш номер, и мои помощники с вами свяжутся.

Мария Флориановна с готовностью продиктовала номер, который Карлович записал на обрывке газеты «Из рук в руки».

– А я могу вас спросить, зачем вам эта женщина?

– Она пропала, – спокойно ответил Карлович, – и нам предстоит её найти, с вашей помощью, разумеется.

– Ужас какой, – закудахтала женщина, – как же это так!

– Не сомневайтесь, любезная Мария Флориановна! Постарался её успокоить Карлович, – мы её найдём и обязательно пригласим вас на программу! Единственное, о чём я вас попрошу, пока никому не рассказывать о нашем разговоре. Пусть это останется нашей тайной, вы меня понимаете?

– Конечно, конечно! – поспешила заверить его Мария Флориановна, хотя коню было понятно, что через одну пятую миллисекунды после окончания разговора о нём станет известно всему женскому персоналу фирмы «Табулос» и ещё бессчётному количеству подружек обозначенной Марии Флориановны.

После нескольких неудачных попыток разговор всё-таки был окончен. Карлович с нескрываемым удовольствием нажал на кнопку «отбой» и аккуратно передал телефон хозяину, то есть Олегу.

– Так, ну и шо мы имеем с гуся? – произнёс он тоном, не подразумевающим ответа на поставленный вопрос, одним глотком осушил стаканчик с успевшим остыть кофе, после чего надолго замолчал.

Олег внимательно осмотрел Карловича и решил, что сейчас его лучше не тревожить. Слепому было видно, что под шапкой с надписью Spaten кипит напряжённая умственная работа, принимаются или отклоняются какие-то решения, взвешиваются и оцениваются различные варианты дальнейших действий.

Первой нарушила тишину по-женски нетерпеливая Валентина.

– И что мы теперь будем делать? – спросила она. – Где теперь её искать, ну, эту вашу девушку?

Карлович словно бы очнулся от временного забытья.

– Теперь мы будем звонить Петровичу, – сказал он, а потом добавил: – Прямо сейчас.

– Кто такой Петрович? – поинтересовался Олег, но Карлович не ответил. Он был занят поисками чего-то в своих одеяниях, как выяснилось через пару мгновений – телефона.

– Петрович, – сказал он, пытаясь попасть своими толстыми пальцами по маленьким кнопкам, – это практически бог, только человек, и зовут его Петрович. Больше нам с вами знать не положено.

Карлович приложил телефон к своему мохнатому уху и сделал серьёзное до комичности лицо. Увидев это, Валентина тихонько прыснула в свой пухленький кулачок.

– Гутен таг, хер Шевченко! – заорал в трубку Карлович. – Это тебя Зельдович беспокоит, помнишь такого? Зель-до-вич! Да, я, кто же ещё! Да, жив, как слышишь! Номер незнакомый? Он вроде уже сто лет у меня уже… ну ладно, давай сразу к делу – можешь мне по старой памяти человечка одного пробить? Нет, не родственника… знакомого, точнее, знакомую… пропала, понимаешь из поля зрения ещё в седьмом году, найти не могут… да, всё есть… и паспортные данные и адрес регистрации… да, диктую…

И Карлович по памяти наговорил в свою допотопную трубку сведения о пропавшей девушке Лене, честно выуженные из доверчивой Марии Флориановны.

– …да, подожду, конечно… – сказал он, – ждать и догонять – мои любимые занятия, ты же знаешь…

Дальше была пауза, которую каждый из присутствовавших заполнял по-разному: Олег просто молчал, Карлович, не отрывая трубки от уха, корчил рожи и делал вид, что ему весело, хотя глаза у него были серьёзнее некуда, Валентина тихо хихикала, глядя на Карловича. Наконец, телефон что-то сказал Карловичу в ухо.

– Что? – переспросил он. – В какой базе? Пропавших без вести? А кто заявил о пропаже? Так, записываю… мать – Мария Сергеевна Алферова, пятьдесят восьмого года рождения, так… зарегистрирована – рабочий посёлок Турки Саратовской области…

Олег дальше не стал слушать, ему вдруг захотелось выйти. Он аккуратно поставил на стол недопитый стакан с «кофе» и через незакрытую дверь спешно покинул гостеприимное заведение Валентины. Оказавшись на свежем подмосковном воздухе, он подставил лицо ветру и закрыл глаза. Его слегка тошнило, в голове происходило нечто вроде мыслительных скачек на подкованных слонах, так что он решил, что лучшим способом прийти в себя будет просто проветриться.

– С вами всё в порядке? – услышал Олег за спиной озабоченный голос Карловича. – Если собираетесь блевать, то лучше отойти за ларёк…

– Нет, всё хорошо… – не сразу ответил Олег. – Просто это очень…

Он успел пробежать несколько шагов, прежде чем его бурно вырвало. Спазм был настолько сильным, что Олег согнулся пополам и, чтобы не упасть, схватился за ребристую стену ларька. За первым спазмом пришёл другой, лишивший Олегов желудок остатков съеденного за день. Олег почувствовал, как его спина покрывается холодным потом. Он закрыл глаза в ожидании третьего.

– Что там такое? – из темноты послышался женский голос, – он же вроде не пил…

– Это нервы, Валя, – пояснил голос Карловича, – ты же знаешь, что все болезни от них, только одна от удовольствия…

– Если бы одна! – парировала женщина. – Давай я ему газировки принесу, авось полегчает.

Постепенно приходящий в себя Олег подумал, что это было самым полезным для него сейчас после оставления его в покое. Он протянул руку на звук, и в ней довольно скоро оказалась ледяная шершавая бутылка. Приоткрыв один глаз, всё ещё согнутый Олег открутил пробку и поднёс горлышко к губам. Холодная жидкость принесла ему некоторое облегчение. Он несколько раз глубоко вздохнул и сделал ещё один глоток.

Мир вокруг и внутри Олега постепенно приходил в порядок. Дурнота, прежде захватившая его от пуза до макушки, отступала, оставляя после себя обычное для его возраста и времени суток состояние. Ну, или почти обычное. На момент полного осушения бутылки Олег практически пришёл в норму. Он ещё немного подышал свежим воздухом, затем вернулся в лавку и, извинившись, попросил у испуганной Валентины ещё воды.

Олег проводил Карловича до развала, где тот передал стаканчик кофе рассерженной чем-то Марине и принял у неё бразды правления своим участком суши.

Идти домой, чтобы непонятно чем убивать там время, Олегу не хотелось, а захотелось ему прямо противоположного – остаться здесь, на платформе «Валентиновка» Ярославской железной дороги, и поговорить со своим новым знакомым. Такое с Олегом случалось нечасто, но уж если случалось, то потребность к общению оказывалась столь сильной, что требовала немедленного удовлетворения.

– С тех пор как я с вами познакомился, замечательный Геннадий Карлович, – начал Олег издалека, – меня мучает один вопрос…

– Как я дошёл до жизни такой? – продолжил его вопрос к самому себе Карлович.

– Именно, – подтвердил Олег. – Вы только не обижайтесь, я вас прошу, но я откровенно не понимаю, как человек ваших способностей и вашего опыта, да ещё с таким прошлым, пребывает в состоянии, как бы это сказать…

– Бомжует, короче, – снова закончил его мысль Карлович.

Олег утвердительно кивнул. Карлович направил на Олега грустный взгляд своих влажных глаз.

– Понимаете, мой дорогой Олег Анатольевич, – произнёс он странно тихим и несколько заикающимся голосом, – никто в нашем с вами мире не может прожить без точки опоры. Без неё даже Архимед оказался дешёвым фокусником, а что говорить о простых смертных! Моей точкой опоры была моя жена, которую за три месяца сожрала изнутри одна мерзкая тварь, которую люди никак не могут победить, хотя эти же самые люди запустили целое стадо героев Советского Союза в космос, сбросили атомную бомбу, перегородили Енисей и изобрели сотовый телефон! А вот спасти тридцатипятилетнюю женщину от рака они не смогли! У них руки не дошли! Им было не до этого!

Карлович шумно высморкался.