Боевой 1918 год. Комбриг

– Не одного из лучших, а лучшего подразделения. Единственного, награжденного высшим орденом Советской Республики. Но вы продолжайте. Извините, что перебил…

Кивнув, я стал пояснять дальше:

– Что касается офицеров – их у меня вполне хватает. И каждый, прежде чем быть принятым на службу, проходил собеседование со мной, с комиссаром и в некоторых случаях с матросским комитетом. И в основном они все, слышите – все, начинали с рядовых!

Тут хитро сверкнул глазами Сталин:

– А как же Михайловский?

Я, сохраняя серьезность, доложил:

– Виктор Евсеевич Михайловский – бывший поручик Императорской армии. Один из немногих офицеров, что сразу получил взвод под командование, потому что не только являлся воинским специалистом высокого класса, но и по своим морально-волевым качествам быстро был принят матросским коллективом. Заостряю внимание – матросским! То есть с теми, кто офицеров резал с шутками и прибаутками! Но продолжим… На данным момент он трижды орденоносец. Как и за что был награжден, вы все прекрасно знаете, так как каждый факт был описан в газетах, в частности в «Правде». Сейчас он, помимо основного дела, занят проработкой тактики применения небронированных и легкобронированных пулеметно-пушечных средств в маневренной войне. О степени доверия к нему говорит тот факт, что в случае выбывания из строя командира батальона его место занимает Михайловский. Данное решение подтверждено матросским комитетом и доведено до командования.

Тут я нисколько не соврал, так как оставленный сейчас на хозяйстве Буденный нас рано или поздно покинет. Ему еще конную армию создавать. А Витька от батальона уже никуда не денется. После доклада мрачно обвел всех взглядом и, остановившись на Каменском, обличительно заявил:

– А гражданка Зильберт предлагала Михайловского выгнать из армии. И будь ее воля, так вообще расстреляла бы героического краскома. Просто за то, что он бывший офицер. – После чего, добавив злобы в голос, продолжил: – Вы, твари, вообще соображаете, что творите?

Абрам Захарович прокашлялся:

– Скорее всего, вы с товарищем Розой друг друга не совсем поняли и…

Я перебил:

– Поняли мы друг друга отлично. У меня даже свидетель есть. Вот он – Евгений Берг. Орденоносец. Начинал в батальоне рядовым. Сейчас – командир отделения. И его роль в захвате вражеского бронепоезда тоже очень хорошо в «Правде» описана! Так что этот герой врать не станет. Поэтому – не надо ля-ля!

Ворошилов попытался исправить ситуацию, переобуваясь на ходу:

– Хорошо. Насчет младшего офицерского состава мы готовы обсудить ваши предложения. Но ведь в основном наши опасения были связаны с высшими чинами…

Я ухмыльнулся:

– Полковник Матвеев (тут чуть приврал насчет звания) помначштаба восьмой армии, после освобождения из немецкого плена, служил в батальоне рядовым во взводе обеспечения. Служил и не жужжал! При этом показал себя так, что когда заявление о вступлении в нашу партию подал, то рекомендацию ему дал сам комиссар Лапин! Это показатель? И сейчас он у меня – начальник штаба. А насчет генералов скажу так – их на всю Россию было меньше четырехсот человек. И из-за этих четырех сотен вы хотите угробить всю нарождающуюся Красную армию? Не выйдет! Что же касается обсуждения предложений… Хватит! Вы уже дообсуждались! Еще месяц назад в этих дебатах была поставлена точка. И если вздумаете продолжать, то со всей пролетарской ненавистью заявляю: лично тебе и тебе уши отрежу!

Каменский, поперхнувшись, завопил:

– Товарищи, да что же это такое? Что за варварство? То он нас ножом пугал, теперь уши грозит отрезать. А потом что? На кол захочет посадить?

Жилин хлопнул ладонью по столу:

– Хватит! Хватит предлагать свои идеи товарищу Сварогову! У него и без вас фантазия богатая! Вон – украинские националисты до сих пор толком не могут понять, как именно он уничтожил все руководство ударного корпуса. Ни ран, ни синяков, просто шеи как у курят свернуты! Так что я на вашем месте бы сильно задумался. Тем более что товарищ Чур если чего-то обещает, то всегда сдерживает свои обещания. Об этом уже вся страна знает. И только вы не в курсе!

Я же мрачно добавил:

– На кол? Хм… Что скажу – если ушей не жалко, то хоть задницы пожалейте! – а после паузы продолжил: – Поэтому предлагаю вообще закончить все разговоры по этому поводу. Есть решение правительства. Есть утвержденный устав. И пока Владимира Ильича не ранили, никто из этих хмырей и вякнуть не смел! А теперь что – гидра контрреволюции почувствовала нашу слабость и решила поднять голову? Так мы эту голову снесем в момент! И начнем прямо сейчас!

Насчет «вякнуть» я, конечно, несколько загнул, так как оппозиционеры и при Ленине воду мутили весьма активно. А особенно взвыли после того, как было принято решение, что бывшим офицерам, вступившим в Красную армию на любую должность, еще и доплачивали за последнее звание. Причем вилка была от восьмидесяти и аж до двухсот рублей. Прикидываю, какие по этому поводу в верхах шли дебаты, но победило мнение Жилина, который на пальцах разъяснил, что лучше сейчас платить пару-тройку миллионов в месяц, чем в боях с этими же людьми терять в десять раз больше. Плюс он учел инфляцию, которая показывала, что к началу следующего года счет пойдет не на рубли, а на десятки тысяч, поэтому выплаты превратятся в пшик. Но зато в результате этого маневра мы выиграем необходимое время. «Товарищи» тогда побыковали, но довольно быстро угомонились. Тем более что деньги реально были, так как царский золотой запас жилинцы успели перетащить в Москву.

Но теперь «военная оппозиция» решила, пользуясь случаем, трепыхнуться. Ничего… трепыхалки пообломаем. И думаю, что после сегодняшнего граждане революционеры поймут, что в этом мире есть люди, еще более отмороженные на голову, чем они. Причем – люди действия. Поэтому я и вел себя так, будто в любую секунду могу сорваться, покрошив «врагов» в мелкую капусту. И судя по всему, это получалось хорошо, так как после моих слов даже сам Дзержинский несколько взволновался:

– Товарищ Сварогов, не надо торопиться с выводами. Все должно быть по закону.

Я кивнул:

– Полностью поддерживаю! Поэтому предлагаю всех разработчиков и участников данной провокации немедленно предать суду трибунала за контрреволюционную деятельность и попытку покушения!

Тут поднялся шум, в котором все приняли активное участие, и через какое-то время начался торг. В результате договорились – оппозиция больше своих эмиссаров в войска не посылает. Палки в колеса не вставляет. Что дискутировать это нормально, но хоть какие-то реальные действия можно предпринимать только лишь при предварительном, документально утвержденном полном согласии сторон. Любая партизанщина будет караться. Вообще говорили много и о разном, но в конце концов пришли к какому-то знаменателю. К этому времени я уже перестал взрыкивать, бросая на оппонентов кровожадные взгляды. А уже на последних минутах вдруг выяснилось, что вот этот великолепный особняк отходит мне, так как отныне тут будет размещено представительство морской пехоты Российской республики. При этом никто даже особо не возражал. Я, чтобы не выглядеть идиотом, держал морду кирпичом и лишь кивнул, принимая это решение.

В общем, противники обделались легким (или не очень легким) испугом, я показал себя столичному люду и на этом все закончилось. Единственно только непонятно – зачем Жилин насчет этого купеческого домика вопрос поднял? Какое на фиг «представительство»? С другой стороны, как точка для базы и связи должно получиться вполне нормально.

* * *

А потом все разъехались. Четыре стоящих на улице автомобиля приняли в себя высокопоставленных пассажиров. Ну а остальные, которые чином поменьше, разошлись пешком. Их, помимо плененной четвёрки, еще пятеро оказалось. При этом, отпуская Марка со товарищи, я, ласково улыбаясь, порекомендовал в следующий раз не влипать в подобные блудняки. В противном случае они могут не досчитаться каких-то важных частей тела. Те, кажись, прониклись. Во всяком случае, стояли бледные и кивали так, что я думал, у них бошки поотваливаются. Но нет – шеи оказались крепкие. Ну а дальше, словно в песне: «Испортив воздух, фраер, как иллюзионист, под стук колес моментом испарился». Стука колес правда не было, а то, что кто-то из бывших пленных оказался несколько не сдержан, так это может быть, просто съел чего-то не то. Но испарились они реально быстро. Без всякой брички, до ближайшего перекрестка пролетели буквально за несколько секунд. Вот что значит правильное понимание команды «Бегом марш!».

Когда особняк опустел, мы занялись осмотром трофея. Ну чего тут говорить? Одно слово – шикарно! Сам дом был двухэтажным, с большим подвалом и аж тремя входами. Обстановка не разграблена. На территории обнаружилось еще что-то типа гостевого домика на пять комнат, конюшни, гаража, двух кирпичных сараев и бани. В общем, неожиданное приобретение мне понравилось. Тем более что его с завтрашнего дня берут под охрану комендачи из московского гарнизона. Ну, на первое время. Потом мы можем прислать своих людей. Также порученец Жилина выдал нам бумагу о постановке на довольствие. При этом Мишка передал еще и бумагу с адресом, шепнув, что сегодня, после двадцати двух меня там будут ждать. Передал и побежал догонять своего шефа.

Часам к пяти на бричке появились трое чекистов, которые, показав мандат, извлекли из стоящего в большой комнате сейфа какие-то бумаги. После чего ключи от неподъемного изделия «братьев Смирновых» были любезно оставлены нам. Что там за документы были, я даже не поинтересовался, так как в подобных местах вряд ли бы хранили что-то серьезное. Так что не видел смысла доставать вопросами ребят Дзержинского. Ну а ближе к назначенному времени, в сопровождении Берга и Маги (который, к слову сказать, так и не вернул Ворошилову часы), поймав извозчика, мы покатили по назначенному адресу.

Глава 3

После обнимашек с Жилиным мы уселись за красивый письменный стол, освещаемый светом лампы с зеленым абажуром (мода тут, что ли, на такой цвет?), и, после взаимного освещения последних новостей, постепенно перешли к более животрепещущим вопросам. Лично меня очень сильно заинтересовало, с какой стати эти недоделанные оппозиционеры настолько потеряли берега, что рискнули схлестнуться с самим Чуром. Седой, еще когда я задавал вопрос, начал улыбаться, будто Чеширский кот. Я, глядя на этот радостный оскал, сразу почуял подвох, и Иван с готовностью подтвердил мои подозрения. В общем, что сказать? Нынешний глава СНК вполне поднаторел в подковерной борьбе, поэтому в данном случае выступил самым натуральным козлом-провокатором.

Изначально «оппозиционеры» и не чаяли хоть как-то цеплять легендарного комбата. Им такое даже в голову не приходило. Ужаснувшись возможной печальной участи «донны Розы», эти орлы поначалу сильно перевозбудились (читай – запаниковали), а потом приняли довольно верное решение – собрать представительную делегацию и двинуть в Крым для попытки вызволения боевого товарища. Так сказать, глаголом растопить каменное сердце главного морпеха. Предусматривалась даже попытка своеобразного подкупа. Не деньгами, конечно (за это можно влететь еще сильнее), а двумя новыми грузовиками.

Но работающий в их среде человек Жилина сумел пропихнуть свой «грандиозный» план. Вначале заговорщики очень сильно заопасались, но потом дрогнули, так как альтернатива, нарисованная жилинским агентом, была вообще безрадостна. Ведь не было никакой гарантии, что всю приехавшую делегацию безжалостный Чур не сунет под трибунал и не прислонит к ближайшей стенке как сообщников. Поэтому, от общей безысходности, они с ним сдуру согласились, о чем уже сегодня очень сильно пожалели. Ну а в результате всех этих телодвижений у Седого в руках появился офигительный крючок для тесной компании внутрипартийных недоумков.

В общем, мне стали понятны побудительные мотивы «товарищей», и я даже стал подхихикивать, когда и. о. СНК расписывал, как и куда он их теперь сможет иметь. А потом Иван переключился с уже прошедшего на будущее. Довольно улыбаясь, он оповестил:

– Ну что, считай – дожили! Принято решение о воинской обязанности и мобилизации. В связи с этим решено назначить командующим Крымским фронтом Сазонова Артема Гавриловича.

От неожиданности, поперхнувшись дымом, я закашлялся, а когда смог говорить, сипло спросил:

– Офигеть! А Михаила?..

Собеседник удивленно глянул на меня:

– Как и договаривались – Фрунзе у нас наконец займется полноценным централизованным формированием регулярных частей Красной армии. Ведь именно для этого и стажировали у тебя в батальоне столько будущих командиров и комиссаров. Так что считай, появился руководящий состав сразу для полусотни подразделений по твоему образцу. Вот время их и пришло…

Я успокоенно кивнул:

– Точно! Блин, с башки вылетело… Значит, все готово? То есть на командование становится его нынешний зам, а Мишка к вам – в Москву, новую армию создавать?

Седой улыбнулся:

– В Москву и далее. У него теперь жаркие дни наступят. Но ничего – справится. Тем более с той подпоркой, что ты ему создал.

Сунув бычок в пепельницу, я улыбнулся в ответ:

– Справится, куда он денется. Ну а я Сазонову подмогну. Отношения у нас хорошие, да и человек он вполне нормальный. Так что на юге проблем не будет.